Пак сообщил, что его контакты с советской разведкой установились более 20 лет назад. Это произошло в Алжире в 1943-м. Один из его друзей, бывший испанский доброволец, познакомил его с советником посольства СССР в Алжире Александром Глузовским. Постепенно между ними сложились доверительные отношения. Шла война с нацизмом, в которой Советский Союз и Франция были союзниками, и Пак не видел ничего предосудительного в том, чтобы информировать советского друга о политическом курсе комитета «Сражающаяся Франция».

СКОПИРОВАННЫЕ СЕКРЕТЫ

В послевоенные годы на связи с Паком, который к тому времени обосновался в Париже, находился известный советский разведчик Иван Агаянц, он же Авалов, опытный вербовщик и тонкий психолог, организатор ряда операций, вошедших в историю разведки. Агаянц сумел убедить своего подопечного продолжать сотрудничество с Москвой.

Позднее кураторами Пака, получившего оперативный псевдоним «Жюльен», был целый ряд опытных советских резидентов, заботившихся о безопасности столь ценного агента. Весомее становилась и передаваемая им информация. В частности, он предоставил подробные досье более чем на 200 наиболее видных политических деятелей, чиновников, генералов и дипломатов Франции.

Особенно плодотворным оказался период начиная с 1958 года, когда де Голль вернулся к власти, и до момента ареста «Жюльена». «Жюльен» обычно встречался со своими связниками раз в две недели на одной из станций парижского метро, которую выбирал советский резидент. Впрочем, отдельные рандеву проходили на улице Тампль или же в парковых пригородах.

Если же у него появлялось что-то срочное, он набирал по таксофону номер советского посольства: «Это Жюльен, пригласите, пожалуйста, месье Ваго». Ему отвечали: «Простите, вы ошиблись номером». Это означало, что его будут ждать сегодняшним вечером в заранее обусловленном месте.

Умельцы из КГБ изготовили для «Жюльена» уникальную, удобную в обращении копировальную машинку: стоило провести ею раз-другой над страницей любого документа, и копия была готова. Но шедевр шпионского ремесла так и остался невостребованным. Пак предпочитал делать копии по старинке, переписывая информацию от руки. Он отказался также от использования тайников, предпочитая личные встречи со связниками.

Москва получила от него оборонительные концепции западных стран; планы размещения американских ракет в Турции; информацию западных спецслужб о социалистических странах; секретные бюллетени НАТО по изучению Кубы и государств Африки; данные об экономических исследованиях западных специалистов; американские планы обороны Западного Берлина…

Наконец, Пак передал полный пакет сведений о планах обороны НАТО для всей Западной Европы.

О том, насколько ценным агентом считали Пака в КГБ, говорит факт существования плана побега «Жюльена» в случае угрозы провала. При обострении ситуации он должен был получить письмо за подписью «Бамбо», после чего незамедлительно выехать в Рим. В итальянской столице в определенные дни и часы его должен был ждать возле церкви Санта Мария Маджоре советский связной с газетой «Орор» в руке. После их встречи вступала в силу схема «эвакуации», подобная той, по которой в Москву вывезли Кима Филби и его соратников. Но сигнал от «Бамбо» пришел слишком поздно…

По другой версии, Пак сам в последний момент отказался от варианта побега, решив испить свою чашу до дна. Не случайно его окрестили «Большим шпионом», самым крупным советским агентом, когда-либо арестованным во Франции.

В июле 1964 года Жорж Пак предстал перед судом. По французским законам тех лет ему грозила смертная казнь. Но приговор оказался не столь суров – пожизненное заключение. Через несколько месяцев дело пересмотрели, назначив Паку 20 лет тюрьмы. Но уже в мае 1970 года он досрочно вышел на свободу по личному распоряжению президента Жоржа Помпиду. Как полагают, сыграло свою роль то обстоятельство, что в студенческие годы оба они не только учились в одном и том же институте, но и дружили.

После освобождения Пак написал книгу с вызывающим названием «Словно вор…». Он несколько раз побывал в Советском Союзе, выучил русский язык. «Большой шпион» умер тихой смертью в своей постели в 1993 году, в возрасте 79 лет.

ЗАГАДКА «ЖЮЛЬЕНА»

Всякий раз, когда заходила речь о том или ином советском перебежчике либо гражданине СССР, работавшем на разведку одной из натовских стран, у западных журналистов, экспертов и специалистов по истории спецслужб практически не возникало сомнений по поводу мотивации поступков затрагиваемого персонажа.

«Он выбрал свободу», – вот и весь сказ, пусть даже человек, изменивший присяге, имел вдобавок целый набор порочных наклонностей. Иное дело, если в центре внимания оказывался западноевропейский гражданин, передававший секретную информацию Москве. Тут начинались недоуменные вопросы, поиски всякого рода «психологизмов», попытки обвинить «героя дня» в нездоровом отклонении от нормы.

Со всей наглядностью этот подход проявился в деле Жоржа Пака, особенно после того, как выяснилось, что за два десятилетия своей шпионской работы он получил от русских всего лишь 10 тысяч франков – мизерную сумму, учитывая ценность переданного им «товара».

Итак, патриот своей страны, бессребреник, антикоммунист, ревностный католик, образцовый семьянин, он тем не менее верой и правдой служил идеологическому противнику. Почему?!

В поисках ответа кто-то из журналистов раскопал тот факт, что еще в 1951 году Жорж Пак пытался, оказывается, стать публичным политиком, но потерпел фиаско. Психологи-аналитики немедленно вывели из этого, что Пак затаил в душе глубокую обиду, решив самоутвердиться иным способом. Он, мол, поставил себе целью играть ведущую роль за кулисами международных событий, оставаясь в тени и дергая в нужный момент за ниточки. На этой почве у него развился комплекс «кукловода».

Русские быстро поняли это и всячески подыгрывали ему. Не случайно ведь Пак был абсолютно убежден, писала западная пресса, что Берлинскую стену возвели, благодаря его, «Жюльена», информации, и продолжал гордиться этим, даже находясь за решеткой. Мол, в дни берлинского кризиса обе стороны, недостаточно осведомленные о намерениях друг друга, были как никогда близки к прямому столкновению. Пак передал в Москву экстренное донесение о твердом стремлении Запада идти в этом вопросе до конца. В итоге Хрущев уступил, и дело ограничилось возведением Берлинской стены. При этом будто бы Хрущев, отдавая должное заслугам Пака, написал ему благодарственное письмо.

Словом, гордыня, честолюбие, непомерные амбиции, стремление ощущать собственное превосходство, претензии на роль исторической личности – вот истинные мотивы предательства Жоржа Пака. Он жил в выдуманном мире, играл «в шпионов», назначив себя главным «кукловодом», но заигрался…

Однако есть и другая, более прозаичная версия. В послевоенный период значительная часть французского общества оказалась подверженной антиамериканским настроениям. Даже де Голль не слишком-то доверял заокеанским «друзьям». К этой части французов относился и Жорж Пак, для которого огромным потрясением стала Хиросима. Уже тогда он осознал, что этот ядерный взрыв – прежде всего демонстрация военной мощи, адресованная Вашингтоном не только Советскому Союзу, но и отдельным упрямцам из собственного лагеря.

Именно в ту пору он сделал для себя выбор: чтобы спасти мир на планете, необходим баланс сил.

Позднее, работая в системе НАТО и видя изнутри, как США бесцеремонно утверждают свое доминирующее положение, он не единожды убеждался в правоте своих выводов. Согласно этой версии, не «психологизмы», а реальный антиамериканизм – глубинный мотив его сотрудничества с КГБ.

«Я миролюбивый человек, – говорил Пак на суде. – Я не люблю русских, но я также убежден, что и американцы в силу своих довольно примитивных концепций являются опасными поджигателями войны. И тогда я подумал, что для предотвращения международного конфликта, который неизбежно привел бы к глобальной катастрофе, необходимо поддерживать паритет между ними. Именно эта движущая сила всегда вдохновляла меня».

И еще: «Я подвергался большому риску, чтобы обеспечить мир на земле. Я никогда не был советским агентом. Я не преклоняюсь… перед культом марксизма. Я думал о высшей жертве в интересах Франции».

На исходе XX века прежний баланс сил рухнул, и на планете воцарилась единственная сверхдержава, которая все чаще начала примерять мундир «мирового жандарма», оказывая при этом давление даже на своих союзников, в том числе Францию. Так может, опасения «Большого шпиона» оказались в чем-то пророческими?