«Донжуанский список Пушкина» представляет собой список женщин, которыми Александр Сергеевич был очень сильно увлечен. Судить о степени близости никто не возьмется. Составлен список в хронологическом порядке и начат в лицее. Строгие правила закрытого учебного заведения не мешали молодому повесе влюбляться и быть любимым.

«Пушкин был до того женолюбив, что, будучи еще 15 или 16 лет, от одного прикосновения к руке, танцующей во время лицейских балов взор его пылал, – вспоминал лицеист Комовский, – и он пыхтел, сопел, как ретивый конь среди молодого табуна». Лицейскими увлечениями Пушкина были две Натальи, крепостная актриса и крепостная горничная, три благородные барышни, одна молодая вдова и одна верная жена, которая была вдвое старше своего воздыхателя. Для нашей истории примечательно, что первой в пушкинском списке значится «Наталья 1», крепостная девушка. На 31-м месте оказалась еще одна крепостная – Ольга Калашникова.

КЛУБНИКА И «ПРОЧ.»

Летним вечером 1814 года лицеист Пушкин гулял по Екатерининскому парку в надежде встретить Наташу, крепостную горничную княгини Волконской. В темноте он заметил женскую фигуру и, решив, что это предмет его страсти, кинулся ее целовать, но в объятиях молодого повесы оказалась сама княгиня. Скандальное происшествие стало известно императору Александру I, приказавшему считать инцидент неудачной шуткой. Пушкин, который мог вылететь из лицея, как пробка из бутылки шампанского, вздохнул с облегчением и продолжил ухаживать за Наташей. Осенью 1815 года княгиня Волконская уехала из Царского Села, конечно, в сопровождении горничной Наташи, что очень печалило юного поэта:

Свет Наташа! где ты ныне?
Что никто тебя не зрит?
Иль не хочешь час единый
С другом сердца разделить?

Александр грустил недолго, ведь на сцене блистала крепостная актриса Наталья. Пушкин был невысокого мнения о Наташиных артистических способностях, но внешность зачаровывала:

Краснея и чуть-чуть дыша, –
Все шепчут: ах! как хороша!
Увы! другую б освистали:
Велико дело красота.

Обучение в лицее закончилось июне 1817 года. «Вышед из лицея, я почти тотчас уехал в псковскую деревню моей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и проч.». Забавно, что недлинное слово «прочему» Пушкин укоротил, поставив точку. После лицейского заточения Александр чувствовал себя как птица, выпущенная из клетки, ощутив ни с чем не сравнимое чувство свободы. «Приют спокойствия, трудов и вдохновенья» с клубникой и проч. радостями жизни казался земным раем.

Александр Сергеевич вернулся в Михайловское через три года. Он повзрослел и взор его «печально замечает везде невежества убийственный позор». В родительской усадьбе написано антикрепостническое стихотворение «Деревня»:

...Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.

Пушкин постоянно повторяет «тут», «здесь», словно только в Михайловском он впервые понял всю отвратительность крепостного права. Среди прочего его возмущает отношение к молодым девушкам:

Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.

Император Александр I был возмущен тем, что Пушкин «наводнил всю Россию возмутительными стихами». Вольнодумцу грозило заключение в Соловецкий монастырь, но заступничество влиятельных друзей смягчило наказание: коллежского секретаря Пушкина перевели на службу в Кишинев в канцелярию наместника Бессарабской области.

В 1824 году в одном из писем, вскрытых полицией, Пушкин написал о своем увлечении «атеистическими учениями». Южная командировка закончилась. Началась северная ссылка. Вольнодумца обязали безвыездно пребывать в Михайловском, лишили жалованья, установили надзор. Срок окончания наказания не был объявлен.

Пушкин застал дома все семейство. Он любил брата Левушку и «небесное создание» сестру Ольгу, а вот отношения с папашей и матушкой никогда не были теплыми. Пушкин не посвятил родителям ни одной стихотворной строки. Отчуждение превратилось в пропасть, когда Александр узнал, что отец согласился докладывать о его поведении властям. Натянутые отношения привели к грандиозному скандалу. «Отец мой, воспользуясь отсутствием свидетелей, выбегает и всему дому объявляет, что я его бил, хотел бить, замахнулся, мог прибить», – иронизирует Пушкин в письме к Жуковскому.

Спастись можно было только бегством. К счастью, рядом находилось поместье Тригорское, принадлежавшее 43-летней вдове Прасковье Александровне Осиповой.

В Тригорском Пушкин купался в любви. Прасковья Александровна состояла с Александром Сергеевичем в дальнем родстве и, конечно, любила его по-родственному, но как-то подозрительно сильно. Старшая дочь Осиповой некрасивая и плаксивая Анна любила Пушкина до беспамятства. Александр Сергеевич ухаживал за Анной, но с вожделением поглядывал на вторую дочь Осиповой «полувоздушную деву» Евпраксию. Родственницы, приезжавшие погостить к Осиповой, включались в общую любовную игру. Всех женщин Тригорского Пушкин почтил стихами. Ухаживания Пушкина «не получали физического разрешения, и девичьей чести обитательниц Тригорского урону не было» – это мнение Павла Щёголева. Если вы спросите, откуда он знает, то следует напомнить, что Павел Елисеевич Щёголев – известный пушкинист, историк литературы, библиофил. Современники, пораженные его эрудицией, говорили: «Щёголев знает все!»

В 1928 году Щёголев рассказал читателем все, что он знает о крепостной любви Пушкина.

НОМЕР 31

В ноябре 1824 года родители, брат и сестра уехали в Петербург. Александр Сергеевич радовался, что его одиночество «стало совершенным». После отъезда родственников Пушкин перешел на режим строгой экономии. Он потребовал, чтобы в доме отапливали только его комнату и помещение, где жила няня Арина Родионовна и работали крепостные швеи. Комнаты находились рядышком. Очень удобно: всегда можно кликнуть няню с ее знаменитой кружкой или полюбоваться, как девушки ловко орудуют иглами, лукаво поглядывая на молодого барина.

В январе 1825 года лицейский друг Иван Пущин навестил ссыльного поэта. После радостной встречи друзья пошли бродить по дому. Иван Пущин вспоминал: «Вошли в нянину комнату, где собрались уже швеи. Я тотчас заметил между ними одну фигурку, резко отличавшуюся от других, не сообщая, однако, Пушкину моих заключений. Я невольно смотрел на него с каким-то новым чувством, порожденным его исключительным положением: оно высоко ставило его в моих глазах, и я боялся оскорбить его каким-нибудь неуместным замечанием. Впрочем, он тотчас прозрел шаловливую мою мысль, улыбнулся значительно. Мне ничего больше не нужно было; я, в свою очередь, моргнул ему, и все было понято без всяких слов. Среди молодой своей команды няня преважно разгуливала с чулком в руках. Мы полюбовались работами, побалагурили и возвратились восвояси. Настало время обеда. Алексей (человек Пущина) хлопнул пробкой, начались тосты за Русь, за лицей, за отсутствующих друзей и за «нее».

Записки однокурсника – единственное свидетельство очевидца об увлечении Пушкина. Ссыльный поэт не хотел огласки: «…потомству не нужно знать о наших человеколюбивых подвигах». Сведений о «ней» немного. Девушку звали Ольга. Она была дочерью управляющего имением крепостного Михаила Калашникова. Девице исполнилось 19 лет, возраст, когда ее деревенские сверстницы были уже замужем и растили деток. Почему Ольга засиделась в девках – неизвестно. Никаких описаний внешности не обнаружено.

Пушкин был уже опытным соблазнителем. В 26 лет он влюбился в 31-й раз:

Ты думал: агнец мой послушный!
Как жадно я тебя желал!
Как хитро в деве простодушной
Я грезы сердца возмущал.

Отец Ольги находился в это время в Болдино. Командовала дворовыми девками Арина Родионовна. Щёголев метко охарактеризовал няню: «…верноподданная не за страх, а за совесть своим господам, крепостная раба, мирволящая, потакающая барским прихотям, в закон себе поставившая их удовлетворение!» Нет сомнения, что няня, заметив интерес молодого барина к Ольге, нашептывала ей, как хорошо быть в фаворе у хозяина. Арина Родионовна сидит с ним рядом, словно ровня, сказки рассказывает и даже вместе выпивают.

В общем, типичная история: скучающий без женской ласки молодой темпераментный помещик и бесправная, безгласная крепостная девка. Однако возникает вопрос: а как же пушкинские стихи, осуждающие похоть крепостников, соблазняющий юных дев?

На мой взгляд, виной всему крепостное право. Не только няня Арина Родионовна, Ольга Калашникова, но и сам Пушкин, и вся Россия были жертвами крепостничества, в той или иной степени изуродовавшего их души. Были души мертвые, смирившиеся с рабством, а были те, кто понимал его разрушающую силу, кто боролся по мере сил, но не смог противостоять окаменевшей системе.

Пушкин не посмел перейти грань в отношении женщин Тригорского, но переступил ее по отношению к крепостной Ольге, и собственные стихи и убеждения ему в этом не помешали. В мае 1825 года в Тригорском появилась Анна Керн, убежавшая от старого, опостылевшего мужа. Вспыхнул всем известный роман. Оба увлечения развивались параллельно, пока не случилось страшное...

НЕ СКАЗОЧНАЯ РАЗВЯЗКА

Ольга забеременела. Пушкин был в шоке. Испуганный любовник отсылает Ольгу в Москву к другу князю Вяземскому, снабдив ее письмом. Послание датировано концом апреля – началом мая 1826 года: «Письмо это тебе вручит очень милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве и дай ей денег, сколько ей понадобится, а потом отправь в Болдино (в мою вотчину, где водятся курицы, петухи и медведи).

При сем с отеческою нежностью прошу тебя позаботиться о будущем малютке, если то будет мальчик. Отсылать его в Воспитательный дом мне не хочется, а нельзя ли его покамест отдать в какую-нибудь деревню – хоть в Остафьев. Милый мой, мне совестно, ей-богу... но тут уж не до совести».

Князь Вяземский не счел нужным распутывать амурные проделки Пушкина: «Мой совет – написать тебе полулюбовное, полураскаятельное, полупомещичье письмо блудному твоему тестю, во всем ему признаться, поручить ему судьбу дочери и грядущего творения». Вяземский отказался от чести стать восприемником ребенка, которого назвал «твой Бахчисарайский фонтан».

Ольга уехала к отцу в Болдино и 1 июня 1826 года родила мальчика, названного Павлом. Через два месяца ребенок умер. 3 сентября 1830 года Пушкин приехал в Болдино. 4 октября он дал Калашниковой вольную. Ольга очень быстро нашла жениха. Обвенчавшись с чиновником Павлом Ключаревым, она стала дворянкой, владелицей 50 крепостных. Если поставить точку на этом месте, то получится просто сказочная развязка. Однако Ключарев оказался пьяницей, пропившим свое небольшое состояние. Главным источником средств для семьи был отец Михаил Калашников, управляющий имением Болдино. Пушкины каждый год получали от имения денег все меньше, а дела Ольги стали налаживаться. Она приобрела солидный дом. «Бывшая крестьянка почувствовала себя «барыней» и стала тянуться к условиям жизни дворян со свойственными этому кругу замашками властности и деспотизма», – писал историк Попов.

Мадам Ключарева стала активно вникать в дела управления имением. Обиженный ею работник писал: «Ольга Михайлова с большою уверенностию утверждает, что она меня как грязь с лопаты с должности сбросит, только бы приехал Александр Сергеевич в Болдино, тогда что она захочет – все для нее сделает Александр Сергеевич!»

О дальнейшей судьбе Ольги сведений не найдено.