Эту женщину, наверное, можно назвать одной из самых известных в России революционерок. Правда, даже историков больше интересует ее не политическая, а личная жизнь. В том числе главный вопрос: была ли у нее любовная связь с Владимиром Лениным. Впрочем, даже и без романа с «вождем мирового пролетариата» жизнь Инессы Арманд представляет немалый интерес.

Дочь скромных артистов

В отличие от многих революционных деятелей, происходивших из богатых и знатных семей, Инесса Арманд была особой весьма скромного происхождения. Правда, ее родители не были ни рабочими, ни крестьянами. Отец будущей революционерки, Теодор Стефан, был французским оперным певцом, мать, Натали Вильд, начинала как комическая артистка, а потом тоже стала петь в опере. В Парижской опере Теодор и Натали и познакомились. В 1874 году у них родилась дочь, которой дали имя Инесса-Элизабет, чуть позже — еще одна дочь, Рене, а потом третий ребенок, мальчик.

Когда Инессе было пять лет, Теодор умер, и семья оказалась в очень трудном положении: Натали к тому времени уже не выступала на сцене, подрабатывала уроками пения, но ее заработка не хватало на то, чтобы прокормить трех маленьких детей. Бывшая актриса обратилась за помощью к своей сестре, которая много лет назад уехала в Россию и преподавала там в богатых семьях музыку и французский язык. Сестра согласилась взять к себе старшую племянницу. Так шестилетняя Инесса-Элизабет переехала из Парижа в холодную страну, где ей предстояло прожить почти всю свою дальнейшую жизнь.

Ее тетя оказалась женщиной доброй и заботливой. У нее девочка получила не только крышу над головой и еду, но и такое же хорошее образование, как и ее ученики. Инесса быстро заговорила по-русски, но благодаря тете и ее урокам не забыла и родной французский, а кроме того, выучила английский и научилась игре на фортепиано.

Тем временем жизнь ее матери и сестры с братом в Париже становилась все тяжелее, и когда Инессе было около восемнадцати лет, Рене тоже переехала к ним с тетей. А та в эти годы работала гувернанткой в семье богатого фабриканта Евгения Арманда и его жены Варвары, тоже французов по происхождению, желавших, чтобы его дети знали язык их предков. А детей у них было много: шестеро сыновей и шесть дочерей.

Учительница познакомила Армандов с обеими своими племянницами, и те сразу же подружились с младшим поколением этого семейства. Особенно с братьями –Александром, который был на четыре года старше Инессы, и Николаем, у которого была такая же разница в возрасте с Рене. Все чаще они проводили время вчетвером, не приглашая в свою компанию других младших Армандов. Старшие братья очень тепло отнеслись к племянницам гувернантки и обращались с ними как с равными. Они видели в них в первую очередь своих соотечественниц, француженок, а не родственников прислуги. В конце концов отношения молодых людей перестали быть только дружескими. Александр объявил родителям, что хочет жениться на Инессе, а Николай — что желает связать свою судьбу с Рене. Возможно, именно на это и рассчитывала тетя девушек, вводя их в семью своих учеников, — без сомнения, ей хотелось устроить их будущее.

Появление Инессы Арманд

Евгений и Варвара не стали препятствовать желаниям своих сыновей: даже если им и не понравились эти партии, они никак того не показали. В 1893 году Инесса вышла замуж за Александра Арманда, а вскоре после этого Рене стала женой Николая. Стоит отметить, что в России «двойные браки» — когда два брата женились на двух сестрах или брат с сестрой вступали в брак с другими сестрой и братом — были не приняты. Обвенчать по православному обряду могли только одну пару, и после этого все братья и сестры жениха и невесты считались духовными родственниками и вступать в брак друг с другом не могли. По всей видимости, несмотря на то что Арманды несколько поколений жили в России, русскими они себя не считали. Родными для них оставались европейские традиции, и их дети, вероятно, венчались по католическому или протестантскому обряду.

Первые годы семейной жизни Инессы и Рене были как будто бы очень спокойными и счастливыми. Семья, и без того большая, увеличивалась почти с каждым годом: в обеих молодых супружеских парах рождались дети. Через девять лет после свадьбы у Инессы и Александра было два сына и две дочери, а у Рене и Николая к тому времени родилось шестеро детей. Но внезапно в этой огромной и на первый взгляд дружной семье случился скандал.

Инесса завела роман с еще одним братом своего мужа, Владимиром, который был моложе ее на одиннадцать лет. Во время ее свадьбы он был еще ребенком, но теперь ему исполнилось восемнадцать, и у них с Инессой-Элизабет обнаружились общие интересы, которых у нее не было ни с Александром, ни с другими членами семьи. Дело в том, что Инесса и Владимир увлеклись марксистской теорией, читали разную нелегальную литературу и мечтали о революции в России — такой же, какая была на их исторической родине, во Франции. И ради этой мечты оба готовы были порвать с любящими их родственниками, а Инесса — еще и бросить собственных детей.

Зов революции

Сначала революционными идеями увлекся юный Владимир Арманд. Он познакомил с ними Инессу, и та тоже заинтересовалась крамолой. А заодно и ответила на чувства юноши. Однако после того, как любовники объявили родственникам о своей связи и ушли из семьи, стало ясно, что лидер в этой паре — Инесса, а не ее возлюбленный. Конечно, Владимиру было интересно читать о том, как изменить мир, и мечтать, чтобы «не было бедных». Но как надо действовать, чтобы достичь этого, юноша не знал, да и особого желания что-либо делать у него не было. Зато Инесса оказалась куда более практичной и деятельной. Пока ее друг фантазировал на социальные темы, она познакомилась сначала с кружком эсеров, а потом с членами партии социал-демократов и стала посещать их собрания, пытаясь решить, какое из этих движений ей ближе. Владимира она тоже таскала с собой на эти тайные встречи — он не испытывал от этого особого удовольствия, но не решался перечить любимой женщине, которая к тому же была старше и умела командовать.

Несмотря на то, что вскоре Инесса-Элизабет поняла, что революционная деятельность для нее важнее любви Владимира, она все же продолжала испытывать к нему теплые чувства. В 1903 году у них родился сын Андрей, и Инесса на некоторое время выпала из активной подпольной деятельности. Но продолжала читать революционную литературу, чтобы быть в курсе происходящего в мире. Тогда-то ей в руки и попала одна из работ Владимира Ульянова — «Развитие капитализма в России» (она была опубликована под псевдонимом Владимир Ильин). Так состоялось ее первое — пока заочное — знакомство с будущим «вождем мирового пролетариата».

Эта вещь оказала на Инессу большое влияние, и она перестала колебаться между партиями эсеров и эсдеков, почувствовав, что «становится большевичкой». В 1904 году она вступила в РСДРП и, по всей видимости, уже тогда начала испытывать по отношению к Ленину восторженные романтические чувства. Она не просто интересовалась его работами, не просто разделяла его политические взгляды, но и восхищалась им, идеализировала его, считала во всем правым.

С тех пор Арманд стала еще активнее участвовать в революционных делах и почти забросила своего любимого и их ребенка. После революции 1905 года она была арестована и отправлена в ссылку в небольшой северный город Мезень. Их с Владимиром сына Андрея взяла к себе семья Арманд, его воспитанием занимался в основном ее муж Александр. Сам же Владимир сначала ждал возвращения Инессы в Петербурге, затем тоже был арестован, отсидел некоторое время в тюрьме, а потом при помощи ее друзей-большевиков сбежал оттуда в Швейцарию.

Побег из Мезени

Город, в котором Инесса отбывала ссылку, после Петербурга, казался ей страшной глушью. Зима там длилась больше полугода, все было завалено снегом, а до ближайшего большого города — Архангельска — нужно было ехать десять дней на санях. Впрочем, ссыльные в любом случае не имели права покинуть Мезень. Заняться там было нечем, связи с другими революционерами не было, и деятельная молодая женщина умирала от скуки. Пережив в Мезени одну зиму, Арманд поняла, что больше не выдержит, и стала придумывать план побега. Сперва она собиралась сбежать из ссылки летом, не рискуя замерзнуть по дороге, но затем ей стало ясно, что из этого ничего не выйдет: город окружали болота, перебраться через которые в одиночку было нереально. А вот пересечь эти же болота зимой, когда они замерзнут, было, в принципе, возможно. Инесса поняла, что ей надо набраться терпения и еще немного подождать.

Она с трудом дождалась зимы — только предвкушение встречи с друзьями и обдумывание всех деталей побега не дали ей окончательно затосковать и дотянуть до заморозков. После пары недель сильных холодов, когда болота как следует схватились льдом, Арманд вышла ночью из дома с заранее собранными самыми необходимыми вещами и едой, дошла до центра городка и угнала те самые сани, на которых два года назад ее привезли в ссылку.

План побега удался — ссыльная сумела добраться до Архангельска, а там связалась со своими сообщниками-большевиками, и они помогли ей попасть в Петербург. В столице Инесса попыталась достать поддельные документы, чтобы уехать в Швейцарию, где ее ждал Владимир. За два года разлуки ее чувства к нему заметно поутихли, да и до ссылки она была в нем разочарована. Однако женщина все же несколько скучала по молодому человеку и теперь стремилась снова с ним встретиться.

Раздобыть документы для поездки в Европу оказалось непросто: члены РСДРП отказались помочь Инессе в этом, и она обратилась к своим бывшим соратникам — эсерам. Как ни странно, кто-то из них пошел ей навстречу, несмотря на то что теперь они находились в разных лагерях. Арманд получила поддельный паспорт, по которому в 1908 году выехала в Финляндию, а оттуда добралась до Швейцарии.

Приехав к Владимиру, она нашла его умирающим: в тюрьме он заболел туберкулезом, и болезнь развивалась очень быстро. Инесса провела с ним всего две недели, и он умер — в прямом смысле у нее на руках.

Владимир умер. Да здравствует Владимир!

Переживала ли революционерка из-за того, что завела роман с этим человеком и втянула его в подпольную деятельность, в результате которой он так рано скончался, сказать сложно. Другие революционеры, находившиеся в то время в Швейцарии, вспоминали, что после смерти Владимира она с головой окунулась в работу: переводила и распространяла большевистскую литературу, устраивала у себя на квартире заседания, доставала оружие и прятала его все в той же квартире… Возможно, за этой бурной деятельностью она пыталась забыть свое горе. Но не исключено, что смерть Владимира не вызвала у нее особых эмоций и она была только рада, что забота о нем больше не мешает ей заниматься любимым делом. А судя по бурным восторгам, с которыми Инесса в этот период говорила о статьях и книгах Ленина, которые она читала и распространяла, более вероятным кажется именно второй вариант. Ленин в ту пору находился в Брюсселе, гораздо ближе к ней, чем раньше, и она все больше восхищалась им. Его покойный слабый тезка был благополучно забыт.

Так или иначе, но Арманд снова стала одной из самых активных участниц революционного движения. Она переехала в Брюссель — поближе к Ленину и к самому центру борьбы — и решила, что для того, чтобы лучше разбираться в происходящих в мире процессах, ей надо получить образование. Поэтому поступила в университет на факультет экономики и через год получила степень лиценциата экономических наук. Учеба не слишком отвлекала ее от подпольной деятельности: квартира студентки в эти месяцы напоминала склад оружия, патронов и запрещенной литературы.

Большинство историков сходятся на том, что именно тогда, в 1909 году, в Брюсселе Арманд впервые лично встретилась с Лениным. Хотя есть и другая версия: что эта встреча произошла позже, в 1911 году, в Париже, на похоронах дочери Карла Маркса Лауры и ее мужа Поля Лафарга, которые покончили с собой, посчитав себя слишком старыми и не способными больше ничего сделать для революции. Владимир Ленин и его жена Надежда Крупская действительно были на этих похоронах: Ленин произнес там торжественную речь, полностью одобряя самоубийство тех, кто состарился и стал «бесполезен для партии». Если Инесса Арманд присутствовала при этом, то такая речь вполне могла показаться ей невероятно романтичной и заставить ее еще сильнее восхищаться своим кумиром.

Когда бы ни произошло знакомство Ленина и Инессы, вскоре после этого другие большевики заметили, что она стала близким другом их вождя и его жены. Владимира Ильича, Крупскую и Арманд часто видели вместе: они гуляли втроем по брюссельским улицам и сидели в кафе, оживленно что-то обсуждая. Причем, по воспоминаниям французского социалиста Шарля Раппопорта, Ленин во время этих разговоров не спускал глаз с Инессы и почти не обращал внимания на свою супругу. Многие также заметили, что Ленин и Крупская быстро перешли с Инессой на «ты», хотя вождь большевиков со всеми друзьями, включая самых близких, всегда был на «вы», и его жена, как правило, следовала его примеру.

Свободная любовь

Арманд, как и многие другие женщины-революционерки, считала, что для достижения всеобщего равенства, кроме всего прочего, необходимо разрешить «свободную любовь», то есть позволить мужчинам и женщинам заводить романы друг с другом вне брака и вообще без всяких ограничений. Она много говорила об этом Ленину и Крупской, и лидер большевиков относился к ее теории очень одобрительно, а Надежда Константиновна во время таких разговоров в основном отмалчивалась. В общем-то, собеседники ее мнения обычно и не спрашивали…

Многие историки считают, что Владимир Ленин одобрил теорию «свободной любви» не только на словах, но и на деле — что у них с Инессой Арманд начались любовные отношения. Это как будто бы подтверждают и письма Инессы Ленину, в которых она не скрывает своих страстных чувств к нему. «Я бы и сейчас обошлась без поцелуев, только бы видеть тебя, иногда говорить с тобой было бы радостью», — написала она Владимиру, когда он находился в Брюсселе, а она — в Париже. Но трактовать это откровенное письмо можно по-разному: оно может означать, что Инесса только мечтала о поцелуях со своим кумиром...

В пользу того, что у Ленина и Арманд все же был роман, говорит то, что все ее письма в СССР были засекречены. А против этой версии — то, что Надежда Крупская за все время знакомства с Инессой ни разу не выказала ни малейшей ревности или недовольства и всегда хорошо отзывалась о «подруге семьи». Есть мнение, что Крупская решила не устраивать скандалов, чтобы не повредить их с Лениным и Арманд общему делу, но даже в этом случае она, скорее всего, хоть как-то, но выдала бы свои истинные чувства. Однако вместо этого Надежда Константиновна оставалась крайне дружелюбной по отношению к Инессе.

Даже в письмах, адресованных знакомым, которые Арманд не могла увидеть, Крупская писала о ней только хорошее. «Ужасно рады были мы, все краковцы, ее приезду… — пишет она, например, в 1913 году, когда они с Лениным находились в Кракове. — Осенью мы все очень сблизились с Инессой. В ней много было какой-то жизнерадостности и горячности. Вся наша жизнь была заполнена партийными заботами и делами, больше походила на студенческую, чем на семейную, жизнь, и мы были рады Инессе». Радость Надежды выглядит вполне искренней, и она совсем не похожа на эмоции, которые должна была бы испытывать жена по отношению к любовнице мужа. И это наводит на мысли о том, что, хотя Арманд и была влюблена в Ленина, сам он относился к ней только как к товарищу по партии и никаких интимных отношений между ними не было. Так считает, например, историк Жорес Трофимов.

Как бы там ни было, чувства, которые Арманд испытывала к Ленину, взаимные или нет, не отвлекали ее от революционной деятельности. В 1912 году она тайно приехала в Россию, но была арестована и год просидела в тюрьме, из которой ей помог освободиться ее бывший муж Александр, внесший за нее огромный залог. После тюрьмы у Инессы начались проблемы со здоровьем — она заболела туберкулезом, и Александр отправил ее в санаторий «Лесное» в пригороде Ставрополя (ныне Тольятти). Однако там Инесса почти не лечилась и вскоре сбежала оттуда обратно в Европу.

Смерть победительницы

В следующий раз она вернулась в Россию весной 1917 года вместе с Лениным и Крупской. Все трое тайно ехали в одном купе знаменитого пломбированного вагона поезда, идущего из Швейцарии через Германию, Швецию и Финляндию на Финляндский вокзал в Петроград. После октябрьского переворота Арманд продолжила политическую деятельность, вмешивая в нее даже те организации, которые пользовались неприкосновенностью в любых конфликтах. В 1918 году она отправилась во Францию под видом главы миссии Красного Креста, чтобы вывезти оттуда в СССР несколько тысяч солдат Русского экспедиционного корпуса. Там ее арестовали, но Ленин пригрозил французским властям, что, если ее не отпустят, в Москве будет расстреляно все французское отделение Красного Креста. Инессу освободили, и она вернулась в Россию, где в 1918–1919 годах была главой женского отдела ЦК партии большевиков, а в 1920-м руководила I Международной женской коммунистической конференцией, на которой призывала женщин отказаться от традиционной семьи, бросить мужей и детей и «свободно» встречаться с мужчинами.

Казалось бы, эта женщина получила все, к чему стремилась: у нее была крайне насыщенная интересная жизнь, она была в центре всех происходящих в стране событий, ее высоко ценил мужчина, которым она восхищалась… Но именно в этот момент Инесса Арманд внезапно впадает в депрессию и разочаровывается в жизни. «…Теперь я ко всем равнодушна. А главное — почти со всеми скучаю. Горячее чувство осталось только к детям. И к В. И. Во всех других отношениях сердце как будто бы вымерло», — пишет она в своем дневнике летом 1920 года. Правда, со своими детьми, к тому времени уже взрослыми, Инесса, несмотря на якобы испытываемые к ним «горячие чувства», почти не общается.

Возможно, одной из причин ее депрессии был плохо пролеченный туберкулез, который снова дал о себе знать. Арманд чувствовала себя с каждым днем все хуже, и ее потянуло на родину, во Францию, где она надеялась и подлечиться, и вернуть себе хорошее настроение. Но Ленин отказался отпустить свою верную соратницу за границу, опасаясь, что ее могут там арестовать, и отправил ее лечиться на Кавказ — даже не подозревая, что этим решением фактически убьет ее.

По дороге к санаторию, на станции Беслан, Инесса заразилась холерой. В тяжелом состоянии ее довезли до Нальчика, где она вскоре умерла. По словам других соратников Ленина, узнав о ее смерти, он был страшно потрясен, а на ее похоронах так мрачен, что к нему никто не решался подойти. После похорон он все чаще стал чувствовать себя плохо, и в конце концов тоже тяжело заболел. Владимир Ульянов пережил Инессу-Элизабет Арманд всего на три года.