«Теруань де Мерикуры. Школы женские открыли. Для того, чтоб наши дуры. В нигилистки выходили.»
Эту песенку распевали молодые люди, завидев девушку с короткой стрижкой и, не дай бог, с папироской в зубах. По меркам истории это было совсем недавно, полтора века назад. Но как все изменилось! Даже самыми откровенными нарядами никого не удивишь. Женщины овладели всеми мужскими профессиями, вплоть до водолаза. Сегодня никто не посмеет обозвать дурами сторонниц женского равноправия. За такое оскорбление можно и к суду привлечь! А вот имя Теруань де Мерикур забылось, а зря. Она была необыкновенной личностью. Ее называли Золушкой, публичной девкой, красной амазонкой революции, предводительницей людоедов...

Тыква превращается в карету

Жизнь и приключения Анны Тервань начались в великом герцогстве Люксембург. Великое герцогство настолько мало, что и сегодня считается одним из самых маленьких суверенных государств в Европе. На карте достаточно трудно разыскать крошечную страну, расположенную между Бельгией, Германией и Францией. В этом поистине сказочном королевстве в маленькой деревушке Мерикур 13 августа 1762 года родилась Анна Тервань. Едва ли родители испытали большую радость от рождения еще одного ребенка в семье, где уже подрастали трое мальчишек. Отец Анны был не слишком удачливым предпринимателем и ко времени рождения дочери лишился собственной фермы и лавочки. Мать Анны скончалась, когда девочка была еще совсем крошкой, а отец вскоре снова женился. Мачеха, прямо как сказочная злодейка, невзлюбила падчерицу и ее братьев. Когда Анне исполнилось тринадцать лет, мачеха вручила ей метлу и тряпку и определила прислугой к состоятельным хозяевам, потом девочка пасла коров, училась шитью, бралась за любую тяжелую работу.

Однажды Анна стирала белье на речке и весело напевала народную песенку. И тут появилась сказочная фея. В ее роли выступила англичанка мисс Кольберт. Леди проезжала в роскошной карете по деревенской дороге. Юная крестьянка, которая превосходно пела и тщательно полоскала белье, очень понравилась одинокой англичанке. Она пригласила Анну работать у нее в качестве служанки и компаньонки. Добрая леди обучала талантливую девушку музыке и хорошим манерам. Когда англичанка решила вернуться на родину, то пригласила Анну поехать вместе с ней.

В чужой стране Анна чувствовала себя вполне комфортно. Она уже хорошо знала английский язык и привыкла пить чай, а, как известно, без любви к чаепитию жить в Англии практически невозможно. Именно во время традиционного чаепития Анна познакомилась с молодым человеком, который пришел с визитом к ее хозяйке. Мистер Спайнстер был молод, богат, возможно, красив, но один недостаток мешал ему стать идеальным принцем. Молодой человек был невероятно развратен. Хозяйка Анны предостерегала ее от близкого знакомства с мистером Спайнстером, однако молодежь никогда не слушает брюзжание старших. Говорят, что молодой человек увлек наивную Анну обещанием жениться и даже насильно увез ее к себе домой, где волшебная сказка превратилась в грубую реальность.

От корыта до разврата

В Лондоне можно было найти развлечения на любой вкус и кошелек.

В XVIII веке существовала уже и желтая пресса. Старинные газеты сохранили для нас пикантные подробности развлечений английской знати. Вот какую картину увидел корреспондент в одном очень популярном салоне: «На празднике похоти присутствовало двадцать три гостя из высшего общества, баронеты и пять членов палаты общин. В комнату вошли двенадцать обнаженных молодых людей. Все они были сложены как боги. На полу расстелили прекрасный ковер. Затем появились актрисы, и начался любовный спектакль, который не требует слов».

Наша Золушка и ее беспутный принц были частыми гостями на оргиях подобного рода. Став содержанкой богача, Анна Тервань очень быстро прошла путь от корыта до разврата. Она обладала хорошим сексуальным аппетитом, и нравы английской знати пришлись ей по вкусу. Спайнстер был щедрым малым, он подарил любовнице двести тысяч ливров. Сумма значительная: горожанин с доходом в два ливра в день считался зажиточным человеком. Анна выбросила платья из домотканой материи и оделась как настоящая леди. Она сменила имя и фамилию, которые звучали слишком просто, по-деревенски. Бывшая прачка придумала себе псевдоним Теруань де Мерикур. О рабоче-крестьянском происхождении напоминала только фамилия Мерикур – так называлась деревня, где она родилась. Пресытившись лондонскими развлечениями, любовники поехали в Париж. Спайнстер любил садомазохистские забавы. В Париже он нашел большую компанию таких же испорченных тварей, как он сам. Теруань тоже не скучала...

...Во Франции восемнадцатый век не без основания называют веком распутства. Разнузданность нравов достигла в светских кругах небывалого размаха. Бесстыдство отразилось даже в моде. Французская королева Мария-Антуанетта обожала очень высокие прически. Придворные дамы придумали вплетать в модные начесы локоны своих любовников. Чем выше и пестрее получалось сооружение из мужских волос, тем привлекательней считалась дама. Теруань решила не отставать от распутных парижанок.

В свою прическу она вплела волосы еще двух любовников – шевалье Дубле и маркиза де Персана. У Теруань де Мерикур был очень расчетливый крестьянский ум. Она выбивала деньги из любовников, как пыль из ковриков. А как же иначе? Порядочная куртизанка должна утопать в роскоши, чтобы не стать всеобщим посмешищем. Любовники обеспечили Теруань содержание, которого хватило на приобретение собственного дома в Париже, экипажа, лошадей, прислуги, гардероба, мехов, драгоценностей и прочих мелочей. Однако юной куртизанке этого показалось мало. А что будет, когда красота увянет? Теруань было около двадцати лет, но она получила пенсию «на всю оставшуюся жизнь» за счет любовника. Вот какое обязательство подписал ее постоянный клиент: «Маркиз Николай Дуйэ де Персан, дворянин, обязуется выплачивать девице Теруань, несовершеннолетней, пять тысяч ливров ежегодной пожизненной ренты с уплатой в два срока в году».

Справедливости ради следует сказать, что Теруань не забыла своих братьев, по-прежнему живших в деревне. Она забрала их в Париж и оплатила образование в лучших пансионах. Отец Теруань уже умер, а зловредная мачеха осталась у разбитого корыта, в котором ее разбогатевшая падчерица когда-то стирала белье.

От кастрата до Бастилии

Маркиз де Персан обеспечил Теруань не только безбедную старость, он сделал еще одно доброе дело: привил ей любовь к театру. В то время дамы сходили с ума по оперным певцам. Фанатки XVIII века ничем не отличались от сегодняшних девушек, истошно вопящих на концертах поп-идолов. Кумиров оперного искусства преследовали, осыпали подарками, мечтали о близости, и не только духовной. На зависть всем поклонницам оперы Теруань де Мерикур стала любовницей итальянского тенора Джакомо Давида. Он был звездой первой величины, но карьера певца оказалась для него важнее, чем ласки куртизанки. Джакомо Давид поспешил уехать от ненасытной любовницы, боясь потерять голос. Теруань не долго печалилась. Она пленила тенора Джусто Тендуччи. Его ангельский голос доводил женщин до музыкального экстаза. Секрет сладкоголосого пения заключался в том, что Тендуччи был кастратом. Однако певец-кастрат был женат, имел двоих детей и множество любовниц. Тесное знакомство с оперными певцами навело Теруань на мысль, что она и сама может выступать на сцене. Мерикур поехала в Италию учиться пению, как говорили в советское время, без отрыва от производства. Постановка голоса успешно сочеталась с поиском состоятельных любовников.

В ее сети попался банкир из Генуи, но он продержался недолго и сбежал от «огненной самки». Один из клиентов Теруань оставил для потомков отзыв о ее «профессиональных способностях»: «Она изматывала десятерых самых сильных мужчин за вечер, а потом была вынуждена прибегать к помощи подруги с хорошо подвешенным языком». Возможно, повышенное половое влечение было признаком заболевания, нимфомании, которая ведет из борделя в сумасшедший дом.

В 1789 году Теруань де Мерикур исполнилось двадцать семь лет. Оперная певица из куртизанки не получилась, хотя она подписала контракт с одним из театров. К счастью, Теруань хорошо разбиралась в денежных вопросах и вовремя разглядела, что условия контракта очень невыгодные. Оставаться в Италии не было никакого смысла, тем более что из Франции поступали сведения о народных волнениях. Теруань жаждала новых будоражащих эмоций, ей нужна была «буря, способная погасить сжигавший ее огонь». Теруань де Мерикур приехала в Париж, опьяненный свободой. В городе царило веселье, радость, братство. Повсюду на бульварах, на набережных и мостах, в парках и на площадях толпился народ. Незнакомые люди обнимались и кричали:

– Да здравствует нация! Да здравствует король!

– Нет больше дворянства и народа, теперь мы все – французы!

Теруань радовалась вместе со всем народом и решила, что «будет любить родину так же сильно, как любила мужчин». Чтобы разобраться в политической ситуации, Теруань приходила в сад около дворца Пале-Рояль, где обычно собирались проститутки. На первых порах большое скопление простого, дурно пахнущего народа не понравилось Теруань, но для нее не существовало безвыходных ситуаций. Она заказала хлыст, в рукоятку которого была вмонтирована курительница с ароматическими солями, «нейтрализовавшая запах третьего сословия». Политические новости с трудом переваривались в голове куртизанки, но ее товарки по ремеслу уже со знанием дела объясняли, что король Людовик XVI разрешил созвать собрание. Оно будет советовать монарху, как уничтожить голод, безработицу, злоупотребления и прочие непорядки. Все французы мужского пола будут избирать в собрание своих представителей.

– А женщины? – взволнованно спросила Теруань. – Что будут делать женщины?

– Мы будем руководить мужчинами! Разве мы не знаем, как это делается? – засмеялась опытная в делах любви проститутка.

– Каждая куртизанка должна учиться управлять государством, – воскликнула Теруань.

Женщины зааплодировали. Конечно, этот диалог – выдумка, но, по-моему, очень близкая по духу к тому, что происходило в душе Теруань де Мерикур.

В июне 1789 года Учредительное собрание приступило к выработке конституции. Хотя конституция могла лишь ограничить власть монарха, Людовик XVI в страхе принял глупейшее решение: окружить Париж иностранными войсками. В саду Пале-Рояль собралось более десяти тысяч возмущенных горожан, которые кричали:

– Вот и все! С революцией покончено! Швейцарские и немецкие войска пришли, чтобы нас перерезать! Нам остается один путь к спасению – самим взяться за оружие! К оружию!

14 июля 1789 года возмущение переросло в восстание. Штурмом была взята Бастилия, олицетворявшая самодурство и безжалостность власти. Некоторые авторы, желая сделать биографию Теруань де Мерикур «пореволюционнее», утверждают, что она со шпагой наголо чуть не в одиночку взяла Бастилию. В своих воспоминаниях Теруань пишет: «Я находилась в Пале-Рояле, когда пришло известие, что Бастилия взята приступом. Многие плакали от радости. Когда в Париж прибыл король, не могу теперь с точностью установить этого дня, я шла в одной шеренге с солдатами и была рада сыграть роль мужчины. Меня всегда оскорбляло сознание рабства и предрассудков, в силу которых мужчины угнетают наш пол».

От русского графа до тюрьмы

На галереях Учредительного собрания, где публике разрешалось слушать выступления ораторов, Теруань проводила целые дни. Она с удивлением узнала, что у всех людей, богатых и бедных, должны быть одинаковые права. По словам Мерикур, присутствие на заседаниях Учредительного собрания произвело на ее неизгладимое впечатление и вызвало подъем духа, который совершенно преобразил ее. Она поняла, что справедливость и здравый смысл на стороне народа. На галерее для зрителей Теруань завела знакомства с восторженными сторонниками революции, среди которых были Жильбер Ромм и очень красивый юноша Павел Очер. Жильбер Ромм предложил открыть клуб «Друзей закона», где единомышленники смогут вдоволь наговориться о правах человека. Мерикур предоставила для собраний свой роскошный особняк. Жильбер Ромм на первом заседании был избран председателем клуба. Бывшая куртизанка назначается архивариусом, а Павел Очер – библиотекарем клуба. Библиотекарь Павел безумно влюбился в архивариуса Теруань. Восемнадцатилетний Павел раскрыл любовнице страшную тайну. Он живет во Франции под вымышленным именем. На самом деле он русский граф Павел Александрович Строганов. Его отец, граф Александр Сергеевич Строганов, – один из богатейших людей России. Отец отправил сыночка Павлушу во Францию в сопровождении гувернера Жильбера Ромма изучать науки. Вдохнув воздух свободы, гувернер Ромм увлекся революцией и преподавал Павлу только «политграмоту». Для русского дворянина даже находиться в революционной Франции опасно. Императрица Екатерина II распорядилась, чтобы все русские вернулись домой или переехали в другие страны. Царица очень боялась, что поданные нахватаются во Франции революционной заразы.

Русский любовник с неисчерпаемым кошельком оказался для Теруань очень кстати. Без постоянного заработка она сильно издержалась, а свои драгоценности отдала на нужды революции. Случилось это в феврале 1790 года. Мерикур пришла на заседание и потребовала пропустить ее к трибуне. Очевидец события писал: «В дверях слышится шум. Это сама мадемуазель Теруань, одетая, как амазонка, в сюртук красного шелка, на боку у нее большая сабля. Она прошла все собрание легким шагом пантеры, взошла на трибуну. Ее прекрасная вдохновенная голова мечет лучи и молнии». Теруань де Мерикур произносит пламенную речь. Она предлагает построить на месте разрушенной Бастилии здание Национального собрания.

– Да если бы камни могли двигаться сами по себе, то они двинулись бы на строительство храма Свободы, – говорит Мерикур. – Чтобы сделать это здание огромным и прекрасным, нам необходимо отказаться от нашего золота и наших драгоценностей. Я первая подам пример.

Мерикур сняла с шеи золотую цепочку – это первый взнос на строительство здания Национального собрания. Депутаты в восторге, но на другой день газеты высмеяли инициативу гражданки Мерикур: «Этот проект смешон. В тот момент, когда королевство впало в полную нищету, нелепо и преступно строить еще один дворец. Лучше использовать эти деньги для помощи бедным. Мадемуазель де Мерикур – просто честолюбивая куртизанка, желающая обратить на себя внимание, а патриоты, проголосовавшие за ее проект, к сожалению, поддались ее чарам».

Теурань стала знаменитостью и видным оратором. «Политическими или историческими познаниями она не обладала, но ее страстный, капризный темперамент и воодушевленная, резкая, необузданная речь часто увлекали слушателей, заставляя их громко выражать свое одобрение». На митингах Теруань появлялась очень эффектно. Она приезжала на громадной лошади, одетая в короткий плащ, мужские панталоны, вооруженная с головы до ног. Костюм революционерки завершали сандалии. Эта простая обувь должна напоминать, что родиной демократии была Греция. «Француженки! Будем достойны своей судьбы! Разобьем кандалы! – призывала Теруань. – Пора отбросить постыдную никчемность, куда нас загнали невежество, гордыня и несправедливость мужчин. Воспрянем духом! Если мы хотим сохранить свободу, нужно быть готовыми к великим подвигам!»

В июле 1790 года русский посол во Франции Иван Матвеевич Симолин увидел на улице странную парочку: дама в мужской одежде с пистолетом за поясом разгуливала под ручку с графом Павлом Строгановым. За молодым графом уже давно следили, но прогулка с Теруань стала последней каплей. Посол немедленно доложил о его безобразном поведении в Петербург Екатерине II. Императрица приказала графу Александру Сергеевичу Строганову вернуть сына домой. В декабре 1790 года граф Павел Строганов возвратился в Россию. Императрица Екатерина II прописала молодому графу горькое лекарство от революционных идей: он был на шесть лет сослан в отдаленное имение отца без права жить в столицах.

С отъездом русского графа денежные дела Теруань сильно осложнились. К тому же над ее головой собрались мрачные тучи. Как слишком яркая и неуправляемая личность, она нажила много врагов среди всех политических группировок. Друзья посоветовали Теруань на время уехать из Парижа в какую-нибудь глухую деревню. С началом революции многие дворяне эмигрировали из Франции. К несчастью для Мерикур, один из эмигрантов, дворянин Лавалетт, настрочил донос, что в деревне поселилась «кровожадная гетера, предводительница парижских людоедов». В ночь с 15 на 16 января 1791 года Теруань де Мерикур была арестована и препровождена в Вену в тюрьму Куфштейн. Мерикур не была подданной Австрии, ее задержание было незаконно. Однако у австрийских властей была своя логика: французская королева Мария-Антуанетта родилась в Австрии, Мерикур – противница королевской власти, ненавидит королеву-австриячку, значит, Теруань можно обвинить в государственной измене и приговорить к пожизненному заключению. Теруань де Мерикур удалось невозможное. Она добилась аудиенции у австрийского императора Леопольда I. О чем говорили император и революционерка, неизвестно, но после личной беседы Теруань была освобождена и даже получила компенсацию за незаконный арест в сумме 600 золотых флоринов.

От убийства до сумасшедшего дома

В 1792 году Теруань де Мерикур вернулась в Париж в ореоле мученицы за дело революции. В прямом и переносном смысле Теруань вновь была на коне. На огромной лошади она разъезжает по Парижу под радостные выкрики толпы. Теруань де Мерикур выступает с идеей организации женского батальона: «Гражданки! Не забудем, что мы должны целиком отдать себя Отечеству. Вооружимся! Покажем мужчинам, что мы не ниже их в доблести и храбрости. Приступим к военным упражнениям, откроем запись в списки французских амазонок!» Мужчины, даже самые рьяные революционеры, не хотели сидеть дома без обеда в окружении плачущих детей и смотреть, как их жены изучают ружейные приемы. Идеи Теруань зло высмеивал журнал «Деяния апостолов». В своих сатирических статьях журналист Солю не раз называл Теруань «публичной девкой». Случайно встретив журналиста на улице, Теруань дала ему пощечину. За Мерикур всегда ходили толпы женщин. Она крикнула своим спутницам, что Солю поддерживает королевскую власть. Французские амазонки растерзали Солю, разорвали на кусочки голыми руками. Историк Ги де Бретони утверждает, что Мерикур сама отрубила журналисту голову.

Как и многие революционеры, Теруань де Мерикур пала жертвой межпартийной борьбы. Она примкнула к умеренной партии жирондистов, которые не хотели казни короля Людовика XVI и усиления репрессий в стране. Противниками жирондистов были якобинцы. Они считали отсечение головы на гильотине лучшим аргументом в политическом споре. Женщины, разделявшие взгляды якобинцев, ходили по Парижу, выслеживали и нападали на людей, которые казались им подозрительными. 15 мая 1793 года Теруань де Мерикур столкнулась с толпой якобинок. С криком «Долой жирондистов!» женщины набросились на Теруань, раздели ее донага, били хлыстами, а потом поволокли к пруду, чтобы утопить. Несколько мужчин с трудом отбили у разъяренных революционерок окровавленную Теруань.

После нападения Теруань де Мерикур сошла с ума. Ее поместили в сумасшедший дом. Несчастную женщину содержали в железной клетке для буйнопомешанных.

В нечеловеческих условиях Теруань провела двадцать четыре года вплоть до своей смерти 8 июля 1817 года. Она дорого заплатила за все свои грехи...