Легендарный «королевский» Совет главных конструкторов… Возникший как неформальное объединение руководителей предприятий, очень скоро он превратился в официальный орган, на котором принимались решения по важнейшим вопросам создания ракетного щита нашей страны. В первый состав совета вошли шесть человек: Сергей Королев, Валентин Глушко, Владимир Бармин, Михаил Рязанский, Николай Пилюгин и Виктор Кузнецов. Каждый из них отвечал за определенное направление работ. Системами радиоуправления баллистических ракет, а потом и космических носителей занимался Михаил Рязанский.

Он родился 23 марта (5 апреля) 1909 года в Санкт-Петербурге. Но на берегах Невы прожил совсем недолго. Его отец, Сергей Иванович, происходил из семьи священника деревни Бычки Тамбовской губернии, учился в Баку, уезжал и вновь возвращался на Апшерон, где работал секретарем в конторе Нобеля. В те годы Баку был одним из центров социал-демократии. Левых убеждений придерживался и отец Михаила Сергеевича. В их доме часто бывали молодые бакинские революционеры Киров, Орджоникидзе, Вышинский. Захаживал и Лаврентий Берия. Правда, в 1930-е годы Сергея Ивановича, несмотря на высокие знакомства, все равно исключили из партии.

Детские воспоминания Михаила Сергеевича связаны только с Баку. А самые яркие впечатления детства – солнце, море и нефтяные вышки в окружении вод.

В 1923 году семья Рязанских переехала в Москву, где Сергей Иванович стал работать в управлении столичной конторы «Азнефть». Так юный Миша стал москвичом.

Еще в школьные годы проявился его активный характер. Став комсомольцем, он активно занимается комсомольской работой, становится пропагандистом в Хамовниках. Вскоре он находит себе работу: сначала монтер, потом – техник.

Еще в шестом классе Рязанский всерьез увлекся радио, что определило всю его дальнейшую жизнь. В 1924–1927 годах на общественных началах занимается любимым делом, руководит радиокружками, работает в президиуме Общества друзей радио при московском комитете комсомола, в президиуме радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ (секция коротких волн). В те же годы увлекался коротковолновой связью, был активным коротковолновиком-любителем. Первым в СССР установил радиосвязь с ледоколом «Красин», который шел спасать экспедицию Умберто Нобиле. Этим достижением Рязанский гордился всю свою жизнь.

Авторитет молодого Рязанского был настолько высок, что именно его фракция ВКП(б) Общества друзей радио в 1928 году рекомендовала для работы в Нижегородской радиолаборатории имени Ленина – в то время ведущего радиоцентра страны. В Нижнем Новгороде ему доверили заведовать антенным полигоном. В лаборатории Рязанский конструирует свои первые радиостанции, некоторые из них были приняты на снаряжение Красной армии. Кроме того, он продолжает активно заниматься комсомольской работой, избирается секретарем комсомольской организации лаборатории.

Именно в годы работы в Нижегородской радиолаборатории произошел случай, который существенно осложнил дальнейшую жизнь Рязанского. На краю антенного полигона находился деревянный вагончик с аппаратурой, который однажды сгорел. Началось следствие. В поджоге обвинили Рязанского, вытащив на свет факт, что его дед, которого он никогда в жизни не видел, был попом в Тамбовской губернии. Ярлык «Рязанский – враг народа», который с чьей-то «легкой» руки тут же был к нему приклеен, чуть было не стал для него фатальным. На защиту Рязанского активно встала молодежь лаборатории, которая буквально отбила его. Отделался пустяком – месяцем принудительных работ за «небрежное отношение к государственному имуществу». Пожар на полигоне и дед-священик преследовали его всю жизнь. Так, став в 1931 году кандидатом в члены ВКП(б), он только в 1940 году был принят в члены партии.

В 1931 году кто-то из руководителей лаборатории вспомнил, что у молодого ученого нет специального образования. Так Рязанский вновь оказывается в Северной Пальмире. Правда, из лаборатории его направили в Ленинградскую Военно-техническую академию. Но так как в тот год приема не было, Михаил поступил в Ленинградский электротехнический институт имени Ульянова-Ленина, где проучился два года. Одновременно он работал в Особом техническом бюро (ОСТЕХБЮРО), создававшем системы радиосвязи для ВМФ.

Общая неустроенность, учеба, работа – все это привело к тому, что Михаил тяжело заболел туберкулезом. Приговор врачей был лаконичен: «Хочешь жить – уезжай из Ленинграда».

Не надеясь на выздоровление, смирившись с мыслью о скорой смерти, Михаил уехал в Башкирию, куда к тому времени перебралась его семья. Отец и мать поили его кумысом, кормили медом и смогли вылечить сына. В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в Московский электротехнический институт имени Молотова на факультет связи. В 1935 году окончил институт, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения: передача закодированной информации, радиовзрыватели, радиосчетчик под рельсами и другие приборы.

Еще в 1934 году он начал работать в московском отделении ОСТЕХБЮРО. Занимался исследованием систем радиообнаружения самолетов, проблемами дистанционного управления военной техникой. После окончания института продолжает работать в ОСТЕХБЮРО, которое в 1939 году было преобразовано в НИИ-20 (ныне – Всероссийский НИИ радиотехники).

Накануне Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься новым для себя, но очень интересным делом – радиолокацией. Он участвовал в создании первого советского радиолокатора П-2 («Пегматит»), разрабатывал приемную часть. Работа над радиолокатором, начатая в Москве перед войной, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. В невиданно короткие сроки радиолокатор был создан. Все участники разработки, в том числе и Рязанский, стали лауреатами Сталинской премии за 1943 год.

Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3. В конце войны Михаил Сергеевич заинтересовался радиосистемами наведения ракет «Фау-2» (именно тогда об этих разработках стало известно советским конструкторам). В 1945–1946 годах в составе большой группы ученых был направлен в Германию для розыска оборудования и документации ракет «Фау-2». Работал в институте «Нордхаузен» вместе с Сергеем Королевым, Валентином Глушко и другими, которые уже через несколько лет стали «золотым фондом» отечественного ракетостроения, а потом проложили человечеству дорогу к звездам.

После возвращения в Москву Рязанский был сразу же назначен главным конструктором НИИ-885 Министерства промышленности средств связи СССР. С 1951 года – главный инженер НИИ-88 Министерства вооружения.

В июне 1952 года Рязанского перевели в центральный аппарат министерства и назначили начальником Главного управления по ракетной технике, членом Коллегии министерства.

Но здесь он проработал недолго. Его натура требовала живого дела, а не «аппаратных игр». Поэтому в 1953 году по личной просьбе он был освобожден от этой должности и назначен заместителем директора по научной работе НИИ приборостроения, в котором проработал следующие тридцать три года. В 1978 году институт был преобразован в НПО «Радиоприбор», в 1990-х годах – в ФГУП «Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения». С 1955 года Рязанский – директор и главный конструктор института, затем первый заместитель генерального директора, с 1965 года – заместитель директора по научной части – главный конструктор.

С конца 1940-х годов Рязанский – один из ведущих создателей систем автономного управления и комбинированных систем управления первых советских баллистических ракет. Вошел в состав Совета главных конструкторов, которым руководил Сергей Павлович Королев, успешно завершил работы по созданию системы радиоуправления ракеты-носителя Р-7. Он же создавал приборы управления для запуска первого в мире искусственного спутника Земли и для запуска первого в мире человека в космос.

За заслуги в деле создания баллистических ракет большой дальности, в том числе первой отечественной ракеты – носителя ядерного оружия Р-5М, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1956 года ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и медали «Серп и молот». За межконтинентальную баллистическую ракету Р-7 и первый в мире искусственный спутник Земли был удостоен Ленинской премии, за полет Юрия Гагарина – награжден орденом Ленина. Михаил Сергеевич – кавалер ордена Красной Звезды, двух орденов Трудового Красного Знамени, ордена Октябрьской Революции и еще трех орденов Ленина.

Продолжая плодотворную научную и конструкторскую деятельность, в 1960–1970-х годах Рязанский стал ведущим конструктором систем управления космических автоматических аппаратов для исследования Луны, Марса и Венеры, пилотируемых космических кораблей «Восток», «Восход», «Союз». Под его руководством создавались уникальные наземные и морские командно-измерительные комплексы для управления полетами космических кораблей, единая система управления одновременной работой нескольких спутников для исследования природных ресурсов Земли, международная космическая система обнаружения терпящих бедствие КОСПАС-САРСАТ.

Автор свыше 150 научных работ по теории и практике создания радиотехнических систем в 1958 году был избран членом-корреспондентом АН СССР. В 1979–1987 годах являлся членом Комиссии АН по разработке научного наследия пионеров освоения космического пространства.

В 1986 году Рязанский перешел на работу в Министерство общего машиностроения СССР, где проработал до конца жизни.

Последние годы принесли Михаилу Сергеевичу горечь утраты близких людей. В 1981 году умерла любимая жена Елена Зиновьевна, а в 1982 году в горах трагически погиб сын Володя. Рязанский заболел, пытался забыться в работе, увлекся созданием аппаратуры для получения телевизионных панорам Марса и Венеры. Но болезнь оказалась сильнее, и 5 августа 1987 года Михаил Сергеевич Рязанский умер. Похоронен на Донском кладбище Москвы.

Бюст ученого установлен на космодроме Байконур в Казахстане. Мемориальные доски в его честь установлены в Московском энергетическом институте и на территории ФГУП «Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения».

Космическую эстафету Михаила Сергеевича Рязанского продолжает его внук – Сергей Николаевич Рязанский, космонавт-испытатель.