Как бы ни менялся характер войны, пехота всегда оставалась «царицей полей», и кампания 1812 года тоже не представляла собой исключение.
И сколь бы ни была многонациональной Великая армия Наполеона, главной ее ударной силой являлись линейные полки Французской империи. В походе 1812 года, по официальным данным, приняли участие (в полном составе или отдельными подразделениями) шестьдесят пять линейных полков, которым и посвящен этот очерк.

72-й линейный полк

Еще один полк-работяга французской пехоты, никогда не стремившийся за «журавлем» славы, но державший в руках «синицу» и при Маренго (1800), и при Фридланде (1807), и при Эсслинге (1809), и при Ваграме (1809).

В русскую компанию отправились 1–4-й боевые батальоны полка (примерно 88 офицеров и 2500 нижних чинов) под командованием полковника барона Мишеля П. Лафитта.

Полк входил в 3-ю бригаду 10-й пехотной дивизии дивизионного генерала Франсуа Р. Ледрю Третьего армейского корпуса.

Но в русском походе в Маршевой дивизии Одиннадцатого армейского корпуса участвовали еще две роты (примерно 6 офицеров и 270 нижних чинов) 5-го запасного батальона полка.

Семьдесят второй линейный прекрасно проявил себя во время наступления Великой армии в сражениях у стен Смоленска и при Валутиной горе, при Бородине геройски совместно с вюртембергской пехотой отражал контратаки русских войск на южной Багратионовой флеши. В последнем из этих сражений полк потерял 27 офицеров. Среди раненых были и командиры 2-го и 3-го батальонов Дюфрен и Шапрон.

За Бородино личный состав полка получил 15 крестов ордена Почетного легиона.

Особую отвагу солдаты и офицеры 72-го линейного проявили во время отступления войск Наполеона, когда в составе дивизии полк вел непрерывные арьергардные бои, а у Красного был буквально растерзан непрерывными атаками казаков.

В русском походе оказались полностью разбиты и уничтожены все четыре батальона полка, но офицеры этой части смогли сберечь полкового орла и знамя.

76-й линейный полк

Несмотря на то, что 31-я пехотная дивизия дивизионного генерала графа Жана М. Сера Одиннадцатого армейского корпуса, в составе которого находился 4-й батальон 76-й линейного полка (примерно 16 офицеров и 600 нижних чинов), согласно большинству источников, не переходила в 1812 году границу Российской империи, пуговицы этой части встречаются, правда, в ограниченном количестве, на территории современной Белоруссии.

79-й линейный полк

Как-то раз один прекрасный человек, гуляя с металлодетектором по только что перепаханному фермерскому полю в окрестностях Смоленска, извлек из земли две пуговицы.

На одной была цифра 79, а на другой 90. К последней пуговке мы еще вернемся, а сейчас попробуем разобраться с первой.

В русской кампании 1812 года могли участвовать солдаты и офицеры только 4-го боевого батальона (порядка 16 офицеров и 700 нижних чинов) 79-го линейного полка, который входил в 13-й временный пехотный полк 1-й бригады 31-й пехотной дивизии Одиннадцатого армейского корпуса.

Но почему, если этот батальон и побывал в России, его солдаты и офицеры потеряли так мало своих пуговиц? Ведь от такого количества бравых вояк «трофеев» должно было остаться намного больше.

Отсюда можно сделать вывод, что в кампании 1812 года если и участвовали, то лишь очень малочисленные контингенты 79-го линейного, которые дошли с маршевыми ротами не далее чем до Смоленска.

84-й линейный полк

На пластине орла-навершия у этого полка была выбита надпись Un contre dix («Один против десяти»). Этот девиз полк получил от императора Наполеона за оборону Санкт-Леонарда (предместья города Граца) в июне 1809 года, когда два его батальона (около 1,3 тысячи штыков) с успехом сражались против 10 тысяч австрийцев.

В 1812 году 1–4-й боевые батальоны полка (примерно 85 офицеров и 2700 нижних чинов) под командой полковника шевалье Жана К. Пего находились в 1-й бригаде 13-й пехотной дивизии дивизионного генерала барона Алексиса Ж. Дельзона Четвертого армейского корпуса.

Первая и по-настоящему кровопролитная битва этой кампании, в которой 84-й линейный принял участие, – Островно.

Полк в составе 1-й бригады сражался на правом фланге с войсками П. П. Коновницына, которые держались так мужественно, что французам дважды пришлось отступать. В какой-то момент только личная храбрость (смахивающая, по мнению многих современников, на безрассудство) Мюрата, возглавившего атаку 8-го польского уланского полка, спасла положение на правом фланге.

Дорогую цену заплатили русские воины за то, чтобы задержать Великую армию на двое суток, но и французские потери оказались вполне с ними сопоставимыми.

Наполеон очень любил и ценил солдат 84-го линейного. Свидетельством тому известный факт, когда после сражения при Островно, он лично интересовался у главного хирурга Великой армии Ларрея, как именно выполнен его приказ по надлежащему уходу за ранеными в этом сражении.

Перед Бородинской битвой, на 1 сентября 1812 года, в 84-м линейном состояли 81 офицер и 2184 нижних чина.

В этом сражении полк, построившись в каре, принял на себя удар русской кавалерии Ф. П. Уварова и М. И. Платова, попытавшейся устроить разгром в тылах Великой армии. И русские казаки ничего не могли поделать с этой стеной. В один из критических моментов даже принц Евгений Богарне был вынужден искать защиту в каре полка.

Вот как этот эпизод описывает инженер-капитан в штабе Четвертого армейского корпуса Эжен Лабом: «Находившийся недалеко принц стал в середине каре, образованного 84-м полком под командой полковника Пего: он уже готовился двинуть его, когда казаки, в свою очередь, были отбиты и, пустившись в бегство, освободили наше левое крыло; тогда был восстановлен полный порядок».

Тот же эпизод в воспоминаниях адъютанта полка королевских велитов Итальянской гвардии Цезаря Ложье описывается следующим образом: «Вице-король галопом прискакал на позицию и, не находя другого, более подходящего места, выезжает в каре 84-го полка, на который тут же поведена была атака. Вице-король подбодряет людей, обещая, что скоро на помощь им явится королевская гвардия; и действительно, мы в этот момент переходим уже вброд Колочу и быстро двигаемся туда. Несмотря на внутренний пыл, усиливающийся от слухов, что принц находится в опасности, мы сохраняем величайшее хладнокровие. А тем временем силы русской кавалерии, непрерывно увеличивающиеся, возобновляют свои атаки против колонны 8-го кроатского, 84-го и 92-го полков».

Отталкиваясь от данных о сравнительно низких потерях полка (2 офицера и 275 нижних чинов) и о том, что в Москву пришли 79 офицеров и 1909 нижних чинов 84-го линейного, некоторые исследователи высказывают мнение о сравнительно пассивной роли полка в Бородинской битве. Хотя логично предположить, что причины столь низких потерь – высокая степень выучки и боевое искусство.

Именно эти свои качества солдаты и офицеры 84-го линейного продемонстрировали во время ожесточенных боев на улицах Малоярославца (24 октября).

Ведь их в атаку вел сам дивизионный командир генерал Дельзон. Форсировав реку Лужу, батальоны полка, достигнув Николаевского монастыря, быстро перестроились и, несмотря на крайне упорное сопротивление русских войск, метр за метром продвигались в составе своей бригады по Боровской улице до Соборной площади.

Восемьдесят четвертому линейному удалось захватить Калужскую заставу и практически всю западную часть Малоярославца. Русские яростно контратаковали, обрушив на французов смертельный дождь пуль и картечи. Генерала Дельзона настигли сразу три пули, и одна, попавшая прямо в лоб, убила его наповал. Яростное сопротивление русских и гибель любимого генерала заставили французов сначала попятиться, затем отступить и в конце концов обратиться в бегство...

Потом было ужасное отступление... Красный и Березина, где остатки полка все так же яростно отражали набеги казаков и атаки регулярных русских войск.

И наконец, настал день 17 ноября 1812 года, когда командир полка полковник Пего приказал, дабы не достались врагу, уничтожить орла и знамя легендарного 84-го линейного.

Командир полка сохранил памятную пластину 1-го батальона, которую вынес на своем теле.

Таким образом, в кампании 1812 года все четыре батальона 84-го линейного были полностью разбиты и уничтожены.

85-й линейный полк

В 1812 году 1–4-й и 6-й боевые батальоны полка (примерно 109 офицеров и 3500 нижних чинов) под командованием полковника барона Жана П. Пиа входили во 2-ю бригаду 4-й пехотной дивизии дивизионного генерала графа Жозефа М. Дессэ Первого армейского корпуса.

А две роты 5-го запасного батальона полка находились в 1-й маршевой полубригаде 1-й бригады Маршевой дивизии Одиннадцатого армейского корпуса.

В русской кампании полк участвовал в сражениях под Могилевом, Бородино, Вязьмой и во второй битве при Красном.

Известно, что перед Бородинским сражением (на 23 августа) численность полка была следующей:104 офицера и 2960 нижних чинов.

Вот как описывает начало сражения и действия полка Феликс Жан Ж. де Л'Эн, который в 1812 году был адъютантом генерала Дессэ: «Каждому корпусу была прочитана прокламация императора при повторных криках «Да здравствует император!». Из нашего 85-го два батальона были оставлены при батареях императорской гвардии, которая открыла бал пальбой 60 орудий, искусно расставленных на площадке, слегка господствовавшей над неприятельскими позициями. Это было на рассвете.

Следуя за дивизией Компана, мы с остальной частью нашей дивизии сошли с этой площадки и среди густого тумана стали спускаться по довольно крутому откосу. Едва мы вышли из лесу, как командование дивизией перешло к генералу Десэ, так как Компан был опасно ранен. Он во главе дивизии пустился галопом, сопровождаемый только капитаном Буржэ (поручиком), Магнаном (адъютантом генерала Бресанда) и мной. Мы прискакали в тот момент, когда редуты только что были взяты. Эти редуты были простые реданы, или лагерные работы в форме шеврона, не закрытые у входа, так что вторые позиции неприятеля оружейными и картечными залпами выметали находившихся внутри них. Удержаться в них было несравненно труднее, чем завладеть ими».

Стоит заметить, что, по данным исторических исследований, остальные батальоны 85-го линейного с начала сражения вели активную перестрелку на опушке леса и в самом Утицком лесу с русскими егерями, которые изрядно их потрепали. А к более активным действиям батальоны полка приступили только в начале третьего часа дня, когда по приказу маршала Нея поспешили на помощь практически полностью обескровленной 5-й дивизии Компана.

Вот как этот эпизод описывал второй майор 85-го полка Ле Руа: «Мы перешли ретраншементы, которые были перед нами; враг... отошел к своему центру, где на него активно оказывали давление Ней и кавалерия неаполитанского короля (Мюрата. – Прим. авт.)...»

Несмотря на то, что русским войскам пришлась оставить все укрепления левого фланга и центра, они выстроили новую линию обороны и опять начали непрерывно контратаковать.

Мужество и упорство, с которыми сражались русские войска, не раз отмечалось в воспоминаниях солдат и офицеров Великой армии. Вот как эти события написал в своих мемуарах Ж. Пеле: «Мы видели, как русские массы маневрировали, подобно подвижным редутам, унизанным железом и извергавшим огонь. Посреди открытой местности и картечь нашей артиллерии, и атаки нашей кавалерии и пехоты наносили им огромные уроны. Но пока у них оставалось сколько-нибудь силы, эти храбрые солдаты снова начинали свои атаки. Корпуса Даву и Нея, устав побеждать, поддерживали убийственную борьбу на завоеванной местности».

В Бородинском сражении 85-й линейный потерял 13 офицеров и около 900 нижних чинов.

При отступлении Великой армии солдаты и офицеры полка мужественно переносили все ужасы ретирады, не примыкая к толпам дезертиров и мародеров.

Под Вязьмой и особенно под Красным они стойко сражались с русскими лейб-егерями, и только после подхода к месту боя батальонов Финляндского полка вынуждены были отступить и укрыться в лесу, прямо на самом берегу Днепра.

Процитируем рапорт А. П. Тормасова М. И. Кутузову: «Генерал-лейтенант князь Голицын, командующий 3-м пехотным корпусом... выгнал неприятеля из деревни Кутьково и преследовал его на большую дорогу, ведущую из Красного к селу Доброму, где неприятель, соединяясь с бегущими из города, старался пушечною пальбою (полковые пушки полков 4-й пехотной дивизии. – Прим. авт.) удерживать стремление колонны наших и способствовать своему отступлению... Лейб-гвардии Финляндский полк выгнал неприятеля из с. Доброго, положа на месте более 1000 человек... Поле сражения было усеяно его трупами; часть оного, коя избегла гибели, рассыпалась в лесу, откуда беспрестанно приводят пленных...»

В кампании 1812 года оказались полностью разбиты и уничтожены все пять батальонов 85-го линейного полка, но орел и знамя были вынесены офицерами полка из пределов России.

88-й линейный полк

Когда мне позвонили из Новгорода и сообщили, что обнаружили пуговку французской линейной пехоты времен Наполеоновских войн, я по карте очень внимательно стал изучать место, где она была обнаружена.

Выяснилось, что ранее на этой территории возле деревни Савино Новгородской области находились уже не существующие военные казармы дореволюционной постройки.

Видимо, какой-то русский солдат прихватил пуговицу 85-го линейного в качестве сувенира-напоминания о кампании 1812 года, поскольку никаких других следов Великой армии в этих местах обнаружено не было.

Вторую пуговицу с номером 88 нашли на свежераспаханном поле под Красным, что явно указывает на участие отдельных подразделений 88-го линейного в кампании 1812 года.

Ведь известно, что 4-й боевой батальон полка (порядка 17 офицеров и 670 нижних чинов) входили в 8-й временный пехотный полк майора Трени, который состоял в 1-й бригаде 30-й пехотной дивизии Одиннадцатого армейского корпуса.