Эдуард Стрельцов — великий нападающий, не имевший в своей игре ни одного слабого места, за пределами футбольного поля оказался очень уязвим перед лицом неожиданно свалившейся на него славы. Его жизнь, подобно футбольному матчу, состояла из двух частей и перерыва между ними в виде срока тюремного заключения. Кто-то однажды назвал Эдуарда Стрельцова Есениным в футболе. И действительно, у великого поэта и великого футболиста было много общего: сходные характеры, судьбы, наполненные драматическими событиями и тяжелыми испытаниями. Им обоим, казалось, так и не удалось до конца реализовать свой огромный потенциал. И оба они своим талантом покоряли сердца современников и навсегда остались в памяти потомков.

Детство Эдика пришлось на военные и послевоенные годы. Он рос в маленьком подмосковном городке Перове. Воспитывался без отца. В результате перенесенного инфаркта его мать получила инвалидность, и в возрасте пятнадцати лет совсем еще юному Стрельцову пришлось стать кормильцем семьи. Окончив семилетку, он пошел работать на завод «Фрезер» слесарем-лекальщиком.

В те времена спорт был, пожалуй, чуть ли не единственной отдушиной для молодых людей, росших в маленьких заводских городках. И Эдик записался в футбольную секцию. Вскоре, в свои неполные шестнадцать, он стал самым молодым игроком основного состава главной заводской команды. Скромный улыбчивый паренек, приходивший на тренировки, отстояв целую смену у станка, своей блестящей и уверенной игрой очень быстро привлек внимание футбольных специалистов. Первым в состав своей команды Стрельцова захотел включить легендарный тренер московского «Торпедо» Виктор Александрович Маслов. Для того, чтобы он мог увидеть юное дарование «в деле», по его инициативе был организован товарищеский матч между командами «Торпедо» и «Фрезер». Прежде никогда не игравший против команд такого уровня, Эдуард не стушевался и смог продемонстрировать на поле все, что умел. Тот матч закончился поражением «Фрезера» со счетом 2-1, и этот единственный забитый гол записал на свой счет как раз Стрельцов. Увидев огромный потенциал молодого форварда, Маслов принял решение взять его на сборы со своей командой. Так в 1953 году Эдуард Стрельцов стал футболистом московского «Торпедо».

Весной 1954 года Стрельцов дебютировал в чемпионате СССР, забив в двух первых матчах два мяча. Слава о таланте шестнадцатилетнего футболиста быстро разлетелась по всей Москве. И хотя, перебравшись в столицу, Эдуард сменил ватник, в котором ходил на тренировки «Фрезера», на модное пальто и элегантный костюм, он все еще был тем же добродушным, улыбчивым и слегка застенчивым парнем, как и прежде.

На футбольном поле Стрельцов был более, чем хорош. Обладая великолепной техникой, взрывной скоростью, поставленным ударом, прекрасным видением поля и уникальным для своего возраста футбольным мышлением, Эдуард наводил ужас на оборону соперников «Торпедо». Стабильно демонстрируя такую игру, Стрельцов заслужил приглашение в сборную СССР, едва ему исполнилось восемнадцать. И в одном из своих дебютных матчей за главную команду страны забил в ворота сборной Швеции три мяча.

Эдуард Стрельцов моментально стал кумиром болельщиков. Сотни поклонниц буквально не давали ему прохода. Любители футбола и журналисты наперебой восхваляли Стрельцова, восхищаясь его игрой. Эдуард очень быстро почувствовал свою исключительность. Его характер начал меняться. Он стал халатнее относиться к тренировкам, позволял себе слабо выкладываться в не слишком значимых матчах. Но все это ничуть не мешало ему просто блестяще проводить важные для его команды встречи и игры за сборную. Эдуард по-прежнему оставался таким же веселым и добродушным, как раньше. А вот от былой скромности не осталось ни малейшего следа.

В 1957 году в составе сборной Эдуард Стрельцов отправился на Олимпийские игры в Мельбурн. И там для него наступил поистине звездный час. Двадцатилетний форвард просто блистал в составе своей команды. Сборная СССР выиграла золотые медали, а Стрельцов забил победные мячи в ворота команд Болгарии и ФРГ. И, несмотря на то, что нападающий «Торпедо» не принимал участия в финальном матче, многие заслуженно отмечали, что его вклад в общую победу был едва ли не самым значимым в команде.

Вернулся в Москву Стрельцов уже всесоюзным любимцем, настоящим героем в глазах всех болельщиков и любителей спорта. И тогда, по словам людей, близко знавших Эдуарда, он очень сильно изменился. Стал часто выпивать, гулять целыми ночами в разных компаниях, драться на футбольном поле и за его пределами. Несмотря на то, что после мельбурнской Олимпиады Стрельцов женился, новое семейное положение никак не сказалось на его образе жизни. Он всегда был окружен толпами поклонниц и поклонников. Болельщики звали его в рестораны, на свои свадьбы, дни рождения, предлагали выпить, и Стрельцов практически никому не отказывал. По рассказам друзей, он совершенно не умел говорить «нет». Но самое удивительное заключалось в том, что все это никак не сказывалось на его игре. На футбольном поле Стрельцов по-прежнему был неподражаем.

Однако бесконечная череда гулянок, выпивки и застолий очень скоро сыграла трагическую роль в жизни Стрельцова. Выходной, выделенный футболистам сборной во время подготовки к чемпионату мира 1958 года, начинавшийся для Эдуарда, как обычные посиделки с друзьями и партнерами по сборной, закончился обвинением форварда в изнасиловании и арестом. Споры о том, что же на самом деле произошло, ведутся до сих пор: одни говорят, что Стрельцова подставили, другие — что он действительно был виноват. Сам же Эдуард, по словам его друзей, так ни разу и не рассказал что-то связное про ту ночь, кроме того, что девушка укусила его за палец и поцарапала лицо. Но, так или иначе, Стрельцова арестовали. Забрали в милицию на следующее утро после происшествия, прямо с тренировки сборной в подмосковной Тарасовке. После суда 21-летнему нападающему дали 12-летний срок и, по решению министерства спорта, пожизненно запретили ему выступать в чемпионатах СССР по футболу. Казалось, это конец. Спортивная карьера окончена, жена подала на развод, мать, которую Эдик так любил, осталась совершенно одна.

Но Стрельцов не сдавался. Он продолжал играть в футбол, даже находясь в местах лишения свободы. В народе рассказывали легенды о том, как Стрельцов играет на зоне, забивая по десять мячей в каждом матче.

Вышел на свободу Эдуард по амнистии, отсидев чуть больше пяти лет. Но запрет, не позволявший ему играть в футбол в составе команды мастеров, все еще оставался в силе. Директор автозавода ЗИЛ Павел Бородин и парторг заводской ячейки Аркадий Вольский, заинтересованные в возвращении Стрельцова в состав «Торпедо», не один год обивали пороги различных спортивных и партийных чиновников с просьбами разрешить Стрельцову играть. И в один прекрасный момент это дало результат. Поговаривали, будто бы сам Брежнев, только что ставший тогда генсеком, заступился за опального форварда, сказав: «Почему это, если слесарь выходит из тюрьмы на свободу, он может работать по специальности, а если футболист — то нет?»

Болельщики не забыли Стрельцова. В первом матче, когда он вышел на поле после столь длительного перерыва, все желающие посмотреть на игру гениального нападающего не смогли поместиться на трибунах стадиона. В том матче Стрельцов не забил, но смог отдать голевую передачу, после которой отличился его давний друг и партнер по команде Валентин Иванов, вместе с которым они играли еще до ареста.

Стрельцов вновь стал играть в футбол, вновь женился, и вновь своими выступлениями за «Торпедо» завоевал любовь болельщиков, уважение специалистов и вызов в национальную сборную. Казалось, все вернулась на круги своя. Изменился ли Эдуард после выхода из тюрьмы? Его друзья утверждали, что нет. Он остался таким же веселым и добрым, как раньше. Так же продолжал гулять и выпивать после матчей и тренировок, так же не мог никому отказать ни в какой просьбе.

В 1965 году Эдуард Стрельцов стал чемпионом СССР в составе «Торпедо», в 1967 году был признан лучшим футболистом сезона. Принял участие в историческом дебютном мачте «Торпедо» в Кубке европейских чемпионов против миланского «Интера». И регулярно забивал. После окончания карьеры игрока, Стрельцов не мог расстаться с футболом и продолжил работать, тренируя детей.

Умер Эдуард Анатольевич в 1990 году в возрасте 53 лет от рака легких, которым наградила его работа на одном из вредных производств в Московской области еще во время тюремного заключения. Но имя Стрельцова останется в истории отечественного футбола навсегда. 21 июля 1997 года, в 60-летний юбилей Эдуарда Стрельцова, его имя было присвоено стадиону «Торпедо» в Москве, а перед главными воротами поставлен памятник легендарному нападающему.