КРИМИНАЛ
«Секретные материалы 20 века», 2023
Мишка Япончик – король Молдаванки
Сергей Леонов
журналист
Санкт-Петербург
2613
Мишка Япончик – король Молдаванки
Таким легендарный налетчик предстал в сериале «Жизнь и приключения Мишки Япончика». 2011 год

Моисей Вольфович Винницкий, более известный как Миша Япончик и фигурирующий в рассказах Исаака Бабеля в образе Бени Крика, может считаться самым известным бандитом времен Гражданской войны. Впрочем, тогда все более-менее заметные фигуры были в определенном смысле бандитами. И вообще, как говорят в Одессе, «бандит и налетчик – это две большие разницы». А он по криминальной специализации был именно налетчик.

Родился он, конечно же, на Молдаванке, на улице Госпитальная, 23 (ныне Богдана Хмельницкого). Отец, Меер-Воля Маркович Винницкий, был биндюжником (портовым грузчиком) и помимо легендарного сына имел еще четверых сыновей и дочку.

Япончиком Мойшу прозвали еще в детстве за прищуренный взгляд. Какого-либо образования мальчик из бедной еврейской семьи не получил, а вместо этого в возрасте десяти лет отдали его «в люди» – подмастерьем в матрасную мастерскую. Вполне обычная история, вспомнить хотя бы рассказ Чехова «Ванька»: «…она взяла селедку и ейной мордой начала меня в харю тыкать…»

Но судьба юного Мойши сложилась иначе.

17 октября 1905 года, когда ему исполнилось 14 лет, государь Николай II своим высочайшим манифестом даровал подданным основные свободы – свободу совести, свободу слова, свободу собраний, свободу союзов и неприкосновенность личности. А в России, вообще-то, со свободой нужно поаккуратнее как-то. Поэтапно, что ли. Ну, во всяком случае, точно не за один день. Особенно нашему человеку не понятна свобода совести.

В Одессе, например, народ воспринял это следующим образом: что, мол, государь разрешил еврейские погромы. Ведь если по совести, то давно пора было…

С самого утра 19 октября празднично одетый люди под колокольней звон, с молитвой, национальными флагами и портретами государя прошли по улицам Одессы, методично громя еврейские лавки и магазины и унося с собою нажитое евреями-кровопийцами добро.

Еврейская молодежь, в свою очередь, начала организовываться в «милицию» – отряды самообороны. Примкнул к ним и Мойша. В городе начались стычки. Только на третьи сутки градоначальник Одессы Дмитрий Борисович Нейдгардт сумел взять ситуацию под контроль, приказав полиции одинаково стрелять и в погромщиков, и самооборону.

Но эти три дня навсегда изменили жизнь Япончика. После окончания вышеописанных событий он примкнул к отряду анархистов-коммунистов «Молодая воля».

Необходимо отметить, что украинский анархизм имел свои непередаваемые особенности и сильно отличался от «кабинетного», научного анархизма средней полосы России. Украинские анархисты предпочитали досужим рассуждениям тактику террора, то есть «запугивание эксплуататоров и власти» и «изъятие ценностей на помощь рабочему движению». Своей целью они ставили физическое уничтожение «угнетателей». Анархисты Украины рисовали себя «мстителями», «благородными разбойниками», «запорожцами». В то время, когда для россиян выступление против государства было «святотатством», украинцы и евреи видели в государстве только «насильника

Таким образом неформальными столицами анархистского движения в Российской империи стали крупнейшие промышленные центры «на южных окраинах»: Одесса и Екатеринослав (Днепропетровск). В Одессе вообще сложился особый тип анархиста-«боевика». Этот анархист из всех методов политической борьбы больше всего предпочитал экспроприации. Отсюда – огромное множество мелких анархистских банд: «Черный сокол», «Черная маска», «Смерть буржуазии», «Черный ворон», «Вольный сокол», «Безвластие». «Молодая воля» из их числа. Группа подростков 16–18 лет занималась экспроприациями (налетами) и рассылкой угнетателям «мандатных писем» с требованиями денег «на нужды революции».

Но в моду входили не только налеты. Буржуи, отказавшиеся давать деньги революционерам, заслуживали смерти. По сути, это был банальный рэкет под политическими лозунгами.

Мойша Япончик отличался дерзостью даже в среде анархистов. В 16 лет он получил свой первый срок – и сразу за убийство полицейского, смертную казнь ему по малолетству заменили на 12 лет каторги.

Легенда гласит, что в тюрьме он познакомился с видным деятелем революции и Гражданской войны Григорием Котовским, будущим командиром кавалерийской бригады и кавалером трех орденов Красного Знамени. Вполне может быть правдой. В ту пору Котовский тоже занимался разбоями, извините, экспроприациями в Одесской губернии…

Освободила Мойшу Февральская революция. Через десять лет он вернулся в родную Одессу и, собрав вокруг себя небольшую группу лихих ребят, начал заниматься тем, чем занимался в молодости. Он охранял бизнес, жизнь и здоровье соплеменников, но теперь за охрану нужно было платить. Даже если ты в этой охране не очень-то и нуждаешься. По сути, Мойша Япончик стал первым в новейшей истории профессиональным рэкетиром. Задолго до пресловутых американских гангстеров. Собственно, это подтверждает в своих произведениях и Исаак Бабель.

«Мосье Эйхбаум, – писал его герой, – положите, прошу Вас, завтра утром под ворота на Софийевскую, 17, двадцать тысяч рублей. Если вы этого не сделаете, так вас ждет такое, что это не слыхано, и вся Одесса будет о вас говорить. С почтением Беня Король». Или: «Многоуважаемый Рувим Осипович! Будьте настолько любезны, положить к субботе под бочку с дождевой водой… В случае отказа, как Вы это себе в последнее время стали позволять, Вас ждет большое разочарование в вашей семейной жизни. С почтением знакомый вам Бенцион Крик».

Вымогательство и рэкет несравненно доходнее разбоев и грабежей. Правда, это занятие помимо грубой силы требует еще и мозги. Поэтому не всем дано. У молодого человека из еврейской семьи, с юности прошедшего школу каторги, с этим все было в порядке. Вскоре добрая половина одесских налетчиков работала на Мойшу (он легко мог при случае собрать до четырехсот стволов). Вторая половина – уважала. Это позволяло ему не только заниматься вымогательством, но и «решать вопросы». В том числе с органами правопорядка. В лучших гангстерских традициях они просто получали у Мойши вторую зарплату. А если судить по размеру – то основную.

Он одним из первых создает «общак». Причем деньги не держит в чулке или банке, а вкладывает в дело – в проституцию и торговлю оружием и наркотиками.

Теперь несколько слов об Одессе.

После падения самодержавия с марта по декабрь 1917 года в Одессе установилась власть Временного правительства. Когда она закончилась, началось троевластие. С 7 декабря 1917 по 27 января 1918 года одновременно действовали Одесская городская дума, Военный совет и Совет Румынского фронта и русского Черноморского флота. Потом пришла советская власть ( с 27 января по 13 марта 1918 года). После нее началась австро-немецкая оккупация (с 13 марта по 26 ноября 1918 года). При этом городом управляла украинская Центральная рада (с 13 марта по 30 апреля), а потом правительство гетмана Скоропадского (с 30 апреля до 26 ноября).

В ноябре гетман бежал «как каналья», так и не успев толком организовать русские офицерские части.

С 26 ноября по 17 декабря 1918 года Одессой одновременно управляли Польская стрелковая бригада, Директория Украинской Народной Республики (петлюровцы) и Добровольческая армия. Далее – французская интервенция и Добровольческая армия (с 18 декабря 1918 года по 5 апреля 1919-го). Потом опять двоевластие: французы и Добровольческая армия, с одной стороны, Одесский совет большевиков и атаман Николай Григорьев, с другой.

Потом на некоторое время победила советская власть (с 5–6 апреля по 23 августа 1919 года). Атаман Григорьев в роли начдива Украинской советской армии поднял мятеж против красных, но был застрелен другим бывшим красным командиром – батькой Махно.

Потом опять Добровольческая армия (с 23 августа 1919-го по 6 февраля 1920-го). Затем буквально на пару дней украинская Галицкая армия Западно-Украинской народной Республики и, наконец, с 8 февраля 1920-го года вплоть до распада СССР – советская власть.

Как в этом хаосе выживал Мойша Япончик, известно лишь Богу да архивам ВЧК. Он поставил на красных.

Еще в 1918 году в кафе «Молочная» состоялась «стрелка» между Япончиком и руководителем контрразведки подпольного Одесского обкома партии Борисом Самойловичем Юзефовичем (кличка Северный), тоже одесситом (будущим начальником разведуправления Вооруженных сил Украины и Крыма, расстрелян в 1937 году). Стороны договорились о стратегическом партнерстве. И оно-таки состоялось. В декабре того же года большевики совместно с налетчиками захватили городскую тюрьму. Каждый освобождал своих. Начальника же тюрьмы, ненавистного обеим сторонам, совместно сожгли заживо. В период интервенции Япончик снабжал большевиков оружием и помогал продержаться на нелегальном положении. Те, в свою очередь, давали ему «набои» для налетов, просим прощения, делились разведывательной информацией. Сотрудничество оказалось полезным, притом что, как известно, крестьянин Антон Иванович Деникин уголовным элементом откровенно брезговал и большой разницы между блатными и большевиками не видел.

В ноябре 1918 года Деникин утвердил на посту военного губернатора Одессы генерала Алексея Николаеевича Гришина-Алмазова, кавалера многих боевых орденов, в том числе Георгиевского креста с лавровой ветвью (им после 1917 года офицеров награждали только по решению солдатского собрания). Он начал наводить в городе дореволюционный порядок. Из старых кадров воссоздал уголовную полицию. Подключил к ее деятельности войсковую контрразведку. Ввел в городе круглосуточные офицерские патрули и приказал за уголовные преступления расстреливать на месте.

С губернатором, не понявшим одесских особенностей, Япончик попытался поначалу «решить вопрос» миром. Он послал генералу записку: «Мы не большевики и не украинцы. Мы уголовные. Оставьте нас в покое, и мы с вами воевать не будем». Гришин-Алмазов письмо презрительно проигнорировал.

И в Одессе между Добровольческой армией и налетчиками началась настоящая война. Блатные убивали офицеров, прибывших в город в короткий отпуск отдохнуть от боев. В ответ специальные офицерские отряды гранатами забрасывали бандитские притоны и малины. А опознанных на улице или в общественном месте фартовых ребят за одну репутацию без суда расстреливали в подворотнях.

Белые недолго удерживали юг Украины. Летом 1919 года в Одессу вошли красные. И о чудо! Мойша Япончик больше не уголовный авторитет, а анархист и герой красного подполья. Ведь все это время воевал он с белыми. В доказательство своей преданности идеалам революции он предлагает организовать отряд из одесских «борцов за свободу» в помощь Красной армии. Деньги и оружие есть, нужен только мандат. Так Мойша Япончик стал товарищем Михаилом Японцем – командиром 54-го стрелкового полка 12-й армии.

В полку (примерно 700 штыков) публика подобралась разномастная. Были там и боевики-анархисты, и студенты, были и одесские налетчики.

В июле полк прибыл в распоряжение штаба 45-й дивизии, которой командовал Иона Эммануилович Якир (будущий командарм 1-го ранга, кавалер трех орденов Красного Знамени, расстрелян в 1937 году). В первом же бою против петлюровцев жиганы с анархистами показали себя с самой лучшей стороны. Они лихо забросали гранатами петлюровские окопы и выбили «самостийников» с позиции. Выполнили задание командования.

А потом полк взбунтовался. По одной из версий (о причинах бунта до сих пор спорят исследователи), полку приказали следовать на Киев. Но одно дело – защищать любимую и родную Одессу, другое дело – «а шо мы там забыли?...». Короче говоря, если вы думаете, что вы здесь самые умные, успокойтесь, здесь все евреи…

О нежелании полка подчиняться приказам в штаб армии доложил комиссар – анархист Саша Фельдман. В Красной армии в Гражданскую существовала такая практика: к командирам воинских частей приставлять верных делу революции комиссаров. Чтобы если вдруг что «рука не дрогнула». У Фельдмана не дрогнула – написала донос в Реввоенсовет армии. Командармом 12-й в тот момент времени был бывший царский генерал Николай Григорьевич Семенов (расстрелян в 1938 году), перешедший на сторону красных сразу после революции. К фактам неисполнения приказов в армии он относился резко негативно. Тем более что самовольное оставление позиций на этом участке привело к прорыву фронта.

Между тем Мишка Япончик со своими людьми захватил на станции Бирзула (Котовск) паровоз с несколькими вагонами. И направился в сторону Одессы-мамы. ЧК решило перехватить дезертиров под Вознесенском, куда был срочно переброшен отряд чекистов.

И вот как все завершилось…

«Одесскому окружному комиссару по военным делам. Доклад.

4 августа 1919 года я получил распоряжение… от командующего внутренним фронтом задержать до особого распоряжения прибывающего с эшелоном командира 54-го стрелкового Советского Украинского полка Митьку Японца. Во исполнение поручения я тотчас же отправился на станцию Вознесенск с отрядом кавалеристов Воскресенского отдельного кавалерийского дивизиона и командиром названного дивизиона т. Урсуловым, где распорядился расстановкой кавалеристов в указанных местах и стал ожидать прибытия эшелона. Ожидаемый эшелон был остановлен за семафором. К остановленному эшелону я прибыл… и потребовал немедленной явки ко мне Митьки Японца, что и было исполнено.

По прибытии Японца я объявил его арестованным и потребовал у него оружие, но он сдать оружие отказался, после чего я приказал отобрать оружие силой. В это время Японец оказал сопротивление, ввиду чего был убит выстрелом из револьвера командиром дивизиона.

Отряд Японца, в числе 116 человек, арестован и отправлен под конвоем на работу в огородную организацию. Уездвоенком М. Синюков».

По свидетельству очевидцев, Мишка Япончик умер красиво. Когда поезд остановили, он вышел из вагона и потребовал представить главного. Шаг вперед сделал командир кавалеристов Урсулов и потребовал сдать оружие. В ответ Япончик в манере одесских окраин ударил его головой в грудь. Едва удержавшись на ногах, Урсулов выхватил из кобуры наган и в упор застрелил легенду Молдаванки.

Потом чекисты застрелили ординарца и гражданскую жену Япончика. За этот подвиг Никифор Иванович Урсулов был награжден орденом Красного Знамени.

Нашла награда и другого героя этой истории. В октябре 1919 года на Малой Арнаутской среди бела дня неизвестные застрелили Сашу Фельдмана. Не любили в Одессе стукачей.

Законная супруга Мойши Япончика, Циля Аверман (поженились они в 1918 году), уехала за границу и обосновалась во Франции, где неплохо себя чувствовала, владея доходными домами. Единственная дочь от их брака Ада осталась с бабушкой в советской России и до конца своей жизни прожила в Баку. А три его брата сложили головы на полях Великой Отечественной. Воевали они за красных.

На месте гибели легендарного налетчика установлена мемориальная доска.


Дата публикации: 20 декабря 2023

Постоянный адрес публикации: https://xfile.ru/~2kC5N


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
12361672
Александр Егоров
1625045
Татьяна Алексеева
970519
Татьяна Минасян
481929
Яна Титова
279865
Светлана Белоусова
232271
Татьяна Алексеева
225347
Сергей Леонов
222991
Наталья Матвеева
209888
Валерий Колодяжный
208244
Борис Ходоровский
199697
Павел Ганипровский
178445
Наталья Дементьева
129600
Павел Виноградов
125683
Сергей Леонов
114201
Редакция
102105
Виктор Фишман
97725
Сергей Петров
94630
Станислав Бернев
90026