На протяжении веков разведки всего мира, нацеливаясь на добывание чужих тайн, делали ставку на вербовку лиц, причастных к секретной информации.

Вербовка всегда считалась работой экстра-класса, верхом профессионализма, высшим пилотажем в деятельности разведчика, сопряженным с глубокими познаниями в области человеческой психики. Существовала целая наука о методах завлечения либо принуждения к сотрудничеству интересующего спецслужбы персонажа.

Это всякого рода ловушки – «медовые», «любовные», «финансовые», «карьерные», «западня для авантюристов», шантаж с использованием компромата и т. д.

Вместе с тем история разведки знает примеры, когда резиденты высшего уровня получали необходимую информацию, не прибегая к методам вербовки, которая сама по себе являлась весьма рискованным делом.

Расскажем о некоторых аспектах этой деятельности виртуозов «секретного фронта».

«ГЕНЕРАЛ МЮРАЙ»

Из Первой мировой войны Франция вышла могучей державой, обладавшей наиболее боеспособной в Европе армией и самой передовой по тем временам оборонной промышленностью.

Неудивительно, что еще в 1920-х годах эта страна оказалась в фокусе повышенного внимания со стороны молодых советских спецслужб. Москву особенно интересовали сведения о новейших технологиях французской оборонки, о последних достижениях в области разработок авиационной техники, танкостроения, выпуска стрелкового оружия, взрывчатых веществ, снарядов и т. д.

Опираясь на поддержку со стороны активистов Французской коммунистической партии (ФКП) и руководителей ряда крупнейших профсоюзов, нашим резидентам удавалось создавать эффективные агентурные сети, которые успешно добывали французские военные секреты.

Но и местная контрразведка не дремала. После серии громких провалов наших резидентур политбюро ЦК ВКП(б) издало специальную директиву о запрете вербовки агентов из числа членов местных компартий. Исходили, в частности, из того соображения, что спецслужбы Франции имели в рядах левых партий своих тайных осведомителей.

В 1927 году в Париж прибыл новый нелегальный резидент советской военной разведки Павел Владимирович Стучевский («Анри», «Альбер», «Буассон»). Для пущего авторитета он называл себя также «генералом Полем Мюраем», войдя под этим именем в историю разведки.

«Генерал Мюрай» слыл опытным бойцом секретного фронта, мастером закулисной дипломатии. За его плечами были тайные миссии в Швейцарии, Албании и Китае. Неоднократно доводилось ему бывать и во Франции. Он бегло говорил по-французски, хотя и с легким южным акцентом.

Понимая, что выполнить в существовавших условиях директиву политбюро невозможно, «генерал» стремился минимизировать возможные последствия за счет строгого соблюдения правил конспирации.

Тщательно скрывая свои контакты с французскими коммунистами, он восстановил агентурную сеть. Его информаторы, находившиеся в Марселе, Тулоне и Сен-Назере, добывали сведения о новейших французских субмаринах и их торпедном вооружении.

Лионский агент «генерала Мюрая» выкрал чертежи нового самолета. С них сняли копию, после чего так же незаметно вернули все листы на место. Никто из ответственных лиц так и не выявил факт временного исчезновения сверхсекретной документации.

Другому своему шпиону, выходцу из парижского предместья Луи Монетте, Стучевский вручил крупную сумму денег для открытия в Нанте рыбной лавки под вывеской «Прямые поставки». Пользуясь этой «крышей», агент разъезжал по портовым городам Франции якобы для закупки партий рыбы, а в действительности собирая секретные сведения от своих источников.

В 1929 году «генерала Мюрая» осенила идея создать при главном печатном органе ФКП – газете «Юманите» сеть так называемых рабочих корреспондентов (рабкоров), призвав их присылать в редакцию заметки о социальных битвах в провинции, о недостатках в организации производства, о подготовке капиталистов к войне с «родиной социализма» и т. д.

Изюминка замысла заключалась в том, что среди авторов наверняка оказались бы специалисты и рабочие военных предприятий и что в письмах рабкоров нашлось бы место не только для стереотипных рассуждений на политические темы, но и для сведений, интересовавших советскую разведку.

Работа закипела. В редакции был создан специальный отдел во главе с Клодом Лиожье («Филиппом»), бывшим рабочим из департамента Луара. Его сотрудники внимательно читали присылаемую корреспонденцию, обобщали информацию, отбирали «полезные» материалы.

Объем работы был огромен, ведь на призыв откликнулись несколько тысяч рабкоров.

К авторам наиболее интересных писем выезжал кто-либо из агентов «генерала», а то и он лично. Перспективным (с точки зрения разведки) корреспондентам выдавали специально разработанные вопросники, ставили перед ними, после обстоятельной беседы, конкретные задачи.

Наивно полагая, что они помогают партийной газете освещать события в глубинке, рабкоры неосознанно становились информаторами советской военной разведки – разведупра. Это ноу-хау нашего резидента действовало на протяжении более двух лет.

Заметки, поступавшие в редакцию «Юманите» от рабкоров со всех уголков страны, позволяли Москве находиться в курсе всех секретов французской оборонки, так же как и организации сухопутной армии, ВВС и ВМФ Франции.

Изобретатель этого метода «шпионажа без вербовки» «генерал Мюрай» был все же разоблачен. Причем выдал его не предатель, а один из рабкоров, французский коммунист с патриотическими убеждениями, который обратился в полицию, поскольку ему показались подозрительными едва ли не все пункты вопросника.

В 1931 году Стучевский был арестован и осужден на три года. Отбыв срок наказания, выехал кружным путем в Советский Союз, где его следы затерялись.

По одной из версий, в 1938 году он был репрессирован и под пытками потерял рассудок.

По другим сведениям, симулировал безумие, добившись перевода в психиатрическую лечебницу. Так или иначе, подлинная судьба изобретательного «генерала Мюрая» остается неизвестной.

ЛУЧШИЙ СОВЕТНИК ГОСПОДИНА ПОСЛА

В сентябре 1933 года в Токио прибыл собственный корреспондент влиятельной немецкой газеты «Франкфуртер цайтунг» Рихард Зорге, резидент советской военной разведки.

Благодаря общительному характеру в скором времени он стал своим в немецкой колонии японской столицы, завязав множество полезных знакомств, в том числе с военным наблюдателем посольства Германии полковником Эйгеном Оттом.

Полковник ввел «нового друга» не только в свой дом, но и в посольство, где нередко показывал Зорге секретные документы, стремясь получить от многоопытного журналиста-международника дельный совет.

В конце 1938 года Отт, уже генерал-майор, получил назначение на пост нового германского посла в Токио. Отныне у него прибавилось бумажной работы, тяги к которой он не испытывал никогда. Что ж, Зорге вызвался разгрузить «приятеля» от этой скучной обязанности. Наш разведчик писал за германского посла многостраничные отчеты и доклады, что требовало предварительного ознакомления с основным массивом секретной дипломатической почты.

Докладные записки за подписью Отта приобрели несвойственную им ранее глубину, что произвело выгодное впечатление на берлинское начальство. Что касается Зорге, то всю наиболее ценную информацию он без промедления передавал в Москву. Широко известно, что именно от Отта наш разведчик заблаговременно узнал о неизбежности нападения фашистской Германии на СССР, а также о приблизительной дате агрессии. Целая серия шифровок с этой тревожной новостью полетела в Центр, и не вина Зорге, что хозяин Кремля расценил его сообщения как дезинформацию, подброшенную фашистскими спецслужбами.

Вплоть до ареста Зорге японской контрразведкой генерал Отт даже не догадывался, что его «друг» является советским разведчиком. У самого же Зорге не было ни малейшей необходимости заниматься вербовкой своего высокопоставленного приятеля. Немецкий дипломат сам, причем с большой охотой, знакомил его с важнейшими секретными документами и материалами, поступавшими из Берлина, а также подготовленными для отправки в канцелярию рейха.

«ОТЪЯВЛЕННЫЙ НЕДРУГ СССР»

Другой пример сходного типа. В 1949 году в Риме обосновался торговец кофе, гражданин Коста-Рики – страны, расположенной в Центральной Америке, сеньор Теодоро Кастро.

Дела у него пошли успешно, и, посещая посольство своей страны, испытывавшее материальные трудности, он оказывал дипломатическому представительству финансовую помощь, которая становилась все весомее. Более того, сеньор Кастро, владевший несомненным литературным даром, был так любезен, что по доброй воле помогал сотрудникам готовить многостраничные доклады и всякого рода отчеты.

Вскоре об энтузиасте-бессребренике узнали в МИДе Коста-Рики, назначив его на почетную должность представителя в Ватикане. Спустя какое-то время чиновники из Сан-Хосе вообще решили, что лучшего посла в Риме, чем Кастро, им не найти.

Да и как же иначе, если «кофейный король» арендовал для посольства уютный особнячок в Париоли, фешенебельном районе Рима, сам вносил плату за коммунальные услуги, отказался от посольского оклада и просил присылать деньги лишь на представительские расходы!

Особую популярность среди коллег-дипломатов синьор Кастро приобрел после того, как побывал в составе коста-риканской делегации на Шестой сессии Генассамблеи ООН в Париже.

На одном из заседаний министр иностранных дел СССР небезызвестный Андрей Вышинский неожиданно для многих обрушился с резкими нападками в адрес центральноамериканских стран за их послушное следование в фарватере политики Вашингтона. Больше других досталось почему-то Коста-Рике. На следующем заседании с ответной речью должен был выступить глава коста-риканской делегации. Ни для кого из земляков не было секретом, что речь для своего министра написал ночью Теодор Кастро.

Выступление представителя маленькой страны, аргументированное и полное сарказма, являвшееся, по сути, остроумным памфлетом, не раз прерывалось смехом и одобрительными аплодисментами. Не без влияния этого инцидента дипломаты латиноамериканских стран в Риме избрали Кастро своим дуайеном. Никому и в голову не могло прийти, что посол Коста-Рики в действительности был советским разведчиком-нелегалом Иосифом Ромуальдовичем Григулевичем («Максом»).

Его биография вобрала в себя множество событий. Выходец из немногочисленного народа караимов, из той его ветви, которая обосновалась в Литве еще во времена князя Витовта, он прошел через подполье, нелегальную партийную работу в Аргентине, войну в Испании, участвовал в покушении на Троцкого, а в годы Второй мировой войны являлся советским резидентом во всем необозримом южноамериканском регионе, где он организовывал мобильные диверсионные отряды, которые препятствовали доставке стратегического сырья из портов Южной Америки в нацистскую Германию…

После войны по заданию Центра «Макс» преобразился в коста-риканского торговца кофе.

Обретя нежданную посольскую «крышу», притом чужую, прозападную (а это исключало всякие подозрения со стороны спецслужб НАТО), он начал передавать в Центр огромный массив ценнейшей информации.

Резидент Григ не нуждался в завербованных источниках. У него были приязненные отношения с послом США в Риме, который втемную сообщал ему много интересного, с послами ведущих западных держав, он неоднократно встречался с президентом Италии, с папой римским, был на дружеской ноге с промышленниками, банкирами, деятелями культуры…

Из неторопливых бесед за чашкой ароматного коста-риканского кофе «Макс» порой черпал такие сведения, которые невозможно было бы выкрасть из сейфа за семью замками.

Любопытно, что советский посол в Риме, не ведавший об истинной роли Грига, искренне считал господина Кастро «отъявленным недругом СССР».

ОТКРОВЕНИЯ ПОДШОФЕ

В начале 1960-х годов израильская разведка МОССАД внедрила в Египет своего агента Вольфганга Лотца – светловолосого, голубоглазого, с рыжеватыми усами красавца-холостяка, выдававшего себя за состоятельного немца, антисемита и тайного поклонника главарей Третьего рейха.

Через «Кавалерийский клуб» он вскоре свел знакомства с целым рядом высших офицеров египетской армии, которые стали регулярно бывать в его особняке, благо хозяином он был хлебосольным. Генералы обожали джин и виски, но никогда не отказывались и от охлажденного шампанского. Именно шампанское, как приметил Лотц, развязывало им языки. В этом и заключался основной шпионский метод разведчика: дождаться, когда гости основательно наберутся, а затем сидеть и внимательно слушать, изображая из себя простака.

За столом офицеры обычно говорили по-английски, но после двух-трех бокалов вина переходили на родной язык, обсуждая служебные дела. Присутствие Лотца их ничуть не смущало. Ведь этот немец, они точно знали, ни слова не знал по-арабски (хотя на самом деле арабским он овладел еще в подростковом возрасте).

Лотцу оставалось лишь запоминать данные о передислокации частей, о получении новых вооружений, о комплектовании ракетных баз, о строительстве оборонительных сооружений на Синае…

Улучив момент, он бежал в туалет, где быстро записывал все услышанное. Затем возвращался в гостиную – как раз к следующему туру служебных откровений.

Когда гости расходились, он составлял шифровку и сам же передавал ее в эфир при помощи радиопередатчика, который извлекал из тайника, устроенного в напольных весах для ванной комнаты.

При этом у Лотца не было на связи ни одного завербованного агента.

ПРОГРАММА PRIZM

По мере развития передовых технологий, особенно в сфере коммуникаций и связи, шпионская деятельность вышла на качественно иной уровень. И в самом деле, зачем заниматься вербовкой объекта, что всегда сопряжено с большим риском, если куда проще скрытно проникнуть в базу данных его персонального, а также служебного компьютера, тайно прослушивать его телефонные переговоры и т. д.?

Такой метод имеет еще и то преимущество, что выкраденную информацию не требуется передавать через связника, она сразу поступает на рабочий стол оператора, находящегося порой за тысячи километров от объекта слежки, в своей «конторе». Вспомним, что и Зорге, и Лотц, и многие другие резиденты – асы разведки, не имевшие никаких проблем в процессе общения со своими не завербованными источниками, погорели именно на стадии передачи зашифрованных сведений в Центр.

В 2007 году в США была запущена сверхсекретная программа под кодовым названием PRIZM. По мнению некоторых экспертов, это название является производным от одного из масонских символов, изображаемого в виде глаза, заключенного в призму, так называемое «Всевидящее Око Господне».

У истоков этой программы стояли Агентство национальной безопасности (АНБ) и ФБР.

Суть программы заключалась в слежении за пользователями крупнейших интернет-компаний планеты якобы с целью выявления потенциальных террористов. Спецслужбы собирали в своих электронных хранилищах аудио- и видеофайлы, фотографии, электронную переписку, документы и данные о подключениях пользователя к тем или иным сайтам, что позволяло операторам «Всевидящего Ока», в частности, следить в течение определенного времени за передвижениями и контактами различных людей.

АНБ, как следует из материалов этой крупнейшей спецслужбы США, всегда рассматривало программу PRIZM в качестве ключевого источника исходных разведывательных материалов. Слежка проводилась в основном за иностранцами, а также за гражданами США, имевшими контакты с иностранцами.

Только в 2010 году операторы АНБ, задействованные в системе сбора информации, включая PRIZM, перехватили и записали порядка 1,7 миллиарда телефонных разговоров и электронных сообщений, а также пять миллиардов записей о местонахождении и передвижениях миллионов владельцев мобильных телефонов по всему миру, в том числе в Китае.

И все же у АНБ и ФБР в определенной степени были связаны руки. Дело в том, что по закону подобного рода слежку можно проводить только по судебному ордеру.

Имея весьма слабое юридическое подкрепление, руководство «Всевидящего Ока» оказывало сильное давлении на крупнейшие интернет-компании, требуя предоставлять разведсообществу свободный доступ к своим серверам.

В течение какого-то времени этот компьютерный шпионаж протекал за кулисами событий, оставаясь тайной для непосвященных. Но вот в начале июня 2013 года бывший технический специалист ЦРУ Эдвард Сноуден «слил» в прессу информацию о том, что АНБ и ФБР уже в течение нескольких лет ведут слежку за пользователями социальных сетей по всему миру.

Эта публикация вызвала в стенах агентства реакцию, близкую к истерике.

Глава ведомства генерал Кит Александер заявил, что слежка за американцами, а также их контактами с иностранцами велась, мол, на законных основаниях, поскольку была утверждена закрытыми актами всех трех ветвей власти, и помогла спецслужбам предотвратить «десятки потенциальных терактов».

Эту позицию вынужден был поддержать и президент Обама, который пояснил своим согражданам, что сбор данных о телефонных звонках и обмене посланиями в Интернете осуществлялся с тем, чтобы вычислить и взять под контроль возможных террористов и их сообщников.

Между тем Сноуден похитил, как считают, порядка 1,7 миллиона секретных файлов, из которых по состоянию на тот момент он передал журналистам не более 200 тысяч документов.

Время от времени разоблачитель продолжал подливать масла в огонь. Так, недавно он сообщил о том, что АНБ уже на протяжении нескольких лет прослушивает один из мобильных телефонов канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Разгорелся крупный международный скандал, в результате которого Германия расторгла соглашение с США и Великобританией, позволявшее спецслужбам этих стран заниматься электронной разведкой на территории ФРГ.

Сноуден обнародовал также факт существования британской системы слежения TEMPORA. В 2009 году, во время проведения саммита «Большой двадцатки» в Лондоне, операторы этой программы прослушивали телефонные разговоры президента России Дмитрия Медведева.

Уже в текущем, 2014-м году Сноуден передал в редакции некоторых западных изданий документы, согласно которым невинные мобильные приложения помогают АНБ и британскому Центру правительственной связи следить за владельцами смартфонов.

Благодаря прорехам, обнаруженным в широко распространенных программах, спецслужбы могут получать практически любую частную информацию о владельце мобильного гаджета, вплоть до его сексуальных пристрастий. Надо сказать, что список шпионских скандалов пополняют не только профессиональные разоблачители, но и обычные интернет-пользователи.

В ноябре прошлого года некий британец, купив «навороченный» телевизор известного южнокорейского производителя, обнаружил, что устройство отправляет на неизвестный сервер информацию о том, какие телевизионные программы включает владелец.

Компания, выпустившая телевизор, согласилась провести проверку, результаты которой не разглашаются.

Похоже, «Всевидящее Око» не дремлет 24 часа в сутки.

О необратимости происходящих на наших глазах перемен косвенно свидетельствует тот факт, что, к примеру, британские спецслужбы уже не зазывают в свои ряды всякого рода суперагентов, как и виртуозов вербовки.

Английская разведка набирает сегодня, в том числе через объявления в Интернете, опытных, хорошо образованных людей для аналитической работы в ее лондонской штаб-квартире.

Главным оружием шпиона становятся не пистолет и даже не умение втираться в чье-либо доверие, а мозги и компьютер. При этом британской контрразведке МИ-5 сегодня особенно нужны аналитики – специалисты по России.