31 августа 1986 года в нескольких километрах от входа в порт Новороссийска произошла самая масштабная в истории советского гражданского морского флота катастрофа – гибель круизного судна «Адмирал Нахимов».

СНОВА О МИСТИКЕ ИМЕНИ

Автор уже отмечал, что порою на судьбу корабля чудесным образом влияет его имя. В российском флоте несчастливым именем стало «Адмирал Нахимов» – возможно, потому, что этому прославленному адмиралу в ходе Крымской войны пришлось топить собственные корабли на входе в Севастопольскую бухту.

В 1905 году броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» в Цусимском сражении получил серьезные повреждения и, чтобы не быть плененным, был затоплен собственным экипажем.

Советский пароход помимо невезучего имени изначально имел нелегкую судьбу. Построенный в 1929 году в Германии, он вышел в море под именем «Берлин». В годы войны он был торпедирован подводной лодкой, подрывался на минном поле, дважды тонул, однако уцелел. В 1947 году достался СССР в качестве трофея и после этого трудился в составе Черноморского пароходства, совершая круизы с туристами на линии Одесса – Батуми.

В 1980-е годы выглядел пароход весьма архаично: утыканный заклепками корпус, прямой вертикальный форштевень, паровая машина – все это уже давно «вышло из моды» судостроителей.

«ЧТО ЖЕ ВЫ ДЕЛАЕТЕ?»

Вечером 31 августа «Адмирал Нахимов», имея на борту 1423 человека, включая пассажиров и членов экипажа, выходил из Новороссийска в направлении Сочи. Стоял отличный вечер последнего дня лета. Море было спокойно. На лайнере знали, что вскоре им предстоит разойтись с идущим в порт сухогрузом «Петр Васев».

«Вы можете нас пропустить – у нас на борту туристы, идем курсом 160» – так в 23:00 с лайнера радировали сухогрузу. «Идите!» – ответили с «Петра Васева». После этого на «Нахимове» решили курс и скорость не менять. Капитан «Петра Васева» Виктор Ткаченко рассчитывал, что сухогруз также не станет менять курс и скорость движения и два судна спокойно разойдутся на расстоянии чуть меньше километра.

В это время в рубке «Нахимова» второй помощник капитана Александр Чудновский посчитал, что сухогруз приближается на опасное расстояние и, не доложив о своем решении капитану, стал постепенно изменять курс. Капитан судна, 56-летний Вадим Марков, покинул мостик, прежде чем суда должны были разминуться. Это было нарушением.

Тем временем корабли постепенно сближаются. Чудновский кричит в микрофон: «Что же вы делаете? Мы же на столкновение идем!» Но капитан «Васева» спокоен – в ответ уверяет: «Не волнуйтесь, разойдемся». Чудновский, вероятно уже охваченный паникой, никому не докладывая, беспорядочно меняет курс «Нахимова». Последним отворотом «Нахимов» будто специально подставляет борт сухогрузу.

По свидетельствам очевидцев, капитан Ткаченко в этой отчаянной ситуации полностью положился на показания бортового компьютера. Знающие капитана говорили: «Ткаченко отлично в электронике разбирался, был очень увлечен техникой и полностью ей доверял, а прибор как раз показывал, что суда нормально расходятся».

Когда на капитанский мостик «Васева» влетел впередсмотрящий с криком: «Прямо по курсу «пассажир»!», Ткаченко воскликнул: «Этого не может быть!», но скомандовал: «Полный назад», однако «Васев» за семь минут смог снизить скорость лишь на пять узлов, в то время как «Нахимов» скорость вообще не сбрасывал – она составляла около 12 узлов (порядка 22 км/ч).

В 23:12 сухогруз на скорости 10 км/ч врезался в правый борт лайнера, буквально протаранив его от седьмого до десятого водонепроницаемого отсека. Площадь пробоины составила 84 кв. м.

Находящиеся у правого борта пассажиры почувствовали два сильных толчка и отбежали от края палубы. И тем не менее большинство людей в первые минуты после тарана еще не поняли, что произошла катастрофа. А пароход между тем стремительно погружался в воду. Не прошло и полминуты после столкновения, как была затоплена энергетическая установка. В результате судно оказалось обесточенным – погас свет, пропала радиосвязь, вышла из строя система управления лайнером.

РОКОВОЙ КРУИЗ

Капитан Марков выскочил из каюты и приказал матросам голосом объявлять тревогу, готовить к спуску спасательные шлюпки и плоты. Однако вода прибывала так стремительно, что спускать шлюпки стало невозможно: успели спустить лишь одну с левого борта.

Оставалось сбрасывать в воду самораскрывающиеся спасательные плоты. Матросы и курсанты Одесской мореходной школы, проходящие здесь практику, смогли спустить лишь 32 из 48 плотов (вместимость одного от 10 до 32 человек). Часть плотов на судне была прочно зафиксирована проволокой, и морякам не удалось их открепить.

В это время на одной из верхних палуб проходила вечеринка. Ее ведущая предложила всем участникам перейти на левый борт, полагая таким образом выровнять судно. Ни малейшего эффекта это не принесло – крен на правый борт продолжал нарастать и вскоре стал таким, что люди уже начали скатываться за борт.

Началась паника, пассажиры пытались пробиться к спасательным шлюпкам. Отсутствие освещения усугубляло ситуацию. Когда погас свет, старший механик Герман Юркин побежал вниз, чтобы включить аварийное освещение. Ему это удалось. Правда, свет горел недолго, но все же это помогло многим сориентироваться и понять, где искать спасения. Однако большинство пассажиров, находившихся на нижних палубах или спустившихся туда, чтобы помочь остававшимся в каютах детям и близким, погибли. Герман Юркин в обстановке царившего внизу хаоса также не смог выбраться с тонущего судна.

Из поврежденных баков «Нахимова» в море вылилось большое количество мазута, а из носовых емкостей – краски. Для многих оказавшихся за бортом это обстоятельство оказалось гибельным: некоторые из сумевших выбраться на берег, погибли позже, потому что нахлебались отравленной воды.

В спасательной операции приняли участие 64 судна Новороссийского порта, Черноморского военно-морского флота и погранохраны. Кроме того, к месту крушения на веслах направились курсанты мореходного училища и рыбаки. В 23:40 сухогруз «Васев» на малом ходу подошел к месту скопления людей. С палубы пострадавшим спускали канаты, веревочные лестницы, бросали спасательные круги и жилеты.

Но взобраться на борт смогли только 37 человек – многие люди были настолько обессилены и испачканы в скользком мазуте, что срывались обратно в воду. В результате катастрофы погибли 423 человека – 359 пассажиров и 64 члена экипажа «Нахимова».

Капитан Марков находился на мостике до последнего момента, пока вода не выбросила его за борт, и в итоге был спасен. Второй помощник Александр Чудновский, вероятно чувствовавший за собой вину, решил не покидать гибнущее судно – отправился в свою каюту и запер дверь. Там позднее и нашли его водолазы.

СУДЬБЫ КАПИТАНОВ

Уже на следующий день прокуратура возбудила уголовное дело в отношении капитанов обоих судов. Ткаченко и Маркова признали виновными в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации транспорта и приговорили каждого к 15 годам заключения. Спустя пять лет президенты уже независимых России и Украины помиловали их обоих.

Наказание понесли и многие чиновники, причем достаточно высоких рангов. Министра морского флота СССР Тимофея Гуженко отправили на пенсию.

Начальник Черноморского пароходства, начальник службы безопасности мореплавания пароходства, а также директор Одесского бюро путешествий были уволены с занимаемых должностей и исключены из партии, что по тем временам означало конец карьеры.

Капитан Вадим Марков после отсидки вернулся в Одессу и работал в Черноморском пароходстве. Но за ним следовала страшная слава человека, погубившего пароход и сотни людей. Несколько раз ему пришлось менять место жительства, дабы избежать преследований родственников погибших.

Виктор Ткаченко после выхода из колонии тоже вернулся в Одессу. Однако родственники погибших преследовали и его: звонили по телефону с угрозами, били стекла в его доме. Не выдержав этого прессинга, Виктор сменил фамилию и эмигрировал – переехал с семьей в Израиль. По дошедшим оттуда сведениям, в сентябре 2003 года яхта, которой он лично управлял, потерпела крушение в Атлантике вблизи острова Ньюфаундленд. Погибли три человека, включая капитана Ткаченко.