19 мая исполнилось 240 лет со дня рождения великого полководца фельдмаршала Паскевича. По отцу он был украинцем, а по матери – белорусом. Но сам Иван Федорович об этом не задумывался, служа Российской империи и своему царю, который ласково-почтительно именовал его «отцом-командиром».

Родился он 8 (19) мая 1782 года в Полтаве в семье, ведущей генеалогию от представителей Запорожской казачьей старшины. Отец дослужился в Малороссийской коллегии до чина коллежского советника, получив потомственное дворянство. Дед занимался коммерческими операциями, приумножая семейное состояние.

Определить «хлопчика» из провинциальной Полтавы в престижный Пажеский корпус удалось благодаря сослуживцам отца – вице-канцлеру Александру Безбородко и бывшему фавориту Екатерины Великой Петру Завадовскому, который после отставки от постели государыни ведал учебными заведениями.

На исполнительного пажа обратил внимание Павел I, сделавший его своим флигель-адъютантом. Однако после кончины императора карьера Паскевича застопорилась, и в 1805 году он добровольцем отправился на войну с Турцией. Такой шаг привлек к нему благосклонное внимание, и Паскевич старался начальство не разочаровывать. В боях он был смел, при доставке донесений – расторопен, при выполнении дипломатических поручений – изворотлив. Сменявшиеся главнокомандующие Дунайской армии – Иван Михельсон, Александр Прозоровский, Петр Багратион, Николай Каменский – были от него прямо-таки в восторге. В 28 лет он уже имел два Георгиевских креста (4-й и 3-й степени) и являлся вторым по молодости (после своего друга Михаила Воронцова) генералом российской армии.

Наполеоновское вторжение Паскевич встретил во главе 26-й пехотной дивизии корпуса Николая Раевского. Блестяще сражался при Салтановке, Смоленске, Бородино, Малоярославце, Вязьме, Красном, Лейпциге. Не случайно, Александр I как-то сказал ему: «Ты у меня лучший генерал. Все можешь, на все пригоден».

Наполеоновские войны Паскевич закончил генерал-лейтенантом. В Париже он сблизился с 18-летним братом императора великим князем Николаем Павловичем, которого как наследника престола никто не рассматривал. Юноше льстило внимание бравого генерала, подробно разбиравшего с ним ход недавних кампаний.

Это знакомство упрочилось после того, как великий князь принял 2-ю бригаду 1-й гвардейской дивизии и оказался у Паскевича в подчинении. Разрулив конфликт Николая Павловича с лейб-егерями, он стал для него не просто начальником, а «отцом-командиром». В орбиту Паскевича попал и еще один брат императора Михаил, которого Иван Федорович сопровождал во время путешествия по Европе, отучив от капризных замашек.

В 1817 году импозантный генерал женился на 25-летей наследнице богатого состояния Елизавете Грибоедовой – даме властной, но мужа любившей и уважавшей. А после восшествия на престол Николая Павловича карьера буквально помчалась галопом.

В дни декабристского восстания Паскевич находился в штабе своего корпуса в Митаве. Став членом Верхового уголовного суда над мятежниками, ничем не отметился, хотя, вероятно, способствовал снятию обвинения с кузена своей жены – Александра Грибоедова. Этот родственник стал ему верным соратником на Кавказе, где в июле 1826 года грянула война с Персией.

Николай I кавказскому наместнику Ермолову не доверял, но Ермолов был популярен в обществе, так что Паскевича выслали ему не в качестве преемника, а как заместителя. С пятитысячным корпусом Иван Федорович разбил впятеро превосходящие силы противника при Елизаветполе, так что видевший в нем конкурента Ермолов запсиховал и подал в отставку.

Далее последовала череда новых побед, завершившаяся победоносным Туркманчайским миром, принесшим России нынешнюю Армению, а также внушительную контрибуцию, вдвое покрывавшую понесенные расходы. Паскевич получил титул графа Эриваньского, орден Св. Георгия 2-й степени и миллион рублей премии, на которую он приобрел у графа Сергея Румянцева гомельскую усадьбу.

Захваченные трофеи в Москву сопровождал Сводный гвардейский полк, составленный из участвовавших в декабристском восстании солдат и офицеров. Благодаря заступничеству «отца-командира» царь заявил, что личный состав «искупил свою вину кровью», хотя ратные заслуги Сводного полка ограничились символичным, в сущности, участием в трех операциях.

В 1828 году практически без перерыва грянула война с Турцией. Решив, что с малыми силами отразить вражеское наступление невозможно, Паскевич действовал по-суворовски. Не дав османам сосредоточиться, его войска выиграли два сражения, овладев Карсом и Ахалцихом. Взятие этих твердынь справедливо сравнивали со взятием Измаила, поскольку сильнейшие крепости взяли «на штык» войска, численно уступавшие гарнизонам.

Весенняя кампания 1829 года началась со скорбной вести о гибели Грибоедова в Тегеране, что грозило новой войной с Персией. Паскевич был зол, но предпочел апеллировать к разуму: в письме наследнику престола Аббасу-Мирзе, он подробно объяснил, как именно сможет одновременно разбить персов и турок, посоветовав Тегерану покаяться за случившееся. Персы отправили в Петербург покаянную миссию. И больше две страны никогда не воевали.

Турок разбили в трех битвах с минимальными потерями. Второе из этих сражений участвовавший в походе Пушкин просто проспал, но в другой баталии скакал на врага вместе с казаками.

Паскевичу свалившийся ему на голову поэт был в тягость, и, выбрав момент, он настоятельно рекомендовал ему вернуться обратно в Россию. Пушкин обиделся, но подаренной ему фельдмаршалом саблей очень гордился.

Высшего воинского звания и ордена Св. Георгия 1-й степени Паскевич удостоился за взятие столицы азиатской Турции Эрзерума. Османы признали свое поражение, и полтора года Паскевич занимался делами Кавказа. Горцы в этот период вели себя смирно, зато на противоположном конце империи грянул мятеж в Царстве Польском.

Разбираться с ним тоже пришлось Паскевичу, который на сей раз действовал не по-суворовски, а скорее по-кутузовски. Войска основательно подготовились к походу и, следуя правилу «нормальные герои всегда идут в обход» атаковали Варшаву не с востока, а с запада. Поляки выстроить здесь сильную оборону не успели и сдались на второй день штурма.

Капитуляция состоялась 26 августа (7 сентября) 1831 года, в годовщину Бородинского сражения. Рапорт «Варшава у ног Вашего Императорского Величества!» отвез в Петербург внук Суворова, бравшего польскую столицу в 1794-м. И всем стало ясно, кто в николаевской России является преемником и Суворова, и Кутузова. Наградой ему стал титул князя Варшавского.

Последующие четверть века, вплоть до своей кончины (20 января 1856 года), Паскевич управлял Царством Польским как наместник. Поляки называют эту эпоху «паскевичева ночь», вспоминая от тысячах казненных и отправленных в Сибирь борцов за независимость.

Но есть и другая сторона медали. После восстания всем, кто не хотел жить под властью царя, позволили эмигрировать. Из менее чем двух десятков повешенных большинство были казнены в 1833 году, когда боевые группы эмигрантов («наезды») попытались поднять в крае новое восстание. Мятежников переловили сразу после перехода границы.

Собственно, именно Паскевич создал в Европе сеть агентуры, позволявшую пресекать такие попытки на дальних подходах и поставлявшую ценную информацию о планах «наших европейских партнеров».

Поляков он держал в строгости, но палку не перегибал. Экономика края развивалась вполне успешно. Именно при нем была простроена первая в Польше и вторая в Российской империи железная дорога – Варшавско-Венская. Прокладывались шоссе, развивалась торговля, открывались новые фабрики и заводы. Благосостояние населения росло, притом что значительная часть средств уходила на строительство крепостей и компенсацию понесенных российским правительством при подавлении мятежа расходов.

В 1849 году Паскевич подавил революцию в Венгрии. Офицеры мечтали об орденах и победах, но Паскевичу лишние листики в и без того пышном лавровом венке были без надобности. Кампанию он провел аккуратно, без лишних баталий принудив венгров к капитуляции. Жаждавшие наград офицеры и генералы ворчали, но победа была убедительной. После этого Николай I приказал войскам оказывать Паскевичу императорские почести. Такой же чести Суворов удостоился после своей Итальянской кампании.

В следующем году, к 50-летию службы, Паскевич получил сразу два фельдмаршальских жезла – от короля Пруссии и императора Австрии. Два монарха не любили другу друга, но перед Россией заискивали.

Чего стоили подобные жесты, выяснилось во время Крымской войны.

Паскевича отправили на Дунай громить турок. Конечно, он бы их разбил и стал генералиссимусом. Но за османов вступились французы и англичане, а облагодетельствованные австрийцы пригрозили войной, если русские войска вступят в Дунайские княжества (современная Румыния).

Николай I закусил удила, требуя взять крепость Силистрию и наступать дальше. Паскевич был с ним не согласен, но конфликтовать не рискнул. Сославшись на контузию, он отправился на лечение, чем фактически развалил план суицидальной кампании.

И этот разумный в целом шаг сильно повредил его имиджу.

Своего воспитанника «отец-командир» пережил менее чем на год. Смерть последнего из четырех (наряду с Михаилом Кутузовым, Михаилом Барклаем де Толли и Иваном Дибичем) полных кавалеров ордена Св. Георгия современников никак не впечатлила. Крымская война близилась к своему завершению…

См. подробнее книгу Дмитрия Митюрина «Паскевич. Умиротворитель Европы»