Бата
ЖЗЛ
«Секретные материалы 20 века» №15(453), 2016
Бата
Василий Соколов
журналист
Санкт-Петербург
1746
Бата
В кино он сыграл больше ролей, чем любой другой югославский, а потом и сербский актер

Ранним утром 26 мая этого года московский рейс, на котором я летел в Белград, приземлился на аэродроме «Никола Тесла». Все прошло как обычно, с одной лишь разницей: не было привычных уже улыбок на лицах пограничников и таможенников. Увы, все разрешилось довольно быстро – в этот день Белград и вся Сербия прощалась с самым – без преувеличения! – любимым актером, который за два дня до этого скончался на восемьдесят третьем году жизни. Его звали Велимир Живоинович, но в народе, как и в прессе, он был более известен как Бата.

Есть у сербов одна на первый взгляд странная особенность: к имени и фамилии (отчеств у них нет) добавляется еще одно имя, которое нельзя назвать ни прозвищем, ни кличкой . Данное (скорее присвоенное) обществом человеку, оно чаще всего в полной мере характеризует самые главные, только ему присущие черты натуры. Так случилось и с Велимиром Живоиновичем. Его «народное имя» – Бата – невозможно однозначно перевести на русский язык, ибо оно означает одновременно и «отец», и «брат», и «друг» – словом, очень близкого вам человека. И дается такое далеко не каждому. Пожалуй, по смыслу оно ближе всего воспетому группой «Любэ» «батяне-комбату».

Велимир Живоинович родился в июне 1933 года в селе Корачицы в семье скромного служащего – его отец был судебным исполнителем, мать – домохозяйкой, воспитывавшей троих детей. Рос он под присмотром старших сестер, Надежды и Станки, которые самоотверженно помогали ему во всем. Первый класс начальной школы он закончил в родном селе, но потом его отца перевели на работу в Белград, где он продолжил учебу. Спокойное и счастливое детство прервала война – в апреле 1941 года немцы оккупировали столицу Королевства Югославия.

Актерскую карьеру начал в пятнадцать лет – подрабатывал в Белградском академическом театре рабочим сцены, где его и заметила режиссер Соя Йованович. С этого момента он и посвятил себя сцене, а несколько позже – кино и телевидению. Вместо обычной гимназии попеременно занимался в средних театральных училищах в провинциальных городах, по окончании которых дважды пытался поступить в Театральную академию, но – его не приняли!

Чтобы не терять времени, он работал маляром, милиционером, столяром и даже – идя по отцовским стопам – некоторое время служил судебным исполнителем. В итоге его приняли в Черногорский национальный театр, но он, отказавшись, совершил третью попытку и был наконец принят в Театральную академию. Это случилось в 1954 году. Вскоре он начал трудиться в Современном театре Белграда, где за год принял участие почти в трехстах спектаклях. Но, как сам признавал позже, у него практически не было шансов выделиться из целой плеяды великолепных актеров. Несмотря на то, что Бата любил театр больше, чем кино, он ушел из Современного театра и в 1955 году дебютировал в фильме «Песня с Кумбары».

Началась его блестящая кинокарьера. В кино он сыграл больше ролей, чем любой другой югославский, а потом и сербский актер. После двух успешных, но небольших ролей в фильмах известного режиссера Велько Булаича «Поезд без расписания» и «Война» он получает практически только главные, либо второстепенные, но весьма заметные роли.

Надо сказать, что смерть Живоиновича потрясла не только Сербию. На нее откликнулись и граждане других стран бывшей Югославии, несмотря на то что власти некоторых из них враждебно относятся ко всему, что «исходит из Белграда». Уход актера болью отозвался в сердцах хорватов, боснийцев, черногорцев, словенцев и македонцев, всех тех, кто в мирные годы не мог пропустить ни одного фильма с его участием. Трагедия стала воистину интернациональной.

Казалось бы, это не совсем верно: из трех сотен сыгранных в кино и на телевидении ролей только одна десятая часть – около тридцати – связана с «партизанскими» фильмами. Но это не помешало Живоиновичу навсегда остаться «партизанской иконой», символом борьбы народов Югославии во Второй мировой войне. Многие из таких фильмов знакомы и советскому зрителю (или, если хотите, российскому любителю кино старшего поколения). Хотя вполне возможно, что и молодое поколение посмотрело не один фильм, в котором в главной роли выступил Бата. Один из самых популярных в народе актеров установил мировой рекорд: в одном только Китае фильм с Батой в главной роли посмотрели тринадцать миллиардов (это не ошибка, именно миллиардов!) зрителей. Это боевик, рассказывающий о югославских партизанах-подпольщиках во время Второй мировой войны: «Вальтер защищает Сараево». И в Китае, и у себя на родине Бата Живоинович для многих стал просто – Вальтером.

Сценарий этого фильма написал мой добрый (увы, ныне покойный) друг, популярный сербский писатель Момо Капор. Он рассказывал мне, что они с Батой и режиссером Хайрудином Крвавцем просто хотели сделать добротный коммерческий фильм, достойный ответ американской дешевке, заполнившей в то время экраны югославских кинотеатров. Сценарий писали на документальной основе, но весьма вольно интерпретировали биографию Народного Героя Югославии Владимира Перича Вальтера, погибшего во время освобождения Сараево. Получился шедевр – бесхитростный, но просто великолепный, в первую очередь благодаря характеру главного героя, созданному Батой Живоиновичем. В Китае этот фильм обогнал в прокате даже советский сериал «Как закалялась сталь» с Владимиром Конкиным в главной роли, который также пользовался невероятным успехом.

Югославские «истерны», в которых Бата Живоинович снимался чаще, чем знаменитый «индеец» сербского происхождения Гойко Митич в экранизациях произведений Карла Мая, широко демонстрировались не только на экранах стран социалистического лагеря, но и во «враждебном западном мире». Следует сказать, что в этнополитическом плане подобные фильмы были весьма взвешенными: ни одна из множества населявших социалистическую Югославию народностей не выглядела на экране особенно враждебной или чересчур патриотичной. В югославском кинематографе тех времен соблюдался принцип, подобный голливудскому: все представители «народов и народностей», как говорилось во времена Тито, равномерно распределялись между злодеями и героями. Но что интересно: в «партизанских» фильмах Бата Живоинович практически не сыграл ни одной отрицательной роли!

Интересно, что в роли отрицательных героев в партизанско-патриотических фильмах довольно часто появлялся другой актер, достойный сравнения с Батой, – Любомир Люба Тадич. Ему доставались наиболее сложные роли «предателей и изменников», в отрицательных ролях «засветился» даже такой высокоинтеллектуальный актер, как Раде Маркович, знакомый нашему зрителю по главной роли в болгарском фильме «Похититель персиков». А вот Бата никак не вписывался в образы. Чрезвычайно трудно сравнивать его с нашими, российскими актерами. Он был героем – и была в нем эдакая былинность, как, скажем, у нашего Бориса Андреева, но не так ярко выраженная. Он был плоть от плоти народа – но как-то сложнее нашего бессмертного Анатолия Кузнецова из «Белого солнца пустыни». В нем была утонченная интеллигентность – но на Штирлица он не тянул, ибо во всех своих ипостасях оставался типичным сербом – в лучших проявлениях своего героического народа.

В шестидесятые годы в странах восточного блока прокатилась целая волна приключенческих фильмов, рассказывающих о борьбе с националистическими бандами и прочими гитлеровскими последышами. Достаточно вспомнить прекрасный польский фильм «Закон и кулак» Ежи Гофмана (1964 год), да и в некоторой степени советско-литовский шедевр «Никто не хотел умирать». Конечно, на этом фоне югославский «истерн» «Брат доктора Гомера» выглядел бледнее, но… Как великолепен был в нем Бата Живоинович, даже на фоне упомянутого выше Любы Тадича, сыгравшего хитроумного и подлого изверга, и главаря банды националистов, сыгранного прекрасным Павле Вуисичем!

Мало кто у нас знает, что в Югославии времен Тито велась беспощадная борьба с «великосербским шовинизмом». Самым популярным официальным лозунгом того времени был такой: «Братство – единство». Маршал Йосип Броз железной рукой удерживал извечно враждовавшие народы: католики-хорваты во время Второй мировой уничтожали сербов, евреев и цыган, тем же занимались и боснийские радикальные мусульмане, венгры в Воеводине устроили резню православных и иудеев. Отряды повстанцев – националистов и коммунистов – платили врагам той же монетой. На жутком фоне долгой и изнурительной партизанской войны и послевоенных репрессий – а таковых в Югославии было ничуть не меньше, чем в сталинские времена, – и послевоенного развития страны, происходившего чуть ли не в смертельном конфликте с СССР, Бата Живоинович сумел стать символом как югославов (таковыми и сейчас считает себя немалое количество граждан стран бывшей Югославии), так и собственно сербов. Но в наибольшей степени он стал символом – несмотря на военные роли! – той процветающей страны, которой была его родина в шестидесятые и семидесятые годы прошлого века. За это его и любили.

В 1960-е, наряду с партизанскими сагами типа «Козары», «Битвы на Сутьеске» или «Битвы на Неретве» с участием звезд мирового кинематографа, в которых, конечно же, сыграл и Бата, в югославском кино, незаслуженно забытом нашими киноманами, родилась так называемая «черная волна», начавшаяся с фильма под говорящим названием – «Пробуждение крыс». Однако эта «чернота» принесла немало просто-таки выдающихся картин. Естественно, с участием Баты Живоиновича. Достаточно вспомнить фильмы Александра Петровича «Скупщики перьев» (в Европе он известен под странным названием – «Я знал и счастливых цыган»), «Три», пронзительную картину Пуриши Джорджевича «Мечта» (или «Сон» – в сербском языке это слово имеет двойное значение). Не обошлась без Баты Живоиновича и экранизация – одна из самых первых в мире! – «Мастера и Маргариты». Фильм поставил Александр Петрович, с которым Бата сотрудничал много и успешно. В экранизации булгаковского романа Бате досталась роль Коровьева. Фильм собрал неплохой урожай премий – две в Венеции, одну в Чикаго и пять на фестивале в югославском городе Пула. «Золотой ареной» там была отмечена и лучшая мужская роль, конечно же, в исполнении Баты Живоиновича.

Да, в Югославии тех лет свободы было чуть-чуть больше, чем в СССР, и жилось там несколько лучше, чем в нашей стране. Однако при жизни маршала Тито внутриполитическая жизнь мало чем отличалась от советской: преследованию подвергались не только диссиденты, но и просто инакомыслящие люди, равно как и те, кто искренне любил Советский Союз. Печально прославился в те годы Голый остров в Адриатическом море, где находилась каторга для политзаключенных. В стране правило УДБА – управление госбезопасности, мало в чем уступавшее нашему КГБ времен Сталина и Берии. Об этом достаточно ярко рассказал Эмир Кустурица в своем фильме «Папа в командировке».

И надо было обладать немалой отвагой, чтобы создавать на экране образ типичного серба, когда даже некоторые народные песни были под негласным запретом, якобы из-за «националистического» характера. В этом я убедился на личном опыте еще в 1967 году, когда впервые побывал в социалистической Югославии. А вот Бата Живоинович, кого бы он ни играл – боснийца, черногорца или хорвата, – никогда не имитировал диалекты этих народов, а играл на чистом сербском языке. И тем не менее… Не могу не процитировать одну из множества статей об актере (язык не поворачивается называть их посмертными). «На экране он символизировал идеального «типичного серба» во времена СФР Югославии, был и остался символом коммунистической борьбы за освобождение и пропаганды завоеванной в ней победы, но остался не замаранным националистическим, политическим и идеологическим приспособленчеством. Благодаря силе духа и огромному сердцу он остался выше всего этого, шагая из эпохи в эпоху, из государства в государство, из нации в нацию, и пришел в наши дни без ущерба в деловой и человеческой репутации». Хороший пример для некоторых наших замечательных актеров, многие из которых не смогли подняться над идеологической схваткой и поделились на два враждующих лагеря.

Замечательный актер использовал свой имидж неустрашимого, неподкупного, отважного и харизматичного народного героя, когда попытался начать серьезную политическую карьеру. Он попробовал начать ее в конце девяностых годов прошлого века, в период, когда его страна долго и мучительно умирала, вместе с ее развитой, богатой и разнообразной кинематографией.

Именно в тот период он стал членом Социалистической партии Сербии, фактической преемницы Союза коммунистов Югославии. Он без каких-либо усилий в те годы пять раз избирался в Народную скупщину (парламент) страны, а в 2002 году даже попробовал баллотироваться в президенты Сербии. Видимо, именно эта попытка заставила его разочароваться в политической борьбе и вынудила окончательно и бесповоротно уйти из политики вообще. Скорее всего, его мощная натура не могла смириться с процветавшими (только лишь тогда?) коррупцией и кумовством, с торговлей национальными интересами государства. Трудно сказать, нужна ли ему была в то время политика и нужен ли он был ей, с его «вальтеровским» характером, прямотой и несгибаемостью. Невозможно угадать, каким бы он стал, оставаясь в политике.

А актером он было просто неутомимым. С конца пятидесятых ежегодно снимался в четырех, пяти, а то и в семи-восьми фильмах. Даже в невероятно трудные девяностые и в начале нового века. Последний раз он сыграл в кино в 2012 году – самого себя в документальном фильме «Вальтер» и главную роль в фильме «Лед», отмеченную в 2013 году на российском фестивале «Золотой витязь». Естественно, такой напряженный жизненный ритм не мог не отразиться на здоровье актера, несмотря на поддержку жены Юлианы, с которой он прожил в счастливом браке пятьдесят пять лет (что очень редко встречается в актерской среде), сына Милько и дочери Елены. Тем не менее в 2006 году Бата перенес инфаркт, три года спустя у него началась гангрена (ее довольно успешно залечили на Кубе, где артист тоже пользовался немалой популярностью). Однако два года спустя во время съемок фильма «Лед» он повредил ногу, гангрена вернулась. А в 2012 году он перенес инсульт. Организм не выдержал целого букета тяжелых заболеваний, и Велимир Бата Живоинович скончался в госпитале Святого Савы в Белграде 22 мая нынешнего года, не дожив десяти дней до восьмидесяти трех лет. Похоронили его на Алее почетных граждан на Новом кладбище. Где покоятся югославские партизаны и советские воины, погибшие при освобождении Белграда от фашистов.

В статьях памяти Велимира Баты Живоиновича подчеркивается его величие как артиста. «Срок годности» созданных им образов никогда не истечет – в этом уверены все его почитатели. Он будет оставаться великим актером, пока существуют кино и театр. Тем более, как говорится в одной из посвященных ему статей, «нет никого, кто мог бы унаследовать его талант. Таких людей потому и называют легендами, что их талант неповторим. Особенно потому, что наш нынешний мир не позволяет появляться таким людям, не уважает и не хочет их».


20 июня 2016


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847