Советский Союз не строил собственных круизных лайнеров – его мощной судостроительной индустрии было не до таких «глупостей», имелись заказы посерьезнее. Немногочисленный гражданский морской флот, состоящий преимущественно из импортных либо трофейных (полученных по репарациям по итогам Второй мировой войны) судов, совершал главным образом каботажные рейсы в пределах Черного и Балтийского морей. Однако такое положение дел не способствовала повышению престижа СССР как великой морской державы. Возможно, поэтому в 1964–1972 годах по заказу Советского Союза на верфях ГДР были построены пять однотипных круизных лайнеров так называемой «поэтической серии».

ЛАЙНЕР КАК ВИТРИНА СОЦИАЛИЗМА

Последним в серии 18 марта 1972 года стал «Михаил Лермонтов». Рассчитанный на 750 пассажиров теплоход водоизмещением 19 000 тонн, как и его собратья по серии, был предназначен для океанских круизов любой протяженности. Поскольку возможность бывать за «железным занавесом», которым окружил себя СССР, являлось привилегией лишь немногих советских граждан, в морских круизах на новых советских лайнерах участвовали преимущественно иностранцы.

По замыслу заказчика и создателей лайнера, «Михаил Лермонтов» должен был стать блестящей витриной социалистического государства. Поэтому на внешний вид и внутреннее убранство не скупились. Элегантный корпус судна окрасили в белый цвет, отделка, дизайн и комфорт помещений поражали воображение даже видавших виды изощренных путешественников. Салонная палуба удивляла стеклянными магазинами и открытыми витринами. Уют бара «Садко» с его мягкими креслами привлекал гостей, в зимнем саду росли настоящие живые деревья, музыкальный салон вмещал до 500 зрителей.

28 мая 1973 года «Михаил Лермонтов», покинув порт приписки – Ленинград, отправился в свой первый рейс по маршруту Бремерхафен – Лондон – Гавр – Нью-Йорк. Прибыв после двухнедельного плавания в конечную точку маршрута, «Лермонтов» стал первым советским пассажирским судном, посетившим Нью-Йорк за последние 25 лет.

В день прибытия в Нью-Йорк советский лайнер посетило около 500 журналистов, а утром американские газеты поспешили дать на первых полосах заголовки наподобие «Гудки «Михаила Лермонтова» положили конец холодной войне». Однако в 1980 году после того, как США в знак протеста против ввода советских войск в Афганистан запретили заход советских судов в американские порты, «Лермонтова» перевели с трансатлантических линий на европейские.

В 1982 году судно прошло модернизацию, после которой оно стало отвечать всем мировым стандартам круизного лайнера. Теперь «Лермонтов» превратился в серьезного конкурента некоторых западных кораблей подобного типа.

Теплоход был перенацелен на работу в Южном полушарии и успел совершить семь кругосветных туров. Выходя из Лондона, корабль посещал красивейшие уголки планеты и возвращался в Лондон, но уже с другой стороны света.

ПОСЛЕДНИЙ КРУИЗ

16 февраля 1986 года в 15:00 по местному времени «Михаил Лермонтов» вышел из новозеландского порта Пиктон, расположенного у основания пролива Королевы Шарлотты на северной оконечности острова Южный.

На его борту помимо экипажа из 330 человек разместились 408 пассажиров. Теплоход медленно двигался по спокойным водам залива. В 16:35 капитан судна Владислав Воробьев спустился в свою каюту. На ходовом мостике остались вахтенный штурман, второй помощник капитана Гусев, два матроса и новозеландский лоцман Дональд Джемисон, который, осуществляя проводку судна, попутно рассказывал по корабельному радио пассажирам о местных достопримечательностях. Такое вот редкое сочетание: лоцман-экскурсовод. По его просьбе судно двигалось поближе к берегу. В 17:30 теплоход уже был близок к выходу из залива в открытый океан.

Неожиданно лоцман отдал команду: «Руль влево, 10 градусов». Вахтенный офицер продублировал приказ, и теплоход, меняя курс, вошел в узкий пролив между мысом Джексон и маяком Уолкерс Рoк. Второй помощник капитана Гусев доложил, что видит буруны на воде, но лоцман на это никак не отреагировал. На вопрос, почему он изменил курс, лоцман ответил, что хочет дать возможность пассажирам полюбоваться красотами мыса Джексон.

ПРЕРВАННЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ВЕЧЕР

В 17:34 снова прозвучала та же команда лоцмана, после чего в 17:38 теплоход на скорости 15 узлов вошел в небольшой залив Порт Гор. Еще несколько секунд, и судно, не снижая скорости, врезается в подводную скалу. Длина пробоины, возникшей по левому борту ниже ватерлинии, составила 12 метров. Были повреждены водонепроницаемые переборки, а лайнер по инерции еще продолжал двигаться вперед. Сразу же на мостике появился и взял управление на себя капитан. Чтобы спасти судно, он решил вывести его на песчаную отмель.

В это время большинство пассажиров находились в музыкальном салоне. В 17:43 была объявлена общесудовая тревога. На мостике прозвучал доклад, что водонепроницаемые двери задраены. В 17:45 крен судна составлял пять градусов. Вода начала проникать в рефрижераторное отделение, спортивный зал и другие помещения лайнера, а также просачиваться через неплотно задраенную водонепроницаемую дверь машинного отделения. В 18:20, когда аварийная группа попыталась закрепить двери, крен судна уже достиг 10 градусов. Капитан отдал приказ о подготовке спасательного снаряжения.

Когда вода залила главный распределительный щит электропитания, двигатели остановились, судно оказалось обесточено и потеряло ход, не дойдя до отмели полмили. В 19:20 к терпящему беду судну приблизились танкер-газовоз «Тарихико» и морской паром «Арахура». Началась высадка на них пассажиров, прошедшая довольно организованно. В 21:15 на мостик лайнера поступило сообщение, что пассажиры доставлены на берег. После этого капитан отдал приказ покинуть машинное отделение, проверить все помещения судна начать эвакуацию экипажа в шлюпки. К этому времени крен судна достиг 23 градусов.

В 22:10 спасательная операция завершилась. Пассажиров и членов экипажа встречали на берегу полицейские и медики. Лоцман под присмотром двух членов экипажа «Лермонтова» был доставлен на паром «Aрахура», но, как только паром причалил к берегу, таинственным образом исчез. Полиция долгое время не знала, каким образом он сумел скрыться и где его искать. В 22:10, когда на море уже спустилась ночь, лайнер лежал на правом борту на дне залива Порт Гор. Когда шлюпки с членами экипажа добрались до берега, была проведена перекличка. Не отозвался один человек – Павел Заглядимов, который в момент аварии нес вахту в рефрижераторном отделении. Именно на это место пришелся основной удар. Среди моряков оказалось еще 11 пострадавших.

Балтийское пароходство предъявило иск властям порта Пиктон и лоцману, который, вероятно, пережив шок, вскоре объявился. Судебный процесс затянулся на годы. Было установлено, что Джемисон, исполняя обязанности генерального директора и капитана порта, одновременно был единственным лоцманом во всей прилегающей акватории. Работал он без выходных по 16–18 часов в сутки, выматывался предельно, что, судя по всему, и стало предпосылкой для роковой ошибки. Допуская такой режим работы своего сотрудника, власти порта Пиктон нарушали ряд международных конвенций и должны были нести ответственность за действия лоцмана, приведшие к катастрофе. Джемисон не был осужден, но добровольно сдал лоцманскую лицензию.