На Руси есть много церквей, монастырей и других святых мест, с которыми связаны знаковые страницы в истории государства. Но знаковость этого собора особая…
Его возвели в память о первой Отечественной войне. 
Его показательно уничтожили, словно перечеркивая традиционные понятия Бога, царя и того же Отечества. 
Его столь же показательно восстановили в качестве своего рода жеста примирения и сотрудничества между православной церковью и официальными властями постсоветской России. 

О ВЛАСТИ И ЦЕРКВИ

Хотя коммунистические историки традиционно клеймили Русскую православную церковь (РПЦ) как «прислужницу царизма», отношения между государственными структурами и высшим духовенством всегда складывались неоднозначно. 

Конечно, конфликты между ними никогда не принимали форму таких лютых войн, какие вели между собой римские папы и германские императоры, однако терзаемая внешними врагами страна просто не могла позволить себе роскошь подобного междоусобия. 

Зато, как только Московская Русь более-менее твердо встала на ноги, дело не обошлось без выяснения отношений между царем Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном по вопросу, кто в государстве главнее. 

Победа осталась за светской властью, и власть церковная с тех пор почти не пыталась вмешиваться в вопросы государственного управления, сосредоточившись исключительно на сфере духовной и утешении страждущих. Правда, чтобы утвердить свою победу, государство нанесло еще два удара, ликвидировав патриаршество (1700) и секуляризировав церковное имущество (1762), что было уже явно лишним, поскольку падение авторитета церкви имело следствием всеобщее «повреждение нравов», о котором с тревогой говорили интеллектуалы времен Екатерины Великой.

К счастью, новая угроза со стороны покоренной Францией Европы пробудила в российской нации инстинкт самосохранения и заставила вновь обратиться к православной традиции.   

А когда в 1812 году вопреки всем пессимистичным прогнозам Россия учинила сокрушительный разгром вторгнувшейся на ее территорию армии «двадесяти языков», многие представители народа-победителя» увидели здесь вмешательства Божьего промысла. И тогда авторитет церкви вновь пошел в гору.

Ярким подтверждением господствовавших тогда в обществе настроений как раз и стал проект храма, равного которому не было еще в российской истории. Идея строительства подобного собора воскрешала древнюю традицию обетных храмов, возводившихся в знак благодарности Богу за дарованную победу и в вечное поминовение погибших. 

Данная традиция известна еще со времен Ярослава Мудрого, воздвигнувшего в память своей победы над печенегами церковь Святой Софии в Киеве. Победа на Куликовом поле была увековечена сразу несколькими храмами в честь Рождества Пресвятой Богородицы (именно в этот праздник, произошла битва с полчищами хана Мамая). В память о покорении Казани Иван Грозный возвел собор Покрова на Рву (более известный под именем собора Василия Блаженного). Первый из царей династии Романовых – Михаил Федорович отметил изгнание из Москвы польских интервентов (1612) строительством храма в честь Казанской Божьей Матери (икона которой находилась в победоносном войске Минина и Пожарского). И даже не отличавшийся глубокой религиозностью создатель Российской империи царь Петр Великий едва ли не после каждой значительной победы над шведами строил хотя бы по небольшой церкви или часовне (так, в Петербурге в память Полтавского сражения был возведен собор в честь святого Сампсония, праздник которого пришелся день исторической битвы).

После Полтавы более ста лет нога иноземного захватчика не ступала на русскую землю, и тем сильнее было впечатление, вызванное разгромом Наполеона, дерзнувшего (на свою голову) нарушить эту традицию.

Когда к 25 декабря 1812 года на территории империи не осталось ни одного живого и не сложившего оружия вражеского солдата, царь Александр I издал указ «Об установлении празднества декабря 25, в воспоминание избавления Церкви и Державы Российские от нашествия галлов и с ними двадесяти язык». В этом манифесте было объявлено о намерении «в Первопрестольном граде нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа».

СОБОРНЫЙ ДОЛГОСТРОЙ

Вскоре императору были представлены проекты, созданные такими известными архитекторами, как Джакомо Кваренги, Андрей Воронихин, Василий Стасов. Однако предпочтение было отдано не слишком известному зодчему Александру Витбергу, предлагавшему возвести на Воробьевых горах целый музейно-храмовый комплекс.

12 октября 1817 года на Воробьевых горах действительно состоялась торжественная закладка собора Христа Спасителя, однако практическая реализация проекта застопорилась из-за целого ряда проблем технического характера, самыми серьезными из которых оказались обилие подземных ручьев и вызванная этим рыхлость почвы.

Проект пришлось срочно перерабатывать, перенеся строительство прямо в Московский Кремль, на участок между Москворецкой башней и Тайницкими воротами. Однако выяснилось, что песчаные грунты здесь не выдержат массивного здания и непременно осядут, разрушив целую систему подземных родников.

Вступивший на престол в 1825 году Николай I распорядился прекратить строительство и объявить новый конкурс, победителем которого оказался архитектор Константин Тон, предложивший строить собор в другом месте, рядом с Кремлем, на берегу Москвы-реки.

Новое строительство началось 10 сентября 1839 года. Присущая прежнему проекту гигантомахия была ограничена разумными пределами, но и на сей раз строительство оказалось делом весьма сложным. Сам Николай I до завершения работ так и не дожил, и в 1860 году на освящении храма присутствовал уже его сын и наследник царь Александр II, вошедший в отечественную историю с почетным прозвищем Освободителя.

Впрочем, с учетом работ по росписи храма и обустройству территории полное завершение проекта пришлось уже на царствование Александра III, испытывавшего к этому собору особую привязанность и даровавшему ему статус кафедрального. Здесь отмечались такие праздники общегосударственного значения, как 500-летие со дня смерти преподобного Сергия Радонежского, 100-летие Отечественной войны 1812 года и, наконец, 300-летие дома Романовых.

ЯМА

Империя Романовых рухнула через четыре года после своего трехсотлетнего юбилея – в феврале 1917 года, а уже в августе в храме Христа Спасителя состоялось торжественное богослужение в честь первого со времен Петра Великого Поместного собора Русской православной церкви. 

Именно этот собор принял решение о восстановлении на Руси патриаршества, что фактический означало стремление РПЦ проводить более независимую по отношению к светской власти политику. Однако большевики довели процесс до логического финала, полностью отделив церковь от государства. И заодно приравняли веру в Бога к мракобесию. 

В истории церкви начался принципиально новый этап, когда власть светская пыталась не столько подмять под себя власть духовную, сколько физически ее уничтожить, навязав собственным гражданам вместо традиционного набора христианских заповедей «Моральный кодекс строителя коммунизма».

Этот процесс протекал со своими спадами и подъемами, причем очередной взрыв антирелигиозной истории пришелся на 1931 год и ознаменовался наряду с прочими чудовищными акциями взрывом храма Христа Спасителя (5 декабря).

На месте собора предполагалось возвести нечто более современное и идеологически правильное. 

В реальности осталась только огромная яма…

ПОКА ГРОМ НЕ ГРЯНУЛ

Антирелигиозная вакханалия закончилась с началом Великой Отечественной. Уже на следующий день после гитлеровского вторжения наряду с множеством распоряжений по мобилизации, эвакуации и т. д. Государственный комитет обороны нашел время, чтобы выпустить указ о роспуске Союза воинствующих безбожников. 

Правило «пока гром не грянет, мужик не перекрестится» сработало даже в отношении товарища Сталина. Проснувшийся в нем бывший семинарист начал подавать церкви одобряющие знаки. Вновь был воссоздан орден Александра Невского. Вместо привычного «товарищи» генсек обращался к своим слушателям как к «братьям и сестрам». В вышедшем на экраны боевике «Секретарь райкома» решающий бой происходил в стенах храма, а местный батюшка бил немцев, сражаясь плечом к плечу с партийным руководителем. 

РПЦ с готовностью приняла протянутую ей руку. С амвонов неслись призывы к борьбе против агрессоров, а сотрудничавшие с ними священники отлучались от церкви. На деньги, пожертвованные духовенством и прихожанами, строились танковые колонны и эскадрильи. Наконец, в Москве, Сталинграде и Ленинграде даже прошли специальные службы, когда вокруг этих городов проносили чудотворные иконы. 

В сентябре 1943 года в Кремле состоялась встреча Сталина с митрополитом Сергием и другими высшими церковными иерархами. В начале беседы Иосиф Виссарионович лицемерно поинтересовался, почему в РПЦ не хватает священников. У Сергия, вместо того чтобы рубить правду-матку, хватило ума и такта ответить дипломатично: «По разным причинам. Некоторые, например, учатся в семинарии, а потом становятся генеральными секретарями». Собеседники друг друга поняли: Сергий очередной раз засвидетельствовал свою лояльность, уйдя от обсуждения темы репрессий, а Сталин дал церкви гарантии, что эти расправы не повторятся.

Состоявшийся вскоре собор уже официально избрал Сергия патриархом, после чего отношения межу советским государством и церковью начали переходить в русло конструктивного сотрудничества.

Правда, сменивший Сталина Хрущев развернул очередную антирелигиозную кампанию, так и не вылившуюся в открытый террор против духовенства. Именно в этот период (в 1958 году) на месте собора Христа Спасителя построили бассейн «Москва», что вроде бы должно было символизировать некую материальную альтернативу «абстрактной» христианской духовности.  

Тем не менее авторитет РПЦ рос прямо пропорционально падению авторитета партии. Граждане и даже партийные чиновники подпольно крестили своих отпрысков, после чего отправлялись на лекции по научному атеизму. Страна привыкала жить по законам двойной морали, хотя назвать такое существование полноценной жизнью было бы очевидной натяжкой.

Грянувшая в конце 1980-х годов перестройка привела к появлению разного рода общественных движений и организаций, ратовавших в том числе за сохранение и восстановление исторических памятников. Тогда-то впервые и был поднят вопрос о восстановлении собора Христа Спасителя, причем упор делался именно на то, что речь шла не о культовом сооружении, а всего лишь о комплексе, возведенном в честь защитников Отечества.

Точки над «i» были расставлены несколько позже, в 1994 году, когда московские городские власти приняли решение о восстановлении храма в его прежних архитектурных формах. 

БОГ ТРОИЦУ ЛЮБИТ

Третья по счету официальная церемония закладки храма Христа Спасителя состоялась 8 января 1995 года.

Поскольку экономическая ситуация в России была в этот период не слишком благополучной, пришлось привлечь к делу восстановления не только общественные организации, но и частных спонсоров и разного рода коммерческие структуры.

При этом далеко не все СМИ поддержали проект, расписывая его как «дорогостоящую московскую затею» и чуть ли не средство «отмыва» неправедно нажитых денег. 

Наверное, действительно не все спонсоры могли похвастать безупречным происхождением собственных капиталов, однако нельзя закрывать глаза на то, что они действительно делали благое дело. 

То же самое можно сказать и про расставшихся со своими партбилетами чиновников, которые пускай и следуя модным идеологическим веяниям, но все же попытались замолить свои собственные и своих предшественников прегрешения. Ведь любая, даже формальная молитва очищает. И наконец, были тысячи простых людей, жертвовавших на храм чуть ли не последние сбережения.   

В общем, сегодня, когда собор уже занял подобающее ему место не только в списке самых известных российских храмов, но и в сознании наших граждан, вряд ли кто-нибудь вспомнит, на чьи деньги он возводился. Поскольку возводился он действительно всем миром.