Преступная дерзость
КРИМИНАЛ
«Секретные материалы 20 века» №14(374), 2013
Преступная дерзость
Михаил Пазин
журналист
Санкт-Петербург
1488
Преступная дерзость
Городовые в императорской России

При аресте преступники нередко оказывают ожесточенное сопротивление. Когда-то это происходило потому, что им нечего было терять — в случае задержания им грозила или вечная каторга, или смерть на виселице по приговору военного трибунала. В основном случаи сопротивления полиции относились ко времени послереволюционных событий 1905 года. Хотя и в повседневной практике стычек сотрудников полиции с преступниками хватало. Вот лишь несколько примеров.

ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО ЧИНОВ ПОЛИЦИИ

В сентябре 1907 года «Харьковские ведомости» сообщили о зверском убийстве станового пристава Замятина и урядников Стефана Тучи и Ивана Квасникова. Это случилось в селе Алешки Лебедянского уезда Харьковской губернии. Дело было так.

8 августа 1907 года пристав 1-го стана Замятин производил у крестьян села Алешки розыск оружия, хранящегося без разрешения полиции. Его сопровождали урядники Туча и Квасников, а также алешкинский волостной старшина Кияшко. Обыски уже подходили к концу; оставалось посетить только хату Матрены Мизенко, с которой жил ее сын Федор Манжуренко. Полиция подозревала его в хранении незарегистрированного оружия и участии в организации какой-то революционной группы.

На требование полицейских открыть дверь Татьяна заявила, что мужа нет дома, он-де уехал, а без него она боится кого-либо впускать в хату. Засов открыли, только когда пристав пригрозил, что дверь будет взломана. Чины полиции приступили к тщательному обыску. В пиджаке Федора был найден револьвер с патронами и две нелегальные брошюры. Во время обыска Татьяна дерзила и разговаривала с приставом на «ты». Было осмотрено все, оставалось осмотреть только кладовую, запертую на висячий замок. Добровольно открыть кладовую ни мать, ни жена, ни брат не пожелали, вследствие чего пристав приказал уряднику Квасникову разбить дверь топором. После нескольких ударов замок был разбит и дверь немножко приоткрылась. В этот момент в образовавшуюся щель грянули один за другим восемь выстрелов, как оказалось потом, произведенных из браунинга.

Первым выстрелом был ранен пристав Замятин, последующими — урядники Туча и Квасников и легко в голову — брат Федора Манжуренко, Яков. Старшина Кияшко остался невредим, так как он стоял ближе к сеням. Квасников упал тут же, у дверей, а Туча выскочил из сеней, успел пробежать через двор и свалился на улице, возле ворот дома. Пристав Замятин нашел в себе силы пробежать еще дальше по улице к соседнему двору и, как показывали очевидцы, пытался вытащить из ножен шашку. Вслед за смертельно раненными чинами полиции из хаты выскочил Федор, стреляя вслед убегавшим уряднику и приставу. Подбежав к упавшему Замятину, он с остервенением начал наносить тому удары кинжалом. Несколько крестьян, выскочивших из своих жилищ, были так ошеломлены, что даже не пытались остановить Федора.

Покончив с приставом, он подошел к лежавшему на земле уряднику Туче и несколькими ударами кинжала добил его; затем, став ногами на урядника, сорвал с его груди аксельбант и револьверный шнур. Волостной старшина Кияшко спасся от смерти лишь тем, что успел перескочить через плетень в соседний двор.

Совершив преступление, злоумышленник вернулся в хату, оделся, взял ружье и убежал в ближайший лес. Его никто не преследовал, да и некому было — все крестьяне находились в поле, а немногие очевидцы происшествия не рискнули.

Волостной старшина вследствие сильного испуга только через несколько часов доложил по телефону о случившемся в полицейское управление. На место происшествия прибыл лебедянский исправник в сопровождении взвода конной стражи. В сумерках было произведено тщательное, но безрезультатное прочесывание леса.

При обыске в хате Федора была найдена нелегальная литература, шифрованные письма, 7 фунтов пороха, приспособление для набивки патронов и изготовления пуль, дробь, свинец, патроны к револьверу браунинг, две маски, накладные усы, два портрета Николая II с выколотыми глазами и тому подобные вещи.

Судя по всему, Федор принадлежал к какой-то революционной шайке. Он вел паразитический образ жизни, пьянствовал; соседи замечали, что его часто посещали неизвестные подозрительные молодые люди. Федор Манжуренко был запасным канониром 32 лет от роду. После армии он два года служил надзирателем в Ахтырской тюрьме, а последние 5 лет забивал скот в Екатеринодаре.

Убийцу троих полицейских так тогда и не нашли.

ВООРУЖЕННОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ

В сентябре 1907 года в «Петербургском листке» появилась следующая заметка, характеризующая накал борьбы полиции с представителями революционных боевиков:

«По обвинению в вооруженном сопротивлении полиции предстал перед Петербургским военно-окружным судом крестьянин Петр Хитов, 19 лет, преданный суду на основании Положения о чрезвычайной охране. Он обвинялся в том, что 3 августа в три часа дня, будучи задержан на Николаевском вокзале жандармским унтер-офицером Ведешкиным, вырвался от него и, спасаясь от преследования жандармов и носильщиков, два раза выстрелил, но вреда никому не причинил. Председатель суда генерал-майор Никифоров. Защищал капитан Кишмишев. Дело слушалось при закрытых дверях. Приговор — Хитов признан виновным в вооруженном сопротивлении полиции и приговорен к смертной казни через повешение».

ПОКУШЕНИЕ НА УБИЙСТВО НАЧАЛЬНИКА СЫСКНОГО ОТДЕЛЕНИЯ

Ранее мы рассмотрели случаи сопротивления полиции революционерами, а теперь расскажем об обычных ворах и грабителях, которые тоже не хотели садиться в тюрьму.

«27 июня вечером в Минске при исключительных обстоятельствах задержан известный разбойник, беглый каторжник из Сибири Вержбицкий и его сожительница», — сообщал «Московский листок» в июле 1913 года.

«Исключительные обстоятельства» заключались в следующем. В ночь на 27 июня из квартиры германского консула Гольдштейна были похищены разные вещи, в том числе и векселя. Воры забрались по веревочной лестнице на третий этаж. Уже днем того же дня было совершено покушение на ограбление конторы скотопромышленников братьев Раковщик. Грабитель уже было приступил к взлому несгораемого шкафа, но тут-то его и застиг хозяин. Грабитель повалил того на пол и, угрожая револьвером, сбежал. Вечером начальник сыскного отделения Иллюкевич выследил в гостинице «Метрополь» подозрительную парочку, проживавшую там по паспорту бердичевского 2-й гильдии купца супругов Мамелюк. Иллюкевича сопровождал швейцар гостиницы, в то время как полицейский агент отправился за подмогой.

Едва Иллюкевич приступил к обыску, как Мамелюк бросился в окно, намереваясь скрыться. Начальник сыскного отделения схватил его за ноги; на помощь ему кинулся швейцар. Мамелюк обернулся и мигнул своей спутнице. Та быстро выхватила из корзины револьвер и стала стрелять в Иллюкевича. Тот ответил тем же. Раненного в ногу Мамелюка одолел швейцар, а Иллюкевич тем временем вырвал из рук его сообщницы револьвер. К этому моменту подоспели чины полиции. Злоумышленников связали и доставили в полицейскую часть. При обыске у них было найдено 7 золотых часов, 3 револьвера, масса отмычек и огромное количество других драгоценных вещей, награбленных во многих городах страны.

«На допросе раненый сознался, что он — Франц Вержбицкий из Польши, а его спутница Екатерина Юргина из Иркутской губернии», — писала газета.

РЕЧНЫЕ ПИРАТЫ

В Петербурге существовало такое понятие, как речные пираты. Так называли злоумышленников, которые грабили пассажиров судов и яликов, перевозивших людей через Неву, воровали с пристаней все, что «плохо» лежит, и занимались тому подобными проделками. Борьбу с ними вела речная полиция, специально учрежденная для этого.

14 апреля 1911 года во втором часу дня городовой речной полиции Андрей Семенов, проходя по набережной Большой Невы, обратил внимание на речного пирата, ехавшего на лодке по реке. Напротив Тарасовой улицы пират повернул лодку и причалил к берегу. Лодка пирата оказалась наполненной различными вещами, похищенными с пароходов и барж. Увидев это, городовой направился к незнакомцу.

При задержании злоумышленник оказал сопротивление. Пират выхватил у городового свисток и стал свистеть особенным образом, очевидно, подавая кому-то сигналы. На его свистки со стороны Тарасовой улицы появились около десятка подозрительных субъектов. Заметив схватку речного пирата с городовым, они приняли сторону первого и стали отбивать его у полицейского. Силы были неравными. Городовой вынужден был отпустить пирата, но стал его преследовать. Тогда другие злоумышленники, вооружившись палками и обломками досок, стали бросать их в городового.

Пират поспешил по направлению к Большеохтинскому проспекту. Семенов вынул револьвер и двинулся вслед за ним, намереваясь снова задержать его. Желая воспрепятствовать этому, один из его товарищей бросил в городового булыжником. Тогда Семенов нажал на курок и два раза выстрелил в нападавших. Одна из пуль попала в крестьянина Александра Анисимова, который метал булыжник, пробила ему левый бок и засела возле сердца. Раненый упал и тут же лишился сознания. В это время на место происшествия подоспели чины полиции Охтенского участка и дворники ближайших домов. Часть нападавших была задержана. Пострадавшего Анисимова немедленно отправили в приемный покой, но спасти его не удалось. Оказалось, что фамилия пирата, приехавшего на лодке и оказавшего сопротивление городовому, — тоже Семенов, но Семен, 25 лет.

«Дальнейшее расследование производится судебными властями», — сообщал «Петербургский листок» в апреле 1911 года.


4 июня 2013


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8257991
Александр Егоров
929688
Татьяна Алексеева
763275
Татьяна Минасян
317639
Яна Титова
242539
Сергей Леонов
215369
Татьяна Алексеева
178387
Наталья Матвеева
174987
Валерий Колодяжный
169528
Светлана Белоусова
156979
Борис Ходоровский
154992
Павел Ганипровский
130451
Сергей Леонов
111883
Виктор Фишман
95531
Павел Виноградов
91978
Наталья Дементьева
91521
Редакция
84673
Борис Ходоровский
83116
Станислав Бернев
75659