Приключения отставного корнета. Часть 1
КРИМИНАЛ
«Секретные материалы 20 века» №18(378), 2013
Приключения отставного корнета. Часть 1
Михаил Пазин
журналист
Санкт-Петербург
1825
Приключения отставного корнета. Часть 1
Первое громкое преступление Савина связано с Мраморным дворцом

В конце ХIХ — начале ХХ века со страниц мировой печати не сходило имя великого авантюриста — русского корнета Николая Герасимовича Савина, объявившего себя графом и князем Тулуз-де-Лотреком. Молва донесла до нас удивительные рассказы о его похождениях. Немало тому поспособствовал и он сам, распуская слухи и небылицы о своих приключениях, так что отделить вымысел от правды очень сложно. Однако мы попытались это сделать, и вот что у нас получилось.

Из анкеты германской полиции, датированной 1902 годом, достоверно известно лишь то, что он родился в 1856-м. Его юность и отрочество туманны, впервые его имя официально прозвучало в 1874 году в связи с сенсационной кражей из Мраморного дворца. Тогда у великой княгини Александры Иосифовны из ее спальни были похищены драгоценные ризы венчальных икон. Дознание по этому громкому делу вел лично начальник III отделения граф Шувалов. Вскоре драгоценности были обнаружены в одном из городских ломбардов. Проведенное по горячим следам расследование показало, что преступником является адъютант великого князя Николая Константиновича корнет лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Савин.

На допросе он, признав свою вину, сообщил, что заложил ризы процентщику за миллион рублей. Корнету грозила каторга. Однако он сумел выкрутиться, обнародовав имя своего соучастника и покровителя — великого князя Николая Константиновича. По свидетельству Савина, именно по его заданию он совершил кражу: Николаю Константиновичу нужны были деньги на содержание любовницы.

Признание Савина было чрезвычайно неприятно монаршей семье, и царь предпочел дело замять. Николай Константинович был объявлен сумасшедшим и, после долгих мытарств по России, сослан в Ташкент, где и умер в 1918 году. Корнета Савина с позором исключили из полка и посоветовали ему убираться из России.

Оказавшись в Париже, Савин надел на себя венец мученика, всюду представляясь политическим эмигрантом, пострадавшим на родине за свои убеждения. Изменив свои показания, он стал утверждать, что на самом деле драгоценные ризы с икон украл другой адъютант великого князя — Варпаховский, а сам он был замешан в краже икон из домовой церкви Мраморного дворца. Деньги, вырученные за продажу икон, якобы передал для поддержки революционного движения в России, поскольку и он сам, и великий князь состояли в «Народной воле». Французские газетчики, падкие до сенсаций, мгновенно растиражировали незатейливые россказни Савина, и он стал на время популярным среди европейских радикалов.

В России Савин был известен как шулер-картежник, любитель делать долги и дамский угодник. В то же время великий князь Николай Константинович, отличавшийся своей сумасбродностью, действительно мог в определенный момент возжелать свержения самодержавия и помогать народовольцам. Судя по всему, корнет воспользовался этим обстоятельством, при помощи князя похитил иконы, продал их за миллион рублей, а вот передал ли он их «Народной воле» — большой вопрос. Скорее всего, просто присвоил эти деньги. В исследованиях о деятельности народовольцев нет ни намека на то, что им помогал деньгами великий князь Николай Константинович.

Савин был необычайно талантлив в трате полученных при очередной своей афере средств. Деньги у него долго не задерживались. В Париже его финансы скоро подошли к концу, и он перебрался в Североамериканские Соединенные Штаты. В Сан-Франциско появился уже под именем графа Тулуз-де-Лотрека. Остановившись в лучшем отеле города, он сразу же повел жизнь на широкую ногу, тратя остатки своих средств. Столь видный и состоятельный гость сразу привлек внимание местных репортеров. Фотографии Савина замелькали в газетах; особенно всех интересовала цель посещения «графом» Сан-Франциско. Для того, чтобы пустить в глаза пыль местной публике, Савин прибег к несложному, но весьма эффектному трюку. Как впоследствии он сам вспоминал, свои последние несколько сот долларов он разменял на банкноты разного достоинства. Затем нарезал стопки писчей бумаги, обернул их настоящими долларами, и небрежно разбросал пачки «кукол» на ночном столике, возле которого он обычно фотографировался. Так же, как бы невзначай, Савин поведал и причину своего посещения Америки: якобы он был уполномочен русским правительством разместить в США крупные заказы на строительство Транссибирской магистрали.

Эффект превзошел все ожидания «графа». В предвкушении крупных прибылей американские капиталисты не скупились — владельцы и директора заводов оплачивали все его счета, наперебой приглашали на званые вечера и приемы. На одних только взятках Савин успел «подняться» на несколько десятков тысяч долларов. В один прекрасный день он так же неожиданно исчез из Сан-Франциско, как и появился, а американским фабрикантам оставалось только подсчитывать убытки.

Полиция разыскивала Савина в городах Европы, а он тем временем очутился на Балканах. По одной версии происшедшего здесь Савин, остановившись в центральной гостинице столицы Болгарии Софии, записался под именем своего недавнего покровителя …великого князя Николая Константиновича! О приезде «высокого» гостя из России тут же стало известно в болгарской столице (о том, что настоящий Николай Константинович был сослан в Ташкент, в Болгарии ничего не знали, так как Романовы хранили это втайне). Засвидетельствовать свое почтение члену русской императорской фамилии приехала практически вся элита болгарского общества. Савин, конечно, блефовал: стоило одному из видевших Николая Константиновича усомниться в подлинности «великого князя», как обман был бы раскрыт. Однако судьба оберегала корнета от неприятностей — лично знавший великого князя русский посланник в Болгарии занемог и на прием не явился.

Стремясь извлечь максимальную выгоду из создавшегося положения, Савин заявил здешним министрам, что берется организовать для Болгарии заем в размере 20 миллионов франков через один влиятельный французский банк.

По другой версии, корнет появился в Болгарии под именем князя Савина, графа Тулуз-де-Лотрека, как представитель французского банкирского дома Salier et Comp. и принялся «окучивать» болгарских министров.

Надо сказать, Савин прибыл в Софию в удачное время. В 1886 году первый князь Болгарии германский принц Александр Баттенбергский был свергнут. В следующем году произошел контрпереворот, к власти пришли сторонники Австрии и Германии во главе со Стефаном Стамболовым. В стране наступил период политической смуты и неразберихи. Савин воспользовался этой ситуацией: явился к председателю регентского совета Стамболову, осуществлявшему временные полномочия главы государства, и от имени банкирского дома предложил значительную сумму денег под реализацию государственного займа, надеясь на этой сделке нагреть руки. Для Болгарии предложенная сделка была как нельзя кстати, и Николай Герасимович Савин стал доверенным лицом Стамболова.

Однако ситуация коренным образом изменилась, и перед авантюристом Савиным заблистали не деньги, а болгарский трон! Наиболее важная задача Стамболова сводилась к поиску претендента на престол. Он искал человека, который бы безукоризненно проводил линию его партии и вызывал доверие в народе. Поиски среди соотечественников не привели к успеху, и тогда председатель правительства обратил свой взор…на Савина! Стамбулов начал вести с ним переговоры о провозглашении его князем Болгарии. Бывший корнет вот-вот должен был занять болгарский трон! Помешала роковая случайность.

Дело было в том, что по итогам Русско-турецкой войны 1877–1878 годов Болгария получила от Турции лишь автономию, и представляться новому болгарскому князю при вступлении на трон предстояло верховному правителю — турецкому султану Абдул-Гамиду. Савин уже было собрался на прием к султану, но то ли его узнал парикмахер, стригший его когда-то в Петербурге, то ли выздоровел русский посланник Нелидов, но корнет был разоблачен. По одной версии, он сумел сбежать за полчаса до ареста, а по другой — был все же арестован и доставлен в Петербург. Талант авантюриста помог ему доказать свою невиновность в любом, казалось бы безвыходном положении. Так или иначе, но отставной корнет Савин вновь оказался на свободе.

Савин остался в России, где опять принялся за свои проделки. В 1891 году Московский окружной суд признал его виновным в четырех крупных мошенничествах. Аферист был сослан в Томскую губернию. Его поселили на глухом и пустынном берегу Оби, где жили в основном ханты. Через несколько месяцев арестант сбежал, благополучно преодолел расстояние в пять тысяч верст и добрался до собственного поместья неподалеку от Саратова.

В дороге Савин познакомился со студентом Томского университета Минаевым, чей отец содержал наемные экипажи в Петербурге и был хорошо известен среди конских барышников. Изобретательный ум Савина подсказал ему путь к новым аферам — нужно было только присвоить себе имя и фамилию Минаева. Так он и сделал. По приезде в город Козлов Тамбовской губернии Савин-Минаев явился к крупным торговцам лошадьми — братьям Деминым, у которых подобрал 12 чистокровных рысаков на сумму в 10 тысяч рублей. В уплату за них он предложил вексель одного известного в деловых кругах графа. Но практичные купцы, знавшие дела хозяина векселя, усомнились в правильности предъявленного им документа и под благовидным предлогом уклонились от сделки.

Не получились у Савина и другие аферы, которые он хотел провернуть как в городе Козлове, так и в Ряжске. Не удалось раздобыть себе денег даже на карманные расходы. Тем временем побег из ссылки крупного афериста вынудил власти принять экстренные меры к его задержанию. Для ареста Савина был направлен следователь Московского окружного суда Глушанский. Он прибыл в город Ряжск. Вскоре корнета взяли в гостиничном номере, где он остановился, и с первым же поездом отправили в козловскую тюрьму. Как особо опасный преступник, он содержался в отдельной камере, под строгим караулом. Провинциальный застенок славился прочностью стен и надежностью охраны, но Савин и на сей раз твердо решил бежать. Находчивость выручила его из плена. Общительный арестант скоро узнает, что один из заключенных заболел тифом и что он имеет некоторое с ним внешнее сходство. По мнению стражников, направленный в тюремную больницу каторжник должен был вскоре умереть. Савина осенила мысль прикинуться тифозным больным.

Сказано — сделано. Авантюриста поместили в одной палате с умирающим, который скончался в ту же ночь. Савин перенес покойника на свою койку, а сам лег на его место. Из морга, куда его отнесли, бежать было несложно, и Савин вновь оказался на свободе! Корнет действовал прямо-таки в духе графа Монте-Кристо! Однако долго здесь оставаться было опасно. Он решил бежать, и на этот раз вообще из России.


Читать далее   >


22 сентября 2013


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8272115
Александр Егоров
931129
Татьяна Алексеева
764447
Татьяна Минасян
317801
Яна Титова
242597
Сергей Леонов
215421
Татьяна Алексеева
178475
Наталья Матвеева
175195
Валерий Колодяжный
169771
Светлана Белоусова
157005
Борис Ходоровский
155015
Павел Ганипровский
130489
Сергей Леонов
111895
Виктор Фишман
95540
Павел Виноградов
91996
Наталья Дементьева
91538
Редакция
84751
Борис Ходоровский
83124
Станислав Бернев
75731