Продолжим повествование о необыкновенном разведчике сербского происхождения и постараемся выяснить, почему именно он стал основным прототипом бессмертного и неубиваемого Джеймса Бонда, «подвиги» которого продолжают потрясать многочисленных кинозрителей даже после смерти его литературного отца, Яна Флеминга. А предварительно заметим, что мы не стараемся удивить любителей детективного жанра немыслимыми похождениями тройного агента. Все-таки Душан Попов, хотя и любил женщин, вино и авантюры, был идейным борцом с фашизмом. А идейным борцам тоже не чужды человеческие эмоции…

…Португалия, как уже отмечалось ранее, в годы Второй мировой войны являла собой прямо-таки настоящий рай для противоборствующих разведок. Она не была со всех сторон окружена фашистскими и профашистскими государствами, как, скажем, Швейцария (бедный, бедный профессор Плейшнер!), и потому «работать» в ней было несколько безопаснее. Португалия давала приют всем воюющим сторонам, и потому абвер с большой охотой организовал там для Попова фиктивное предприятие по торговле еще не оккупированной Югославии с Великобританией. И потому разведчик довольно много времени проводил в этой стране на побережье Атлантики.

В Лиссабоне шефство над ним поначалу взяла немецкая агентесса Элизабет Сарба, представившая его резиденту Людвигу фон Кастрофу (настоящее имя разведчика — Кремер фон Ауэнроде). Резидент и агент довольно быстро сблизились — на почве безупречного воспитания и любви к женщинам, и между ними возникли весьма доверительные отношения, что в немалой степени способствовало работе Душана — естественно, на англичан. Пребывание в столице Португалии также давало хорошую возможность для встреч с Иоганном Ебсеном, который регулярно передавал другу сведения о положении дел в Германии и о настроениях в абвере. Отдельные источники утверждают, что именно тогда Ебсен передал Попову документацию и технику для создания так называемых микроточек — последнего достижения в области шпионской техники, которое позволяло практически без всякого риска пересылать важнейшую информацию. К последней лиссабонской встрече двух друзей мы еще вернемся…

Начиная с декабря 1940 года Душан, несмотря на бомбежки Лондона, совершал регулярные поездки между двумя столицами, наладив «взаимовыгодный обмен информацией». Однако лондонское руководство, несмотря на очевидную полезность Попова, было недовольно его «моральным обликом» и потому отрядило в Лиссабон для более пристального контроля за «распутным «Трициклом» Яна Флеминга. Будущий создатель Джеймса Бонда отвечал также за проведение собственной разведывательной операции «Золотой глаз» («Golden Eye 1941/42»), связанной с франкистской Испанией.

Как раз в это время Попову удалось убедить свое немецкое начальство в том, что он создал в Лондоне разведывательную сеть во главе с тремя солидными аристократами (о которых и без того было известно, что они с симпатией относятся к Гитлеру). Однако создание такой сети потребовало немалых средств, которые Душан потратил из собственного кармана. При поддержке фон Кастрофа ему удалось заполучить от абвера деньги: по одним источникам, восемьдесят, по другим — сто тысяч долларов. В то время такие деньги были просто фантастическими.

И вот именно в этот момент Флеминг становится свидетелем сцены, которая десять лет спустя стала завязкой его первого романа о Бонде. В лиссабонском казино «Паласио» Душан Попов сошелся за игорным столом с неким литовцем, имя которого ни история, ни литература нам не сохранили (хотя Ян Флеминг пытался в своем первом романе убедить читателя, что это, скорее всего, был агент советской разведки). Играть так играть! Таинственный литовец оказался чуть ли не азартнее самого Попова, и тому, чтобы спасти положение, а заодно и деньги, пришлось выложить на кон половину полученной от немцев суммы. Кто говорит, что это было тридцать восемь тысяч долларов, кто — сорок, а кто — пятьдесят.

Такого в казино еще не бывало! Блефующий литовец не выдержал сильнейшего нервного напряжения и спасовал. Распорядители извинились перед Поповым, а один из сыновей нашего героя позже утверждал (якобы со слов отца), что присутствовавший при этом блистательном блефе Флеминг позеленел лицом — то ли от зависти, то ли от страха… Так ли это было — мы не знаем, но история эта явно запала в душу будущего писателя.

В 2002 году британские власти сняли гриф секретности с некоторых архивных материалов своей разведки. В частности, из них стало ясно, что английские кураторы Попова были уверены, что Душан «любит жить на широкую ногу и обожает общество красивых женщин». Это несколько подрывало его авторитет в глазах щепетильных джентльменов от разведки, но ничуть не умаляло достоинства добытых им сведений. После некоторых колебаний руководство английской разведки согласилось на «командировку» Душана в США, где он в полном соответствии с заданием абвера должен был создать шпионскую сеть. При этом руководители разведсообщества Великобритании приняли решение уведомить «соответствующие органы» США, а именно — ФБР и лично его руководителя Эдгара Гувера о миссии «Трицикла».

Поездке Попова в США предшествовала его последняя личная встреча с Иоганном Ебсеном. По некоторым данным, именно он сообщил Попову, что японские союзники Германии заинтересовались результатами английской бомбардировки итальянской гавани Таранто. Казалось бы, почему японцев привлекло поражение итальянского флота в Средиземноморье? Да потому, что — внимание! — английская палубная авиация нанесла мощный удар бомбами и специальными торпедами по стоящим в мелководной гавани тяжелым кораблям, потопив три линкора и потеряв при этом всего два самолета-торпедоносца. После этой первой в истории войн атаки с использованием авианосного флота, состоявшейся 12 ноября 1940 года, Англия значительно укрепила свои позиции в Средиземном море.

Попов нисколько не сомневался, что японцы готовят аналогичный удар. А по кому именно, особых сомнений не вызывало и разночтений не составляло: главным их потенциальным противником в Тихом океане был американский флот… Правда, некоторые источники полагают, что сведения о подготовке атаки японской авиации на американский флот Попов получил от своих контактов в вишистской Франции, но точных сведений об этом не существует — пока…

Тут следует сказать несколько слов о достоверности сведений о работе глубоко законспирированных разведчиков. Документальных данных такого рода практически не существует: даже если речь идет о «делах давно минувших дней», держатели строгой тайны не намерены раскрывать ее. Ведь она может касаться, как говорится, «принципов и методов», а также прочих прибамбасов, которые ой как не хочется открывать даже союзникам… Да и открытым архивам далеко не всегда можно стопроцентно доверять — слишком уж часто в бумагах встречаются старательно зачерненные строки, нередко исследователи недосчитываются целых листов. Вот и приходится собирать информацию с миру по нитке, анализировать и сопоставлять полученные данные, иногда увлекаясь заманчивыми теориями в ущерб сухой правде жизни. Но ничего не поделаешь: такова специфика третьей древнейшей профессии — разведчика (напомню: вторая — журналистика!).

Как бы то ни было, но за океан Душан Попов отправлялся с огромным багажом заданий: американцам он должен был сообщить о готовящемся нападении Японии и передать технологию изготовления микроточек, для немцев — организовать в США шпионскую сеть и собрать данные о поисках залежей урановой руды в Латинской Америке и так далее, и тому подобное… Словом, дел накопилось немало.

Незадолго до отплытия в Америку Попов получил от абвера дополнительное задание: собрать максимум сведений об американской армии (которая, вопреки стремлениям президента Рузвельта, пока не собиралась вступить в войну), в том числе и о крупнейшей военно-морской базе на Гавайских островах. Сомнений более не оставалось: японцы готовятся ударить по Перл Харбору!

Вскоре после прибытия в Новый Свет Душан Попов встретился с агентами ФБР, которые были официально оповещены английской разведкой о прибытии в США двойного агента, и передал им все имеющиеся сведения о предстоящей атаке на американский военно-морской флот. Связаться с другими государственными организациями он не мог — в 1941 году Федеральное бюро расследований отвечало за все, в том числе и за внешнюю безопасность страны. УСС (Управление стратегических служб), трансформировавшееся впоследствии в ЦРУ, появилось на свет только в 1942 году, а до вступления США в мировую войну внешняя безопасность страны мало беспокоила уверенных в своих силах американских изоляционистов. Тем более эта информация не могла заинтересовать Эдгара Гувера, бессменного с 1924 года директора ФБР, погрязшего в борьбе с внутренней преступностью. Его мало интересовали иностранные агенты, тем более двойные. Кроме того, он не очень-то доверял и английским коллегам, рекомендовавшим ему какого-то непонятного славянина.

Забавно, что Эдгар Гувер в возрасте неполных тридцати лет возглавлял в Министерстве юстиции «отдел регистрации граждан враждебных государств»! Однако в случае с Поповым нюх его подвел: он категорически отказался от встречи с каким-то заокеанским выскочкой. Мало того, он отдал своим подчиненным приказ всячески препятствовать его деятельности на территории Штатов. Не в последнюю очередь в таком отношении к попыткам сорвать атаку на Перл-Харбор сыграло масонское высокомерие Гувера, бывшего Верховным генеральным инспектором ложи шотландского устава, а также его пуританские убеждения (слухи о гомосексуальных наклонностях шефа ФБР не нашли подтверждения). Ну не мог он поверить распутному славянину, любителю автомобилей, женщин и хорошей выпивки!

Что оставалось Душану Попову? Не создавать же, в самом деле, шпионскую сеть абвера на противоположном берегу Атлантики! И он, обладая достаточными средствами, начинает вести полнокровную светскую жизнь, именно так, как ее понимали в те годы. Шикарные апартаменты, роскошные авто, французское шампанское, русская икра, голливудские красавицы… Словом, живет такой жизнью, будто завтрашнего дня уже никогда не будет.

Именно тогда он закручивает роман с исключительно популярной голливудской актрисой Симоной Симон, с которой познакомился еще в Париже, и, охваченный любовным жаром, отказывается от запланированной поездки в Рио-де-Жанейро, где его с нетерпением ожидали лиссабонская кураторша Элизабет Сарба и другие немецкие агенты. Причин отказа от поездки в Бразилию у Душана было две: во-первых, он ничего не знал о том, что и немцы, и американцы вступили в смертельное соревнование за обладание атомной бомбой; во-вторых — обиженный Гувером, он элементарно прокутил деньги, отпущенные абвером на создание шпионской сети, и потому был вынужден существовать за счет прекрасной Симоны.

Говорят, что Эдгар Гувер все же назначил 24 сентября 1941 года встречу Душану Попову в Нью-Йорке, но и она к желаемым результатам не привела. Гувер окончательно счел, что «Трицикл», обманув английскую разведку, прибыл в США лишь для того, чтобы организовать шпионскую сеть. Правда, только с целью продолжить выманивать у немцев деньги. Это вызвало у Душана дикое раздражение, и он после кратковременного визита в Рио отправляется в Европу. По пути он узнает о нападении японцев на Перл-Харбор…

Недоверие Гувера стоило Америке двух с половиной тысяч жизней, полутора тысяч искалеченных моряков. Она лишилась четырех линкоров, двух эсминцев и двухсот самолетов — не считая поврежденных кораблей и истребителей. Японцы же потеряли двадцать девять самолетов, пять сверхмалых подлодок и пятьдесят пять человек (не считая единственного взятого в плен моряка).

Возвращаясь в Лиссабон, он и не подозревал, что британские спецслужбы раскусили немецкие шифры. В одной из телеграмм они прочли о том, что абвер сильно засомневался в преданности своего агента рейху, однако сообщить об этом Попову побоялись: немцам не должно быть известно о том, что их зашифрованная переписка читается противником. И в Лондоне решили: пусть «Трицикл» сам выпутывается из создавшегося положения. Что ж, таковы правила смертельной игры…

Однако на этот раз Попову удалось выкрутиться, и немцы позволили ему вновь отправиться в Лондон. Там он активно включается в операцию «Фортитюд» («Сила духа»), развернутую специально для введения немцев в заблуждение относительно сроков и места высадки англо-американских войск в континентальной Европе. Душану удалось убедить немцев в том, что высадка планируется либо во французском Кале, либо вовсе в Норвегии. Отправляясь в последний раз в Лиссабон, Попов берет с собой для передачи фон Кастрофу ложные планы десанта с искаженными, естественно, данными о количестве и вооружении англо-американских войск. 9 марта 1944 года британские спецслужбы перехватывают и расшифровывают донесение португальской резидентуры абвера, в котором сведения, доставленные Поповым, оцениваются как весьма вероятные и полезные. После этого Душан опять отправляется в Лондон, и благодарный фон Кастроф просит его избегать определенных районов Лондона, которые Гитлер начнет уничтожать «оружием возмездия» — то есть обстреливать снарядами ФАУ-1. Естественно, Попов с благодарностью принимает сообщение резидента к сведению…

Но, как говорится, пришла беда — отворяй ворота. Буквально за пару недель до начала операции «Оверлорд» гестапо арестовывает в Лиссабоне Иоганна Ебсена. Официально его обвиняют в растрате казенных денег, однако все прекрасно понимают, что на него пало подозрение в шпионаже на англичан. Ебсена пытают, и в спецслужбах Англии опасаются, что тот не выдержит и не только сдаст Душана Попова, но и раскроет истинные планы высадки англо-американского десанта. Однако операцию «Оверлорд» отменять поздно, и Интеллидженс Сервис пытается сделать все, чтобы Ебсен молчал. Но все их попытки — нетрудно представить, какие именно, — кончаются неудачей. Тем не менее Ебсен под пытками не произнес ни слова…

Подозрение падает и на Душана. Тем более что практически в то же время гестаповцы арестовывают старшего брата Душана, Ивана, который также давно работал на англичан. Смертельной опасности подвергается и младший брат Владимир, тоже состоящий на службе британской разведки.

Душан предпринимает невероятные усилия, чтобы спасти братьев и вытащить из лап гестапо Иоганна. К этому времени Канарис, симпатизировавший Попову и, возможно, догадывавшийся о его истинном лице, уже был арестован за участие в заговоре против Гитлера. Абвер был распущен, а его подразделения перешли в ведомство Генриха Гиммлера — Главное управление имперской безопасности (РСХА). Гиммлеровские молодчики принимаются за обработку Попова. Его подвергают жестоким допросам с применением тиопентала натрия, более известного в литературе как «сыворотка правды». Кстати, этот медикамент в более сильных дозах применяют в некоторых штатах США для приведение в исполнение смертных приговоров…

Однако Душан не только выдерживает эту пытку, но и угрожает своим палачам «перекинуться» к англичанам, поскольку его оскорбляет такое недоверие со стороны нового руководства. И его освобождают. К счастью, Ивану удалось бежать из-под стражи, и он добирается до Англии. А вод друга Иоганна Душану спасти не удалось: гестаповцы казнили его.

Педантичные англичане из МИ-6 подсчитали, так сказать, материальный результат деятельности «Трицикла» Попова за время Второй мировой войны. Благодаря его действиям было разоблачено, арестовано или ликвидировано несколько сот нацистских шпионов — точное количество не было названо опять-таки по соображениям секретности. Зато во время операции по высадке союзников в Нормандии его действия нейтрализовали от семи до пятнадцати фашистских дивизий (примерно 150 000–300 000 солдат).

Мы уже говорили о том, что после окончания мировой войны Душан Попов прекратил работать в разведке. Однако к мирной жизни он перешел далеко не сразу. Верный данному еще перед войной слову, он приложил невероятные усилия, чтобы разыскать убийцу Иоганна Ебсена. И ему удалось это сделать! Он до полусмерти избил этого человека, но убить так и не сумел: война окончена. Вот что он написал в своих мемуарах: «В утробе моей словно взорвался вулкан. Мне показалось, что я выблевал все, что вынужден был проглотить и пережить за эти страшные пять лет, я выблевал все свои грехи, стыд и боль. И почувствовал себя пустым и… свободным!» Убить убийцу друга он не смог: да, война окончена…

Но это был не последний его акт возмездия. Он не удержался от соблазна написать письмо Эдварду Гуверу, который в 1941 году публично обвинил его во лжи, пустозвонстве и шпионаже в пользу Германии. В письме он обвинил его в гибели людей и флота. И только тогда поставил точку в своей войне во имя мира.

Готовя этот материал, я часто задумывался о том, почему подвиг этого человека остался практически неизвестным, по крайней мере, в нашей стране. Конечно, сыграла свою роль специфика разведывательной службы. Вспомним хотя бы Рихарда Зорге, малую долю правды о котором мы узнали благодаря тому, что Никите Хрущеву показали французский художественный фильм об этом человеке. И только после этого нехотя, с большим скрипом мы стали что-то узнавать о нем. И этот процесс продолжается и поныне: совсем недавно стали говорить о нем как о нормальном человеке, любившем жизнь и женщин. Что же касается Попова — разве могли говорить в СССР о человеке — прототипе зловещего Бонда? Он ведь был заклятым врагом Советского Союза, как и его создатель Ян Флеминг! И сражался он либо против нас, либо против каких-то абстрактных фанатиков войны. Но ведь Душан Попов воевал против фашизма, во имя мира на всей земле! Да, думали, очевидно, те люди, от которых зависело, знакомить ли наш народ с этим братом-сербом: он, конечно, благородный борец, но… морально, так сказать, неустойчив. И потому не может служить нашей молодежи примером для подражания. К тому же — идеологически он «не наш»… А теперь, когда идеологические шоры вроде бы сняты с наших глаз, вроде бы его подвиги неактуальны, и не могут они сравниться все с тем же залихватским Джеймсом Бондом. Он скучен для многих молодых людей. Увы…