Самые древние упоминания об азартных играх относятся к третьему тысячелетию до нашей эры. Тогда в Месопотамии (город Ур) появилась «королевская игра ура», а в Египте были замечены поклонники «сенета». К VII столетию до нашей эры относится археологическая находка кубиков с нанесенными по бокам цифрами, которые вполне могли быть употреблены для игры в кости. Намного позднее, в 1371 году, в Испании изобрели карты, а еще через столетие их «одели» в клетчатые «рубашки», то есть снабдили одинаковым рисунком на внешней стороне. Следующий «ход» был за Францией — в ХVII столетии тут появилась первая рулетка. Ее «отцом» называют известного математика Блеза Паскаля. И тут уж рукой подать было до первого казино, которое открылось в 1861 году в Монте-Карло.

В ОДНОМ, ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОМ...

Древний украинский город Львов, расположенный на перекрестке многих дорог с востока на запад и от Балтики до Черноморья, исторически не мог остаться в стороне от азартных игр. Поэтому вполне логично было бы проследить этот популярный вид времяпровождения, а для тех, кому повезет, — еще и накопления, на примере одного «отдельно взятого» населенного пункта.

Когда во Львове появились азартные игры? По некоторым данным, еще первые строители Высокого замка, с которого и «есть пошла» биография города, в недолгие минуты отдыха прямо на рабочем месте, то есть на тесаных дубовых колодах, тайком перекидывались камешками. Обычными, плоскими, правда, разного цвета с обеих сторон. И якобы уже тогда появились весьма опытные «кидалы», из чьих рук «заколдованные» голыши падали именно тем боком, который сулил верный выигрыш. Для себя.

Что же касается документальных свидетельств, которые в заунывной тоске томятся под слоями густой архивной пыли, то они с нескрываемой радостью напоминают, что и тогда были энтузиасты, которые пытались раскрасить эпоху мрачного Средневековья яркими вспышками азарта.

А если конкретно, то древнейшей официально зафиксированной игрой львовян были кости. Оказывается, уже тогда любителей метать кубики можно было повстречать едва ли не во всех общественных местах — корчмах, трактирах, заезжих дворах, а также во многих обычных жилых домах. Иногда игра обретала масштабы стихийного бедствия, и тогда приходилось прибегать к крайним мерам. Так, в 1387 году, накануне визита во Львов королевы Ядвиги, городской магистрат вынужден был издать специальный вердикт. Сей документ сурово запрещал в период пребывания Ее Королевского Величества в городе греметь костями (в прямом понимании, конечно).

РЕЦИДИВ БЫЛ НЕМИНУЕМ

«Никто не имеет права играть в кости ни на какую ставку — как малую, так и большую, — грозно предупреждал вердикт. — Однако если какой-либо хозяин умышленно разрешит игру в собственном доме, то должен заплатить штраф в размере одной гривны. Тот, кто проиграл, — тоже одну гривну». Больше всего тогда не везло тому, кому повезло (пардон за тавтологию) — счастливчика и штрафовали, и выигрыш изымали.

А если кто-то из владельцев питейного заведения, тьфу-тьфу, трижды попался «на гарячем», то есть осознанно лез на рожон против закона, то такого смельчака тем же вердиктом лишали шинка, а вдобавок еще и правом шинковать.

Ну, это уж слишком!

Такая шоковая терапия ощутимо повлияла на развитие игрального дела в городе Львове. По крайней мере, во времена следующего короля Владислава Ягелло популярность костей резко упала. «Пламя» азарта вспыхивало разве что за плотно закрытыми дверями «тайных товариществ» или где-то на околице. То есть болезнь загнали куда-то в середину. А значит, рецидив был неминуем...

Напомнила о себе «болезнь», да еще с осложнениями, в начале ХVI столетия, когда львовянам в доверие втерлись «верные друзья» — игральные карты. Поначалу эта «лихорадка» поразила лишь жильцов и гостей богатых домов — не зря молвится, что рыба гниет с головы. Но вскоре уже «фирменными», а намного чаще самодельными картонками со знакомыми образами королей и дам шелестела почти вся прислуга.

До нашего времени дошли названия некоторых игр — «пикет», «рухавка», «хапанка», однако что конкретно они собой представляли — сказать нелегко. Игры постоянно обрастали новыми правилами и исключениями, плавно трансформируясь одна в другую.

А вот во времена короля Августа II нагрянула другая напасть — так называемый фараон. Название было весьма красноречивым: легендарную и таинственную месть фараонов ощутил на себе далеко не один львовянин, вдруг избавившись за несколько минут азартного очумения от шикарной усадьбы, а то и всего состояния. Более того, со светлой печалью вздыхали и те, кто имел стойкий иммунитет к карточной заразе. Наглый, циничный «фараон» безжалостно «пожирал» то, что сегодня называется «роскошью общения», а родившийся тогда же «альтернативный» львовский афоризм «с дурным — в карты, а с мудрым — в шутки», оказался где-то на мусорнике...

КОГДА КОЗЫРЯЛ КАЗАНОВА

А тем временем игральный бизнес во Львове становился все более ярким, пестрым и набирал новые обороты. Вот уже там и здесь играют в «гуску», то есть бросают на большой кусок картона кто пуговицу, а кто гвоздик. А картонка, то есть игральное поле, расчерчено на клетки с разными «приговорами» — кто-то множит свои баллы на два, другой начинает сызнова, а кто-то доплачивает в кассу штраф. А потом вдруг неизвестно откуда появились кегли, причем самый лучший кегельбан обосновался в городской «стрильнице», то есть элитарном клубе ценителей стрелкового спорта.

Ярко раздул костер львовского азарта ветер политических перемен в конце ХVIII столетия. В результате очередного передела Европы город тогда вдруг превратился в столицу провинции, и сюда зачастили искатели приключений, шарлатаны и проходимцы всех мастей и калибров. Достаточно лишь назвать имена знаменитого авантюриста Калиостро или же «властелина мира» Казанову! Да, да — и они в свое время заглянули во Львов, где без особых затруднений могли найти достойных компаньонов за карточным столом.

А баталии время от времени разыгрывались такие, что душа леденела. Из уст в уста передавались новости о том, что некий Браницкий просвистал круглую сумму в 10 тысяч дукатов, а Любомирский, наоборот, сорвал банк в 40 тысяч!

Определенным диссонансом в этом шумном балагане прозвучал скромный голос самого императора Йосифа II, который приказал запретить азартные игры. Да что нам Гекуба, пардон, цисарь! Времена уже не те! Денно и нощно шуршали карты в домах самых зажиточных львовян и в самых зачуханых шинках. Кто-то из гостей, а скорее всего участников этого бедлама в письменной форме отметил, что во Львове тогда «веселились без конца, влюблялись смертельно, играли в карты как очумевшие, напивались до бесчувствия, то есть «гудели», как в старые добрые времена».

«А ПАНИ УЖЕ УМЕЕТ «ЙО-ЙО»?

Ошибается тот, кто, возможно, подумал, что жителям «маленького Парижа», как нередко называют Львов, свойственен лишь меркантильный, узкий интерес к игре на деньги. Щекотливое, томящее чувство их азарта было всегда намного шире и глубже, чем самые вместительные карманы и кошельки. Подтверждением тому стало новое развлечение (читайте — зараза), которое завез какой-то львовянин из самого Парижа, и которое молниеносно охватило город вначале 1791 года. «В театре и на редутах во Львове изысканные пани и солидные паны безустанно развлекаются в эту игру, — сообщало официальное венское издание «Пресбургер цайтунг». — С ней ходят, сидят, едят и даже спят. Ни один просвещенный, хорошо воспитанный bon air не может без нее показаться в избранном обществе. Дошло уже до того, что и простые перекупщицы, торгующие хлебом, маслом, сыром — вообще все женщины и уличная шпана забавляются в «патриотку».

...Самое время напомнить, что этим возвышенным словом, которое обычно возбуждает горделивые чувства и самоотверженный запал, был назван неказистый деревянный шарик, выточенный на токарном станке и привязанный шнурком к тросточке таким образом, что, падая, он от легкого движения руки тот же час взвивался вверх. Особым шиком считалось синхронное подпрыгивание шариков в руках нескольких игроков.

Быстро насытить покупательский рынок удалось благодаря предприимчивости местного токаря Лехингера. По свидетельству упомянутой газеты, он «делал шарики из американского дерева и за каждое йо-йо зарабатывал по ползолотого суверена, а перекупщицы, конечно, имели свои «комиссионные» по сорок крейцеров».

Конечно, любая массовая эпидемия требует воздействия со стороны здоровых сил. Но на этот раз их либо не оказалось (то есть были «заражены» все) или же они — эти силы — были настолько «здоровыми», что пришли к выводу: эта «доброкачественная опухоль» рассосется сама собой. И не ошиблись! В «патриотической» лихорадке пролетело несколько месяцев — и шарики исчезли так же молниеносно, как и появились. Бедняга Лехингер рвал у себя на груди волосы и едва не помутился рассудком от утраты прибыльного бизнеса, но «патриотка» была скомпрометирована бесповоротно.

А все потому, что львовский гицель — так называют во Львове охотников за бродячими собаками — тоже поддался моде, но нашел для йо-йо практическое применение. Отловленных псов он ударял деревянным шариком прямо промеж глаз и, нахально улыбаясь, одной рукой волочил добычу на свалку через весь город, а другой продолжал играть в йо-йо. Это омерзительное зрелище настолько ужасающе подействовало на изнеженных львовянок, а вместе с ними и на остальное население, что все «патриотки» с негодованием были выкинуты прочь. ...Пожилые львовяне помнят, что повторный резонанс йо-йо пережило в начале 1930-х годов и стало модным развлечением всех социальных слоев населения — от уличных попрошаек до изысканно одетых панночек, от корчмы до театрального фойе. Более того, забава нашла воплощение в популярном тогда шлягере, который звучал на каждом шагу и назывался «А пани уже умеет йо-йо?»

ПОД ЗНАКОМ МЕЛЬПОМЕНЫ И ГЕРМЕСА

А теперь, уважаемый читатель, позвольте пригласить вас в театр. В конце 1787 года во Львове состоялась премьера комедии Владислава Богуславского «Сцена в столичном городе», в которой речь шла о житье-бытье двух львовских панночек. На вдаваясь в сюжетные перипетии спектакля, приведем лишь несколько строк из рецензии на него: «Связь комедии с сегодняшней жизнью города позволяет трактовать ее как литературный документ времени». В таком случае сопоставим мнение рецензента с размышлениями одного из персонажей — слуги в доме одной из героинь спектакля. А он, пребывая в радужных мечтах, приговаривал: «Ах, если бы я умел играть в карты, сводить с ума молодых панночек, надушиваться, как порхавка, брать в долг и никогда не отдавать, ездить в карете, пренебрегать убогими и голову на шее носить для виду — то мог бы стать большим паном, как и многие другие...» Вы, конечно, обратили внимание на то, что в этой весьма пестрой иерархии тогдашних духовных ценностей первое место занимают… Что?

Ну не сидеть же в четырех стенах, сражаясь с тараканами, после таких прозрачных намеков! Полный вперед в казино! К тому же, как раз в те времена жар пристрастий ощутимо раздували популярные «Галицкие контракты» — биржа, ярмарка, праздник и развлечения одновременно. Что тогда происходило во Львове! Редутные залы, клубы и казино трещали от наплыва жаждущих острых ощущений, гостиницы и заезжие дворы были переполнены. А гости — не очень бедные, но очень предприимчивые со всей Польши, России и Германии все прибывали, чтобы погреться в лучах богини театра Мельпомены (живой театр был тогда в диковинку) и бога торговли — Гермеса (солидные торговые контракты, безусловно, служили катализатором для полноценного отдыха). А безымянный божок азарта всегда был рядом!

Среди всех развлекательных заведений пальма первенства по популярности принадлежала казино Гехта — неказистому одноэтажному строению на месте нынешнего университета. Постоянный аншлаг гарантировало дополнительное развлечение — «голландская лотерея», которая на самом деле была азартной игрой «бирбис». Но разве дадут возможность после праведных дел коммерческих оттянуться по полной? Какой там! В отличие от соседних стран в Австрии азартные игры опять оказались под запретом и карались немалым штрафом — триста червонных золотых!

Черными цифрами вписано в историю львовского азарта 10 октября 1789 года, когда полиция получила официальное разрешение на отслеживание и ликвидацию этих омерзительных очагов карточной заразы. И, о ужас! В один прекрасный, тьфу, кошмарный вечер, в самый разгар игры в казино Гехта бесцеремонно, без приглашения нагрянула целая толпа полицейских, безжалостно прервала процесс и конфисковала все аксессуары. Ходили слухи, что «бирбис» стал жертвой доноса кого-то проигравшегося вдребезги. Но имя неудачника-предателя так и не узнали. А вот Гехт надолго остался под неусыпным оком людей в сером. Какую песню испортили!

«МЕНЯ БУДТО ВОДОЙ ОБЛИЛИ!»

В 1873 году, проездом из Вены в Киев, во Львове остановился выдающийся украинский ученый и общественный деятель Михаил Драгоманов. С вокзала — фиакром в отель, потом — к знакомым в «Бесиду» (было такое культурно-просветитетельское общество галицких украинцев). «Земляки» были как раз в сборе, однако долгожданная встреча не очень обрадовала гостя. «Была в том доме одна вещь, которая мне душу вывернула: столы с картами, к которым почти сразу и заседали мои собеседники, — с печалью писал Драгоманов в своем дневнике. — Меня будто водой облили! У нас в Гадяче во времена моего детства чиновники картежили: «Ну, господа, не будем терять драгоценного времени, пожалуйте за преферанс», — говорит, бывало, каждый хозяин гостям после первого стакана чаю. Однако, когда я вижу во Львове, в университетском городе, в столице более вольной части нашей Руси, в наполовину политическом обществе столы с картами, и за ними сидят известные патриоты, профессора, политики, и ради этого покидают всякий разговор о самых пекучих делах народных, литературных... Да это ж старый уездный Гадяч, — подумалось мне, объехавшему полсвета...»

«ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ»

Последняя атака на азартные игры была проведена в самый разгар, если не сказать, угар перестройки. «С целью пресечения фактов азартной игры в наперстки и задержания лиц, которые организуют эти игры, в УВД горисполкома создано три специализированные группы численностью двенадцать человек, — читаем в докладной записке с грифом «для служебного пользования» от 1 июля 1988 года. — Каждой из них для обеспечения маневренности предоставлен автомобиль. Аналогичные группы есть во всех пяти райотделах милиции Львова. Они контролируют 15 точек, где чаще всего играют в наперстки, — автомобильный и железнодорожный вокзалы, аэропорт, автомагазины, колхозные рынки, автостоянки, станции автотехобслуживания. В прошлом году за игру в наперстки было задержано 69 человек, а в этом году еще боле 60. Из них около половины — жители Львова и области, остальные — гастролеры из Молдавии, Азербайджанской ССР и других регионов страны. Все нарушители привлечены к административной ответственности. На места работы, учебы и проживания задержанных разосланы соответствующие представления для профилактических мероприятий общественного воздействия. Но пока что это является малоэффективным.

Все еще находятся среди граждан простаки, которые в надежде на выигрыш активно играют и в результате становятся жертвами ловкости жуликов. Борьба с игрой продолжается под постоянным контролем руководства УВД облисполкома.

ВОЛЬНОМУ — ВОЛЯ

Такого бурного расцвета азартных игр, как нынче, древний Львов, пожалуй, еще не видел никогда. Как лисички после майского ливня появляются игральные залы, казино, бильярдные, рулетки. Причем вырастают они не на «ровном месте», а там, где еще вчера были книжные магазины, библиотеки, кинотеатры, дешевые народные кафе. Эпицентром азарта стал один из самых больших кинотеатров города «Мир» — тут теперь ночной развлекательный центр «Миллениум» с русским и американским бильярдом, пинг-понгом, стрелковым тиром. Такое впечатление, что играют все — от прокуренных дешевым табаком стариков-доминошников в заплеванных дворах до «жирных котов», предпочитающих «сауны-бильярдные». Заглянул в казино и автор этих строк — как писать про конфету, не попробовав ее? Во-первых, новичкам действительно везет. Во-вторых, выпивка во время игры таки да за счет заведения. В-третьих, если хотите выиграть «по-крупному, то... купите себе казино.

А некоторым и без казино везет. Не так давно город облетела новость — в национальную лотерею «Мегалот» кто-то из львовян сорвал самый большой на Украине джекпот — 4,4 миллиона гривней (1 доллар=5,1 гривны). Район и даже квартал, где обитает счастливчик, был определен сразу, а вот имя новоиспеченного миллионера вычисляли «всем миром». Ходили даже слухи, что не все интересуются счастливчиком из праздного любопытства, — кое-кто из «плохих хлопцев» может потребовать «долю»... Однако все обошлось, о владелице джекпота — а это была женщина средних лет — написала газета и даже поместила ее фотографию.

Итак, жизнь-игра продолжается! Пани и панове, дамы и господа — делайте ставки!