Октябрь 1993 года вошел в историю боями на московских улицах и расстрелом Белого дома. По официальным данным, в столице погибло не менее 158 человек, еще 423 пострадали. Автор был очевидцем этих событий, и до сих пор убежден, что тогда страна выбирала между плохим и очень плохим.

Сейчас воспоминания успели осесть и кристаллизоваться. Отсмотрены гигабайты хроники. Выслушаны рассказы десятков тех, кто был «там». А общее впечатление осталось прежним, тем, которое было у меня в Москве 3–5 октября 1993 года, — хаос.

А еще осталось и даже усилилось чувство, которое возникло тогда у меня, сочувствующего Ельцину журналиста, в те безумные дни, когда мы с будущей женой и фотографом нашей газеты бестолково носились по воспаленной мятежом столице, плохо понимая, что, собственно, происходит. Чувство это можно выразить фразой: «Чума на оба ваших дома». Если, конечно. «домов», то есть сторон в этом конфликте, действительно было два, а не больше. Но об этом позже.

Все это, конечно, эмоции. А вот холодный анализ говорит, что две группы бывших соратников, сбросивших власть КПСС, сцепились, как всегда это бывает, друг с другом. И поскольку особого опыта в таких драках ни у кого из них еще не было, пролилась кровь — пока относительно небольшая. Если вспомнить, сколько крови выпустили из России в последующие годы.

УБИТЫ И ЗАБЫТЫ

Тут уж сразу скажу о трупах — вопрос, который вызывает наибольший ажиотаж. Одно могу сказать — они были. Я видел, как стреляют — и с высоток, и из танков и бэтээров, и из Белого дома. Видел, как падают поймавшие пулю люди. Видел убитых на фотографиях и в кинохронике, в том числе и «для служебного пользования». И я не верю в официальную цифру убитых в 158 человек. Но не верю я и рассказам конспирологов о тысячах сгоревших, расстрелянных, затопленных, удавленных газом. Из двух явных противников — Кремля и Белого дома — большой резни не хотел никто. Всем нужна была лишь чуть окропленная кровью победа.

Но откуда тогда истории про грузовики вывезенных неизвестно куда тел (они пробрались даже в кино, скажем, в один из эпизодов популярного некогда телесериала «Бригада»)? Откуда следы пыток и избиений на многих трупах, «контролек» в голову? А это потому, что начиналась (или продолжалась... или заканчивалась?..) гражданская война, во время которой люди звереют. Особенно люди нетрезвые. Видел я идущих к Белому дому вооруженных, развеселых и злых омоновцев. Их обстреляли в самом начале Нового Арбата, даже не знаю, откуда, но в ответ палили они куда-то вверх, по окнам высотного здания. Я с женой и еще сотней-другой «мирных граждан» заметались по недостроенной подземной парковке под этим зданием. Пули визжали, рикошетя от бетонных свай. Наконец, я нашел в этом бедламе жену, мы обнялись и какое-то время стояли, как идиоты. Потом все-таки хватило ума залечь. Кажется, как я потом прочитал, это был оренбургский ОМОН, а выстрелами (чьими?) были ранены два милиционера и убиты трое «мирных». Двое из них — журналисты. Слава Богу, не мы. Царствие им небесное.

Царствие небесное всем, кто погиб в этот день. Но кто виноват в их смерти? Всю ночь с 3-го на 4-е по радио, вопреки паническим воззваниям перепуганных вождей приватизации, призывавших народ «защищать демократию», настоятельно рекомендовали оставаться дома. Мы не могли — у нас был профессиональный долг. А остальные? А они тоже исполняли свой долг — понимая его каждый в меру своего разума. 4-го мы были и у Белого дома и видели его защитников, проклинавших «кровопийцу Беню Эльцина». Были и у Моссовета, где собрались сторонники президента, и у Кремля, где у жидкой баррикады возбужденные фрики из рода «демшизы» кричали, что «краснопузые не пройдут».

А еще были простые зеваки, пришедшие поглазеть на войну. Как виденная нами старушка с собачкой, прогуливающаяся под перекрестным огнём у Белого дома. Или как те, кто парочками — а кое-кто еще и с детьми — пошел в тот день в центр Москвы. Или те, что глазели из окон и умирали в своих квартирах от пуль, случайных или злонамеренных — Бог весть.

КАК Я СТАЛ КОНТРРЕВОЛЮЦИОНЕРОМ

Так кто же тогда был злодеем, а кто «хорошими парнями»? Множество последующих публикаций рисует защитников парламента невинными жертвами кровавых палачей. Да, палачей там было много. Люди с такими наклонностями всегда слетаются на звуки выстрелов, как вороны на падаль. Но разве это не объявивший себя главой государства Александр Руцкой призывал штурмовать мэрию и Останкино?.. Разве генерал Альберт Макашов с интонацией мультяшного Чиполлино («Не будет больше Лимонов с кислой рожей и Апельсинов с толстой кожей!») не вещал в мегафон: «Больше не будет мэров»?.. А кто будет? Комиссары в пыльных шлемах?.. «Революция по свержению контрреволюции продолжается!» — орал он с балкона уже разграбляемой мутными типами мэрии. Тогда я окончательно и бесповоротно осознал себя контрреволюционером.

Разве не Руцкой и Макашов призывали идти на Останкино? Военные люди, они не могли не знать, что в телецентре сидит отряд «Витязь» и у его бойцов оружие с боевыми зарядами. И не макашовцы ли таранили двери грузовиком (уже отработанная тактика тогдашней оппозиции), а потом выстрелили в здание из гранатомета, убив одного из бойцов «Витязя»? Они что, думали, солдаты внутренних войск спокойно будут наблюдать, как на них прет разъяренная толпа? Да, «огнестрела» у этой толпы было мало, но арматуры, ножей и заточек — достаточно. В результате, по официальным опять же данным, больше 60 трупов. Вероятно, их было раза в два-три больше. Ночь, темень, трассера, взрывы, все пьяны, злы и полны ужаса. И все уже почуяли запах крови, который делает из человека зверя…

— Попробуй там, в темноте, различить, кто журналист, а кто боевик. Все эти лица (журналисты, врачи и просто зеваки. — «СМ».) стали жертвами шквального огня вначале. Затем стрельба велась одиночными и прицельно — лишь по вооруженным людям, — говорил потом командир спецназа внутренних войск «Витязь» Сергей Лысюк.

А вот Макашов, когда началась стрельба, развернулся и уехал...

Сейчас они, потерпевшие поражение, — вполне живые и благополучные — рассказывают о провокации. Хорошо, пусть это была провокация. Но разве нет на них вины хотя бы за то, что они ее допустили?..

Где-то через год мой бывший однокурсник, который среди других баркашовцев сидел в Белом доме (он ушел 4-го по подземным коммуникациям), уверял меня, что автоматов у защитников парламента было не больше десятка и ни одного гранатомета. Он или заблуждался, или пытался ввести в заблуждение меня. Я видел множество вспышек выстрелов из окон Белого дома, видел, и не один раз, выстрелы из гранатометов с той стороны. Если этот огонь не задел никого из штурмующих, значит, осажденные были просто бандой олухов. Но ведь там сидели люди с реальным боевым опытом, бывшие офицеры, подготовленные в лесных лагерях боевики. А установленный прокуратурой факт, что ни из одного ствола из изъятых у защитников парламента, никто не был убит, и что оружия этого вообще было очень немного, объясняется очень просто: большая его часть расползлась в разные стороны.

— В частности, один из автоматов группы «Север» (подчинялась только Макашову) пострелял в Минске. Как минимум две жертвы, — свидетельствует разбиравшийся во всех обстоятельствах дела следователь Генпрокуратуры Леонид Прошкин. — Были установлены и случаи, когда уже после расстрела Белого дома военнослужащие внутренних войск, находя там оружие, выносили его и продавали.

«НАШИХ» ТАМ НЕ БЫЛО

С другой стороны, я видел, например, и как армейский вертолет выпустил по Белому дому ракету — позже такие инциденты властями всячески отрицались. И вообще в те дни в столице следовало бояться любого человека с оружием. Прямо как в постапокалиптическом романе.

Когда мы попытались пройти к парламенту через оцепление у метро «Баррикадная», милиционер ткнул мне в живот ствол автомата и посоветовал, что надо сделать с моим журналистским удостоверением. По его глазам я видел, что он еле удерживается от желания надавить на гашетку. Мы поспешили уйти. Потом я узнал, что через это же оцепление попытались пройти две 16-летние девушки. Они просто хотели попасть домой. Их тоже не пропустили, они зашли в соседний дом и одна из них выглянула в окно — полюбопытствовать, что там творится. Ее тут же убил снайпер. Мы с женой поступили точно так же, но снайпера по нашу душу поблизости не оказалось… Лишь нашли спящего мёртвым сном на лестничной клетке в подъезде мужика — по всей видимости, пришедшего от Белого дома.

Кстати, о снайперах. Не верю я бывшим «защитникам Конституции», что среди стрелявших с чердаков не было их представителей. Как-то забывается, что отряды от Белого дома пытались проводить боевые операции в городе и до, и даже после сдачи парламента — например, совершили налет на редакцию ИТАР–ТАСС. Могли рассадить и несколько снайперов по позициям. Но не думаю, что их было много и что большинство из убитых винтовочными пулями сверху вниз на совести сторонников Руцкого. С другой стороны, я не верю и в злокозненных «трассовиков» Коржакова по той простой причине, что те занимались своим прямым делом — охраняли Ельцина. То есть Кремль. Сам видел их на кремлевских стенах — темные фигуры с винтовками между раздвоенных зубцов, словно на дворе XVI век. Но факт остается фактом: кто-то очень эффективно стрелял из укрытий, причем стрелял по всем — защитникам парламента, омоновцам, санитарам, журналистам, простым зевакам. И тем самым добавлял злобы в уже вовсю закипевший котел. Кто-то хотел, чтобы его зловонное содержимое выплеснулось и залило всю страну.

Тогда это не удалось, но скажите это родственникам расстрелянных и зарезанных уже после сдачи парламента. Их убивали люди, обозленные гибелью товарищей, пережившие смертельный страх, — самые опасные и жестокие. Нашего фотокорреспондента, которого мы потеряли в толпе, повязали милиционеры, били, грозились расстрелять.

— Я думал, они наши, — говори потом Саша о милиционерах. — Но наших там нет…

Он уверял, что в отделении, где его держали, в одной из комнат вповалку лежали трупы. Слава Богу, его отпустили и даже камеру отдали. Но ведь 3 октября «мирные демонстранты» арматурой били и убивали милиционеров, и те прекрасно помнили это.

Тогдашний патриарх Алексий II грозил анафемой той стороне, с которой раздастся первый выстрел. На кого же должно пасть церковное проклятие? Сейчас уже и не разберешь. Я слышал в кинохронике голос Лысюка в Останкино: «Огонь не открывать!» И примерно в тот момент кто-то с крыши ранил одного из «белодомовцев». Кстати, язык не поворачивается называть их «демонстрантами» — демонстрации кончились 3-го, когда была прорвана жиденькая цепь милиции и Белый дом был разблокирован. С этого момента их можно называть мятежниками, повстанцами или еще как-то так.

ТРЕТЬЯ СИЛА

Говорят о некой третьей силе, которая намеревалась развязать полномасштабную гражданскую войну. И часто в последующих выступлениях ультранационалистов возникает зловещее сочетание «бейтаровские наемники». «Они сидели на броне «бээмпэшек», длинноволосые, в кожаных куртках, с автоматами и поливали огнем всех вокруг!» — уверял меня один свидетель. Но, как известно, в кожаных куртках на БМП сидели допущенные до боевых действий министром обороны Павлом Грачевым ветераны Афганистана — с военным синдромом, обрадованные возможностью «слегка повоевать». Их, кстати, потом обстреляли и нескольких убили бойцы внутренних войск, приняв за мятежников. Но все это опять же в расчет не принимается. Как же, «Бейтар», боевая организация сионистов. Кому же еще, как не им…

— Я верю человеку, который мне сказал, что разговоры про «Бейтар» — полная ерунда, — уверен Леонид Прошкин. — Этот человек — Макашов. Если учесть его отношение к евреям, то слова его выглядят очень убедительно.

Я тоже ему верю. В те годы я имел общение с реальными членами сионистской организации, которые говорили мне, что весь московский «Бейтар» — худосочных очкастых мальчиков из интеллигентных еврейских семей — можно было запихать в одну телефонную будку…

Впрочем, в наши дни, после украинского Евромайдана и его расстрела, произведенного неизвестными снайперами, палившими по обеим сторонам, дело о московских снайперах октября 93-го несколько проясняется…

Но какая, в конце концов, разница, кто был главным провокатором. Понятно, что их там было в достатке. Вообще вырисовывается картина масштабной провокации, несогласованно проводимой разными силами. С 1 октября при посредничестве патриарха шли переговоры противоборствующих сторон, на которых предлагалось выработать «нулевой вариант» — одновременные перевыборы президента и народных депутатов. Вроде бы приходили к консенсусу. Но кого-то это не устроило, и 3-го в столице начались массовые беспорядки. Омоновцы легко дали прорвать свое оцепление, отдавая мятежникам щиты, дубинки, даже личное оружие. Поступают сообщения, что часть милиции и войск перешла на сторону парламента. Его защитники в эйфории берут мэрию и пытаются взять Останкино. И тут начинается бойня, не нужная ни Ельцину, ни Руцкому. А кому?..

НИКТО НЕ ХОТЕЛ ОТСТУПАТЬ

Руцкой впоследствии оправдывался в решении направить людей на Останкино: «Конечно, это была ошибка. Я не хотел крови. Но нервы-то в комке». Ну, значит, эти полегшие у телебашни приняли смерть за нервы Александра Владимировича… Я видел его в еще сияющем зеркалами и паркетом Белом доме где-то за месяц до расстрела. Вальяжный, усатый, в сопровождении телохранителей — без пяти минут президент, не подойдешь. Кстати, тогда же я взял интервью у одного из лидеров сопротивления президенту, нардепа Ильи Константинова. Он все время называл начало октября как дату значительных событий. Все все знали… Или предчувствовали. Но никто не хотел отступить.

А потом я видел Руцкого в хронике, в разгромленном кабинете, под грохот орудий орущего по телефону: «Если слышат меня летчики, поднимайте боевые машины! Эта банда засела в Кремле и в Министерстве внутренних дел и оттуда ведет управление». Вице-президент, считающий себя президентом России, призывал бомбить Кремль…

А вот председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов: «Я призываю наших доблестных воинов привести сюда войска, танки для того, чтобы штурмом взять Кремль c узурпатором, преступником Ельциным… Ельцин сегодня же должен быть заключен в «Матросскую Тишину», вся его продажная клика должна быть заключена в подземелье!» Какие «доблестные войска», какие «танки» на стороне парламента ему примерещились?.. Очень просто: как выяснилось позже, лидеров ВС со всех сторон уверяли, что Москва охвачена восстанием, что милиция и войска переходят на их сторону. Что регионы (на самом деле находившиеся «в режиме ожидания») полностью их поддерживают. Посмотрите хоть тогдашние выпуски «600 секунд» Александра Невзорова — тот упорно твердил парламенту: «Вы побеждаете, еще немного, еще чуть-чуть, «кремлевская банда» в панике и ни на что не способна». Вот и «повелись». А Александр Глебович вскоре после этого на некоторое время сделался одной из звезд подконтрольного правительству 1-го канала…

В «подземелье» же вскоре оказался и Руслан Имранович, и другие лидеры парламента. И это, по моему глубокому убеждению, был лучший выбор из двух зол. Уж для парламентских бонз точно: они ведь вышли из этих «подземелий», не претерпев для себя никакого ущерба. И вообще не пострадал ни один парламентарий (разве что кое-кто схлопотал по лицу от разгоряченных противников). В отличие от многих из тех, кого они собрали на свою защиту.

Лидеров Верховного Совета, которые так легко дали себя «развести», которые погнали на смерть невинных, я бы ни в коем случае не хотел видеть во главе страны. Хотя бы потому, что, свергни тогда парламент Ельцина, через месяц регионы посыпались бы, как спелые груши, если хорошенько тряхнуть ствол. Это мы уже проходили в 1991-м, когда пал Союз. Это же хотели проделать с Россией и в 1993-м. И в 1994-м, когда началась первая чеченская, и в 1999-м, когда началась вторая. И такое будет еще — «третья сила» существует и действует. А на Украине ей это удалось. Результат налицо.

ПОСЛЕДНЯЯ СУДОРОГА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Конечно, ни Ельцин, ни Верховный Совет к развалу страны не стремились — им нужна была только власть над ней. И было со всех сторон достаточно юных идеалистов и циничных убийц, чтобы Москва на три дня превратилась в охваченный мятежом город. Страшно было в центре, сотрясаемом орудийными выстрелами. Страшна была необузданная разъяренная толпа. Но страшно было и по вечерам в «спальниках», по которым бродили вооруженные дубьем, а то и чем посерьезнее группы каких-то отморозков, орали, били фонари, громили киоски. Это вам не «болотные креаклы». Русский бунт… Я видел его воочию и больше никогда не хотел бы увидеть.

— Власть Ельцина казалась одновременно и слабой, и грубой, и бестолковой, но при мысли о «победе парламента», то есть кучки безответственных депутатов и окружавшей их разъяренной толпы, пересыпанной прямыми фашистами, волосы вставали дыбом, — абсолютно верно говорит публицист Леонид Радзиховский.

Безусловно, Ельцин совершил государственный переворот, подняв восстание против законно избранного парламента. Такое в истории бывает: английская революция тоже началась с того, что король Карл I Стюарт восстал против своего парламента. И потерпел поражение. Но было ли благом для Англии кровавое девятилетие гражданской войны и семилетие диктатуры Кромвеля, все равно закончившееся реставрацией монархии?.. А у нас победил Ельцин, а победителей не судят, не так ли?

— Исполнительная власть имела единоличного лидера (что чрезвычайно важно в экстраординарной ситуации), а оппозиция так и не смогла сплотиться вокруг одной харизматической фигуры, — говорит Илья Константинов, и поныне пребывающий в жесткой оппозиции.

И он тоже прав, и тем хуже для оппозиции.

Тогда страна не развалилась. Не развалилась она и в последующие лихие 90-е, и в ходе кавказских войн, и пока вроде бы не собирается, хотя ее постоянно и с энтузиазмом пытаются раскачать. И это самое главное. Я надеюсь, что, наблюдая, как черным дымом исходит Белый дом, я видел последнюю судорогу той фазы развития нации, которую Лев Гумилев называл надломом, фазы, чреватой гражданскими войнами и прочими смутами.

…Самая гнетущая картина развернулась перед нашими глазами, когда ночью 5-го мы уезжали на автобусе в Пулково. Комендантский час, вооруженные патрули на улицах. И весь центр города погружен в темноту, над которой словно сами по себе парили зловеще пылающие звезды Кремля.