Заголовок этого очерка подсказан публикациями Евгения Берковича «Одиссея одной династии», Сегала Санфорда «Математика под игом нацизма», а также других источников. Речь пойдет о судьбе одного из представителей знаменитой семьи немецких математиков – профессоре Фрице Нетере, еврее по происхождению, ставшем жертвой двух диктатур – гитлеровской и сталинской. Официально фамилию Нетер главный герой очерка получил от прадеда Самуэля в начале XIX века в Германии, где евреи практически были лишены гражданских прав, их участие в общественной жизни ограничивалось множеством различных запретов, которые вводились местными указами и распоряжениями.

Переезд Самуэля Нетера с женой и многочисленной семьей (девять детей) в небольшой городок Брухзаль недалеко от Карлсруэ был обусловлен более толерантным отношением местных властей к евреям, хотя процесс введения политического равноправия для евреев тянулся еще долгие годы и завершился только после объединения Германии в 1871 году.

Но сам факт того, что внук мелкого еврейского торговца и его дети увековечили фамилию Нетер в истории науки, стал весьма примечательным. Каждый из детей семьи Самуэля пробивался в жизни своим путем. У одного из них, Германа Нетера, было желание получить хорошее образование, и в восемнадцать лет он решил уйти из семьи, чтобы учиться в известной религиозной школе в Маннхайме. Однако необходимость зарабатывать деньги вынудила Германа на время прервать учебу. Достигнув солидного материального достатка, он предпринял все, чтобы его сын Макс получил то, чего не удалось в юности отцу. Однако судьба сложилась так, что в 14 лет Макс серьезно заболел (полиомиелитом) и не мог ходить, но родители сумели дать сыну первоклассное домашнее образование с лучшими учителями. Макс получил глубокие знания по литературе и истории, но его больше привлекали точные науки, особенно астрономия. Это обстоятельство позволило ему при поддержке родителей за два года до поступления в университет заниматься в обсерватории своего родного города Маннхайма. В 1865 году Макс поступил в университет Гейдельберга, и уже через три года, в 1868-м, он получил степень доктора философии и оставил заметный след в математике ХIХ века.

У Макса Нетера и его жены было четверо детей, трое из которых стали докторами наук: Эмми и Фриц – математиками, Альфред – химиком. Эмми Нетер стала основоположником современной алгебры. Альберт Эйнштейн говорил, что она была величайшим творческим гением математики.

Карьера Фрица внешне складывалась гораздо легче, чем у сестры. Хотя его талант уступал гению Эмми, но Фриц Нетер сумел достичь вершины академической карьеры в Германии. Он успел в 1909-м и 1911 годах защитить две докторские диссертации, повоевать на фронтах Первой мировой войны, был ранен и награжден Железным крестом за храбрость, после чего в 1918 году стал экстраординатором кафедры математики и теоретической механики в Карлсруэ.

Кроме «чистой» математики, Фриц познакомился с ее приложениями, поработав два года на заводе Сименса-Шукерта в Берлине, где занимался прикладными задачами математической физики.

* * *

В 1922 году тридцативосьмилетний Фриц Нетер достиг вершины научно-преподавательской карьеры в Германии, получив звание ординарного профессора. Однако эта почетная должность освободилась для него в Техническом университете в далеком от столицы городе Бреслау (ныне польский город Вроцлав). Правда, с сохранением всех привилегий. Если говорить о материальной обеспеченности профессуры в годы Веймарской республики, то, несмотря на определенные трудности, испытываемые страной, их положение было относительно сносным. Все резко изменилось в марте 1933 года, с приходом к власти нацистов.

Уже 7 апреля был издан закон «О восстановления профессионального чиновничества» с явно расистскими формулировками. В параграфе 3 говорилось, что государственные служащие неарийского происхождения должны быть отправлены на пенсию. Однако по требованию рейхспрезидента Гинденбурга было сделано исключение для евреев, участвовавших в войне и принятых на службу до ее начала. После смерти Гинденбурга в 1934 году это исключение было отменено. И еврей Фриц Нетер, женатый на немке, открыто не придерживавшийся антигитлеровских политических взглядов, не мог долго оставаться на профессорской должности. Нацисты находили любые способы, чтобы добиться своей цели.

Спустя три недели после издания закона о чиновничестве, 26 апреля 1933 года, руководитель национал-социалистического студенческого общества Технического университета в Бреслау направил ректору требование о немедленном увольнении трех профессоров, среди которых был и Фриц Нетер. Студенческий фюрер настаивал на том, что «их присутствие на факультете в сильной степени противоречит арийскому принципу» и что нельзя поручиться за их «дальнейшую работу в русле национал-социалистического движения».

Получив от ректора сообщение о поступившем доносе, Фриц Нетер решил бороться. Он направил письмо министру науки, искусства и народного образования следующего содержания: «Так как при сложившихся обстоятельствах моя преподавательская деятельность, очевидно, не защищена от вмешательства и нарушений, вынужден, к сожалению, до решения господина министра ее приостановить».

На сей раз обращение в министерство возымело действие, и уже 3 мая Нетер сообщил министру, что после состоявшихся соглашений он снова приступает к своим профессорским обязанностям. Однако борьба одиночки против набиравшей силу нацистской диктатуры была обречена на поражение. Спустя четыре месяца, накануне нового семестра, 25 августа, тот же студенческий вождь вновь подал прошение уволить ненавистного преподавателя. Выискивались различные сведения о его неблагонадежности. На этот раз требование было отправлено самому министру. В нем указывалось на активное участие Нетера в Лиге защиты прав человека, упоминалось письмо, написанное в пользу Теодора Лессинга, который был застрелен нацистами незадолго до этого в богемском городке Мариенбад, так как возражал против вывешивания портрета рейхспрезидента Гинденбурга в актовом зале технического университета. Профессора Фрица Нетера обвиняли в том, что он якобы несколько лет противился защите диссертации одного убежденного национал-социалиста. Все эти доводы, приведенные студенческим нацистским руководителем, по его убеждению, превышали прошлые военные заслуги Нетера и, следовательно, требовали незамедлительного увольнения профессора.

Стопроцентный еврей Фриц, как и его сестра Эмми Нетер, обвинялись также в том, что подписали петицию в защиту математика, политического публициста Эмиля Гумбеля, внесенного в первый список лишенных гражданства Третьего рейха. В ответ на попытки Фрица Нетера доказать свою непричастность к содержавшимся в доносах обвинениям в политической неблагонадежности по распоряжению министра была создана комиссия. И хотя комиссия отклонила отдельные обвинения в адрес Фрица Нетера, на основе ее выводов министр подтвердил свой приказ об увольнении профессора Нетера. Правда, оставил в силе его просьбу о получении пенсии с начала февраля 1934 года. Но получал он ее недолго, так как в том же году уехал в СССР и выплаты немецкой пенсии были прекращены.

* * *

Решение о поездке в СССР далось Фрицу нелегко. Жена была против. В Германии оставались дети. Но в конце концов он принял приглашение от расположенного в Швейцарии «Общества содействия немецким ученым за границей» поехать в должности профессора в Томский университет.

Заявление на получение выездной визы Фриц мотивировал желанием материально помочь своей семье, а также остающимся в Германии родственникам жены. Надеялся он также, что получаемой в Томске зарплаты хватит на помощь близким, на поездки домой и на покупку книг.

Но планы оказались невылнимыми. После прекращения выплаты пенсии в Германии получаемой в Томске зарплаты едва хватало на содержание семьи. Денег на частые зарубежные поездки и помощь родственникам практически не оставалось. Но иного выхода не было. А работать в Томском университете, где трудились уже и другие немецкие ученые – Стефан Бергман и Ганс Байервальд, было привлекательно. Университет славился как серьезный и активный математический центр. Да и к тому времени страны Европы и США не очень охотно принимали беженцев из гитлеровской Германии.

Всего из Германии в Советский Союз эмигрировало в 20–30-е годы минувшего века около трех тысяч немецких граждан. Немалую часть составляли евреи. В Томске Фриц Нетер работал в университете и одновременно в НИИ математики и механики. С его именем было связано понятие современной теории уравнений в частных производных – «нетеровость оператора». За два года ему вместе с коллегами удалось осуществить уникальное по тем временам для Сибири мероприятие – организовать издание «Известие НИИ математики и механики» на немецком языке (в этом издании публиковался даже Альберт Эйнштейн).

Первое время Нетер чувствовал себя в СССР относительно свободно и отношения в университете развивались довольно благоприятно. Вскоре он занял должность заведующего отделением математической физики и теоретической механики, его статьи печатались в советских научных журналах, в сборнике трудов Научно-исследовательского института математики и механики Томского университета. Нетер был членом редакционной коллегии этого сборника. Готовилась к изданию его книга о функциях немецкого астронома и математика Фридриха Бесселя.

* * *

В апреле 1935 года Нетер приехал в Германию, чтобы навестить своих родных. Здесь он узнал о кончине в Америке своей сестры Эмми. Эту трагическую новость он сообщил Гельмуту Гассе, председателю Немецкого математического общества.

После смерти Эмми трагедии посещали семью Нетер одна за другой. В августе 1935 года в Германии покончила с собой жена Фрица Регина, оставив мужа одного с двумя детьми. Приехав с мужем и сыновьями в Томск, она не смогла выдержать продолжительную разлуку с родиной и не приняла советский образ жизни. Заболевшую серьезным нервным расстройством жену Фриц отвез в Германию, надеясь, что заботы ее сестры и привычная обстановка помогут ей восстановить пошатнувшееся здоровье. Однако болезнь оказалась сильнее, и Регина не выдержала. Она была похоронена в ее родном городке Генгенбах в Шварцвальде.

В сентябре 1936 года Фриц оказался в Москве в качестве почетного гостя специальной сессии Московского математического общества, посвященной памяти его сестры Эмми Нетер. Гостями сессии были и участники Международной топологической конференции, проходившей в те же дни в Москве. Многие из них лично знали Эмми и Фрица Нетер.

Возможно, роковое решение Фрица принять участие в Международном математическом конгрессе, проходившем в 1936 году в столице Норвегии, объясняется желанием освободиться от печальных воспоминаний, развеяться и сбросить с себя груз тяжелых потерь. Но даже не участвуй Фриц в этом злосчастном для него конгрессе в Осло, вероятность выжить в СССР еврею из Германии в годы «больших чисток» была небольшой. Главную ошибку Фриц Нетер совершил, вообще приняв предложение «Общества содействия немецким ученым за границей». В оправдание ученого можно сказать, что других предложений покинуть ставшую смертельно опасной родную Германию можно было и не дождаться. Желающих принять евреев из Германии практически не оказалось. Вот что говорил будущий первый президент государства Израиль Хаим Вейцман о том времени: «Мир разделился на два лагеря: на страны, не желающие иметь у себя евреев, и страны, не желающие впускать их в свою страну».

На конгресс в Осло советские власти не пустили ни одного своего математика. Основанием было распоряжение президента АН СССР, вынужденного выполнять волю партийных органов.

Но у Фрица сохранился его немецкий паспорт, и желание встретиться с друзьями и коллегами оказалось сильнее чувства осторожности, которое к тому времени останавливало уже немало советских ученых. Фриц Нетер, конечно, не знал, что начиная примерно с 1932 года выезд за границу советских ученых стал, по сути, невозможен, научные контакты были прерваны. Не знал он и о судьбе академика Капицы, которому в 1934 году запретили выехать в Англию, о «деле Лузина» (1936 год), известного академика-математика. Поездки за границу советских людей постоянно вызывали подозрения властей. Норвежская столица представлялась в то время особо опасным местом. Именно в то время там жил Троцкий, которого в Советском Союзе считали злейшим врагом Сталина. Но Фриц Нетер, конечно, не мог представить себе, какую опасность таила для него самовольная поездка на Международный математический конгресс. Он еще не в полной мере осознал, в какой стране хотел найти защиту от гитлеровской диктатуры.

Последовавший после убийства Кирова в 1934 году «большой террор» в СССР захватил все слои населения страны. Сталин не мог примириться с тем, что главный его враг – Троцкий, опубликовавший в 1936 году очередную антисталинскую книгу «Преданная революция: что такое СССР и куда он идет?», все еще жив. И главной заботой советского вождя и верной ему камарильи карательных органов стала борьба против троцкистов, чистка рядов партии, репрессии и террор против миллионов невинных людей. Не удивительно, что под подозрение органов госбезопасности попал немецкий математик, который самовольно поехал в город, где жил самый опасный политический враг сталинского режима.

Целый год велось наблюдение за профессором, пытались выявить связи. Какие? С кем?

22 ноября 1937 года Фриц Нетер был арестован. Судебный процесс проходил в Новосибирске. Его обвинили в том, что, будучи членом террористической шпионской организации, созданной в Советском Союзе немецкими разведывательными службами, он по их заданию с 1934 года занимался шпионажем в пользу гитлеровской Германии и организацией актов саботажа на оборонных предприятиях СССР. В числе обвинений фигурировали просто несуразные: якобы Фриц должен был помочь немецким подводным лодкам пройти через устье реки Обь! Что касается места службы, то в Институте математики Томского университета совсем не велись работы по созданию каких-либо современных систем вооружения. К единственному баллистическому отделу, в котором исследовали какие-то военные задачи, Нетер никого отношения не имел, как и допуска к секретным работам, и, следовательно, ни в какие военные тайны посвящен не был.

Предъявляя обвинения Нетеру о шпионаже в пользу Германии, никто не задумался над тем, что Фриц – еврей, считавшийся на родине злейшим врагом национал-социализма.

Почти год продолжалось следствие. Фактических доказательств вины Нетера перед советской властью не было и не могло быть. В приговоре есть ссылка на показания самого обвиняемого, сделанные на предварительном следствии. Как добывались эти показания, хорошо известно. Приводились протоколы очных ставок с другим обвиняемым – бывшим директором института Львом Александровичем Вишневским.

Все собранные разными методами доказательства послужили основанием для осуждения Фрица Нетера по параграфам 6, 7, 8 и 11 знаменитой 58 статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, содержавшимся в главе «Преступления против государства» в разделе «Контрреволюционная деятельность». Все указанные параграфы явно или со ссылкой на параграф 2 статьи 58 предполагали в качестве меры наказания либо смертную казнь, либо объявление «врагом народа» с лишением советского гражданства. О тюремном заключении упоминалось лишь вскользь и в самом конце.

Приговор оказался суров: 25 лет заключения с конфискацией имущества. Оставшихся без родителей Германа и Готфрида Нетеров в марте 1938 года выслали из страны. Вернуться в Германию, где были вместе с отцом лишены в том году немецкого гражданства, они просто не могли. К счастью, у Германа и Готфрида нашлись родственники в Швеции, откуда братьев удалось переправить в США. Полученное еще в Томске хорошее образование позволило молодым людям стать известными американскими учеными. Но об их судьбе стало известно лишь в 80-е годы, так же как и о жизни и смерти их отца.

Узнав об аресте профессора Нетера, Альберт Эйнштейн выразил желание походатайствовать о его детях. В апреле 1938 года, когда подследственный Фриц Нетер ждал вынесения приговора, Эйнштейн обратился с письмом к наркому иностранных дел Литвинову (русский перевод письма был опубликован только в 1994 году):

«Глубокоуважаемый господин Литвинов! Обращаясь к Вам с этим письмом, я выполняю тем самым свой долг человека в попытке спасти драгоценную человеческую жизнь. Речь идет о математике, профессоре Фрице Нетере, который в 1934 году был назначен профессором Томского университета. 22 ноября 1937 года он был арестован и препровожден в Новосибирск в связи с обвинением в шпионаже в пользу Германии. Два его сына были 20 марта 1938 года высланы из России. Я очень хорошо знаю Фрица Нетера как прекрасного математика и безукоризненного человека, не способного на какое-либо двурушничество. По моему убеждению, выдвинутое против него обвинение не может иметь под собой оснований. Моя просьба состоит в том, чтобы правительство особенно обстоятельно расследовало его дело, дабы предотвратить несправедливость по отношению к исключительно достойному человеку, который посвятил всю свою жизнь напряженной и успешной работе. Если его невиновность подтвердится, я прошу Вас поспособствовать тому, чтобы и оба его сына смогли вернуться в Россию, чего они хотят более всего. Эти люди заслуживают особого к ним внимания. С глубоким уважением, профессор А. Эйнштейн».

Увы, как и следовало ожидать, просьба Эйнштейна осталась без внимания. Не помогла и попытка знаменитого математика Германа Вейля, обратившегося к своему коллеге математику Николаю Мусхелишвили. Он просил грузинского коллегу подключить к делу Нетера Лаврентия Берию. Но все старания закончились безуспешно.

А в августе 1939 года был заключен советско-германский договор о ненападении.

Через восемь дней началась Вторая мировая война, на начальном этапе которой Советский Союз и гитлеровская Германия выступали союзниками и между ними действовало соглашение об обмене заключенными. Правда, эта процедура на Фрица Нетера не распространялась. Источники указывают о якобы существовавшем списке лиц, утвержденном руководителем Имперского управления безопасности Рейнхардом Гейдрихом, в котором профессор Нетер подлежал немедленному аресту после захвата Германией территории СССР.

Но то, что не успели гитлеровцы, совершили советские карательные органы. Осужденный Фриц Нетер был помещен в каторжную тюрьму для политических заключенных в Орле. Там томились политические противники сталинского режима: Христиан Раковский, Мария Спиридонова, Петр Петровский, Ольга Каменева и другие.

Так профессор Фриц Нетер оказался врагом, а точнее, жертвой неограниченных диктатур: сталинской и гитлеровской.

В ходе развязанной гитлеровской Германией войны против Советского Союза к концу лета 1941 года немецким войскам удалось приблизиться к Орлу. Большая часть заключенных Орловского централа была этапирована в другие тюрьмы и лагеря, подальше от фронта. Но Сталин спешил немедленно избавиться от казавшихся ему наиболее опасными врагов. И подписал специальное постановление Государственного комитета обороны от 6 сентября 1941 года, позволявшее Военной коллегии Верховного суда СССР осуждать людей и выносить им смертные приговоры. Не требовалось даже предварительное судебное разбирательство.

Смертный приговор в отношении 157 заключенных орловской тюрьмы, в том числе и Фрица Нетера, был вынесен 8 сентября 1941 года. Обвиняемых осудили в их присутствии и, естественно, без каких-либо доказательств их вины.

Сталин настолько придавал значение быстрейшему уничтожению своих противников, что не доверял расстрел заключенных местной тюремной администрации, как было принято. Буквально через день после вынесения приговора в Орел была направлена оперативная группа из Москвы, чтобы выполнить спецзадание – расстрелять всех осужденных Военной коллегией заключенных.

Прошло более сорока лет, и в 1988-м расследование обстоятельств показало, что список заключенных, подлежавших уничтожению, составлялся по указанию руководства и при непосредственном участии одного из руководителей НКВД Богдана Кобулова. Все расстрелянные, включая Нетера, были реабилитированы.

На кладбище старинного городка Генгенбах, рядом с надгробной плитой с именем Регины Нетер, которую Фриц своими руками установил в 1935 году, его сыновья поместили новый памятный знак – камень, на котором каждый может прочитать такую надпись: «В память о профессоре Фрице Александре Нетере, 7 октября 1884, Эрланген – 10 сентября 1941, Орел.

Железный крест 1914–18 г.г.

Жертва двух диктатур:

1934 – изгнан из Германии из-за расы

1938 – в Советском Союзе обвинен и осужден

1941 – казнен

1988 – объявлен невиновным».

Весть о посмертной полной реабилитации Фрица Нетера его сыну профессору Герману Нетеру сообщил первый секретарь посольства СССР в США Парастаев. В письме были выражены формальные соболезнования, подчеркнуто, что никакими словами нельзя уменьшить боль от потери близкого человека. Но детям Фрица наконец стало известно, как и где закончил свой жизненный путь их отец, оказавшийся в жерновах двух жестоких диктатур кровавого XX века.