Казаки без войска
РОССIЯ
«Секретные материалы 20 века» №7(445), 2016
Казаки без войска
Сергей Косяченко
журналист
Хабаровск
33145
Казаки без войска
Запорожские казаки

История казачьих войск в Российской империи сегодня интересующейся публике представлена довольно широко. Однако далеко еще не полностью. Целый пласт казачьей истории освещен у нас до обидного незначительно и перевран многократно. Речь идет о казачьем населении малороссийских губерний, в основном Черниговской и Полтавской.

Сегодня мало кто помнит, что после ликвидации гетманщины казачье сословие в Малороссии никуда не исчезло. Кто был казаком, тот им и остался, являясь свободным, ни от кого не зависящим поданным Российской империи. Более того, в начале XIX века на территории Черниговской и Полтавской губерний было образовано специальное невойсковое казачье сословие. И здесь интересный казус нарисовался: согласно указу Сената, в него зачислялись только те, кто мог документально доказать или предъявить свидетелей, что до 1782 года его предки числились выборными казаками, то есть несли действительную военную службу. Просто невероятная картина получается. Дело в том, что выборные казаки — это элита, их в 1782 году было не более 10–20 процентов. Остальные — подпомощники и подсуседки. А что мы видим в ХIХ веке? Те же фамилии тех же подпомощников 1782 года записаны казаками. Видимо, сенатский указ 1804-го не сработал.

Какой там был механизм несрабатывания — не знаю, но супротив хохляцкого упорства и изворотливости ни сенатские, ни президентские указы не пляшут. Так что не стоит утверждать, что подпомощники и подсуседки казаков превратились в крестьян. Они, очень даже наоборот, превратились в самых что ни на есть боевых казаков. В Черниговской губернии в ХIХ веке существовали целые села, целые округи казаков. Они что, в 1782 году все были выборные? Нет, конечно! Вероятно, документы и свидетели штамповались пачками! Очень грустно, но основная база архивов этих областей понесла значительные потери. Подавляющее большинство документов дореволюционного периода погибло в 1917–1921 и 1941– 1943 годах. Были потери и в ходе неоправданных сокращений объемов хранения. Остались лишь неполные, отрывочные сведения по истории казацких родов. Кроме того, следует отметить, что значительная часть материалов госархивов касается территорий, которые входят ныне в состав Киевской, Харьковской, Черкасской областей. Здесь необходимо напомнить, что добрая треть жителей вышеназванных губерний были казаками (прямые потомки казаков Левобережной Украины — Гетманщины). Станиц и войска в привычном для нас понимании там не было. В ходе исторических процессов малороссийские, они же городовые или реестровые, казаки потеряли свою войсковую организацию. Тем не менее «расказачивания» в бывшей Гетманщине, в отличие от других регионов, не произошло. Вспомните бугских казаков, екатеринославских, ставропольских, черноморских, азовских... После упразднения этих войск за ненадобностью довольно заметная часть казаков, где добровольно, а где и принудительно переходила в крестьяне или другие сословия. Этого не случилось на Левобережье. Более того, в начале XIX века на территории Черниговской и Полтавской губерний было образовано специальное невойсковое казачье сословие.

Подобного казуса в империи не было раньше и не случалось позже, вплоть до большевистского переворота.

Причин, по которым малороссийским казакам удалось сохранить свою сословную принадлежность и определенные привилегии, было несколько. Для этого перво-наперво стоит рассмотреть состав населения. С самого начала колонизации Дикого Поля после татарского нашествия здесь селились казаки вольные. Позже к ним присоединились ветераны польских походов против Московии времен Смуты, получившие от польского короля в качестве платы за службу пустующие земли, которые необходимо было заселять, охранять и обустраивать. Было еще несколько волн переселенцев, повысивших концентрацию казачьего населения в здешних краях. Сюда, на левый берег Днепра, массово переселялись в конце XVII века казаки правобережных полков, не желавшие снова попасть под польский гнет. Возвращались и запорожцы, уходя на покой по завершении службы или в поисках убежища после разорения Сечи. Вспомним гоголевскую «Ночь перед Рождеством» — на окраине села как раз и поселился старый казак Пузатый Пацюк, тот самый, что вареники скоромные жрал. Под защитой казаков селились крестьяне, как вольные, так и беглые, отдававшие десятину урожая «за покровительство». К концу XVIII века именно земли, сформировавшие впоследствии Полтавскую и Черниговскую губернии, были казачьими как по типу самоуправления, так и по составу населения. Во-первых, очевидно, что сразу лишить прав столь своенравную, хотя внешне и миролюбивую категорию населения царская власть не рискнула, помня, чем это обернулось в свое время для Польши. Во-вторых, правительство оставляло «про запас» возможность пополнять свою армию за счет невойскового сословия. Любой шпион запутается в мобилизационных ресурсах России — казаки вроде бы есть, и в то же время их нет! В случае опасности из ниоткуда возникали казачьи полки. Ополчения малороссийских казаков, набиравшиеся в среднем каждые двадцать лет (1812, 1831, 1855, 1863-й), в немалой степени способствовали сохранению и боевого духа, и казачьих традиций. Вот одна из них, знакомая каждому. После стоянки в Фонтенбло, говорят, у казаков-черниговцев появилась суеверная традиция не оставлять пустую бутылку из-под вина на столе. О живучести этой «плохой приметы» существует такая легенда: французские официанты не учитывали количество отпущенных клиенту бутылок. Они выставляли счет только после того, как пересчитают пустую тару на столе. Казаки быстро поняли, что можно легко экономить, и прятали часть бутылок под стол. Бывало всякое. И обманывали казаков, не возвращая после войны деньги, затраченные на снаряжение. И забирали лошадей в казну. И полки казачьи после заключения мира не расформировывали, а направляли на Кавказ воевать и жить там насильно. Забавно, но после ропота молодых и здоровых казаков поступил приказ о наборе в государственных селениях Полтавской и Черниговской губерний 500 незамужних девиц и отправке их по этапу на Кавказ для венчания с казаками. Этот «девичий набор» происходил в 1832–1834 годах.

Но все-таки жили они намного вольготнее крестьян и периодически получали привилегии. Например, 7 октября 1832 года генерал-губернатор сообщил всем казачьим волостям, поселкам и общинам о полученных от императора льготах за участие восьми казачьих полков в подавлении очередного польского восстания: уменьшение оброка до трех, а с 1832-го — до четырех рублей с каждой ревизской души. До этого казаки Полтавской и Черниговской губерний выплачивали ежегодно государству налогов почти на четырнадцать рублей. Но самым важным, что получили казаки, стало право на наследственное владение и продажу земли среди своего сословия, закрепленное именным указом Сената от 25 июня 1832 года. Более того, в случае чересполосицы казаки могли по разрешению казенной палаты, согласованному с военным губернатором, обменивать землю с помещичьей. Узаконивалось также право продажи спиртных напитков; военная служба ограничивалась 15 годами, а не 25, причем ежегодно в солдаты бралось пять человек от тысячи казаков. Кстати, в ревизиях 1850 и 1858 годов забранных в армию крепостных записывали как «взят в рекруты», а вот казаков — «поступил в воины». Ну и лбы казакам не брили — такая вот привилегия. Малороссийское казачество как особое сословие сохранилось и в начале XX века. Традиции старого запорожского и гетманского казачества почитались долго. В середине 1850-х годов нередко можно было видеть черниговских и полтавских казаков, которые, подражая запорожцам, «бреют себе головы и на макушке оставляют клок длинных волос, отчего соседи их, русские, с давних времен называют малороссиян хохлами». Описывая казачье население местечка Александровка Сосницкого уезда Черниговской губернии в середине 1850-х годов, священник Базилевич указывал: «Здесь помнят древнюю казачью службу, когда казаки служили дома, учились военному искусству дома и не дальше как в семи верстах… имели свою сотню». Казаки Малороссии являлись пополнением для других казачьих войск. Вот один из примеров: «1862 г. Мая 10. Для заселения предгорий Западнаго Кавказа повелъно переселить туда 12 400 человекъ Кубанскихъ казаковъ, 800 человекъ Азовскаго казачьяго войска, 1200 человъкъ Донского войска, 2000 малороссийскихъ казаковъ и 600 человъкъ женатыхъ нижнихъ чиновъ Кавказской армии, включивъ всъхъ въ составъ Кубанскаго войска». (Пр. В. М. № 143.) После войны 1812 года император Александр Первый за участие в войне с Наполеоном пятнадцати (!) малороссийских казачьих полков обещал создать Украинское казачье войско, но свое слово не сдержал. Благодаря разным льготам десятки тысяч казаков потянулись на Кавказ со своими семействами и образовали там, в Терском войске, Владикавказский полк, а в Кубанском войске большей частью вошли в состав Черноморцев как наиболее родных им и по языку, и по обычаям. Особенно это переселение увеличилось с 1820 года, когда вновь были введены у малороссийских казаков подушные подати, кроме, впрочем, Полтавского полка, которому предоставлено на вечные времена казачье звание и права. Вполне заслуженно, надо сказать! В Азовских походах Петра Великого 1695–1696 годов активное участие принимали и казаки Полтавского полка. Об этих событиях напоминает хранящийся в краеведческом музее Полтавы колокол «Казикермен», отлитый из пушек, захваченных в июле 1695 года при взятии казаками одноименной турецкой крепости. Во время Полтавской битвы Северной войны здешнюю крепость наряду с русскими солдатами стойко защищали две тысячи украинских казаков полковника Ивана Левенца и так называемые «забежане» — пребывавшие в крепости казаки из других полков Левобережья. Во время героической обороны Полтавы, которая продолжалась до 27 июня (8 июля), гарнизон крепости сковал армию противника, дал возможность русской армии сосредоточить силы для решительного сражения. Полтавский гарнизон отбил двадцать штурмов. Враг под стенами крепости потерял 6 тысяч человек. Шведская армия стала ощущать недостаток в продовольствии и боеприпасах.

Основная заслуга в обороне Полтавской крепости лежит на жителях города, коих в то время было, вы не поверите, аж 4500 человек. Кроме того, казаки полковника Левенца совместно с воинами Тверского полка досаждали шведам дерзкими и успешными вылазками, нанося немалый урон живой силе и осадным сооружениям противника. Достаточно сказать, пишет сайт Верного казачества, международной общественной организации, со ссылкой на первоисточники, что все 10 малороссийских казачьих полков выступили на стороне России — против предателей и шведских оккупантов. Новоизбранный гетман Иван Скоропадский, белоцерковский полковник Семен Палий, черниговский полковник Павло Полуботок, миргородский полковник Данило Апостол, многие другие талантливые командиры и простые казаки подтвердили свою верность русскому православному царю активными боевыми действиями в составе воинских формирований и партизанских отрядов. Но давайте будем честны — не только память о вольных «лыцарях» гнала казаков Полтавщины и Черниговщины в дальние края. Основная причина все-таки безземелье и малоземелье. Электрическое освещение тогда отсутствовало, спать ложились с заходом солнца, еще полные нерастраченной энергии, поэтому народонаселение росло как снежный ком, а земли больше не становилось. Приведу отрывки из статистических отчетов: «По состоянию на 1862 г. на территории Полтавской губернии проживало 1 891 455 жителей, из них казаков — 851 357, или около 45 процентов. Казаки составляли более половины населения Миргородского, Кобелякского, Лохвицкого, Лубенского уездов; наименьший их процент наблюдался среди жителей Пирятинского (24,6%) и Константиноградского (5,8%) уездов. По данным подворной переписи 1910 г., казацкие хозяйства составляли 43,4%».

«В середине 19 ст. средний размер земельного надела в Полтавской губернии составлял около 3,5 десятины на ревизскую душу».

«Именно с 1874 по 1899 г. Полтавщина занимала первое место в России по выезду переселенцев в Сибирь, на Амур, Дальний Восток, на Кавказ и в Поволжье. Официально в то время отмечалось, что для обеспечения потребностей семьи хозяин домовладения должен был иметь приблизительно 5 десятин на каждого члена семьи мужского пола... В Полтавской губернии при полном разверстании селений в среднем на одного хозяина приходилось 4,1 дес. земли. В целом же через два десятилетия после отмены крепостного права не могло обеспечить прожиточный минимум 4 257 491 хозяйство (74,29%), или около полутора миллиона селян и казаков. Цена земли, как и ее аренда, на протяжении четырех пореформенных лет выросла в 5–6 раз. В связи с этим сельская беднота была вынуждена искать заработки за пределами родных мест». В последний раз в XIX веке военные формирования малороссийских казаков по национально-сословному принципу были созданы в мае 1863 года. Это были три конных казачьих полка — один в Черниговской и два в Полтавской губернии, сформированные для участия в борьбе с польским мятежом 1863– 1864 годов.

Во второй половине XIX столетия в жизни малороссийских казаков Полтавской и Черниговской губерний произошли новые изменения. В связи с отменой крепостного права и распространением на государственных крестьян положения от 19 февраля 1861 года указом от 22 декабря 1866-го деятельность Полтавской и Черниговской палат государственных имуществ была прекращена. После утверждения предложений об устройстве сельского состояния 18 января 1866 года малороссийские казаки вместе с другими группами государственных крестьян были переданы в ведение общих крестьянских учреждений, но вплоть до 1918 года они получали паспорта с отметкой о принадлежности к сословному разряду «полтавский казак» или «черниговский казак». В селах, которые обычно были смешанного состава из крестьян и казаков, было свое сельское самоуправление, отдельно для крестьян и отдельно для казаков. Крестьяне выбирали войта, а казаки атамана. Любопытно, что это отдельное самоуправление крестьян и казаков в селах Левобережной Украины сохранилось до самой революции 1917 года, хотя войты и атаманы стали старостами. Но старосты были отдельные: для казаков — казачий, для крестьян — крестьянский. С присоединением Дальнего Востока потребность в рабочих руках на окраинах империи возросла тысячекратно. Председатель Комитета министров Дурново дал поручение Добровольческому флоту организовать доставку переселенцев из Одессы во Владивосток за казенный счет. Новоселам выделяли не менее 20 десятин земли, лес для построек, по одной лошади и по одной корове на семью, семена, сельскохозяйственные орудия и предметы первой необходимости. Только за период с 1895 по 1899 год было перевезено свыше 1500 семей — от 15 до 23 тысяч человек (согласно разным источникам). Начиная с 1897 года на Дальний Восток прибывали переселенцы не только с Черниговщины, но и с Полтавщины, селились они, естественно, в Черниговке, Чугуевке, Новочугуевке, Прилуках, Полтавке, Хороле, Киевке, Новоселище, Барабаш-Леваде, Гайвороне, Михайловке, Васильковке, Андреевке, Яблоновке, Монастырище, Синельникове, Галенках и других основанных ими селениях. Позднее сами переселенцы дали этому уголку Российской империи название Зеленый Клин. Со временем Хороль, Чугуевка и Черниговка стали районными центрами Приморья. Для защиты границы с Маньчжурией мужское население из числа переселенцев вступало в Амурское казачье войско и вместе с семьями селилось в станицах. В 1899 году из Амурского казачества было выделено самое молодое Уссурийское казачье войско. Помимо того, что самое молодое войско было еще и самым малочисленным, нужно отметить, что уже в 1906 году полтавский губернатор вынес на обсуждение правительства вопрос о переселении в Уссурийский край малороссийских казаков для пополнения состава Уссурийского казачьего войска. Привлечение на российские восточные окраины именно этой категории переселенцев было выгодно всем. Приравненные к числу сельских обывателей малороссийские казаки в губерниях Полтавской и Черниговской, по свидетельству полтавского губернатора, продолжали идентифицировать себя с казачеством, сохранив многие черты войскового сословия. Поэтому, переселившись в Южное Приморье и приписавшись к уссурийскому казачеству, они вновь обретали желанный сословный статус. А уссурийцы, в свою очередь, получали не только количественное, но и качественное боевое пополнение. Кроме того, территория выхода мигрантов выигрывала от решения землеустроительных задач, освободившись от части малоземельного и безземельного казачьего населения. Только за 1907–1909 годы в Уссурийское войско было переселено 1800 семей казаков и крестьян, зачисленных в казачество, из европейской части, страны. Поселок Павло-Федоровский основан в 1894 году переселенцами-крестьянами из Полтавской и Черниговской губерний, которые в 1895-м были приписаны к уссурийским казакам. Бывшими малороссийскими казаками был основан в этом же году поселок Ново-Михайловский. Оба поселка созданы потомками запорожцев в Донском станичном округе.

Датой завершения политики массовых переселений следует считать начало Первой мировой войны. Среди всех российских губерний по числу переселенцев в Сибирь и на Дальний Восток за 1885–1914 годы на первом месте оказалась Полтавская губерния (422 тысячи семейных переселенцев без учета одиноких). Казачий дух и традиции малороссийского казачества не хотели никуда исчезать и проявились в годы Гражданской войны, когда представителям неслужилого казачества пришлось воевать на разных фронтах и зачастую друг против друга. Кубанский казак генерал Шкуро в июле 1919 года писал донскому войсковому атаману Богаевскому: «Невольно возникает вопрос: как же усилить и умножить семью казаков? Где искать тот элемент, откуда казаки могут черпать пополнение своих сил в борьбе с врагами государства? Ответ сам собою напрашивается, он совершенно ясен. Таким элементом является благомысляще настроенная часть населения Малороссии — этой старой колыбели казачества, преимущественно Полтавской и Черниговской губерний, где и до сего времени сохранилось сословие казаков. Там еще живы предания седой казачьей старины и витает дух их доблестных предков — запорожских казаков, славных борцов за веру православную и за свое имя русское». Но не только Андрей Шкуро имел виды на боевитость казаков без войска. В здешних местах красный командир Виталий Примаков формировал свое знаменитое Червоное казачество. В годы Гражданской войны «червонцы» по своей известности и славе составляли конкуренцию буденновским «первоконникам». Правду сказать, кроме казаков там было каждой твари по паре — китайцы, венгры, татары, латышский полк, евреи. Не остались в стороне и разные батьки-атаманы уездных и волостных масштабов — и Боженко, и Щорс и Махно — все были рады принять в свои стройные и не очень ряды казаков-малороссов. Ну и без петлюровцев было никак не обойтись. В их куренях полтавцев с черниговцами тоже хватало.

В первые месяцы Гражданской войны большинство населения пребывало в полной растерянности, было сбито с толку, не знало, чью сторону принять. Появились сотни атаманов и партизанских банд, пронизанных духом анархического казацкого романтизма. Кто-то предпочитал национальные лозунги, кто-то — большевистские, многие метались из одного лагеря в другой — и все отстаивали интересы только своих сел и районов. Как закономерный итог — малороссийское казачество закончило свое существование вместе с государством, его породившим.

Преданность и стойкость малороссов, героизм русского солдата сегодня противопоставляется предательству ничтожного Мазепы, нынешним его последователям и воспевателям. Но тот факт, что мэр города и полтавчане отказываются переименовывать улицы, а памятник Мазепе, вопреки воле «майданутых», так и не установлен, говорит о том, что битва за Полтаву, за Победу продолжается на Украине….



Дата публикации: 15 марта 2016

Постоянный адрес публикации: https://xfile.ru/~Eol8n


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
13515814
Александр Егоров
2021265
Татьяна Алексеева
996806
Татьяна Минасян
487941
Яна Титова
280933
Светлана Белоусова
232926
Татьяна Алексеева
226856
Сергей Леонов
223699
Наталья Матвеева
213497
Валерий Колодяжный
212672
Борис Ходоровский
200107
Павел Ганипровский
178947
Наталья Дементьева
129830
Павел Виноградов
126162
Сергей Леонов
114321
Редакция
103620
Виктор Фишман
97819
Сергей Петров
95819
Станислав Бернев
91415