На протяжении веков с наступлением Нового года человек сталкивается с одной и той же проблемой, встает перед лицом приятной обязанности. Сегодня, как и много лет назад, в предновогодней суете мы пытаемся найти ту единственную вещь, которая была бы достойным подарком для самых близких людей. Можно сказать, что даже сам процесс выбора и приобретения подарка сродни творчеству. И не всегда его цена играет решающую роль, уступая место преклонению перед качеством, точнее, мастерством исполнения и статусом вещи. Именно в Петербурге зарождался интерес наших соотечественников к приобретению самых редких, уникальных, престижных вещей… Стремление обладать ими имеет свою историю и традиции.

ЗАКОНОДАТЕЛЬ МОДНЫХ ПРИСТРАСТИЙ

Новой столице Российской Империи, городу Санкт-Петербургу, уже с момента его возникновения было предназначено стать центром культурной жизни общества. Молодой город с начала XVIII века первым получал все новые веяния моды, от платья до философских идей. Лучшие мастера со всего света — великие архитекторы, механики, инженеры Европы — трудились над созданием неповторимой атмосферы роскоши и блеска, достойной огромного государства.

Да и сами самодержцы, в большинстве своем, были людьми весьма образованными и отличались тонким вкусом, а товары, произведенные для них по заказу в Санкт-Петербурге, считались эталонными, из мастерских лучших поставщиков императорского двора.

В начале прошлого века Санкт-Петербург ничем не уступал Лондону, Парижу или Берлину и обладал всеми атрибутами города, способного предоставить обеспеченному горожанину все, что тот пожелает.

Если условно разделить Петербург того периода на районы со своей собственной спецификой, то Невский проспект с прилегающими к нему Морскими улицами по праву можно назвать торговым и светским центром столицы — местом проведения досуга респектабельной публики, своеобразным «сити» старого Петербурга, где сосредоточена была вся финансовая и деловая активность города. Именно в магазинах этого района, ничем не уступавших знаменитым торговым домам Европы, были представлены лучшие марки со всего мира, эксклюзивные товары. Размах рекламы и роскошь торговых галерей поражали своими масштабами. Невский проспект — символ столичного блеска и законодатель модных пристрастий — изобиловал ювелирными и часовыми мастерскими, модными ателье и кондитерскими, фешенебельными ресторанами и гостиницами… Посещение светской публикой самых лучших, дорогих и изысканных магазинов было не только способом времяпрепровождения и, своего рода, творческим процессом, но даже образом жизни. Петербургская торговля процветала и стремилась удовлетворить желания своих покупателей.

Лицо Невского проспекта определяли крупнейшие магазины универсального типа с огромными объемами торговли и разнообразием представленных в них марок, на любой вкус. В таком магазине можно было не только приобрести тот или иной предмет роскоши, но и скоротать время в ресторане или синематографе, которые, как правило, располагались в этом же комплексе.

Главный центр торговли всевозможными вещами, мануфактурой, одеждой, предметами роскоши — Гостиный Двор — являлся предметом гордости столицы, наравне с Дворцовой площадью и шпилем Петропавловской крепости. Гостиный Двор «задавал тон» всем остальным торговым домам города, которые во многом подражали ему. Впрочем, так было не всегда. Изначально Гостиный Двор был далек от соответствия статусу главного торгового центра столицы: он был деревянным, а следовательно, и пожароопасным. Да и сами деревянные лавки в масштабах стремительно развивающегося города выглядели неприглядно. Здание было решено перестроить в камне. Правда, проект перестройки здания долго не могли принять из-за начавшихся споров о том, за чей же счет будут проведены работы — купцов или казны. Сами купцы тем временем не только не ломали деревянные лавки, но и продолжали их ремонтировать, и только благодаря строгим мерам купеческой знати пришлось согласиться на их снос. Изначально предлагалось строить здание Гостиного Двора в один этаж из-за дороговизны масштабного проекта, да и сами купцы считали, что верхние лавки доходов приносить не будут. 22 мая 1761 года Елизавета Петровна поставила точку в спорах, издав указ: «Гостиный Двор строить о двух этажах и таким манером, как на сочиненном архитектором Деламотом плане назначено».

Такого большого торгового комплекса в России еще не было: только длина его сторон составила почти километр. Современники писали, что этому Гостиному двору «обширностью в Европе нет подобных». В плане здание представляло собой неправильный четырехугольник, по сторонам которого располагались лавки, которые и дали названия каждой стороне, или, как стали позже говорить, линии.

На Суконной линии продавали галантерейные, канцелярские и парфюмерные товары. На Суровских линиях размещались галантерейные и модные лавки, тут же располагались ювелирные магазины. Меха и обувь, изделия из кожи продавались на Невской линии на втором этаже, а внизу размещались известные петербургские лавки Вольфа и Битенпажа. На Зеркальной линии вдоль Садовой улицы продавали изделия из золота, серебра и бронзы. Поскольку торговля в Гостином дворе развивалась стремительно, вскоре названия линий стали весьма условными, и разделение по видам торговли со временем исчезло.

Впоследствии рядом с основным зданием Гостиного Двора, со стороны Думской улицы, было построено специальное здание, где торговали преимущественно женщины, — Перинные ряды. Перинные ряды изобиловали коврами, высококачественными материями от Нарвской и Шлиссельбургской мануфактуры, тканями от фабрики Торнтона, а также от московской мануфактуры Морозовых, дорогим постельным бельем голландских производителей.

Витринами Гостиного Двора той поры невозможно было не восхи-щаться: они не просто зазывали покупателя, но и рассказывали о репутации продавца. Поэтому купеческая знать отбирала для столичного Гостиного Двора только лучшие товары, иногда превращая свои магазины в ярмарку тщеславия. Галереи Гостиного двора жили особой жизнью, здесь сложились свои традиции, нравы и обычаи, появились и свои покупатели. Гостиный двор посещали богатые сановники, дворяне и столичная богема.

СТОЛИЧНЫЕ ГИГАНТЫ

Другой крупный центр торговли — петербургский «Пассаж», недавно отметивший свое 155-летие, уже с момента своего открытия стал достойным конкурентом Гостиного двора. Идея построить новую торговую галерею по примеру модных в Европе крытых улиц-галерей, так называемых пассажей, принадлежала аристократу, графу Эссен-Стенбок-Фермору.

Расположенный напротив Гостиного Двора, Пассаж представлял собой уникальное место, где сходилась воедино торговая и культурная жизнь столицы. Помимо магазинов здесь размещались рестораны, бильярдные, театр, синематограф, комнаты для чтения и даже зал с восковыми фигурами. При входе посетителей поражало великолепие торговых галерей: фонтаны, чучела животных, экзотические птицы в золоченых клетках. Пассаж, под своей новаторской для того времени стеклянной крышей, объединил в себе такие технические достижения, как центральное отопление и электрическое освещение.

Достойным конкурентом двум столичным гигантам стал Торговый Дом Гвардейского Экономического общества (будущий ДЛТ) на Большой Конюшенной улице. Торжественная закладка здания состоялась 18 июля 1908 года. Здание было возведено в рекордно короткие сроки с применением в качестве основного строительного материала железобетона. Этот опыт стал одним из первых подобных в России. В гигантской конструкции с легким шпилем была воплощена новая для того времени идея строительства магазина универсального типа. В просторных залах торговых галерей под стеклянной крышей были широко представлены практически все возможные товары: от продуктов питания до офицерского обмундирования и музыкальных инструментов. Кроме того, покупатель мог сделать любой заказ по каталогам, в таком случае требуемый товар доставлялся в считанные дни прямо из-за границы. Задуманный изначально как магазин для гвардейских офицеров и их семей, Торговый Дом Гвардейского Экономического общества со временем стал общедоступным — прийти за покупками сюда мог любой. Сами же члены Общества имели здесь льготы и в конце года получали от Гвардейского Экономического Общества дополнительный доход.

Большим событием для Петербурга стало появление в самом центре Нев-ского проспекта гастрономического магазина «Торгового товарищества Братьев Елисеевых». Так, знаменитый бытописатель Москвы с восхищением рассказывал о Елисеевском магазине, открытом на Тверской улице в 1901 году: «Горами поднимаются заморские фрукты; как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый; необъятными пу-довыми кистями висят тропические бананы; перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства — жители океанских глубин, а над всем этим блещут электрические звезды на батареях винных бутылок, сверкая и переливаясь в глубоких зеркалах, вершины которых теряются в туманной высоте». Елисеевский магазин в Петербурге по роскоши оформления даже превосходил московский. Жителей города поражало разнообразие и качество представленных в нем товаров: торговали здесь вином, шампанским и ликерами, гастрономией и кондитерскими изделиями, фруктами, кофе, сигарами и табаком. Магазин изобиловал экзотическими продуктами. То, чего не было на прилавках, можно было заказать с доставкой в трехдневный срок. В магазине работали шоколадный, карамельный, колбасно-мясной цеха, огромная ресторанная кухня, жарили собственный кофе, выпекали свой хлеб. Ни один прием двора не обходился без услуг братьев Елисеевых. Магазин «Братьев Елисеевых» был, кроме того, многофункционален, что было необычно для своего времени: на первом этаже располагался магазин «колониальных товаров», на втором — театральный зал, на третьем — ресторан.

Конечно, многофункциональность магазина и разнообразие представленных в нем товаров не могли не радовать жителей города, чего нельзя сказать об отношении современников к оформлению фасада магазина. Елисеевский настолько заметно выделялся среди своего архитектурного окружения, что критики в первое время называли здание «тортом» за безвкусный, с их точки зрения, дизайн.

УЮТНЫЕ БУТИКИ

Наряду с крупными торговыми центрами, объединявшими под одной крышей множество марок отечественных и иностранных производителей, не меньшей популярностью пользовались специализированные магазины на Морских улицах и Невском проспекте: взыскательная публика даже более охотно посещала «свои» небольшие магазины, где можно было приобрести изысканную, со вкусом сделанную вещь. Гостиный же, наряду с подобными ему торговыми центрами, посещали, в основном, люди с достатком, но без высоких запросов на эксклюзивность и высокохудожест-венность вещи. Торговля предметами роскоши в небольших, но престижных магазинах велась наиболее интенсивно, а разнообразие марок поражало воображение самого искушенного покупателя. Так, Большая Морская улица Санкт-Петербурга была настоящей Меккой для ювелиров. Здесь работали и жили над собственными магазинами ювелиры Болин, Бутц, Овчинников, Тилландер.

Но особой притягательной силой для изысканной публики обладал ювелирный магазин Фаберже, располагавшийся в первом этаже собственного дома владельца фирмы на Большой Морской. Стоило войти в выставочный зал магазина, и посетитель попадал в хрупкий мир произведений сказочной красоты. До Февральской революции мастера фирмы создали свыше 250 тысяч уникальных ювелирных изделий: изящные портсигары, часы, подсвечники, броши, баромет-ры, кулоны, диадемы. Все эти вещи дарили радость созерцания и удовлетворение тщеславия покупателей, ведь драгоценности традиционно являлись атрибутом статуса в петербургском обществе. Состоятельные эстеты посещали магазин Фаберже ежедневно. Изделия Фаберже, решенные в разнообразных художественных стилях, богато украшенные драгоценными камнями, металлами, эмалями, часто приобретались членами императорской фамилии (знаменитые пасхальные яйца), использовались в качестве дипломатических подарков. Всего было изготовлено пятьдесят императорских пасхальных яиц. Вслед за придворной знатью потянулась в магазин Фаберже и богатая финансово-коммерческая элита.

Тем не менее, первенство по количеству роскошных бутиков держал Невский проспект. Здесь открывались все новые и новые магазины: «Меха Мертенса», знаменитый Английский магазин, парфюмерный магазин «Брокаръ и Ко», торговый дом «Павелъ Буре», который носил титул «Поставщика двора Его Императорского Величества» и снабжал императора и его семью лучшими творениями швейцарских мастеров: часами и ювелирными изделиями. В доме Котомина открыли свою первую лавку по продаже «иностранных вин и колониальных товаров» все те же братья Елисеевы. Петербургские гурманы помимо изысканных вин всегда могли приобрести в лавке и сигары — этому товару братья Елисеевы всегда оказывали особое внимание.

Центральные улицы были богаты и музыкальными магазинами. На Невском находился магазин роялей и пианино К. Бернгарда, рядом, на Большой Морской, — имевший высокую репутацию «магазин заграничных роялей «Герман и Гроссман», где торговали роялями «Stainway» и «Bechstein», а на Малой Морской расположился магазин «Я. Беккер. Рояли и пианино». Дом представителя высшего общества того времени был бы немыслим без рояля или пианино. Салонные вечера, музицирование в кругу семьи — все это было неотъемлемой частью светской жизни Петербурга.

Состоятельные петербуржцы особое внимание уделяли приобретению одежды и различных аксессуаров.

В столице нередко можно было встретить изысканно, роскошно одетых горожан. Особая нарядность платья и обилие украшений стали выходить из моды к концу первого десятилетия ХХ века, уступая место строгому английскому стилю с прямыми линиями. Готовое платье приобретали в Гостином Дворе и Пассаже — царстве мод, одежды и обуви. Обращались петербуржцы и к частным мастерам пошива одежды, которых только на Невском было более 70-ти, примерно столько же было и больших ателье.

ПРОГРЕСС НА СЛУЖБЕ У РОСКОШИ

Столичная публика любила вкусно поесть и делала это с размахом, несмотря на то, что ресторанное дело того времени во многом отличалось от нынешнего. Но, как и сегодня, в рестораны многие отправлялись не только для того, чтобы отведать то или иное блюдо, а и пообщаться друг с другом, как это было, например, в «Вене» на углу Малой Морской и Гороховой улиц. Завсегдатаями ресторана были в основном представители литературно-артистического мира: Куприн, Шаляпин и Собинов, редакторы и именитые журналисты. Посетителей привлекала располагающая к интеллектуальному общению атмосфера и великолепная интернациональная кухня «Вены».

Почти у каждого ресторана была специализация, свои постоянные посетители. «Кюба», например, открывшийся на Большой Морской, считался рестораном аристократии и высших чинов гвардии. Ресторан славился французской кухней и изысканной обстановкой, цены здесь были очень высоки, например, алкоголь и фрукты стоили в 4-5 раз дороже магазинных. Впрочем, завсегдатаев сего заведения, Великих князей и именитых актеров Императорских театров это не смущало.

К числу фешенебельных ресторанов относились также «Эрнест», «Донон» и «Контан» на Мойке, ресторан «Палкинъ» на углу Невского и Владимирского проспектов. Чуть ниже рангом были «Медведь» на Большой Конюшенной и «Доминик», а «модными» считались рестораны при гостиницах, такие как «Крыша» на надстроенном пятом этаже гостиницы «Европейская» или видовой ресторан «Англетера». Посещали их в основном люди деловые: чиновники, служащие банка, а также аристократическая богема.

В отличие от фешенебельных ресторанов высокой кухни, концентрировавшихся в районе Невского, Морских улиц и Мойки, рестораны в «увеселительных садах» в районе Новой Деревни и Каменноостровского проспекта были, скорее, призваны развлекать посетителей. Особенно популярен стал на рубеже веков «Аквариум», наполненный разнообразными развлечениями: кроме ресторана здесь находились театр, аттракционы, синематограф и даже искусственный каток. Название ресторану дал огромный аквариум с морскими обитателями, из которых можно было заказать блюдо. Два увеселительных сада в районе Новой Деревни — «Аркадия» и «Вилла Родэ», наряду с «Аквариумом», собирали весьма смешанное общество: фабрикантов, купцов, промышленников, бывали здесь и Великие князья. Однако в целом репутация этих заведений не была безупречной: они притягивали в равной степени как респектабельных посетителей, так и людей весьма сомнительных: авантюристов, карточных шулеров и дам легкого поведения.

В образ жизни той части общества, для которой роскошь являлась неотъемлемой составляющей быта, «внес свои коррективы» технический прогресс, стремительно ворвавшийся в Петербург. Заметно ускорился темп жизни, а с ним возник и спрос на предметы роскоши, жизнь которым дал невиданный всплеск в науке.

В дома пришло электричество, вызывая к жизни всевозможные изыски и причуды. Так, например, было модно помещать миниатюрные электрические лампочки «Филипс» в ювелирные украшения, подсвечивать ими витрины, что успешно и делалось в Гостином Дворе. Порой некоторые гурманы помещали лампочки даже внутрь подаваемого на десерт желе.

В единое целое связала весь Петербург международная компания телефонов Александра Белла. Первые телефоны с первыми номерами были у Государя Императора и членов Императорской фамилии, а иметь личный телефон считалось невиданной роскошью. Телефонный аппарат, будучи предметом интерьера, был утончен и изящен и, как правило, подбирался под общий стиль помещения. Доминировало на рынке Русское Акционерное Общество «Л. М. Эрикссон и К», имевшее в Петербурге собственное производство.

Впрочем, достижения техники использовались также и для организации досуга. Обладание граммофоном ставило его владельца в привилегированное положение: вещь была дорогая (в отделке использовались редкие породы дерева, алюминий и серебро) и одновременно «прогрессивная». Торговый дом «Ю. Г. Циммерман», занимавшийся изготовлением музыкальных шкатулок и граммофонов, для взыскательного меломана украшал музыкальные аппараты авторскими росписями и золотыми рельефными изображениями. Для Петербурга той эпохи технические новшества были неизменно связаны с желанием обладать предметами уникальными — из той области, где мастерство исполнения вещи составляет органичный сплав с наукой и искусством.

Можно еще долго перечислять, «как это было», и вспоминать, что от всего этого осталось, но рассматривая старые фотографии магазинов «с историей» и колоритными приказчиками у прилавков, узнавая знакомые марки и отдавая должное их долголетию, мы видим: стремление обладать самыми редкими, уникальными, престижными вещами существовало всегда… И сегодня мы все несем на себе отпечаток той эпохи: оживают, наполняются прежним духом витрины, в магазины, расположенные в центре города, снова возвращаются старые бренды.

В них, как и сто лет назад, торгуют предметами роскоши — история совершила круг.