В старой России были и свой кинематограф, и своя эстрада. И конечно, были свои звезды, почитаемые поклонниками. Революцию и Гражданскую войну эти певцы и актеры в большинстве случаев воспринимали как досадную помеху, пытаясь жить и работать как прежде. Но революционный омут затягивал их все глубже.

ЗВЕЗДА ХОЛОДНАЯ

О Вере Холодной современные зрители судят в основном по фильму Никиты Михалкова «Раба любви». Правда, главную героиню там зовут Ольгой Вознесенской и погибает она при обстоятельствах, мало похожих на смерть прототипа. Что совпадает? Толпы поклонников и роман с большевистским разведчиком…

В девичестве будущая звезда носила фамилию Левченко и родилась 5 августа 1893 года в Полтаве. Отец ее, Василий Андреевич Левченко, преподавал словесность в полтавской гимназии, потом переехал с семьей в Москву и умер, заразившись холерой, когда дочери едва исполнилось десять.

Вера каталась на коньках, занималась теннисом, музицировала и выступала в любительских постановках, поглядывая в сторону профессиональной сцены. Но поскольку оставленных отцом сбережений не хватало, с супружеством не тянула и, познакомившись на гимназическом выпускном балу с юристом Владимиром Холодным, вышла за него замуж. Фамилия у него оказалась очень подходящая – даже не надо брать псевдонима…

Вера родила дочь Евгению и к материнским обязанностям относилась ответственно, но замыкаться на семье не собиралась.

Муж не настаивал. Сам он, отдыхая от судебных процессов, увлекался спортом и участвовал в издании автомобильной газеты. Супруги посещали богемный клуб «Алатр», где общались с литераторами Андреевым, Белым, Бальмонтом, певцом Собиновым. Другой певец – Александр Вертинский впоследствии претендовал на то, что именно он привел Веру на киноплощадку. 

Режиссера Владимира Гардина дебютантка не впечатлила: «Холодная тогда умела лишь поворачивать свою красивую голову и вскидывать глаза налево и направо – вверх. Правда, выходило это у нее замечательно, но больше красавица Вера дать ничего не могла».

Из уважения к красоте Гардин доверил ей эпизодическую роль кормилицы в «Анне Карениной», но, когда режиссер предложил хозяину фирмы подписать с ней постоянный контракт, тот ответил, что ему нужны «не красавицы, а актрисы». Потом, конечно, грыз локти…

В 1915 году режиссер Бауэр и продюсер Ханжонков дали Холодной главную роль в фильме «Песнь торжествующей любви», после чего ее карьера резко пошла в гору. 

В ней, собственно, ценили не актрису, а типаж красивой героини, становящейся жертвой роковых страстей. Показательны названия лент: «В мире должна царить красота», «Шахматы жизни», «Истерзанные души», «Как они лгут», «На алтарь красоты», «Позабудь про камин, в нем погасли огни» и тому подобные – итого 43 фильма за четыре года. 

Типичный пример – кассовый рекордсмен «Молчи, грусть, молчи» (второе название – «Сказки любви дорогой»), где героиня мечется между пятью мужчинами, начиная от больного мужа и кончая миллионером, а в конце умирает от переживаний. Публика ломилась в кинотеатры так, что продажа билетов осуществлялась по предварительной записи. Уже через год у Ханжонкова кинозвезда получала в месяц столько же, сколько средний театральный актер за год. Но продюсер Дмитрий Харитонов умножил эту цифру на два, и Холодная ушла к нему вместе с актером Витольдом Полонским и режиссером Петром Чардыниным. 

Большевики актрису тоже ценили. По словам ее сестры Софьи, новые власти «зная, что снимается Вера Васильевна Холодная, отпускали электроэнергию и пленку по возможности бесперебойно».

СЛУЧАЙНАЯ ЖЕРТВА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Но возможности бесперебойного снабжения постоянно сужались, и весной 1918 года Холодная, под предлогом съемок в исторической драме «Княжна Тараканова», отправилась в Одессу вместе с экспедицией Харитонова. Сопровождали ее сестра Софья и дочь Евгения. Муж остался в Москве и в 1919-м был расстрелян чекистами. Видимо, учитывая популярность актрисы и наступившие бурные времена, уцелеть этот брак не мог в принципе…

По сравнению с Россией жизнь в Одессе и на Украине вообще была веселой и сытной. Но все резко испортилось после разгрома Германии и ухода немецких оккупационных войск, поддерживавших гетмана Скоропадского. В Одессе на смену немцам в конце ноября 1918 года начали высаживаться части Антанты, преимущественно французы. 

Появление союзников позволило белой Добровольческой армии назначить в Одессу своего губернатора – генерала Алексея Гришина-Алмазова, который стал поклонником и, по слухам, любовником кинодивы. 

Кроме того, молва приписывала ей роман с начальником штаба войск интервентов генералом Анри Фрейденбергом (сыном одесского еврея). Троицу ее видных поклонников замыкал французский консул в Одессе Эмиль Энно. Был у нее еще один то ли поклонник, то ли любовник – прибывший из Москвы чекист Жорж де Лафар (сын французского инженера, работавшего на Сестрорецком оружейном заводе).

Так Холодная оказалась в эпицентре сложной военно-политической комбинации. Гришин-Алмазов отстаивал интересы Добровольческой армии Деникина и в этом отношении пользовался поддержкой Энно, который был женат на крещеной еврейке и великорусской патриотке. Но серьезной военной силы у Гришина-Алмазова под рукой не было.

Одесса того времени представляла собой место, где боролись и взаимодействовали самые разные спецслужбы и криминальные организации – начиная от «Интелледжинс Сервис» и заканчивая бандами Мишки Япончика. Впрочем, эффективную помощь губернатору оказывала антибольшевистская организация «Азбука», созданная видным политиком Василием Шульгиным и занимавшаяся, так сказать, в частном порядке сбором разведданных и выявлением большевистских агентов.

В какой-то момент ее агенты вышли на след Лафара, который, за отсутствием постоянной связи с Москвой, отсылал в ВЧК свои донесения с «оказиями»; то есть пользуясь услугами случайных курьеров. Второе и третье из четырех его донесений «Азбука» перехватила.

Из них выяснилось, что через Веру Холодную большевистский агент подбирается к Фрейденбергу. Об актрисе Лафар отзывался так: «Дама несколько инфантильна, но отзывчива и мила, по нашему мнению, обязательна. Что удивительно, слава ей не вскружила голову. Она ею тяготится. Фрейденберг души в ней не чает, льнет к ней, хотя держит себя в рамках приличий. Дама эта наша. У нее брали интервью: «Почему бы вам не поехать в Европу, пока в России междоусобица?» Она ответила: «Я Россию никогда не брошу». О даме буду писать отдельно. Влияние ее на Фрейденберга безмерно. «Апостол» предлагает форсировать это дело в том направлении, в котором был заговор. Я – за!..»

Речь шла о том, чтобы дать Фрейденбергу крупную взятку, чтобы он под предлогом непреодолимых трудностей военно-политического характера настоял на эвакуации войск Антанты из Одессы.

Шульгин сути «заговора» не знал, но понимал, что ничего хорошего общение Фрейденберга с Холодной белым не сулило. Самым простым способом ликвидировать эту неведомую угрозу было убийство актрисы.

Считается, что Холодная простудилась и заболела тяжелой формой гриппа, известного как испанка. Близкие вспоминали, как, возвращаясь вечером после спектакля, она выпала из перевернувшихся саней в снег, а утром у нее резко поднялась температура.

У дома звезды постоянно дежурила толпа молодежи, а в последние трое суток при ней почти неотлучно находились не только сестра, но и Харитонов, и Чардынин. Скончалась Холодная 16 февраля 1919 года, и хоронить ее вышли толпы народа. В гибнущей стране ее фильмы были для людей как отдушина. В них, правда, тоже умирали, но за любовь, а не за политические идеи.

Слухи о том, что Холодную отравили белые контрразведчики, пошли вскоре после ареста Лафара, который был взят 23 марта 1919 года. Точная дата его казни неизвестна – то ли апрель, то ли май того же года.

Но свое дело он сделал – взятку Фрейденбергу передал. Части Антанты эвакуировались из Одессы 4–7 апреля в большой спешке и без видимых, в общем-то, причин. Фрейденбергу пришлось оправдываться перед судом, но доказательства, что он получил взятку, отсутствовали. Нашлись они много позже, когда исследователи опубликовали последнее донесение Лафара. Сводила ли Холодная Лафара и Фрейденберга, или они нашли друг друга сами – неизвестно.  

КУРСКИЙ СОЛОВЕЙ

Надежда Васильевна Плевицкая появилась на свет 17 января 1884 года в деревне под Курском. Ее девичья фамилия была Винникова, и сама деревня звалась Винниково. Односельчане (сплошь родственники и однофамильцы) звали ее Дежкой. 

Девочка окончила два класса церковно-приходской школы, а в 13 лет лишилась отца, испытав такое сильное потрясение, что начала подумывать об уходе от мира.

Дежка стала послушницей в Курском Троицком монастыре, но вскоре ее темперамент вступил в противоречие с ритмом жизни обители. Сбежав, она присоединилась к бродячему цирку, но заботливая мать нашла ее и отослала на перевоспитание к строгой тетке – в Киев. Дежка сбежала снова, примкнув к певческо-танцевальной труппе, выступавшей по ресторанам и кафешантанам. Танцовщицей она оказалась неважной, но чем Дежка завораживала по настоящему, так это голосом. Состоятельные господа млели от ее пения и приглашали «выступить в отдельном кабинете». Со всеми вытекающими последствиями.

Потом Дежка перешла в балетную труппу Штейна, где в 1904 году вышла замуж за тамошнего солиста Эдмунда Плевицкого. Но отношения с мужем скоро разладились. Во-первых, он увлекался азартными играми, а во-вторых, завидовал супруге, чья популярность набирала обороты.

Знаменитый певец Леонид Собинов приметил ее на Нижегородской ярмарке и предложил выступить на благотворительном вечере в одной программе с Качаловым и Кшесинской. Дальше – больше.

Во время гастролей в Крыму Плевицкую пригласили выступить у министра императорского двора барона Фридерикса, где собрался цвет высшего общества. Публика была в восторге, и по возвращении в Петербург Дежке предложили дать концерт для императорского семейства. Царь был растроган и сказал на прощание: «Я слушал вас сегодня с большим удовольствием. Мне говорили, что вы никогда не учились петь. И не учитесь. Оставайтесь такою, какая вы есть. Я много слышал ученых соловьев, но они пели для уха, а вы поете для сердца. Самая простая песня в вашей передаче становится значительной и проникает вот сюда». Николай II прижал руку к сердцу.

После памятного вечера Дежка превратилась в «курского соловья», причем поговаривали, что это прозвище для нее придумал сам император. Плевицкая получила доступ в великосветское общество – в числе ее поклонников были великие князья, генералы…

Надежду Васильевну вряд ли можно было назвать красавицей, но ее темперамент, живость и обаяние заставляли забывать не только о несоответствии черт лица классическим канонам, но даже о возрасте. 

Как-то на балу, танцуя, она почувствовала на себе восхищенный взгляд молоденького гвардейца-кирасира. А вскоре весь Петербург судачил о том, что 30-летняя певица крутит роман с 20-летним Владимиром Александровичем Шангиным – родственником великой княгини Ольги Александровны.

Если верить Плевицкой, только его она и любила по-настоящему. Можно, конечно, и усомниться, но с началом войны Надежда Васильевна в качестве медсестры отправилась с ним на фронт, а в январе 1915 года приняла последний вздох смертельно раненного любовника.

В 1918–1919 годах, озабоченная поисками хлеба насущного, Плевицкая колесила по расколотой Гражданской войной стране. Любовники менялись, как в калейдоскопе: в Одессе – чекист Дмитрий Шульга, в Курске – бывший офицер и красный командир Георгий Левицкий, затем командир взявшего Левицкого в плен 2-го Корниловского ударного полка Яков Пашкевич, после его гибели – начальник Корниловской ударной дивизии Николай Скоблин.  

Каждый новый любовник Плевицкой был моложе предыдущего. Разница со Скоблиным составляла 15 лет. Вместе они оставили Россию с частями Врангеля и справили свадьбу, где посаженным отцом был начальник жениха – генерал Александр Кутепов. 

Плевицкая начала гастролировать по Европе, зарабатывая деньги, которых хватало на жизнь безбедную, хоть и не роскошную. 

В Берлине супруги познакомились с психиатром – учеником Фрейда Марком Эйтингоном, который оплатил издание ее мемуаров. Затем нарисовался брат «доброго доктора» Наум Эйтингон – вероятно, лучший в ОГПУ специалист по ликвидациям осевших в Европе контрреволюционеров. 

ЛОВУШКА НКВД

Его интересовали не Плевицкая и Скоблин, а Кутепов, возглавивший к тому времени Российский общевоинский союз (РОВС). Супруги от предложения сотрудничать на финансовой основе сначала отказались, но потом все же согласились…

26 января 1930 года прогуливавшегося по тихой парижской улице Кутепова окликнул полицейский. Генерал оглянулся, и в этот момент на него накинулись двое. Генерала затолкали в автомобиль, который словно растворился в неизвестности. Какие-то свидетели видели, как в несущейся на полной скорости машине неизвестные дрались с человеком, похожим на Кутепова. Другие очевидцы рассказывали про двоих господ, тащивших третьего к стоявшему у пирса советскому пароходу. Но показания были очень зыбкими, неопределенными. Даже сегодня неизвестно, пристукнули ли генерала, не рассчитав силы во время драки, или он умер уже на пароходе от сердечного приступа. 

Зато известно, что в операции по его ликвидации было задействовано порядка 60 человек, в том числе Скоблин и Плевицкая, передававшие информацию о передвижениях Кутепова. 

Гонораров за это «выступление» супругам хватило, чтобы приобрести небольшую ферму под Ниццей. Однако сельскохозяйственная деятельность не заладилась: виноградники вымерзли. И тогда, поколебавшись, Скоблин и Плевицкая предложили чекистам сотрудничество на постоянной основе. 

Сумма назначенного им ежемесячного содержания составила 200 долларов, а присвоенные оперативные псевдонимы отдавали иронией – Фермер и Фермерша.

После похищения Кутепова новым главой РОВС стал генерал Евгений Миллер, с большим пиететом относившийся к творчеству Плевицкой. Скоблин возглавил так называемую Внешнюю линию, курировавшую международные связи РОВС, что повысило его значимость как агента. Благодаря переданной им информации чекистам удалось арестовать нескольких переправленных в СССР боевиков и предотвратить покушение на заместителя наркома иностранных дел Литвинова. Постепенно деятельность супругов начала вызывать в РОВСе все большие подозрения.

Скоблина отстранили от руководства Внешней линией, и тогда его кураторы решили использовать супругов в последней, но важной операции. А потом – либо вывезти, либо ликвидировать…

22 сентября 1937 года Скоблин заманил Миллера на конспиративную квартиру, где сдал его на руки чекистам. Однако Миллер перед уходом из дома оставил письмо, в котором предупредил, что идет на встречу с немецким военным агентом, встреча устроена Скоблиным. И резюме: «Может быть, это ловушка».

Вызванный в РОВС для объяснений Скоблин бежал и был переправлен чекистами в Испанию. Плевицкой на суде пришлось отдуваться и за себя, и за своего супруга, и за весь Советский Союз, представители которого делали круглые глаза и утверждали, что не имеют к случившемуся никакого отношения. 

Потрясение было столь сильным, что вместо жизнерадостной Дежки перед публикой предстала старуха, выглядевшая даже не на свои пятьдесят лет, а на все семьдесят. 

20 ноября 1938 года был оглашен приговор – 20 лет тюремного заключения. Она не знала о смерти Скоблина, погибшего при невыясненных обстоятельствах в Испании. Не знала и о томившемся на Лубянке генерале Миллере, расстрелянном 11 мая 1939 года. Хотя если бы и знала, что это изменило? 

На свободу она уже не вышла, скончавшись 1 октября 1940 года в тюрьме города Рейн, в Эльзасе, ровно в тот день, когда по французским мостовым маршировали войска вермахта. 

Есть сведения, что примерно через месяц после кончины Плевицкой немцы провели эксгумацию с целью выяснения причин смерти. Акт вскрытия не сохранился, что оставляет определенную почву для конспирологических версий.

Холодная и Плевицкая рано лишились отца и пробились талантом, причем на ведущую к успеху дорогу их толкнули два популярных певца – Вертинский и Собинов. Вера Холодная ушла из жизни на пике славы. Плевицкая Гражданскую войну пережила, активно поучаствовав только в ее эпилоге.

И еще обе звезды оставили после себя шлейф мифов, увязывающих их смерть со шпионскими играми. Впрочем, если от участия в смертельной борьбе все равно не уклониться, где еще реализовать себя актрисам, как не в шпионаже?