ВОЙНА
Последняя надежда фюрера
Алексей Мальцев
журналист
Санкт-Петербург
901
В 1944 году после повсеместного отступления немецких армий на Востоке и открытия Второго фронта на Западе германское верховное командование стало искать варианты спасения «Тысячелетнего рейха». Одним из путей должно было стать «чудо-оружие» или «оружие возмездия», как его провозгласила пропаганда Геббельса. Лучшие ученые и конструкторы Германии лихорадочно пытались претворить в жизнь разработки, которые уже велись несколько лет: самолеты-снаряды, баллистические ракеты, эксперименты в области химического и бактериологического оружия, проект атомной бомбы... Наиболее эффективным «оружием возмездия» стали самолеты с реактивными двигателями, поступившие на вооружение немецких Люфтваффе. В середине 40-х годов эпоха поршневых двигателей внутреннего сгорания подошла к концу – даже небольшой прирост скорости у истребителя требовал значительного увеличения мощности мотора и, соответственно, его веса. Существенно повысить летные характеристики самолетов можно было только при помощи реактивного двигателя: газотурбинного или ракетного. По научным исследованиям подобных силовых установок Германия шла впереди всех остальных стран, и хотя опытные реактивные двигатели были еще «сырыми», военное положение в 1943–44 гг. вынудило немцев срочно запустить их в производство. В течение 1944 года на вооружение Люфтваффе поступило несколько типов реактивных самолетов. Это было выдающееся событие в истории авиации, однако произошло оно, к несчастью для Германии, слишком поздно, когда уже невозможно было что-либо изменить в сложившейся обстановке. Небо над Третьим рейхом полностью контролировали самолеты союзников, и новое качество было раздавлено и развеяно в дым количеством. На заключительном этапе войны немецкие ВВС получили следующие основные типы реактивных самолетов: истребитель-перехватчик мессершмитт Ме 262, «народный истребитель» «Хейнкель» Хе-162, перехватчик ближнего действия мессершмитт Ме-163 «Комета», бомбардировщик «Арадо» Ар 234. И только первому из них, истребителю Ме-262 «Швальбе» («Ласточка») суждено было стать самой удачной боевой реактивной машиной Люфтваффе и выпускаться крупной серией. Остальные самолеты по причине сложности и несовершенства конструкции, а также слабых летных характеристик были выпущены в незначительных количествах. Опытный экземпляр Ме-262 испытывался еще летом 1941 года, правда, только с поршневым двигателем, а через год начались полеты новой машины уже с реактивными силовыми установками. На судьбу самолета немалое влияние оказало немецкое верховное командование. В начале войны руководство фашистской Германии не уделяло Ме-262 особого внимания, считая, что боевые действия в Европе и, в особенности, «блицкриг» против СССР быстро закончатся и Люфтваффе вполне обойдутся истребителем Ме 109. Однако после поражения немецких войск под Сталинградом, а также в результате усиливающихся воздушных налетов союзной авиации на города Германии работы над реактивным Ме 262 резко активизировались. В ноябре 1943 года на демонстрационных полетах в Инстербурге самолет показали немецкому руководству. Гитлер был в восторге. В этом истребителе он увидел «оружие возмездия» и отдал приказ переделать его в бомбардировщик. Некомпетентное решение фюрера негативно сказалось на ходе всей программы и привело к ее задержке. Тем не менее весной 1944 года начались поставки самолетов в строевые части. Первые Ме 262 выпускались как истребители и применялись, в основном, для перехвата тяжелых бомбардировщиков противника. Уже 14 мая 1944 года они открыли боевой счет, сбив первую «Летающую крепость», и до конца войны продолжали оставаться главной угрозой для англо-американской стратегической авиации. Успех от применения Ме-262 был настолько велик, что с середины 1944 года в Германии были приостановлены все программы двухмоторных поршневых истребителей и средства пущены на производство реактивных машин. Постепенно в Германии разворачивался выпуск Ме-262 в вариантах многоцелевых истребителей-бомбардировщиков, разведчиков, а также двухместных учебных машин, которые затем были переделаны в ночные истребители ПВО. Уже в самом конце войны эти реактивные машины стали вооружаться как управляемыми, так и неуправляемыми ракетами, что сразу же сказалось на увеличении потерь бомбардировщиков союзной авиации. Кроме того, Ме 262 использовались как скоростные фоторазведчики и даже привлекались к дневным налетам на Лондон. На Восточном же фронте эти машины применялись незначительно. Всего же до конца войны немецкая авиапромышленность успела построить около 1400 самолетов Ме 262 разных модификаций, часть из которых эксплуатировалась в отдельных странах мира до середины 50-х годов. Все же, как и любой боевой самолет, Ме-262 имел свои недостатки. Ахиллесовой пятой были «сырые» двигатели «Юмо», доработанные лишь к концу 1944 года. Ресурс их был небольшим. Пилотам приходилось летать так, чтобы удерживать температуру силовых установок в допустимых пределах, иначе они перегревались. Двигатели также интенсивно поглощали горючее, и в итоге боевой вылет длился в среднем менее часа. В воздухе пилоту Ме-262 приходилось тщательно следить за показаниями приборов и особенно за индикаторами расхода топлива. При резком увеличении оборотов мотора компрессор заклинивало и происходил выброс пламени. Маневренных боев и стремительных атак на цель сверху следовало избегать, так как истребитель с его непомерно высокой удельной нагрузкой на крыло не годился для воздушной карусели, а огромная скорость, даже при пологом пикировании достигавшая 1100 км/ч, вводила в замешательство пилотов и могла быть причиной катастрофы. По максимальной скорости Ме-262 более чем на 150 км/ч превосходил американские «Мустанги» и английские «Спитфайры»; при атаке на формацию тяжелых бомбардировщиков он мог безнаказанно проскакивать сквозь строй истребителей сопровождения, однако при резком сбросе скорости самолет терял все преимущества и попадал под огонь пулеметов эскорта. При взлете очень быстро росло аэродинамическое сопротивление, а после взлета требовалось много времени для разгона истребителя. Для приземления – долгий полет по прямой со снижением и постепенным уменьшением скорости. Естественно, что в этом случае «Швальбе» становился легкой добычей истребителей противника, патрулирующих подходы к известным им аэродромам, где базировались «реактивы». Все же высокая максимальная скорость (до 850 км/ч) и исключительно мощное вооружение (4 пушки калибра 30 мм) Ме-262 позволяли пилотам Люфтваффе держать в постоянном страхе экипажи американских бомбардировщиков. Нередко, после залпов пушечной батареи мессершмитта неуязвимые «Летающие крепости» и «Либерейторы» разваливались на куски. Применявшиеся в начале 1945 года на Ме-262 реактивные снаряды пробивали бреши в формациях тяжелых «бомберов». Некоторым из пилотов реактивных машин удавалось даже «завалить» «Мустанг» или «Тандерболт». Среди же летчиков-истребителей союзной авиации сбить Ме-262 считалось большой удачей. В списке побед Ивана Кожедуба значится один реактивный «мессер». Одним из немногих немецких асов, успевших повоевать на реактивных истребителях, был Вальтер Новотны, занимающий по числу побед пятое место в списке лучших десяти немецких летчиков. Новотны был наиболее известным асом за пределами Германии. Он пользовался большим уважением и среди летчиков-истребителей Люфтваффе. «Нови», как любили называть его товарищи, стал легендой еще при жизни. Боевую деятельность он начал летом 1941 года, и первый воздушный бой чуть было не стал для него последним. Сбив три советских «Чайки» над Балтикой, Новотны был вынужден сажать поврежденный истребитель на воду, а потом дрейфовать, пока его не прибило к берегу. Получив звание капитана в 22 года, Новотны к октябрю 43-го записал на свой счет 250 побед в 442 вылетах, став самым результативным асом Люфтваффе на то время, после чего был награжден Рыцарским Крестом с Дубовыми Листьями, Мечами и Алмазами и в чине майора переведен на Западный фронт. Не лишним будет отметить, что в воздушных боях на Востоке Новотны участвовал в сопровождении тройки истребителей, которую составляли также опытные немецкие эксперты. Такое построение давало немалое преимущество в бою. После перевода на Западный фронт Новотны сначала занимался подготовкой пилотов, а с июля 1944 года принял участие в боевых действиях. Генерал авиации Адольф Галланд предоставил «Нови» честь командовать первой авиационной частью, оснащенной реактивными Ме-262. Главной задачей «команды Новотны» стал перехват американских бомбардировщиков. Имея в составе 30 боеспособных перехватчиков, «команда» в октябре уже понесла первые потери: два Ме 262 были сбиты на взлете истребителями противника. За это же время подразделение записало на свой счет 22 победы, однако эффективность от его действий была невысокой вследствие частых аварий реактивных самолетов из-за ошибок плохо подготовленных летчиков, которых в «команде» было большинство. Имея на своем счету уже 255 воздушных побед, Новотны 8 ноября 1944 года поднялся в воздух, чтобы защитить базу от налета «Летающих крепостей». Он ворвался в строй бомбардировщиков и очень быстро поразил одну за другой три машины. Затем, в результате отказа одного из двигателей, скорость Ме-262 резко упала, и Новотны был атакован группой американских «Мустангов». Его истребитель с бортовым номером «8» и отличительным знаком – голубое сердце, с воем и грохотом рухнул на землю и взорвался. После гибели этого талантливого воздушного бойца «команда Новотны» была выведена из боев и переформирована. Дата публикации: 2 октября 2024
Постоянный адрес публикации: https://xfile.ru/~AGKOE
|
Последние публикации
Выбор читателей
|