Нобелевского лауреата Фрица Габера одни считают гением, другие злодеем. Ведь именно он дал в руки военным смертоносное оружие и даже руководил первой химической атакой под бельгийским городом Ипр. При этом Габеру посчастливилось не узнать, что все его близкие родственники были уничтожены в концлагере Дахау. При помощи созданного им газа «Циклон-В»...

«Гуманное» оружие

Крошечный бельгийский городок Ипр долгое время был известен лишь тем, что в нем еще с XII века изготовляли отличное сукно. Весной 1915 года корпус войск кайзеровской Германии несколько месяцев безуспешно пытался штурмовать линию обороны, которую удерживал полк французских резервистов из Алжира и канадская дивизия британской армии.

В один из дней под Ипр прибыло пополнение из Берлина. Несколько сотен солдат разгрузили из фургонов странные цилиндры и осторожно закопали их вдоль немецких окопов. Командовал солдатами энергичный человек в мундире капитана. Он возился с привезенными приборами, измерял силу ветра, заставлял фронтовиков надевать причудливые резиновые маски с гофрированными шлангами.

Через месяц имя этого человека узнает весь мир. Капитан Фриц Габер даст команду на подрыв баллонов, и облако из 160 тонн жидкого хлора накроет позиции войск Антанты. Один из очевидцев первой в истории газовой атаки оставил страшное свидетельство увиденного: «Лица и руки людей были серо-черного цвета. Глаза покрыты свинцовой глазурью. Ужасные почерневшие лица людей, молящих о помощи. Все вокруг метались, борясь за жизнь». Более пяти тысяч солдат и офицеров погибли на месте. Еще 15 тысяч были обречены на медленную смерть в госпиталях.

Для Габера достигнутый ценой огромных человеческих жертв успех немецкой армии стал и личной трагедией. Его жена Клара в ночь, когда Фриц праздновал применение собственного изобретения, покончила с собой. Сам отец химического оружия мечтал видеть супругу идеальной немецкой женой, хотя Клара Габер была талантливым химиком. Она всячески помогала мужу в проведении научных исследований и даже перевела все его научные работы на английский язык.

Габер не смог даже остаться на похороны. По приказу немецкого командования он срочно выехал на Восточный фронт. Под местечком Болимов была проведена новая газовая атака. На сей раз против российской армии. В ходе этой операции к хлору был добавлен фосген, который проникал сквозь все существующие тогда средства защиты. В результате этой атаки, по разным сведениям, пострадали до девяти тысяч солдат и офицеров.

Габер при этом был уверен, что применение газового оружия в войне более гуманно, чем обычного, ибо принуждает противника к миру. За годы Первой мировой войны от применения отравляющих веществ (ОВ) погибли 92 тысячи солдат и офицеров, а свыше миллиона остались инвалидами. Неудивительно, что в список военных преступников, составленный победителями после подписания в Версале мирного договора, был включен и Фриц Габер. Только не стоит объявлять его злодеем, мечтавшим уничтожить человечество с помощью своего изобретения.

Друживший с Габером Альберт Эйнштейн писал в своих воспоминаниях, что духовный мир и научные работы Фрица стали одним из значительнейших явлений, дарованных ему в жизни. Эйнштейн также подчеркивал, что трагедия Габера стала типичным явлением для немецкого еврея с его неразделенной любовью к родине.

Сын коммерсанта уходит в науку

Габер родился в 1868 году в уважаемой еврейской семье в Бреслау. Ныне это польский город Вроцлав, а в середине XIX века он входил в состав Пруссии. Через год после рождения Фрица там был принят закон об отмене всех ограничений в гражданских и политических правах, по признаку вероисповедания. Впрочем, Фриц не держался ни за веру предков, ни за семейный бизнес, связанный с торговлей красителями. Его увлекла научная карьера.

Он получил прекрасное образование в университетах Гейдельберга и Берлина, а также технической школе Шарлоттенбурга. Правда, поучаствовать в семейном бизнесе все же пришлось — некоторое время он работал на фабрике отца. При этом успевал еще учиться в аспирантуре в Цюрихе. В 1893 году Габер перешел в лютеранство и вскоре был принят на должность ассистента, а защитив диссертацию, стал приват-доцентом Высшей технической школы в Карлсруэ. Получил звание профессора, а в 1911 году стал руководителем основанного им же в Берлине института физической химии и электрохимии. Там Габер работал над созданием новых удобрений. Он мечтал спасти немецких крестьян от постоянных неурожаев и накормить если не весь мир, то родную страну.

С началом Первой мировой войны лаборатория Габера получила заказ на разработку химического оружия. За нее Фриц взялся с еще большим энтузиазмом. Несмотря на запрет на применение такого оружия, задекларированный в Гаагской конвенции в 1907 году, в Германии активно шли работы по его созданию. В организации химической атаки под Ипром, проведенной под руководством Габера, принимали участие будущие нобелевские лауреаты Джеймс Франк, Густав Герц и Отто Ган.

Газовая война была еще и битвой химиков. Ученые, трудившиеся в Берлине, противостояли нобелевскому лауреату французу Виктору Гриньяру. Эту философию Габер сформулировал одной фразой: «В мирное время ученый принадлежит всему человечеству, но во время войны — только своей стране». Патриотический порыв в кайзеровской Германии оценили, присвоив не подлежащему по возрасту призыву на военную службу ученому звание капитана.

Всемирная история отравляющих веществ

Впрочем, нельзя утверждать, что именно Габер стал первым, кому пришла в голову идея химического оружия. Еще в античные времена в ходе боевых действий использовались токсичные дымы. Например, спартанцы помещали смолу и серу в бревна, которые подкладывали под городские стены и поджигали.

С появлением пороха стали применять взрывчатые вещества, начиненные страшной смесью из ядов, смолы и пороха. Выпущенные из катапульт снаряды взрывались от горящего фитиля, своеобразного аналога современного дистанционного взрывателя. Такие бомбы испускали клубы ядовитого дыма и выводили противника из строя.

В средневековом Китае была создана бомба из картона, начиненная серой с известью. Еще в XII веке она была применена в морском сражении. Падая в воду, подобные снаряды взрывались с оглушительным грохотом, распространяя вокруг ядовитый дым. После контакта воды с известью и серой эффект был таким же, как при применении современных слезоточивых газов. Правда, при создании смесей в Поднебесной использовали растительные компоненты. Успехи ученых-химиков были еще впереди.

Своеобразные методы ведения газовой войны были у бразильских индейцев, противостоявших нашествию конкистадоров. Коренные жители джунглей использовали ядовитый дым, получаемый от сжигания красного перца. Этот вид оружия оказался настолько эффективным, что неоднократно применялся в ходе народных восстаний в различных странах Южной Америки. До тех пор пока красный перец не стали использовать в качестве приправы.

В средневековой Европе также было немало случаев использования горючих смесей в военных целях. В 1456 году Белград удалось отстоять в ходе битвы с турками благодаря ядовитому облаку. Жители сербской столицы обсыпали токсичным порошком крыс, поджигали их и выпускали навстречу осаждавшим город янычарам. Жертв было меньше, чем под Ипром, но турецкая армия отступила.

В России первые испытания химического оружия были проведены в середине XIX века на Волковом поле в Санкт-Петербурге. Снаряды подорвали в открытых срубах, где находились 12 кошек. Все они остались живы. После этого в отчете генерал-адьютанта Баранцева были сделаны выводы о низкой эффективности отравляющих веществ. Работы в этом направлении были прекращены и возобновились только после газовых атак немецкой армии в ходе Первой мировой войны.

Триумф и трагедия нобелевского лауреата

После поражения Германии Габер, спрятав военную форму химических войск (ее он разработал самолично), бежал в Швейцарию. Союзники по Антанте, как уже отмечалось, объявили его военным преступником. От возмездия Габера спасло присвоение в 1919 году Нобелевской премии в области химии. Ее немецкий ученый получил за синтез аммиака из составляющих его элементов. Это открытие не имело никакого отношения к химическому оружию.

Работая в университете Карлсруэ, Габер вместе с Карлом Бошем разработали технологию, позволяющую получать аммиак из водорода и атмосферного азота в условиях высоких температур и высокого давления. Процесс Габера — Боша стал важной вехой в промышленной химии. Благодаря этому изобретению стало возможным производство азотных удобрений независимо от природных компонентов. До открытия немецких ученых подобное производство зависело от добычи селитры, которая поставлялась из Чили.

Открытие немецких ученых сделало азотные удобрения дешевыми и доступными. В качестве побочного эффекта это привело к экономическому кризису в Чили. В середине 20-х годов прошлого века на добыче селитры там работали 60 тысяч человек, стоимость тонны сырья составляла 45 долларов. Объемы добыч в 2,5 миллиона тонн обеспечивали стабильность чилийской экономики. В середине 30-х добыча упала до 800 тысяч тонн, а стоимость снизилась до 19 долларов за тонну. Без работы остались почти 45 тысяч человек.

Присуждение Габеру высшей награды в области химии было встречено в штыки многими учеными, особенно из стран-победительниц в мировой войне. Представителей Нобелевского комитета из нейтральной Швеции это не смутило. «Открытия Габера представляются чрезвычайно важными для сельского хозяйства и процветания человечества», — вынесли они свой вердикт. Эта оценка имеет полное право на жизнь. Сегодня производство удобрений на основе синтезированного аммиака превышает 100 миллионов тонн в год. Половина населения Земли питается продуктами, выращенными с применением полученных методом Габера — Боша удобрений.

После присуждения премии Габера вычеркнули из списков военных преступников. Он вернулся в веймаровскую Германию и начал исследования возможностей извлечения золота из морской воды. Вдохновляясь идеями средневековых алхимиков, ученый надеялся добыть для родной страны средства, необходимые для расчета по репарациям с державами Антанты. Воплотить эту дерзкую мечту в жизнь Габеру не удалось — после шести лет работы проект закончился крахом. Золота в морской воде оказалось в тысячу раз меньше, чем необходимо для рентабельного производства.

Куда более эффективными стали работы по секретной программе разработки новых видов химического оружия. Их под руководством Габера стали вести с 1919 года. Чтобы избежать инспекции, предусмотренной Версальским договором, работы были переведены в третьи страны. Среди них оказался и Советский Союз.

Тайное оружие Красной армии

В апреле 1922 года в итальянском курортном городке Раппало был подписан мирный договор между РСФСР и Веймарской республикой. Он включал и секретную статью о сотрудничестве в области военных технологий. В январе 1923 года представители советской России появились в Берлине и договорились о строительстве заводов по производству запрещенных для побежденной Германии вооружений на своей территории. После секретных переговоров глава артиллеристского департамента оборонного ведомства Веймарской республики Отто Хассе вызвал к себе Габера и попросил его порекомендовать человека для реализации проекта по производству химического оружия в СССР.

Нобелевский лауреат предложил Дитриха Столценберга. В биографической книге, написанной в 1946 году, известный ученый Владимир Ипатьев отметил, что без активного участия Столценберга в СССР вряд ли когда-нибудь наладили бы производство химического оружия. С помощью полпреда из Берлина проект был воплощен в жизнь в кратчайшие сроки. В Москве было подписано секретное соглашение о строительстве фабрики по производству смертельных газов в Самаре. В специальных инструкциях, подписанных Львом Троцким и Михаилом Калининым, отмечалось: «Оружие, произведенное на фабрике, будет поставляться в равных объемах как в Красную армию, так и в немецкую в обход Версалького договора». За заслуги в развитии военной индустрии в 1932 году Габеру было присвоено звание почетного члена АН СССР.

В Германии, впрочем, не захотели ждать, когда в Самаре наладят выпуск химического оружия в промышленном объеме. Оно требовалось поверженной державе немедленно. По совету Габера линии по производству ОВ, демонтажа которых требовали Англия и Франция, были переоборудованы для выпуска химических дезинфицирующих средств. Мирная продукция, которую Версальский договор не запрещал… Все необходимые исследования и разработки были сделаны в институте, который снова возглавил вернувшийся в Берлин Габер. Среди разработок, выполненных им, был и печально знаменитый «Циклон-В».

Печальные странствия немецкого патриота

Несмотря на все усилия принести пользу Германии, патриотом которой считал себя Габер, власти страны его порывы не оценили. Начиная с 1926 года его постепенно стали отстранять от активного участия в секретной программе по производству ОВ. Трещину дала и его личная жизнь — Фриц развелся с Шарлоттой, на которой женился через два года после самоубийства Клары.

Положение ученого в Берлине стало невыносимым после прихода к власти Гитлера. Для самого Габера в силу его нового вероисповедания и заслуг в Первой мировой войне нацисты готовы были сделать исключение, но при этом поставили обязательным условием увольнение из возглавляемого им института 12 ученых-евреев. Им повезло. Благодаря рекомендациям нобелевского лауреата всем удалось покинуть Германию и устроиться в престижные научные заведения в других странах.

Сам Габер очень тяжело переживал увольнение коллег и вскоре подал прошение об отставке. «За более чем сорокалетнюю службу я подбирал сотрудников по их интеллекту и характеру, а не на основании происхождения их бабушек, — писал он. — Этому принципу изменять не желаю». Ему повезло, что в первые годы правления нацистов подобные заявления приводили лишь к отставке, а не концлагерю. Директору института имени кайзера Вильгельма позволили выехать в Великобританию.

В течение нескольких месяцев Габер вместе со своим бывшим сотрудником Уильямом Поупом занимался научными исследованиями в Кембридже. И тут его ждал серьезный удар. Студенты престижного британского вуза бойкотировали лекции военного преступника, а нобелевский лауреат Эрнест Резерфорд публично отказался пожать руку своему коллеге.

Руку помощи Габеру протянул известный британский химик, а впоследствии первый президент Израиля Хаим Вейцман. Он предложил Фрицу должность директора научно-исследовательского института в Реховоте. На территории тогдашней подмандатной территории Палестины, а ныне Израиля уже в середине 30-х годов прошлого века создавалась научная школа. Но добраться до Земли обетованной и вспомнить о своих еврейских корнях Габеру так и не довелось.

Он умер в возрасте 65 лет во время остановки для лечения в Швейцарии. Согласно завещанию, похоронили Габера в одной могиле с его первой женой Кларой в Базеле. Огромная библиотека, которую ученому удалось вывезти из Берлина в Кембридж, была завещана институту в Реховоте, который сегодня носит имя Вейцмана. В первую годовщину со дня смерти Габера около 500 его бывших студентов и сотрудников пренебрегли угрозами нацистов и собрались в институте кайзера Вильгельма, чтобы отдать дань уважения учителю.

Наверное, ему повезло. Он так и не узнал, что «Циклон-В», разработанный им, будет использоваться в качестве оружия массового уничтожения в концентрационных лагерях. Сначала его испытали на советских военнопленных в Освенциме, затем широко применяли для «окончательного решения еврейского вопроса». Жертвами изобретения Габера стали все его ближайшие родственники, депортированные в концлагеря из родного Бреслау. Узнав об использовании изобретения отца, покончил с собой эмигрировавший из Германии в США Герман Габер. Он повторил судьбу своей матери.

Трагическая судьба на сцене и на экране

Жизнь нобелевского лауреата была настолько яркой и драматичной, что в стороне от нее просто не могли остаться театр и кинематограф. Особый интерес фигура Габера вызвала уже в XXI веке, когда в различных уголках мира в нарушение всех конвенций стали активно применять химическое оружие. В спектакле Верна Тиссена «Дар Эйнштейна», поставленном в 2003 году, ученый представлен трагическим персонажем. По версии авторов, он всю жизнь пытался уйти от своего еврейского происхождения и ужасных последствий своих научных изысканий.

Еще одна постановка увидела свет в 2008 году. Она называется «Всеобщее благо» и рассказывает о работе Габера над химическим оружием во время Первой мировой и влиянии, которое она оказала на его жену Клару. В том же году вышел и фильм «Эйнштейн и Эддингтон», в котором Габеру отведена эпизодическая роль. При этом Эйнштейн выступает в роли критика применения ОВ, разработанных при участии Габера.

…Только жизнь оказалась куда более прозаичной, чем сюжеты фильмов и пьес. Сегодня вновь мелькают документальные кадры из горячих точек. Противоборствующие стороны в военных конфликтах обвиняют друг друга в применении запрещенного во всем мире химического оружия. Его же создатель обрел последний покой в скромной могиле на кладбище в Базеле. Тысячи жертв его изобретения похоронены на мемориальном кладбище в Ипре. И, увы, количество подобных захоронений увеличивается.