В сентябре 1933 года нацистские власти Германии отказались допустить советских представителей СМИ на Лейпцигский процесс по делу о «поджигателях рейхстага». В ответ Москва выдворила из страны ряд немецких журналистов. Одним из этих «мучеников – жертв большевистского произвола» был Рудольф Гернштадт, широко известный своими хлесткими репортажами в ведущих немецких изданиях. Лишь много позднее стало известно, что он являлся крупным агентом разведки Генштаба Красной Армии (псевдонимы «Арвид» и «Арбин»), создавшим одну из самых успешных резидентур, члены которой также вписали свои имена в историю спецслужб…

СОБСТВЕННЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ 

На рубеже 1930-х годов столичная газета «Берлинер Тагеблатт», созданная еще в середине XIX века, была одним из наиболее популярных периодических немецких изданий либеральной направленности. Ее разовый тираж достигал 300 тысяч экземпляров, редакция имела корпункты в основных европейских столицах, включая Москву. Среди штатных «корифеев пера» выделялся Рудольф Гернштадт, не скрывавший своих левых взглядов, как и принадлежности к компартии Германии. Благодаря своему таланту, он пользовался особым расположением главного редактора газеты Теодора Вольфа – культовой фигуры в немецкой журналистике. 

Незадолго до описываемых событий на работу в редакцию на должность секретаря-стенографистки была принята молодая особа Ильза Штебе, проявившая себя вскоре как способная журналистка. Яркая брюнетка, породистая, высокая и стройная, с острым взглядом живых серых глаз и правильными чертами слегка удлиненного лица, она сразу же завладела вниманием Рудольфа, слывшего удачливым «сердцеедом». Классический «служебный роман» перерос в серьезные, преисполненные взаимной доверительности отношения. Их сближению способствовала и общность политических устремлений. Спустя какое-то время, Рудольф признался Ильзе, что уже несколько лет сотрудничает с советской военной разведкой, и предложил девушке помогать ему в этой тайной работе. 

Ильза согласилась без малейших колебаний. Она получила псевдоним «Альта» (точнее, «Альте» - «Старушка», что впоследствии сбивало с толку гестаповских ищеек). Между тем, у Рудольфа появилась возможность возглавить корпункт газеты в Варшаве, что вполне совпадало с интересами Разведупра Красной Армии. В польской столице нашлось место и для Ильзы.

Сам Гернштадт, родившийся и выросший в исторической западной Польше, входившей до Второй мировой войны в состав Германии, хорошо знал местные традиции, владел польским языком.

Вообще, по свойству своего характера, Гернштадт имел много общего с другим немецким журналистом-разведчиком - Рихардом Зорге. Общительный, остроумный, неунывающий, Рудольф умел располагать к себе людей, входить к ним в доверие. Он поддерживал приятельские отношения со многими журналистами, деятелями культуры, предпринимателями, военными…  

Обосновавшись в Варшаве, «Арвид» свел «дружбу» с немецким посланником фон Мольтке, который лично ввел его в круг германских дипломатов, сообщал конфиденциальную информацию, советовался по важным вопросам. Вскоре Рудольф стал своим человеком в дипломатической миссии Германии в польской столице. 

ВАРШАВСКАЯ ГРУППА

Между тем, к власти в Германии пришли нацисты, которые не скрывали своей неприязни к изданиям либерального толка, не говоря уже о левой прессе. Газета «Берлинер Тагеблатт» была закрыта в январе 1939 года, но уже в 1933-м редактор Теодор Вольф эмигрировал из страны.

На непродолжительный период Рудольф Гернштадт оказался во главе московского корпункта газеты, где, естественно, он мог без помех общаться со своими кураторами из военной разведки. В интересах дела его руководители из Разведупра посоветовали ему сменить политическую ориентацию. 

И вот журналист Рудольф Гернштадт преобразился в ярого антикоммуниста. Когда в сентябре разразился советско-германский скандал по поводу суда над «поджигателями рейхстага», то «Арвиду» вместе с собкорами других немецких изданий было предложено покинуть пределы Советского Союза. Этот эпизод нашел свое отражение в сообщении ТАСС от 2 октября 1933 года.  

По мнению Центра, подобный ход давал гарантию, что нацисты хотя бы на время оставят Гернштадта в покое. 

И действительно, на перроне берлинского вокзала «изгнанников» встречали ответственные сотрудники МИДа, звучали патриотические речи в нацистском духе. 

Вскоре Рудольф вернулся в Варшаву. Он писал злободневные статьи не только для своей газеты, но и для других немецких изданий, кроме того, занимался коммерческой деятельностью, но главное – выстраивал эффективную агентурную сеть.  

Однажды он встретил журналиста Герхарда Кегеля, еще недавно работавшего в экономическом отделе крупной газеты в Бреслау. Теперь же Герхард, член компартии Германии, представлял свою газету в Варшаве, а фактически скрывался здесь, с благословения своего редактора, от возможного преследования нацистов. 

После нескольких обстоятельных бесед Кегель дал согласие работать на советскую военную разведку, получив псевдоним «ХВС». Осознавая, что нацисты рано или поздно начнут тотальную чистку органов СМИ, Гернштадт устроил его в германскую миссию, в отдел торговой политики. В свою очередь, Кегель сам оказался успешным вербовщиком.

Встретив своего товарища по партии, тоже журналиста Курта Велькиша, он поручился Рудольфу за него, и вскоре тот, под кодовым именем «АВС», пополнил ряды варшавской резидентуры советской военной разведки. На момент вербовки оба новичка, и Кегель, и Велькиш, все еще оставались холостяками. Оба женились, находясь  уже в статусе советских разведчиков. Ни тот, ни другой не стали скрывать от своей избранницы тайную сторону своей жизни. В конечном итоге, Шарлотта Кегель и Маргарита Велькиш также согласились работать на Центр, сознательно помогая своим мужьям бороться с коричневой чумой.  

Кстати говоря, Маргарита («ЛЦЛ»), будучи профессиональным фотографом, нередко переснимала секретные документы, которые резидент «заимствовал» у своего «друга» фон Мольтке. 

ВЕРБОВКА АРИСТОКРАТА 

Одним из дипломатов, которого Гернштадт сразу же взял на заметку, был потомственный аристократ и землевладелец Рудольф фон Шелиа – участник Первой мировой войны, доктор права. К моменту описываемых событий фон Шелиа шел уже пятый десяток, но служебной карьеры он так и не сделал, занимая скромный пост секретаря посольства. 

Зато через его руки проходила вся дипломатическая почта, что превращало этого чиновника в одного из самых информированных сотрудников посольства (в 1934 году ранг германской миссии был повышен до посольства). Словно почуяв, что тезка интересуется им неспроста, фон Шелиа начал делиться с тем всякого рода секретами.

«С первого дня нашего знакомства, - сообщал в Москву «Арвид», - Шелиа информирует меня обо всем, что ему кажется важным. Это и политическая информация, и личные интриги, и денежные истории, и его собственные конфликты с женой и прислугой… Документы, которые меня интересуют, он или прочитывает вслух, или разрешает мне читать их самому. Так как он сознает, что нарушает этим свои служебные обязанности, то обычно говорит: «Возьмите в руки газету для предосторожности. Если кто войдет, прикройте ею телеграммы». Фон Шелиа не скрывал, что презирает рвущихся к власти нацистов, которых он называл «мелкими лавочниками». 

Впрочем, коммунистов он тоже особо не жаловал. В жизни его волновали иные страсти: варьете, певички, охота, азартные игры. Но вот беда, развлечения требовали колоссальных средств, а Шелиа, хотя и относился к состоятельному сословию, но все же был ограничен в доходах. На денежном интересе и была построена вербовка дипломата. В конечном итоге возобладало желание иметь дополнительный источник финансов, чтобы жить на широкую ногу.

При этом фон Шелиа, получивший звучный псевдоним «Ариец», был уверен, что работает на Лондон, и уж никак не на Москву. Разуверить его в обратном никто не торопился… 

Как бы там ни было, но этот любитель красивой жизни стал весьма ценным источником информации для Москвы. 

РОКОВАЯ РАСПИСКА

Вплоть до конца августа 1939 года, варшавская резидентура регулярно снабжала Центр важнейшими сведениями. Достаточно сказать, что лишь за часть тех данных, которые сообщил фон Шелиа, на его секретный счет в швейцарском банке Разведупр перевел в феврале 1938 года шесть с половиной тысяч долларов, что являлось едва ли не самой крупной суммой, выплаченной этой спецслужбой до Второй мировой войны. 

Правда, самому фон Шелиа пришлось написать расписку в получении этих средств, указав в ней свою подлинную фамилию. И хотя эта расписка благополучно осела в одном из сейфов Разведупра, но в конечном итоге она сыграла роковую роль в судьбе «Арийца». Впрочем, не будем забегать вперед. 

В целом же, количество секретных сообщений, переданных фон Шелиа, исчислялось сотнями. Его активности способствовало и то обстоятельство, что вскоре он получил чин действительного советника МИДа. А еще позднее, буквально накануне агрессии Германии против Польши, последовало новое повышение – его перевели в Берлин, в информационный отдел центрального аппарата МИДа Германии.

Успешно закрепился на новом месте и Герхард Кегель, также добывая массу ценных сведений.

Между тем, в Берлине уже было принято окончательное решение о нападении на Польшу (о чем варшавская группа последовательно, во всех подробностях извещала Центр). Кстати говоря, «Арвид» совершенно не пользовался для связи с Москвой радиопередатчиком, предпочитая менее рискованные способы передачи информации. 

Незадолго до начала агрессии, все германские журналисты, работавшие в Польше, были отозваны на родину. Решив, что в сложившейся ситуации «Арвиду» возвращаться в Берлин слишком опасно, Центр отозвал его в Москву. Прощаясь с Ильзой, Рудольф передал ей все полномочия резидента, как и агентурную сеть со всеми ее секретами.