Роберт Рождественский так отзывался о творчестве бездарных поэтов: «И успехов не видно, и ругать впустую, будто смотришь фильмы Киевской студии: все до точки оправданно, ни холодно, ни жарко…» Советская интеллигенция действительно не любила фильмы студии имени Довженко из-за их идеологической правильности. Однако в финансовом плане студия была вполне прибыльной, и большую часть ее продукции составляли фильмы историко-революционные и военно-патриотические.

От «Ягодки любви» до «Прощай, Америка!»

После окончания Гражданской войны, следуя ленинскому указанию о том, что «Для нас важнейшими из искусств являются кино и цирк», советское руководство решило создать в каждой из республик СССР по собственной национальной кинематографии.

Поскольку самой крупной республикой после России была Украина, а Киев, несмотря на свою принадлежность к мужскому полу, считался «матерью городов русских», оттуда и начали. Определенная материально-техническая база, доставшаяся еще с дореволюционных времен, имелась в Одессе, где была создана кинофабрика, переданная в управление Всеукраинскому кинофотоуправлению (ВУФКУ). Именно на ней и начался творческий путь Александра Довженко, снявшего в 1926 году две комедийные короткометражки — «Ягодка любви» и «Вася-реформатор», а затем порадовавшего зрителей «Сумкой дипкурьера».

В основе картины лежал реальный эпизод с нападением на советских дипломатических курьеров Теодора Нетте и Иоганна Махмасталя. В результате перестрелки диппочту удалось сохранить, Нетте погиб, Махмасталь был ранен. Двое нападавших получили ранения и при отходе их добили подельники.

На этом материале получился крепкий шпионский триллер. И, как выяснилось, идеологически правильные фильмы тоже могут делать кассу. Продолжением этой линии стала картина Георгия Стабового с откровенно пропагандистским названием «ПКП / Пилсудский купил Петлюру» и «Трипольская трагедия» Акселя Лундина о расправе банды Зеленого над украинскими комсомольцами.

Между тем в Киеве уже строилась новая республиканская студия. Проектировать ее поручили лучшим архитекторам Валериану Рыкову и Петру Савичу. В 1928-м (через год после начала строительства) Киевская кинофабрика выпустила своего первенца. Фильм «Ванька и мститель» уже хорошо себя зарекомендовавшего Акселя Лундина представлял собой подростковый боевик о Гражданской войне, составивший достойную конкуренцию суперпопулярным «Красным дьяволятам».

Но настоящий подъем студии был связан с творчеством Александра Довженко, снявшего здесь свою «украинскую трилогию». Началась она со «Звенигоры» — своеобразного симбиоза драмы, боевика и сюрреализма. Легенда о скифском кладе служит стержнем, на который нанизываются ключевые эпизоды истории Украины и все это увязывается с современностью. Главному герою — Деду — приходится выбирать между двумя внуками, один из которых примкнул к большевикам, а другой к петлюровцам. Понятно, что в соответствии с духом времени Дед тоже выбирает большевистскую правду.

В следующем 1929 году Довженко выстрелил «Арсеналом» о январском восстании 1918 года киевских рабочих против Центральной рады. Завершающий фильм трилогии «Земля» (1930) был снят, что называется, на злобу дня — о коллективизации, — но вместо сиюминутной агитки стал классикой, и в 1958 году самые авторитетные кинокритики мира включили его в дюжину лучших фильмов всех времен и народов.

Советская пресса, сразу после выхода, раскритиковала фильм за показ обнаженной женской натуры и воспевание языческого культа природы. Зато идеологически все было правильно, и в 1939 году Довженко снял фильм «Щорс», ставший еще одной визитной карточкой студии.

Начиная со «Звенигоры», все ленты мастера принято относить к так называемому «поэтическому кинематографу» с тонкой изобразительной гаммой кадра, любованием пейзажами и долгими (зачастую нудными) планами.

Но «Щорс», конечно, отличается от предшественников хотя бы потому, что был звуковым фильмом. Техника шагала вперед, и в том же 1939 году на экраны вышла «Сорочинская ярмарка» Николая Экка, ставшая первым цветным фильмом студии. Стоит напомнить, что Экк прославился и первым советским звуковым фильмом — «Путевка в жизнь» (1931). Но как раз после «Сорочинской ярмарки» режиссера репрессировали. К счастью, отсидев в лагерях, он остался в живых, однако режиссерская карьера его оказалась поломанной.

Еще одним ведущим режиссером студии был Игорь Савченко, которому доверили идеологически важный фильм «Богдан Хмельницкий» (1941) о вечной дружбе русского и украинского народов.

С началом Великой Отечественной войны студия эвакуировалась в Ашхабад, благодаря чему скромный туркменский кинематограф на правах совместной продукции смог записать в свой актив «Как закалялась сталь» Марка Донского и «Партизаны в степях Украины» Игоря Савченко.

После освобождения Киева от фашистов и возвращения студии в родные пенаты первые, снятые по горячим следам фильмы рассказывали именно об ужасах оккупации и героизме подполья. Примеры — два фильма Марка Донского «Радуга» и «Непокоренные», причем «Радуга» в 1944 году получила самую престижную премию американских кинокритиков за лучший иностранный фильм в прокате (своего рода аналог «Оскара», где еще не существовало соответствующей номинации).

С окончанием войны экраны захлестнул поток «трофейных фильмов», инвестиции же в советский кинематограф значительно сократились. Снимали редко, отдавая, разумеется, предпочтение масштабным, претендующим на эпичность лентам.

К числу характерных образцов относится «Третий удар» об освобождении Крыма от фашистов. Но еще большим успехом Игоря Савченко стала его последняя лента «Тарас Шевченко» (1951), принесшая режиссеру посмертный первый приз на Международном фестивале в Карловых Варах. Исполнитель главной роли, уроженец Херсонщины, Сергей Бондарчук получил Сталинскую премию 1-й степени, а вместе с ней и путевку к вершинам кинематографического олимпа.

В 1954 году к 300-летию Переяславской рады на экраны вышел фильм «Триста лето тому…», представлявший собой перепевку «Богдана Хмельницкого». Даже сценарии обоих лент, писал один и тот же автор — Александр Корнейчук, считавшийся чем-то вроде штатного украинского советского Шекспира. Снимал картину автор «Петра Первого» ленинградец Владимир Петров, поскольку считалось, что местные режиссеры столь ответственную тему не потянут.

Умерший в 1956 году корифей Александр Довженко фактически находился в полуопале, после того как написанный им сценарий документального фильма «Украина в огне» был раскритикован Сталиным, усмотревшим в произведении националистические нотки. Фильм «Жизнь в цвету» покалечили бесконечными правками и выпустили на экран под названием «Мичурин». Последнюю же работу мастера «Прощай, Америка!», где он попытался зарекомендовать себя стопроцентно правильным коммунистом, и вовсе положили на полку. Зато после кончины он оставил студии свое имя.

Цветки «оттепели»

Со смертью Сталина завершился и период «малокартинья». Кроме того, хрущевская «оттепель» привела к ослаблению цензурного гнета и как, следствие, большему жанровому разнообразию на экранах.

Из молодых режиссеров выдвинулся Виктор Иванов, выпустивший в 1960 году фильм об украинском Робин Гуде «Олекса Довбуш». Фильм, посвященный народному герою, еще накануне войны начал снимать известный скульптор и режиссер Иван Кавалеридзе, но идеологически важный проект у него отобрали, поскольку при фашистах он работал в киевской городской управе. Надо полагать от репрессий Кавалеридзе спасла только известность, и под конец жизни ему дали снять еще два фильма — «Сковорода» об украинском философе и «Гулящая» про трагическую судьбу деревенской девушки в не советской еще Украине (роль девушки Христины исполнила юная Людмила Гурченко).

Что до Иванова, историю Довбуша он изложил как крепкий боевик, хотя и завершил его поэтически неопределенным финалом. Фильм стал одним из лидеров проката, после чего Иванов снял еще один хит, но уже в принципиально другом, комедийном жанре — «За двумя зайцами». В обеих этих лентах блеснул Олег Борисов, который, обретя славу, поспешил найти себе другое место работы — в Ленинграде.

И все равно, несмотря на стремление режиссеров и актеров переместиться в столицы, существование республиканских студий было для советского кино большим благом, создавая своего рода конкурентную среду, комфортную для художника. Попав в опалу на «Мосфильме» и «Ленфильме», творческие люди могли реализовать свои замыслы или в крайнем случае подработать в республиканской провинции.

Хотя в административном, финансовом и организационном отношении рычагов у москвичей и ленинградцев было больше. Интересно, что обреченную на успех «Свадьбу в Малиновке», несмотря на украинскую тематику, экранизировал все-таки «Ленфильм», а не студия Довженко. Сценарий «Афони» Виктор Мережко изначально предложил киевлянам, и предполагалось, что бессмертного сантехника будет играть Борислав Брондуков. Однако проект передали «Мосфильму», а Брондукову досталась только роль собутыльника главного героя.

Зато студия Довженко могла похвастаться хорошими финансовыми показателями. Ее фильмы редко становились кассовыми хитами, но вполне позволяли давать план благодаря приключенческим и военным лентам.

Взять, например, такого режиссера, как Евгений Шерстобитов. Уроженец Бурятии и сын убитого врагами большевистского комиссара, он начинал на «Узбекфильме», а в 1963 году переехал в Киев, где снимал примерно по фильму в полтора года.

На студии Довженко он стартовал «Сказкой о Мальчише-Кибальчише», с успехом попытавшись возродить театральную стилистику Мейерхольда в кинематографе. Фильм сняли быстро, менее чем за полтора месяца, использовав в качестве натуры окрестности Судака, а в качестве статистов — местных школьников. С пионерами занимались тренеры-самбисты, благодаря чему их подопечные хотя и не слишком убедительно, но вполне эффектно раскидывали «проклятых буржуинов». Главной же звездой фильма можно считать сыгравшего Мальчиша-Плохиша 13-летнего Сережу Тихонова, уже отметившегося в гайдаевских «Деловых людях».

Многие сказанные его персонажем реплики ушли в народ. «Я только штаны подтяну…», «А кто палки в колеса ставил, кто камни под косы бросал?!», «Я же свой, буржуинский!», «Пряник медовый дашь? <…> А два дашь? <…> А теперь халву давай, да побольше, а то не скажу…» — для многих наших современников эти фразы стали частью жизненного кредо и принципами существования.

Правда, в дальнейшем ничего столь же шедеврального Шерстобитов так и не снял, отметившись только крепкими жанровыми фильмами для подростков («Акваланги на дне»), любителей фантастики («Туманность Андромеды»), и, конечно же, историко-приключенческими лентами («Тачанка с юга», «Мятежный Орион» и др.). Впрочем, именно такая продукция и давала кассу.

Кино яркое и серое

Другой противоположный вид кинопродукции представляли собой работы последователей «поэтического» кино, таких как Леонид Осыка, Иван Миколайчук и особенно Сергей Параджанов.

На студии Довженко он снял, возможно, вершинное свое творение — «Тени забытых предков» — о трагической любви гуцульских Ромео и Джульетты. Фильм стал сенсацией, снискал восторженные отклики западной критики и оказал большое влияние на кинематографистов последующих поколений. Но жизнь Параджанова от этого не упростилась. В 1973 году он был арестован в Киеве за мужеложство и осужден на пять лет. Выйдя на свободу, работал на других киностудиях.

Еще один приверженец «поэтического» кино — Иван Миколайчук — сначала приобрел известность в качестве актера. Наряду с ролями в «поэтических» фильмах можно вспомнить и его командира разведотряда из героико-приключенческой ленты «Разведчики» (1968, режиссеры Игорь Самборский и Алексей Швачко). Фильм этот примечателен тем, что в нем отметился дуэт двух друзей — ленинградца Алексея Смирнова и дончанина Леонида Быкова. Быков после этого фильма переедет из Ленинграда в Киев, где сделает как режиссер и исполнитель главной роли два лучших своих фильма «В бой идут одни старики» и «Аты-баты, шли солдаты». Смирнов же, которого все воспринимали исключительно как Верзилу Федю из «Операции «Ы», впервые именно в «Разведчиках» сломает, казалось бы, намертво приклеившуюся к нему комическую маску.

Появился в этом фильме и Константин Степанков, ставший в скором времени одним из самых востребованных украинских актеров. Если же говорить об украинских актрисах, то здесь одно из первых мест принадлежало его супруге Аде Роговцевой. Список сыгранных ими советских патриотов и патриоток выглядит поистине впечатляюще. Достаточно вспомнить легендарного партизанского командира Сидора Ковпака в исполнении Степанкова. Роговцева в 1971 году пронзительно сыграла разведчицу в «Салют, Мария!», но настоящую популярность ей принес сериал «Вечный зов». Первый из этих фильмов, кстати, был снят на «Ленфильме», а второй на «Мосфильме», что лишний раз подтверждает востребованность украинских актеров.

Но пожалуй, самым востребованным из них был Николай Гринько, переигравший бесконечное количество умудренных опытом советских партийных деятелей, полковников, ученых. И совсем-совсем немного в его фильмографии комедийных или отрицательных ролей. Хотя у кого он только не снимался — от Алова и Наумова («Мир входящему») до Тарковского («Сталкер») и от Полоки («Один из нас») до Бромберга («Приключения Электроника»).

Другими лицами украинского кино были Борислав Брондуков, Иван Гаврилюк, Лесь Сердюк... Впрочем, они столь часто снимались в фильмах других студий, что мало кто задумывался об их национальности.

Конечно, зацикленность руководства студии Довженко на военно-патриотических лентах, ограничивала возможности актеров в раскрытии своего творческого потенциала, но приносила им известность и звания.

Да и в самых идеологически правильных лентах персонажи, особенно отрицательные, зачастую прописывались столь выпукло, что играть их было одно удовольствие.

Для Богдана Ступки, например, настоящая кинематографическая карьера началась с роли Ореста Звонаря в «Белой птице с черной отметиной» (1971). Фильм этот, снятый еще одним представителем «поэтического кинематографа» Юрием Ильенко, стал, в сущности, таким же прорывом, как и «Никто не хотел умирать» для кино Прибалтики. С идеологической точки зрения он был снят совсем правильно, поскольку, как отмечала советская критика, «показывал историческую обреченность украинского национализма». И все равно Ореста Звонаря тоже было жалко, хотя и не так, как его убитого националистами брата Петра в исполнении Ивана Миколайчука (он же — соавтор сценария).

В 1976 году еще один мастер «поэтического» кино Леонид Осыка тоже снял талантливый фильм о борьбе с антисоветским подпольем «Тревожный месяц вересень» по повести Виктора Смирнова. Успех порождает спрос, и спустя 35 лет выросший Буратино Дмитрий Иосифов снял сериал «Лето волков» по тому же произведению.

Вообще, в 1970–1980-х годах именно военная тематика преобладала в продукции студии, притом что очевидные успехи в этой теме закончились на Леониде Быкове. Фильмам, претендующим на масштабность, не хватало ресурсов, которые имелись у Юрия Озерова (автора «Освобождения»), а лентам на более камерном материале — быковской задушевности.

Впрочем, как иллюстрации к соответствующим главам военной истории вполне неплохо смотрятся картины Тимофея Левчука: трилогия «Дума о Ковпаке» (1973–1976), «От Буга до Вислы» (1980), «Если враг не сдается» (1982) и снятый уже на закате советской эпохи сериал «Война на западном направлении» (1990).

С 1970-х годов значительная часть продукции студии стала выдаваться для телевидения. И здесь также преобладала историко-революционная и военно-патриотическая тематика. Первым всесоюзным хитом стала «Как закалялась сталь» (1973) Николая Мащенко. Дебютант Владимир Конкин сразу взлетел к славе и был награжден премией Ленинского комсомола. Хотя даже такая, уж вроде безупречная с идеологической точки зрения лента тоже не обошлась без купюр. Вырезали, например, эпизод, когда Жухрай навещает прикованного к постели Павку Корчагина и тот задает ему вопрос: «Что происходит, Жухрай? Даже я знаю, что многие так зажрались, превратились в главначпупсов».

Вообще коммунистический максимализм главного героя нравился погрязшей в «вещизме», но сохранившей какие-то романтические идеалы советской публике. Другое дело, что жить по таким идеалам было трудновато.

По сходным причинам пользовался успехом и другой сериал — «Рожденная революция». Критика, кстати, встретила его весьма прохладно, но с годами он вписался в разряд классики.

Режиссеру этого фильма Григорию Кохану в 1981 году доверили один из самых масштабных исторических проектов — «Ярослав Мудрый». Однако бюджет этой ленты, конечно, и близко не мог тягаться с голливудскими «пеплумами».

В общем, картина получилась хотя и добротной, но несколько аскетичной. В 1983 году Юрию Ильенко поручили снять в ней, так сказать, приквел — «Сказание о княгине Ольге». Решение оказалось не слишком удачным. Вместо полноценного исторического блокбастера получилось нудное и невнятное киносказание «под Тарковского».

В сущности, с середины 1980-х годов продукция студии превратилась в сероватый поток, из которого трудно выловить яркие блестки. С началом перестройки прогрессивные советские кинокритики начали размышлять о феномене «серого фильма», чаще всего приводя в пример именно продукцию киевской студии. Страна окунулась в перестройку, а затем в рыночные реалии.

Последним действительно удачным фильмом студии стала экранизация самого авантюрного романа Джека Лондона «Сердца трех» (режиссер — Владимир Попков), завершать которую довелось уже в получившей независимость Украине.

Благодаря бодрому настрою молодых актеров и романтической атмосфере фильм и сегодня смотрится с удовольствием, хотя из-за проблем с финансами сюжет его оказался несколько скомкан.

В финальных кадрах главные герои, получив кучу денег, взлетали вверх на воздушном шаре, делая публике и прежнему украинскому советскому кино ручкой. Насколько равноценной оказалась замена, судить зрителю.