Страшный пожар, едва не уничтоживший шедевр мировой архитектуры и христианскую святыню – собор Парижской Богоматери, вызвал в российском обществе не только сопереживание, но и многочисленные призывы ко спасению отечественных памятников истории и культуры. 

Первый сигнал пожарной тревоги в соборе, где в тот момент шла служба, прозвучал 15 апреля в 18:20 по местному времени (19:20 по Москве). После второго сигнала стало понятно, что горит крыша. После чего из собора началась эвакуация.

Позже выяснилось, что загорелось вблизи основания шпиля. Потом занялся каркас, сооруженный в XII–XIII веках из дуба и прокрытый свинцовыми листами. В течение часа пламя объяло крышу и деревянный шпиль, и вскоре он обрушился.

Пожар тушили всю ночь, последние его очаги ликвидировали уже утром 16 апреля. Из-за опасности для людей и здания, воду с вертолетов не сбрасывали, тушили с земли и из башен собора, куда пробрались пожарные. 

Последствия пожара достаточно серьезны, однако не настолько, как опасались. Пока собор еще горел, многие СМИ сообщили, что он потерян навсегда. Однако был уничтожен лишь шпиль, возведенный в XIX веке в ходе реконструкции, а также две трети крыши. Пострадала и часть внутренних помещений.

К счастью, большая часть скульптур с крыши собора была еще раньше увезена для реставрации. Отсутствовали и многие реликвии, которые хранились внутри. МВД Франции объявило, что по крайней мере треть всех культурных ценностей, хранившихся в соборе, не пострадали. 

Верующих особенно беспокоил вопрос о судьбе Тернового венца Христова – эта святыня попала во Францию после разграбления крестоносцами Константинополя в 1204 году. Многие облегченно вздохнули, когда пришло известие, что реликвия спасена. Ее вынес из горящего храма капеллан парижской пожарной бригады Жан-Марк Фурнье. Потом священник вернулся в собор за Святыми дарами и спас их тоже. 

– Когда я приехал на место, я сразу понял, что должен сделать прежде всего. Спасти бесценные реликвии, – рассказывал потом отец Фурнье.

Этот священник был военным капелланом, прошел многие горячие точки. Интересно, что он принадлежит к католикам-традиционалистам, приверженцам «старого обряда». 

Многие увидели в пожаре признаки Божественного вмешательства. Например, в том, что собор пострадал не настолько сильно, как опасались. Другие увидели грозный знак для Европы, которая отвергает свои христианские корни. Но с этим согласны отнюдь не все. 

– Как всегда, жертва сама виновата... А когда у нас храм Христа Спасителя взрывали Коба Сталин с Лазарем Кагановичем, французы рассуждали о бездуховности русских?.. Бездуховность сама спичкой чиркает или кто-то помогает?.. – возмущается писательница Елена Чудинова. 

15 лет назад она написала нашумевший роман-антиутопию «Мечеть Парижской Богоматери», где описывается омусульманенная Европа. В конце романа оставшиеся в Париже христиане служат в соборе Парижской Богоматери последнюю мессу и взрывают его вместе с собой. 

– Елена Петровна, каково снова оказаться, как вас иногда называют, пророчицей Кассандрой? – спросили мы ее в тот момент, когда пожар еще не был потушен и судьба храма представлялась в самом мрачном свете

– Трудно... – ответила писательница.

– Той страшной ночью я была на связи с Францией, – рассказывает Елена Чудинова. – Там пели гимны Пресвятой Богородице. Даже многие, считающие себя безрелигиозными, ощутили свою причастность к христианской культуре. Описать состояние французов сейчас можно словом «дезориентация». Ведь Нотр-Дам – не просто церковь, это символ, культурный код, вмонтированный в менталитет не только каждого француза, но и каждого европейца...

Она тоже уверена, что в пожаре присутствовали мистически моменты.

– Почему сохранилась роза (готическое окно. – Ред.), были спасены реликвии, не рухнули контрфорсы? – задается писательница вопросом и сама на него отвечает. – Потому, что ребятишки пели всю ночь молитвы перед собором. Молодые, чистые. Думаю, это из традиционалистского прихода, он рядышком же. Но это даже не мистика, это очевидность.

– Они поют там, а я слушаю дома, – признается Чудинова. – А душа рвется туда... Но купить билет за час до вылета, тем паче самолет арендовать – не по карману. А это неправильно, когда душе не по карману. Иначе я бы стояла там – перед собором, на коленях, вместе со всеми...

Причины трагедии сейчас устанавливаются. На момент написания этой статьи преобладающей версий следствия было короткое замыкание, приведшее к началу пожара. Следователей интересовали лифты, возведенные для работ по реконструкции собора. Однако версия поджога тоже пока не исключается.  

– Сейчас нужно дождаться официальных заявлений, а потом выслушать мнения компетентных специалистов, по которым мы поймем, можно ли официальным заявлениям доверять... – говорит по этому поводу Елена Чудинова. – Насколько я знаю, рассматриваются три версии: бытовое возгорание и террористический акт в двух вариантах. Один – это некое зашифрованное послание левых сил. Ведь как раз когда собор загорелся, президент Макрон обращался к нации. Однако это, при всей агрессивности европейского троцкизма, вызывает сомнения: до сих пор в их «портфолио» террористических актов не было. А вот вариант мусульманского терроризма более правдоподобен – у них опыт в этом отношении богатый... В общем, утверждать версию теракта пока рано, но исключать ее – глупо.

Президент Франции Эмманюэль Макрон, сразу приехавший на место происшествия, заявил, что собор обязательно будет восстановлен. Французы уже начали сбор средств на эти работы, и уже за первые полдня сбора средств сумма пожертвований составила 600 миллионов евро.

Многие люди в мире выразили Франции свое соболезнование и предложили помощь. В частности, российский президент Владимир Путин предложил Макрону направить лучших российских специалистов, имеющих огромной опыт реставрации памятников мирового культурного наследия. Но кое-кто в России пошел еще дальше.

Глава департамента музеев Минкульта Владислав Кононов, по сообщениям СМИ, заявил, что его министерство может предложить музеям организовать сбор средств на реставрацию собора. Эту идею подхватили некоторые российские олигархи. Миллиардер Андрей Андреев, владелец сервиса интернет-знакомств Badoo, обещал пожертвовать на это часть доходов своей компании. Такое же намерение выразил и глава Сбербанка Герман Греф. 

Однако этот порыв отечественных богатеев вызвал резкое неприятие в российском обществе. Так, депутат Госдумы Виталий Милонов заметил:

– И в нашей стране почти 70 лет непрерывно полыхал пожар, разрушивший сотни часовен, церквей, храмов и монастырей, в не меньшей степени являвшихся символом христианства и русской культуры, – сказал депутат. – Тем меценатам и компаниям, которым не терпится на волне франкофилии принять участие в восстановлении Нотр-Дам-де-Пари, хотелось бы посоветовать посмотреть на отеческие святыни, находящиеся в запустении. 

Многие указали на конкретные российские памятники, нуждающиеся в спасении.

– На месте сожженной в прошлом году церкви Успения Пресвятой Богородицы в Кондопоге пепелище как было, так и остается. Но тут, понятное дело, вопрос приоритетов... – говорит, например, Ростислав Антонов, глава фонда защиты прав потребителей «Гражданский патруль». 

– А нет желания посочувствовать населению древнего российского города Ельца в связи с обрушением колокольни Владимирской церкви, произошедшим за две недели до Нотр-Дама? – интересуется липецкий журналист Евгений Федерякин. – А то ни одного слова сочувствия от российских чиновников и ни одной копейки помощи на восстановление. 

– Трагедия с собором Парижской Богоматери – это зрелищно и масштабно, – говорит петербургский журналист Николай Камнев. – Но как можно видеть сейчас, положение дел внутри собора не так плохо. А у нас, в Петербурге, Консерватория им. Римского-Корсакова на Театральной площади в состоянии куда худшем. Несколько лет. Путей выхода не видно. Перспективы трагические. Ни ажиотажа нет, ни прессы, ни этих, как его... ну, типа градозащитничков... 

Многие сходятся на том, что заявлениями о готовности помочь Франции с восстановлением собора представители российской элиты в очередной раз показали, что проблемы Запада им куда ближе российских. Волна возмущения привела к тому, что заместителю министра культуры Алле Маниловой пришлось официально заявить, что ее департамент не станет ничего жертвовать на Нотр-Дам в ущерб отечественным памятникам.

Дата публикации: 13 мая 2019