Процесс развития человечества постоянно сопровождался крупномасштабными вспышками вирусных эпидемий. Безотносительно причин их возникновения последствия были всегда плачевными — опустошение огромных территорий, брошенные некогда густонаселенные пункты и глобальный мор, исчисляемый тысячами человеческих жертв. Variola Vera, более известная в народе как оспа натуральная, занимает достойную нишу в черном списке смертельно опасных вирусных заболеваний.

ЗАРАЗНЫЕ ИСТОКИ

Зарождение пращура современного вируса оспы колеблется в широком временном диапазоне от 68 тысяч до 16 тысяч лет тому назад. Первые упоминания об этой крайне заразной болезни относятся к периоду XV–VII веков до н. э.

Ее исторической родиной принято считать Африканский континент. Жаркий, местами достаточно влажный климат всегда являлся инкубатором для различного рода инфекций. Сохранившиеся документальные источники позволяют определить более точный временной период. В древних папирусах, найденных на территории Египта и датированных 3730–3710 годами до н. э., содержится описание симптомов тяжело протекающей болезни, схожие с проявлениями возбудителя оспы. Мумия фараона Рамзеса V (ок. 1146–1142 до н. э), покрытая гнойными высыпаниями, — еще одно неоспоримое доказательство существования этой заразной болезни в Древнем мире. По мнению многих практикующих вирусологов, корни проблемы нужно искать среди бескрайних азиатских просторов. Третьи придерживаются гипотезы, согласно которой непосредственный контакт вируса с человеком произошел лишь в начале нашей эры. Его переносчиком принято считать одомашненных животных, прежде всего верблюдов, которые на заре новой эпохи были распространенной тягловой силой в странах Африки и Средней Азии.

Беспомощность человека перед неизвестным заболеванием вынуждало его обращаться с мольбами о защите к сверхъестественным силам. В некоторых странах долгое время существовал настоящий культ оспы, которую, наряду с канонизированными представителями небожителей, возводили в ранг божественных созданий. В честь нее возводились храмы и алтари, к ней обращались с молитвами о пощаде и приносили многочисленные жертвы. В Корее в подобострастном преклонении перед силой и могуществом вируса верующие обращались к бесплотному духу не иначе как «уважаемый гость оспа».

Древние индусы возвели оспу в статус богини, нареченной Мариатале. В храмах на фресках и красочных барельефах она изображалась в виде молодой своенравной женщины, одетой в неизменно красное сари. О ней слагали предания и легенды. В индийском фольклоре эта неоднозначная фигура занимала особое место. Автор одного из повествований передал свое видение этого человекоподобного воплощения смертоносного вируса.

Однажды Мариатале, обладавшая скверным и вспыльчивым нравом, поссорилась с отцом. Не в силах сдерживать переполнявшие ее эмоции, она в гневе бросила ему в лицо свое любимое жемчужное ожерелье, рассыпавшееся от сильного удара. В тех местах, где жемчужины коснулись незащищенных одеждой участков тела, образовались зловонные гнойные язвы.

Дошедшие до нас древние рукописи позволяют оценить реальные масштабы эпидемий тех лет. В IV веке эпидемия черной оспы в короткие сроки накрыла практически всю территорию Китая. В VI веке та же участь постигла Корею. В 737 году оспа истребила более трети всех жителей Японских островов, причем на территориях с большой плотностью населения число жертв достигало 70%.

По мнению некоторых специалистов в области вирусологии, описание симптомов заражения оспой можно встретить на страницах Библии. В главе IX, где описываются десять казней египетских, присутствует соответствующий текст: «И будет на людях и на скоте воспаление с нарывами во всей земле Египетской». Впрочем, стоит отметить, что подобная симптоматика может соответствовать и другим смертельным болезням, «популярным» в ту незапамятную эпоху.

Распространению оспы, впрочем, как и многих других смертельно опасных заболеваний, на запредельно густонаселенные территории способствовали многочисленные войны и массовые миграции народов. Характерным примером могут служить победоносные походы Александра Македонского. Его доблестные войска являлись настоящей рассадой всевозможных заболеваний, которыми они щедро делились с народами захваченных стран.

Есть мнение, что так называемая антонинова чума, названная в честь римского императора Марка Аврелия Антонина, в 60 год до н. э. поразившая города Италии, а во II веке ниспосланная на головы воинов армии Марка Аврелия, являлась не чем иным, как оспой. Хотя, так же как у множества других смелых теорий, и здесь нашлась масса скептически настроенных оппонентов, несклонных доверять Галену, подробно описавшему симптомы упомянутой болезни.

В VI веке в эпоху правления Юстиниана I о неизлечимой болезни узнали за неприступными стенами Византии. Согласно одной из гипотез, проникла коварная хворь в христианскую Мекку из тех же «гостеприимных» африканских земель. Оспа в смертельном тандеме с чумой, впоследствии получившей название юстиниановой, косила людей тысячами, не давая ни единого шанса на выздоровление. Могучее государство, способное противостоять самому сильному врагу, пало на колени перед микроскопическим вирусом. В короткие сроки города опустели, центральные площади и маленькие улочки были усеяны гниющими трупами, которые не успевали сжигать.

Впрочем, находчивые византийцы, столкнувшись с повальным мором и оценив его колоссальные последствия, вынесли для себя соответствующий урок и нашли способ не только противостоять вирусу, но и использовать его силу себе во благо и на погибель врагу. При осаде неприступных крепостей неприятеля византийцы стали применять импровизированное бактериологическое оружие, как в настоящее время назвали бы этот бесчестный метод ведения военных действий. Посредством боевых катапульт осаждавшие перебрасывали через крепостные стены останки умерших от оспы соплеменников и, выждав положенный срок, брали зараженный город голыми руками. Для этих целей использовались воины, некогда переболевшие оспой, со стойким иммунитетом к болезни, либо искусственно привитые.

Впрочем, задолго до византийцев аналогичную методику разработали древние китайцы, хранившие куски зараженной плоти в герметично запаянных кувшинах, и применяли их по мере необходимости.

Захватнические войны арабов в VII–VIII веках, покоривших огромные территории от Индии до Испании, способствовали дальнейшему распространению вируса. Немногим из завоеванных стран удалось избежать «черной метки» в виде смертельной заразы, уничтожавшей на корню целые мегаполисы. Документальные источники того времени свидетельствуют, что причиной внезапных вспышек эпидемии оспы в VII веке в Палестине, Персии и Сирии, а в VIII веке — во Франции, Италии, Испании и Сицилии были инфицированные арабские полчища, вторгшиеся на территории этих государств.

Помимо неутешительной статистики, история знает и курьезные случаи, непосредственно связанные с вариолой (variola), как впервые назвал оспу в 570 году епископ Марий из Аванша. Во время осады Парижа норманнами в 845 году завоеватели вместе с разорением принесли в город на своих плечах неизвестную ранее болезнь. В считаные дни эпидемия достигла катастрофических масштабов. Не миновала чаша сия и придворных франкского короля Карла II Лысого, унося их в могилу одного за другим. Поскольку лекари оказались бессильны в противостоянии с прогрессирующим вирусом, не на шутку обеспокоенный монарх решил прибегнуть к радикальным мерам, приказав перебить всех зараженных, включая лиц, контактировавших с ними.

В тщетных поисках панацеи от опасного заболевания лекари всех рангов и мастей в меру своей компетентности и адекватности мышления проводили многочисленные эксперименты над зараженными больными. Стимулы, как водится, у каждого были свои, но самым эффективным из них была жизнь незадачливого эскулапа.

В этой связи можно вспомнить еще один исторический казус. В 580 году третья жена короля франков Гунтрамна (Гунтехрамна) Святого Австригильда (Аустригильда), прозванная Бабилой, на смертном одре, с головы до ног усыпанная гнойными пустулами, обратилась к любимому супругу с последней просьбой: если лечение окажется неэффективным и болезнь сведет ее в могилу, чтобы придворных лекарей непременно подвергли самому жестокому наказанию. К большому разочарованию медиков, денно и нощно колдовавших над умирающим телом своей госпожи, чуда не произошло. Дражайшая половина Гунтрамна в ужасных муках почила в бозе. «Ворон битвы» — так в переводе с франкского звучит имя короля — не мог пренебречь последней волей умершей, приказав зарубить бедолаг мечами.

К XV–XVI векам в Европе не было человека, не знавшего об оспе, одно упоминание этой неизлечимой болезни повергало людей в трепет и неподдельный ужас. Крупномасштабные эпидемии оспы были зафиксированы в 1577 и 1586 годах во Франции. На фоне тысяч жертв удалось выжить единицам. За Ла-Маншем санитарно-эпидемиологическая обстановка складывалась сходным образом. Перед лицом этой страшной болезни все были равны, независимо от социального статуса и положения. Скончавшаяся 28 декабря 1694 года в расцвете лет от оспы жена Вильгельма III Оранского королева Мария II Стюарт служит тому характерным примером.

Несмотря на то, что оспа по количеству летальных исходов в некоторой степени не могла конкурировать с более серьезными заболеваниями, например с чумой, ее опасались гораздо больше из-за частоты локальных вспышек.

«Моровая язва, или чума, была более смертельна, но зато она посетила наш берег лишь однажды или дважды на памяти людей, тогда как оспа неотступно пребывала между нами, наполняя кладбища покойниками, терзая постоянным страхом всех тех, которые еще не болели ею, оставляя на лицах людей, жизнь которых она пощадила, безобразные знаки, как клеймо своего могущества, делая ребенка неузнаваемым для родной матери, превращая красавицу-невесту в предмет отвращения в глазах жениха» (Томас Бабингтон Маколей).

В начале XVI века вместе с первыми колонистами из Старого Света вирус благополучно перебрался через океан, наводнив собой бескрайние территории американских прерий. В результате в 1527 году внезапно вспыхнувшая эпидемия оспы стала причиной исчезновения с лица земли множества исконных индейских племен. Миллионы смертей среди коренного населения ознаменовали новую эру Североамериканского континента — эру Вариолы, смерть несущей.

НА РОССИЙСКИХ ПРОСТОРАХ

Когда Европа и Азия погрязли в пучине всевозможных эпидемий, территории славянских государственных образований не являлись исключением. В различных летописных источниках, описываются массовые заболевания, возникавшие в том или ином княжестве и в короткие сроки принимавшие тотальный характер. Причины вирусных вспышек во многом повторяли плачевный опыт других государств — это торговля с отдаленными странами и многочисленные войны. И в том и в другом случае вероятность заражения от заморского купца либо вражеского воина была достаточно велика.

Существует довольно-таки смелая теория, что такое знаменательное событие, как Крещение Руси, являлось хорошо спланированной акцией византийских агентов. После тщетных попыток вразумить «безграмотных, диких язычников» посредством слова Божьего они перешли к радикальным мерам, используя систему устрашения и шантажа. Знакомым с оспой не понаслышке «степенным» проповедникам не стоило большого труда, чтобы посеять заразу в славянских городищах, объясняя повальный мор гневом истинного Бога. В дальнейшем, используя политику кнута и пряника, чернецы выделяли из общей массы «раскаявшихся» и давали им право на жизнь в виде благодати Божьей. Иными словами, тем, кто в отчаянии, находясь перед лицом смерти, давал свое согласие переступить порог обители Христовой, посредством тайных ритуалов делалась банальная прививка от «красной смерти». Возможно, именно эта византийская афера, принявшая государственные масштабы, так сильно повлияла на мировоззрение Владимира Святославича.

Впервые оспа под своим современным названием встречается в середине XVII века в дневниках и письмах лейб-медика Иоганна Белау (рус. Белоусов), состоявшего на службе у царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича. В 1610 году, полностью овладев центральными районами России, «красная смерть» двинулась по направлению к Сибири. Обеспокоенный масштабами распространения болезни, 8 июня 1680 года царь Федор III Алексеевич издал указ о защите помазанника Божьего от хворей и напастей всяческих. Данным указом предписывалось всем зараженным «лихорадкою и оспою или иными какими тяжкими болезнями» обходить царский двор стороной и не общаться со слугами государевыми. В противном случае за неисполнение указа виновные подвергались «великой опале» и конфискации всего движимого и недвижимого имущества. Впоследствии императорские указы в сфере здравоохранения с изменениями и дополнениями в соответствии с реалиями времени были изданы при Петре I.

История государства Российского помнит немало случаев, когда оспа одолевала помазанников Божьих, унося иных на тот свет. В ночь с 18 на 19 января 1730 года скончался от черной оспы последний представитель дома Романовых по мужской линии — Петр II. Существует множество версий в отношении причин заражения юного императора. Самая популярная из них сводится к визиту в царский дворец одного из князей Долгоруких, в семье которого были заболевшие оспой дети. Есть мнение, что Петр подхватил смертельный вирус, участвуя в обряде водосвятия 6 января 1730 года. Во хмелю и шубе нараспашку, обнимаясь с дворовыми девками, он несколько часов наблюдал за прыгавшими в прорубь смельчаками, а к вечеру слег в постель с сильной лихорадкой. Подозрения на обыкновенную простуду не оправдались, когда на следующий день у императора появилась ломота и боль в суставах и по всему телу наблюдались характерные высыпания. Говорили, что виной всему похоронная процессия, повстречавшаяся царю по возвращении его с охоты. Петр мог заразиться, вдохнув болезнетворные миазмы, исходящие от разлагающегося трупа женщины, умершей от оспы.

Довелось переболеть этой болезнью и цесаревичу Петру Федоровичу. Наследник престола и будущий император выжил, но лицо и тело навсегда обезобразили глубокие шрамы.

Зато его супруга и преемница на российском престоле стала первой правительницей, прошедшей через процедуру оспопрививания и внесшей таким образом вклад в победу над опасной болезнью.