Историки и поныне теряются в догадках относительно причин, побуждавших Сталина игнорировать донесения разведки о надвигавшейся агрессии фашистской Германии против СССР. Быть может, ответ следует искать в документах, имевшихся в распоряжении вождя? Например, в сведениях о стратегических запасах бензина и минеральных масел, которыми располагало на тот момент гитлеровское руководство.

ЧАША ВЕСОВ

Шифровки о вторжении, несмотря на их конкретику, все же могли быть результатом дезинформации, грамотно организованной германскими спецслужбами. А вот достоверность данных, касавшихся наличия у немцев горюче-смазочных материалов, без которых грозная боевая техника превращалась в груду железа, сомнению не подлежала. Все эти цифры были получены из надежных источников.

Итак, собственная добыча нефти в Германии, вместе с Австрией, по итогам 1940 года составляла порядка 1,4 миллиона тонн при минимальной потребности в 6 миллионов тонн.

Частично сгладить эту гигантскую разницу нацисты пытались за счет производства синтетического горючего, выпуск которого нарастал быстрыми темпами. В 1939 году – 2,2 миллиона тонн, в 1940-м – 3,348 миллиона тонн. Однако производство синтетического бензина было сопряжено с огромными расходами, притом что в сильные морозы его использование становилось проблематичным.

Кроме того, немцы широко применяли всякого рода заменители: спирт, бензол, сжиженный газ.

Нельзя было сбрасывать со счетов и тот факт, что в ходе успешной для Германии войны на Западе фашисты стали фактическими хозяевами всего индустриального и сырьевого комплекса покоренной Европы. Только во Франции, Голландии и Бельгии было захвачено в виде трофеев 9 миллионов тонн нефтепродуктов. С осени 1940 года все нефтяные промыслы Румынии с годовой добычей на уровне 5,5 миллиона тонн оказались в полной зависимости от Германии. Подпитка военной экономики рейха «черным золотом» в незначительных объемах шла также из Венгрии.

Но даже в сумме все эти источники не обеспечивали Гитлеру устойчивой нефтяной независимости, ибо накопленные запасы стремительно истощались.

Вдобавок Германия уже не могла рассчитывать на масштабную торговлю с нейтральными странами Западного полушария ввиду того, что участники антигитлеровского блока, прежде всего Англия, приступили к экономической блокаде морских коммуникаций.

Однако же после подписания пакта о ненападении с СССР ничто не мешало Гитлеру закупать сырье у своего восточного соседа. В феврале 1940 года между СССР и Германией был заключен торговый договор, рассчитанный на 27 месяцев, по которому Германия получала 900 тысяч тонн нефти, 100 тысяч тонн хлопка, 100 тысяч тонн хромовой руды и много другого стратегического сырья. Кроме того, Советский Союз соглашался выступить в роли закупщика сырья и металлов для Германии в третьих странах.

Эти договоренности настолько встревожили Францию и Англию, что весной 1940 года их лидеры по инициативе французской стороны обсуждали операцию по бомбардировке нефтяных промыслов Баку, а также порта Батуми, откуда отправлялись танкеры с нефтью для Германии.

Операция так и не состоялась по той причине, что Франция вскоре сама капитулировала. Характерно, что Германия выбрала львиную долю квоты на советскую нефть в первый же год действия договора.

В январе 1941 года был заключен новый договор, предусматривавший еще большие объемы поставок в Германию советского сырья. По этому новому договору до середины июня 1941 года Берлин получил из СССР свыше 220 тысяч тонн «черного золота». Тем не менее стратегических запасов нефтепродуктов, необходимых для ведения широкомасштабной войны, Третий рейх по-прежнему не имел.

Расчеты показывали, что вооруженные силы Германии обеспечены бензином, керосином, дизельным топливом и минеральными маслами лишь до середины сентября 1941 года. То есть до того периода, когда на бескрайних просторах советского государства польют проливные дожди и начнется непролазная распутица, что потребует дополнительных расходов ГСМ. По тем же расчетам, начиная с сентября ежемесячный дефицит только минеральных масел всех видов составил бы в рейхе несколько сотен тысяч тонн!

Знал Сталин и о том, что британский кабинет принял стратегический план воздушной войны, нацеленный на выведение из строя германских предприятий, производивших синтетическое горючее. В случае реализации этого плана люфтваффе вообще рисковало остаться на земле, поскольку практически вся немецкая военная авиация летала на синтетическом топливе.

В подобных условиях только безумец мог бы помышлять о нападении на СССР. Война без надежных источников снабжения нефтепродуктами была обречена на поражение, и Сталин не сомневался, что Гитлер, при всей его неадекватности, отчетливо осознает это. Итак, перед мысленным взором советского вождя на одной чаше весов лежали донесения о скором вторжении, донесения, которые могли быть ходом в большой политической игре, на другой чаше – сведения о наличие горюче-смазочных материалов в фашистской Германии, и «нефтянка» явно перевешивала. Нет, если война и будет, то не сейчас, не в текущем году!

ПЛАН «ОЛЬДЕНБУРГ»

Однако же Гитлер, упоенный эффектными победами в Европе, руководствовался собственной логикой. Фюрера ничуть не прельщали видимые выгоды мирной торговли с СССР. В январе 1941-го он заявил в узком кругу, что уже в этом году «Советский Союз как могучая держава должен прекратить свое существование». «Германия, – продолжал фюрер, – получит большое количество сырья и сельскохозяйственной продукции, не ставя себя в зависимость от милости Советского Союза».

В последующем Гитлер окончательно утвердился в мысли, что ему «сподручнее» уничтожить СССР, а затем, воспользовавшись его сырьевой базой, вести войну с Англией «при вполне сносных условиях». Среди нацистской верхушки не было и тени сомнений, что большевистский колосс с его «глиняными ногами» будет опрокинут в ходе блицкрига – молниеносной войны, которая продлится всего несколько недель. А на такой срок нефтепродуктов хватит с избытком. Останется лишь умело распорядиться плодами очередной победы.

План вторжения в СССР, известный как «Барбаросса», содержал экономический подраздел, имевший кодовое название «План «Ольденбург», где подробно расписывались мероприятия по управлению экономикой захваченных советских областей.

Была создана уникальная в своем роде хозяйственная организация из более чем 20 тысяч немецких экспертов, промышленников, инженеров, аграриев и других специалистов. Перед ними ставилась задача приступить, не теряя ни дня, к колонизации порабощенной страны и эксплуатации ее природных богатств.

Предусматривалось, что на европейской части бывшего СССР будут активно поддерживаться лишь две основные отрасли – нефтяная промышленность и сельское хозяйство, а также связанная с ними инфраструктура.

Деревня будет полностью покрывать потребности оккупационных войск в продовольствии, а также обеспечивать крупные поставки разнообразных продуктов в рейх. Радужные надежды связывались с нефтяной промышленностью, сосредоточенной главным образом на Северном Кавказе и в районе Баку. В самом Баку предполагалось разместить главную контору хозяйственной инспекции «Вестфален», а ее команды, соответственно, в Краснодаре, Грозном, Тбилиси и Батуми.

Заранее создавалась команда «мастеров минеральных масел» в составе трех батальонов, которым предстояло запускать в работу захваченные скважины. Была сформирована часть особого назначения «Бранденбург-800», отдельные подразделения которой комплектовались из этнических немцев, проживавших ранее на территории СССР и знавших русский язык. Они были экипированы в форму бойцов и командиров Красной армии. Намечалось десантировать их в центры кавказских нефтяных промыслов еще до подхода основных сил вермахта, чтобы предотвратить порчу оборудования советскими подрывниками. Овладение советскими нефтяными ресурсами должно было обеспечить стратегические планы Гитлера в мировой войне.

Он рассчитывал, что после разгрома СССР в войну на стороне держав Оси вступят Турция и Иран, вместе с которыми будет нанесен сокрушительный удар по Индии, этой опорной базе англичан в Азии. Здесь, по замыслу Гитлера, доблестные германские войска должны были соединиться с японцами. Так или иначе, путь к мировому господству лежал через овладение основными районами советской нефтедобычи.

ПЕРВЫЕ ТРОФЕИ

Несмотря на героическое сопротивление Красной армии, летом 1941 года еще казалось, что план «Барбаросса» вот-вот будет осуществлен. 15 июля Геринг записал в «Зеленой папке»: «Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти – такова главная экономическая цель кампании». На оккупированных территориях немецкие специалисты из хозяйственного управления с первых же дней последовательно реализовывали положения плана «Ольденбург».

Правда, здесь немцы столкнулись с явлением, не известным им по опыту покорения западноевропейских государств. Отступая, русские успевали, причем в невиданных масштабах, эвакуировать вглубь страны значительные объемы промышленного оборудования, техники, транспорта, даже запасов сырья. А то, что они не успевали вывезти, было приведено в негодное состояние.

И все же в руки оккупантов попало немало ценных трофеев, особенно в районах, прилегавших к западной границе СССР. Огромное количество цистерн с нефтепродуктами было захвачено на станциях Барановичи, Молодечно и других. Начальник штаба сухопутных войск вермахта, генерал-полковник Гальдер, писал в своем дневнике в июле 1941 года: «Около одной трети расхода горючего было покрыто трофейными запасами».

Почти в полной сохранности немцы захватили нефтяные промыслы на территории Западной Украины. До войны здесь действовало около 800 скважин, дававших в год порядка 380 тысяч тонн нефти. Вскоре практически все эти вышки возобновили работу на полную мощность. Забегая вперед, отметим, что «черное золото» с Западной Украины немцы получали вплоть до своего отступления.

Лишь летом и осенью 1943 года партизаны Ковпака нанесли определенный ущерб этим промыслам, уничтожив около 70 нефтевышек, 4 нефтеперегонных завода и ряд хранилищ, однако коренным образом подорвать работу нефтяного комплекса не удалось. В июне 1941-го подразделения команды «Бранденбург-800» захватили нетронутыми сланцевые предприятия Эстонии. Мощность этих производств позволяла вырабатывать ежегодно до 200 тысяч тонн сланцевых масел и свыше 20 тысяч тонн бензина. Все они были запущены в работу до конца года.

И все же вновь приобретенные источники ГСМ лишь сглаживали, да и то в незначительной степени, проблему дефицита нефтепродуктов, требовавшихся военному хозяйству рейха в возрастающих объемах.

НАКАНУНЕ НОВОГО НАСТУПЛЕНИЯ

Планы блицкрига провалились, и нацисты прилагали колоссальные усилия, чтобы создать новые запасы всех видов горючего для весенне-летней кампании 1942 года. Они увеличили добычу нефти в самом рейхе, в основном в Австрии, стали выжимать больше «черного золота» из своих сателлитов – Румынии и Венгрии, наращивали выпуск синтетического горючего. На оккупированной территории СССР нацисты-хозяйственники перепрофилировали все спиртовые, ликеро-водочные и пивоваренные заводы на выпуск спирта для авиационных и автомобильных моторов.

Только в Прибалтике, помимо действовавших, начали строить еще около ста заводов, каждый из которых мог вырабатывать из картофеля ежегодно 20–30 тысяч литров технического спирта. В Эстонии немцы планировали получать из местных горючих сланцев вдвое больше бензина.

Однако, несмотря на все меры, к началу лета 1942 года ситуация с нефтепродуктами в рейхе была существенно хуже, чем в период летней кампании 1941 года. Гальдер в своем дневнике уже не вспоминает о «трофейных запасах», но заклинает буквально на каждой странице: «Горючее! Необходимо горючее!» Даже при урезанной норме того, что было, могло хватить лишь до конца августа.

ДОРОГА НА ЮГ

К лету 1942 года вся наступательная мощь германской армии была сосредоточена на юге Советского Союза, чтобы «окончательно уничтожить оставшиеся еще в распоряжении Советов силы и в максимальной степени лишить их важнейших военно-экономических центров».

Целью предстоявшей летней кампании был захват южных районов Советского Союза, включая нефтяные промыслы Кавказа.

Чтобы сбить с толку советское командование и по возможности дольше скрывать от него направление главного удара, немцы провели ряд весьма масштабных, но заведомо ложных передислокаций, создававших впечатление, что целью Берлина остается взятие Москвы. Между тем в советской Ставке несколько преждевременно брали верх те настроения, чтобы скорей перехватить стратегическую инициативу и провести крупную наступательную операцию. Местом для нанесения удара был выбран так называемый Изюмский выступ, что в случае успеха позволяло разгромить крупную немецкую группировку в районе Харькова.

Увы, битва за Харьков в мае 1942-го закончилась одним из тяжелейших поражений советских войск за весь период Великой Отечественной войны. В ходе этого сражения мы потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 300 тысяч солдат и командиров.

После харьковского разгрома дорога на юг России для фашистов фактически была открыта. Гитлер разделил общее наступление на две основные, одновременно проходившие операции по сходящимся направлениям. Южная группа армий А под командованием фельдмаршала фон Листа двинулась на Кавказ, а северная группа В фельдмаршала фон Бока – к Волге.

Планировалось, что, взяв с ходу Сталинград, северная группа устремится к Астрахани, отрезав центр страны от основных источников нефти. Когда генерал Гальдер позволил себе возразить, что у вермахта нет достаточных сил для двух столь выматывающих наступлений, Гитлер пришел в ярость и назвал это «идиотской болтовней».

23 июля части фон Листа с боями вошли в Ростов-на-Дону, нанеся Красной армии еще одно тяжелое поражение и пленив до четверти миллиона советских солдат и офицеров. 25 июля группа А форсировала низовья Дона. Почти не встречая сопротивления, немцы продвигались вперед, проходя 40–50 километров в сутки.

Краснодар пал 11 августа, а днем раньше оккупанты вошли в Майкоп – город, от которого, по сути, начинались нефтяные поля Северного Кавказа. Отсюда танковые клинья вермахта устремились еще дальше – на Грозный и Орджоникидзе (Владикавказ). Характерно, что в ходе этой наступательной операции гитлеровцы почти не использовали бомбардировочную авиацию, опасаясь повредить нефтяное оборудование.

В Берлине уже праздновали победу. Гитлер на одном из совещаний заявил: «Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен буду покончить с этой войной». Говоря так, фюрер не сомневался, что Северный Кавказ вот-вот покорится мощи германского оружия.

«МАСТЕРА МИНЕРАЛЬНЫХ МАСЕЛ»

Сразу же вслед за войсками в Майкоп вошла бригада «мастеров минеральных масел». Опытные специалисты-нефтяники тут же приступили к осмотру скважин Хадыженского нефтяного района.

Следует сказать, что еще накануне немецкого наступления абвер провел операцию «Шамиль» по десантированию в Майкопе, Грозном, Малгобеке и ряде других пунктов парашютистов, которые должны были захватить объекты нефтяных промыслов и удерживать их неповрежденными до подхода основных сил вермахта.

По одним сведениям, советская разведка раскрыла этот замысел, весь десант был уничтожен. По другим данным, Майкоп был взят немцами именно благодаря десантной группе из отряда «Бранденбург-800». Якобы диверсанты, владевшие русским языком и переодетые в красноармейскую форму, сумели посеять в городе панические настроения, что в конечном итоге побудило руководителей обороны оставить Майкоп. Но, как бы там ни было, состояние захваченных промыслов ничего хорошего оккупантам не сулило.

Все буровые скважины были забиты, нефтепроводы зацементированы, оборудование либо вывезено, либо зарыто в землю, производственные здания взорваны, а мастера-буровики эвакуированы. По оценкам «мастеров минеральных масел», для пуска скважин в работу требовалось не менее 4–5 месяцев. Восстановительные работы немцы начали незамедлительно, используя в качестве рабочей силы военнопленных, согнанных в спецлагерь под Ходыженском.

Аналогичными методами восстанавливался Краснодарский нефтеперерабатывающий завод.

Однако работы продвигались чрезвычайно медленно – как ввиду саботажа, так и партизанских акций.

Через некоторое время немцы сочли целесообразным вести восстановление собственными силами, командировав на Кубань тысячу с лишним специалистов из Германии и Румынии. Оттуда же, из рейха, было доставлено и нефтяное оборудование.

В конечном итоге ценой немалого напряжения немецкие и румынские инженеры все же сумели пустить две скважины на Хадыженских и Ильинских промыслах, добыв порядка 10 тысяч тонн нефти. На Краснодарском нефтеперерабатывающем заводе та же команда запустила установку, позволявшую получать в незначительных количествах бензин и солярку.

Но даже то, что оккупантам удалось произвести, было почти полностью уничтожено партизанами.

Советское подполье действовало в регионе столь активно, что гитлеровское командование вынуждено было объявить всю территорию вокруг промыслов и расположенных здесь поселков зоной повышенной партизанской опасности. Немецкие и румынские специалисты, несмотря на все свое старание, не смогли даже компенсировать расходов горючего, затраченного на восстановительные работы.

КАВКАЗСКИЕ МИРАЖИ

Между тем немцы продолжали наступление на кавказском направлении. К первой половине ноября 1942 года под властью оккупантов полностью оказались Ставрополье и Адыгея, Ростовская область, Черкессия и Карачай, почти полностью – Краснодарский край, Калмыкия, Кабардино-Балкария и Северная Осетия (кроме Орджоникидзе, где бои шли на западной окраине города). В Чечено-Ингушетии гитлеровцы овладели Малгобеком и отчаянно рвались к Грозному. На Эльбрусе уже развевались нацистские флаги, установленные там 22 августа горными стрелками из дивизии «Эдельвейс».

И все же «большой поход за нефтью» уже выдыхался. Еще в начале августа Гитлер сам ослабил группу фельдмаршала Листа, забрав у него 4-ю танковую армию и перебросив ее под Сталинград, где положение все более осложнялось. Спустя месяц Гитлер, недовольный медленными темпами наступления на кавказском фронте, отправил фон Листа в отставку, взяв командование группой армий А лично на себя.

Но особых успехов немецким войскам это не принесло. Как и предвидел генерал Гальдер, резко ухудшилось снабжение частей горючим. В Берлине предполагали, что, ворвавшись в нефтяные районы Северного Кавказа, войска будут обеспечивать свои потребности в ГСМ за счет местных ресурсов, да еще начнут отправлять излишки в рейх.

Какие там излишки!

Горючее приходилось доставлять за сотни километров автоколоннами, при этом на маршруте водители вынуждены были тратить значительную часть груза для заправки своих машин. Дошло уже до того, что немцы пытались доставлять горючее в канистрах на верблюдах. Но и верблюжьи караваны нередко становились добычей партизан. И все же главной причиной провала плана немецкого наступления на Кавказе стало нарастающее сопротивление советских войск.

Красная армия создала мощный оборонительный рубеж по Главному Кавказскому хребту и Тереку. Здесь и стабилизировалась линия фронта.

Судьбу Кавказского фронта во многом предопределило развитие обстановки под Сталинградом.

Поражение немцев в Сталинградской битве означало, что над группой армий А нависла реальная угроза окружения. 4 февраля 1943 года немцы оставили Майкоп, а 12-го – Краснодар.

Большая нефть Кавказа так и осталась для руководителей рейха недосягаемым миражом.

В феврале 1943 года группа советских военных альпинистов сбросила с вершины Эльбруса нацистские полотнища и установила там флаги СССР. 9 октября того же года последние германские подразделения оставили Таманский полуостров. Этот день считается датой окончания битвы за Кавказ. Планомерные бомбардировки немецких заводов по производству синтетического горючего авиация Великобритании и США начала лишь в 1944 году.