Карл Густав Эмиль Маннергейм был офицером Российской империи, отцом финской независимости и многолетним главой государства. С одной стороны, это союзник Гитлера, один из виновников чудовищной блокады Ленинграда. С другой – русский военачальник и разведчик, герой последних войн империи, монархист, остававшийся верным престолу до тех пор, пока этот престол существовал.

КАВАЛЕРГАРДА ВЕК…

Будущий маршал родился 16 июня 1867 года в семье аристократов шведского происхождения, отличавшихся своей прорусской ориентацией еще со времен Александра I. Неудивительно, что он избрал военную карьеру. Изначально молодой человек поступил в кадетский корпус в родной губернии, но был отчислен из него за самовольное отлучение из части и скверное поведение. Тогда Маннергейм сдал экзамены в Гельсингфорсский университет, а вскоре поступил в Николаевское кавалерийское училище в Санкт-Петербурге.

В столице империи начнется стремительный взлет Густава Карловича (как он назывался тогда на русский манер) по карьерной лестнице. Продолжая службу и учебу, молодой человек стал кавалергардом и принимал участие в церемонии коронации Николая II. Вообще, личность последнего русского императора играла значительную роль в жизни Маннергейма. Говорят, что серебряная медаль с коронации стала для него талисманом на всю жизнь. А до конца жизни на рабочем столе уже пожилого Маннергейма стояла фотография государя с автографом. В личной переписке и публичных заявлениях Карл Густав не просто осуждал действия большевистского правительства, но и с искреннем сочувствием высказывался о мученичестве Николая II.

Личная жизнь Маннергейма спокойствием не отличалась. Он довольно рано женился на некрасивой дочери богатого генерала, баронессе Анастасии Николаевне Араповой. Неудивительно, что скоро он нашел себе увлечение на стороне – знатную и привлекательную графиню Шувалову. Супруга хорошо знала об интрижке благоверного, что не могло не сказаться на отношениях в семье. Неудачи Маннергейма, пробовавшего было заняться фермерским хозяйством, не добавили семейного благополучия. Отчаявшаяся женщина отправляется вместе санитарной частью в китайский поход русской армии. Это производит впечатление на неверного мужа, и какое-то время он старается быть примерным семьянином.

Увы, его хватает ненадолго – после смерти во младенчестве сына Маннергейма брак фактически распадается. Супруги жили в огороженных частях квартиры, а их общение часто сводилось к вежливому приветствию по утрам. Вскоре баронесса уезжает во Францию, не предупредив мужа. Официально развод будет оформлен лишь в 1919 году – супруга уедет в эмиграцию, а дочери Маннергейма так и останутся старыми девами. Подобные непростые отношения будут типичны для финского аристократа всю его жизнь – спустя время он потеряет интерес и к Шуваловой, волочась за очередной красивой и влиятельной особой. В будущем появятся совсем уж безумные истории об увлечении Маннергейма советской балериной, ради которой он, вождь «белофиннов», в 1924 году посещал красную Москву… Поверить в них трудно и, пожалуй, не нужно.

А вот приданым жены Маннергейм распорядился с умом – занялся разведением породистых лошадей. Иногда он сам выступал в качестве наездника. Тогда такой бизнес считался крайне престижным, им занимались даже члены царствующих домов. Так амбициозный офицер начал заранее обзаводиться связями, которые сильно пригодятся ему в дальнейшем. Достаточно сказать, что в свое время Маннергейм удостоился аудиенции у германского императора.

СОЛДАТ «БОЛЬШОЙ ИГРЫ»

Первый боевой опыт Маннергейм получил во время Русско-японской войны, неудачной для России. Его драгуны совершали дерзкие разведывательные рейды в тыл противника. С прославленных «сопок Манчжурии» Маннергейм вынесет восхищение боевым духом японцев, единством их нации в экстремальных условиях – именно его совсем скоро будет так не хватать умирающей Российской империи… После окончания конфликта офицер отправляется в Китай. На этом эпизоде его жизни стоит остановиться отдельно.

Известно, что между Россией и Британией в ХIХ – начале XX века шло соперничество за контроль над Средней Азией, географическое положение которой делало ее желанным призом в борьбе за восточные богатства. Это противостояние называлось «Большой игрой», а иногда еще поэтичнее – «Турнир теней». Прямых столкновений между войсками противоборствующих держав практически не было. Вместо этого в ход шли «плащи и кинжалы» шпионов и разведчиков, а иногда и блокноты ученых – географов, этнографов, археологов.

Скорее всего, истинной целью экспедиции Маннергейма была оценка японского влияния в Китае. Ведь после победы в войне с Россией Япония была готова к расширению экспансии в регионе. Да и вообще, русское правительство желало получить более подробную информацию о регионе: от схем расположения гарнизонов и результатов китайских реформ до антропометрических данных восточных племен.

Разумеется, истинные цели этой экспедиции, как и многих подобных, были засекречены. Официально Маннергейм был членом этнографической экспедиции французского ученого Поля Пеллио. О настоящем положении военного не знали даже его охранники-казаки. К тому же нельзя сказать, что это назначение было полностью фиктивным: перед отправкой Маннергейм ознакомился с материалами закрытых докладов других путешественников, в том числе Николая Пржевальского. В ходе экспедиции Маннергейм сделал множество ценнейших фотографий и наблюдений, приобрел у местных жителей древние манускрипты. Пришлось, кстати, и выучить китайский язык.

Экспедиция была очень сложной. Нанятые работники, случалось, умирали от перенапряжения, вырубая во льду ступени для горных переходов. Участники экспедиции неоднократно переносили тяжелые болезни: так, оба казака не смогли доехать до Пекина, оставшись выздоравливать на промежуточных пунктах маршрута. Заболел и сам Карл Густав. А с приближением к зоне японского влияния местные власти все чаще стали чинить «Коню, проскакавшему сквозь звезды» (примерно так переводилось китайское «имя» Маннергейма) все больше препятствий. Будущий маршал не смог бы обойтись без помощи – и он ее получил. Шведский врач Гесте Раккет сумел вылечить Маннергейма, впоследствии став его другом по переписке. А генерал Лавр Корнилов, будущий лидер Белого движения, помогал с организацией экспедиции в штабе и принимал путешественников в Пекине – уже как российский военный агент.

Похожая на авантюру затея увенчалась успехом. Маннергейм вернулся в Россию, его приняли в члены Русского географического общества. Адольф Норденшёльд, знаменитый путешественник и родственник Маннергейма, мог бы по праву им гордиться. Что касается результатов разведывательной операции, очевидно, они тоже были не маленькие. В этой связи примечательно присутствие на открытии мемориальной доски Маннергейму профессионального разведчика и члена Совета безопасности России Сергея Иванова. Надо думать, он гораздо подробнее широкой публики осведомлен о том, что Маннергейм сделал для российской разведки…

В НАЧАЛЕ РОССИЙСКОЙ КАТАСТРОФЫ

Еще одним известным именем, которое часто упоминается рядом с именем Маннергейма, был генерал Брусилов, протекция которого позволяла молодому протеже без препятствий перескакивать по ступенькам карьерной лестницы. Историкам известно, что Брусилов относился к так называемой фракции Николая Николаевича, дяди императора. То есть уже тогда Маннергейм был опасно близок к играм во властных эшелонах.

Если Русско-японскую войну Маннергейм закончил в чине полковника, то из Первой мировой вышел генерал-майором. Постепенно получая под командование все более крупные подразделения, Карл Густав обратил на себя внимание Генштаба. За выход из окружения он был награжден Георгиевским оружием. Однако его службу на фронте прервала старая травма – колено, поврежденное конским копытом. Генерал возвращается в Петроград, где и встречает Февральскую революцию.

Отношения Маннергейма и Временного правительства – запутанный вопрос. Принято считать, что он порицал его деятельность, а после неприятного случая с полковыми комиссарами, которых генерал теперь даже не имел права наказать за своевольство, подал в отставку. И действительно, негативное отношение к новой власти явственно прослеживается в письмах Маннергейма. Но не стоит забывать и о том, что он приводил к присяге этому правительству непокорные военные части. Так или иначе, Маннергейм отправляется в Одессу – он опять очень «удачно» падает с лошади. Там его и застал октябрьский переворот. Якобы Маннергейм пытался организовать сопротивление еще там, но, натолкнувшись на пассивность остальных командиров, отбыл в Финляндию, которая росчерком пера Ленина превратилась из великого княжества в составе Российской империи в независимое государство. Так или иначе, следует понимать, что Маннергейм хранил верность присяге, пока существовало государство, которому он ее приносил. Его дальнейшее участие или неучастие в российской или советской политике не может рассматриваться как предательство.

НА РОДИНЕ

Родина встречает Маннергейма сложным клубком противоречий: немцы, шведы, социалисты, монархисты… Генерал спешно приступает к формированию финской национальной армии на основе ополчения «шюцкор», а вскоре становится и ее главнокомандующим. С помощью этих частей он разоружает несколько оставшихся русских гарнизонов. Вовремя – ведь в это же время красные при поддержке сочувствующих солдат устраивают в Хельсинки государственный переворот. В Финляндии начинается гражданская война – совсем как в соседней России. Впрочем, длится она не так долго – начавшись 28 января, заканчивается уже 15 мая безоговорочной победой Маннергейма. Но нельзя сказать, что эта война не была страшной. Так, после взятия Выборга финские войска устроили террор в отношении коммунистов и сочувствующих им, что в итоге вылилось в погром под лозунгом «Бей русских!».

Широко известно о попытках Маннергейма оказать военную помощь Белому движению. В историю вошла горделивая фраза Александра Колчака «Я Россией не торгую!», произнесенная в ответ на предложение Маннергейма атаковать большевистский Петроград в обмен на признание независимости Финляндии. На деле Маннергейм выдвигал заведомо невыполнимые условия: размещение финского корпуса в бывшей русской столице, демилитаризация Балтийского моря, присоединение к Финляндии некоторых областей России… Неудивительно, что Верховный правитель не мог согласиться на такую «помощь». Ничем закончились и переговоры с наступавшим на Петроград генералом Юденичем. Фактически единственная помощь Маннергейма белым – те самые сочувственные записи в его бумагах. Но нельзя не отметить, что на него давило общественное мнение – многие финны считали, что в случае победы антибольшевистских сил их страна потеряет недавно обретенную независимость.

Победителю не пришлось долго почивать на лаврах. В стране чрезмерно усилилось немецкое влияние. Так, в создании полноценной национальной армии роль «первой скрипки» играли германские офицеры. Маннергейму, давно уже связанному с Англией через пост представителя в Антанте, пришлось оставить высокие посты и отбыть в Лондон. Это «изгнание» продлится недолго – после поражения Германии сочувствовавшее второму рейху правительство потеряло былую силу. Маннергейм возвращается с тем, чтобы стать регентом – этот титул был продиктован условиями все еще работавшей в стране конституции XVIII века. Но вскоре Финляндия окончательно становится республикой. Маннергейм выдвигает свою кандидатуру на пост президента, однако терпит поражение на выборах.

На время Карл Густав отходит от государственной деятельности. Он участвует в управлении Хельсинкским акционерным банком, основывает «Общество защиты детей», становится председателем финского отделения Красного Креста. Неожиданное развитие получает его интерес к Тибету. Знавший о нем шведский аристократ фон Русен передал Маннергейму первый в Финляндии военный самолет, на крыльях которого была изображена свастика – распространенный мистический символ, понятный и притягательный для интересующегося восточной культурой генерала. Кроме того, свастика-хакаристи была традиционным символом народа суоми. Тогда она еще не ассоциировалась с преступлениями нацистов, потому стала знаком финских ВВС, сохранившись в этом качестве до наших дней.

ЛИНИЯ МАННЕРГЕЙМА

В 1931 году Маннергейм занимает должность в Комитете национальной обороны, а вскоре становится первым финским фельдмаршалом. Его основной целью станет подготовка страны к неминуемому вторжению большевиков. Но далеко не все воспринимали эту опасность всерьез: сказалась разрядка обстановки, связанная с международным дипломатическим признанием СССР. Однако со временем упорство маршала взяло верх – были выделены средства на модернизацию построенной в 20-х на русско-финской границе линии укреплений. Она войдет в историю как линия Маннергейма – рубеж, остановивший Красную армию в разразившейся в 1939 году Зимней войне. В действительности значительность линии сильно преувеличена – как советской пропагандой, которой нужна была причина для оправдания военных неудач, так и для пропаганды финской, – укрепления и огневые точки стали символом сопротивления советской империи.

Война, в ходе которой Маннергейм командует штабом, заканчивается неоднозначно. Финляндия теряет территории, но и победа Советов вовсе не кажется убедительной – слишком велики были потери, слишком незначительны результаты. Распространено мнение, что именно результаты Зимней войны подтолкнули Гитлера к решению о нападении на СССР. Эта война принесла множество страшных образов культуре обеих стран: снайперы-«кукушки», «финки», «коктейли для Молотова» (в мировую культуры бутылка с горючей смесью и тряпкой в горлышке войдет уже без предлога «для»), листовки с обещанием хорошей жизни для советских военнопленных, часто оказывавшиеся ложью.

В СОЮЗЕ С ЧУДОВИЩЕМ

Так или иначе, война подтолкнула Маннергейма к альянсу с нацистской Германией. Именно эта часть его биографии стала причиной раздора вокруг мемориальной доски в Петербурге – ведь Маннергейм, как союзник Гитлера, сыграл свою роль в установлении блокады Ленинграда. Поспорить с этим трудно – финские войска и впрямь вступали на советскую территорию. Но все же следует учитывать и другие обстоятельства. Так, Маннергейм не позволил немцам разместить дальнобойную артиллерию на Карельском перешейке – а это значительно усложнило бы жизнь Красной армии. Эвакуация советских частей проходит практически безболезненно – особенно в сравнении с происходившей примерно тогда же катастрофой на Балтике. Финский маршал всячески препятствует проходу немецких войск, в то же время не начиная наступление на советские позиции у Ленинграда или Мурманска. Те операции, которые все же проводились финской армией, обычно не были особенно масштабными и заканчивались неудачей – например, десант на острове Сухо. Благодаря этому Карельский фронт при всей его протяженности отличался сравнительно малыми цифрами потерь. Руководство СССР даже сумело перебросить некоторые военные части на более важные направления. Удивительно, но все это не мешало Гитлеру считать своевольного маршала своим союзником и даже посетить Финляндию в день его рождения. Но что именно стало причиной нежелания Маннергейма воевать на Восточном фронте – стремление сохранить армию, не испортить отношения с Англией, сентиментальные воспоминания о службе России, – мы уже никогда не узнаем.

Однако нельзя забывать и о том, что финские войска все-таки принимали участие в блокаде Ленинграда и на них лежит часть ответственности за страдания осажденного города. Нельзя забыть и концентрационные лагеря для русского населения на занятых финнами территориях, где происходили массовые смерти от голода.

В 1944 Маннергейм наконец становится президентом. И в этом же году Финляндия выходит из войны… А затем вступает в военный конфликт с Германией – так называемая Лапландская война. Впрочем, она тоже не отличается особенной интенсивностью и скорее напоминает планомерный отход немецких войск с территории страны. Благодаря подобным маневрам имел место быть случай почти небывалый: друг Гитлера Маннергейм, лидер страны, на крыльях самолетов которой была свастика, остается у власти и после Второй мировой войны. Сравнить это можно разве что с устойчивостью режима Франко.

Маннергейм правит до 1946 года, после чего выходит в отставку и спокойно доживает свой век в Швейцарии. 27 января 1951 года он умирает в Лозанне. Странное поведение во время Второй мировой, внезапная смена сторон и домик в Швейцарии вместо скамьи военного трибунала – поневоле обратишь внимание на конспирологические теории…

Биография яркая, красочная, полная драматизма и противоречий. Неудивительно, что она будоражит умы и через десятилетия после того, как закончилась. В России имя Маннергейма всегда будет вызывать споры. Множество людей испытывают к нему лютую ненависть, другие отдавали и отдают ему дань уважения. Среди таких был и мой прадед Павел Григорьевич Цытович, прошедший всю Финскую войну и воевавший во время Великой Отечественной против финнов на Карельском фронте…