В новейшей истории укоренилось понятие «черный сентябрь». Так называют нападение гитлеровской Германии на Польшу и кровавые события 1970 года в Иордании. Это и самоназвание ближневосточной террористической организации. Наша же страна отметилась тем, что добавила к «черному сентябрю» выражение «черный октябрь». Вы, конечно, догадываетесь, что речь пойдет о событиях октября 1993 года…

ЭЙФОРИЯ И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

После известных событий августа 1991 года в нашей стране, стремительно несущейся от СССР к непонятному СНГ, а затем и просто к России, воцарилась эйфория. В психиатрии она характеризуется как форма болезненно-повышенного настроения, состояние тихой радости, благодушия, безмятежного блаженства. Именно в таком состоянии пребывало большинство наших граждан: после семи десятков лет коммунистической тирании наступила долгожданная свобода! Страна вступает в эру свободного рынка, который, по убеждениям многих рядовых жителей и высокопоставленных чиновников, самостоятельно расставит все по местам, и мы станем кататься как сыр в масле. Именно за это выступали многочисленные защитники Белого дома в Москве, строители баррикад на Исаакиевской площади Ленинграда, который вскоре опять стал Санкт-Петербургом (но, отметим в скобках, так и не вернулся в него) и многие тысячи демократов в других городах и весях России, от которой быстро и радостно отпали бывшие союзные республики. Словом, как говорил незабвенный вождь, «жить стало лучше, жить стало веселее».

Однако те же психиатры полагают, что для эйфории не характерно повышение двигательной и интеллектуальной активности, напротив, может наблюдаться замедление мыслительной деятельности, вплоть до персеверации. Это мудреное слово означает «застревание» в сознании человека какой-нибудь одной мысли или одного несложного представления.

Но эйфория – состояние преходящее, она не может длиться вечно. Наши банкиры исполнили пожелание Андрея Вознесенского, высказанное в далеком 1967 году: «Уберите Ленина с денег!» Убрали ровно через четверть века, и рубль посыпался – в январе 1992 года началась гиперинфляция. Конечно, не из-за утраты портрета экс-вождя, а по совершенно иным, рыночным причинам. Новых бумажек, в том числе и традиционных цветов дамского исподнего, было выпущено несметное количество, но их все равно не хватало, чтобы приобрести достаточное количество внезапно появившихся в магазинах продуктов питания и прочих необходимых в быту товаров.

Настоящие деньги сломя голову рванули из новой России. Только по официальным данным, экспорт в первый год экономической свободы составил 46 миллиардов долларов, но в страну вернулось лишь чуть больше восемнадцати… И тут, видимо, чтобы поднять настроение масс, в процессе всеобщей приватизации небезызвестный господин Ч. и иже с ним выступили со своими хвалеными ваучерами, на которые якобы можно приобрести две «Волги». Журнал «Власть» писал об этом так: «Номинальная стоимость выдаваемых населению купонов составляла 10 тыс. руб., однако в реальности она оказалась равной цене двух бутылок водки, а «Волга» уже к концу года стоила 3–4 млн. руб.».

Власть попыталась подправить настроение народа публичным процессом над КПСС, завершив его «мудрым никаким» решением. Зато Ельцин подписал указ № 65 «О свободе торговли». Он, в частности, разрешал всем и вся торговать «в любых удобных для них местах, за исключением проезжей части улиц, станций метрополитена и территорий, прилегающих к зданиям государственных органов власти и управления». Эта «решительная мера» породила новый класс – челноков и ларечников, а на густо унавоженной ими почве пышным цветом расцвели рэкет и другие разнообразные и причудливые формы бандитизма.

Но мы не об этом, и не о межнациональных конфликтах, и не о проявлениях дикого сепаратизма на просторах новой России – мы о том, чем и как эйфория закончилась.

ЗАРОЖДЕНИЕ ПРОТЕСТА

Новации ельцинского режима вызывали в стране огромное количество протестов. Поначалу они были тихими, неприметными, но впервые разгневанный голос народа и жесткая реакция правящих кругов на них прозвучали в Москве 23 февраля 1992 года.

Союз офицеров, состоящий в основном из отставных военнослужащих и ветеранов войн, решил провести митинг протеста против раздела Советской Армии между бывшими союзными республиками, внезапно обретшими независимость. После него предполагалось возложить цветы к Могиле Неизвестного Солдата у Кремлевской стены.

В ответ московское правительство во главе с демократом Гавриилом Поповым запретило все митинги и демонстрации в течение 23 и 24 февраля, а Моссовет в пику мэрии таковое разрешение выдал. Пикировка законодательной и исполнительной столичной власти завершилась разрешением провести митинг на площади Маяковского (ныне опять Триумфальная), но в кольце ОМОНа и внутренних войск. Митингующие попытались прорвать оцепление, за что к ним применили неоправданно жестокое насилие. По свидетельству газеты «Коммерсантъ», это сильно напоминало провокацию: «…450 грузовиков, 12 тысяч милиционеров и 4 тысячи солдат дивизии им. Дзержинского заблокировали все улицы в центре города, включая площадь Маяковского, хотя накануне было объявлено, что перекроют лишь Бульварное кольцо. Едва перед огражденной площадью начался митинг, как по толпе прошел слух, будто некий представитель мэрии сообщил, что Попов с Лужковым одумались и разрешили возложить цветы к Вечному огню. С победными криками «Разрешили! Разрешили!» толпа двинулась к Кремлю. Милицейские цепи тотчас рассеялись, а грузовики разъехались, образовав проходы. Однако вскоре цепи сомкнулись вновь, разделив колонну на несколько частей...» И началось избиение. Первое массовое, но далеко не последнее.

Спустя два месяца после этого печального события правящие круги решили провести знаменитый референдум, оставшийся в народной памяти как «да-да-нет-да». Электорат призывали именно так ответить на четыре вопроса: 1) Доверяете ли вы президенту Российской Федерации Б.Н.Ельцину? 2) Одобряете ли вы социально-экономическую политику, осуществляемую президентом РФ и ее правительством? 3) Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента РФ? 4) Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов народных депутатов РФ?

Средства массовой информации раскалились от бешеной агитации в пользу «да-да-нет-да» до такой степени, что наши соотечественники сорока лет и старше до сих пор вздрагивают, услышав эту скороговорку. Референдум завершился в пользу правящих кругов, вступивших в конфронтацию со «старым» российским парламентом. Однако вглядимся в официальные цифры!

В доверии президенту Ельцину отказали 27 миллионов граждан, обладающих правом голоса (39%), против 40 миллионов, выступивших за (58%). Много это или мало? Социально-экономическую политику его правительства одобрили 36,5 миллиона (53%), против выступили 30,5 (46%). Много это или мало? Досрочных выборов президента потребовали 34 миллиона избирателей (32%), не пожелали этого – внимание! – 32,5 миллиона (30%). Более-менее единодушно проголосовали только за переизбрание парламента – 46 миллионов (43%), против – 20 миллионов (19%). И что же мы увидели в итоге? Никаких досрочных выборов не случилось. Противостояние продолжилось, несмотря на волеизъявление народа: для принятия решения «за» или «против» следовало набрать более половины голосов. Характерно, что референдум проигнорировали более трети избирателей – это был зачаток политической апатии россиян.

В итоге началось противостояние: президент и правительство против «старого» Верховного Совета, избранного еще во времена СССР. Было совершенно очевидно, что этот конфликт между двумя ветвями власти должен разрешиться, и чем раньше, тем лучше для страны и ее населения. Однако решение вопроса оттягивалось обеими враждующими сторонами.

НАПРЯЖЕНИЕ РАСТЕТ…

В попытках хоть как-то обуздать инфляцию правительство в 1993 году проводит очередную денежную реформу. Оно всячески опровергало распространяемые слухи, заверяло народ, что никаких реформ не будет, но… в очередной раз обмануло! Время было выбрано подходящее – летнее. За две недели, с 26 июля по 7 августа, народонаселению было предложено обменять по 35 тысяч старых рублей на новые (тогда эта сумма – при постоянном росте цен! – составляла около 35 долларов). Причем при обмене проверяли наличие прописки и ставили соответствующий штамп в паспорте. Многие жители страны не заметили этих ограничений в силу того, что не располагали такими «гигантскими» суммами. Однако Ельцин проявил заботу о своем электорате и увеличил дозволенную к обмену сумму до 100 000 рублей (то есть до ста долларов).

ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

В январе 1994 года автор этих строк в составе группы издателей вылетел в США по приглашению Госдепартамента. В американском консульстве нам выдали деньги на расходы в течение первых суток поездки – по 170 долларов наличными на душу. По официальному курсу один доллар стоил на тот момент 1293 рубля, а месячный оклад автора составлял тогда около 170 000 рублей. Возьмите в руки калькулятор…

Народ, который принято называть «народонаселением» или «электоратом», постепенно стал впадать в полное отчаяние. Очень многие увидели спасение в лице российских парламентариев, выступавших против кровопийц из ельцинского правительства. Все описанные выше экономические свистопляски, сводившие жизнь народа к нищенскому состоянию, проходили на фоне противостояния двух ветвей власти (третья ветвь – судебная, тогда практически не была самостоятельной, как, впрочем, и в наши дни).