И то, и другое сильно разнится с привычным для нас. В каждой стране Востока рецепт приготовления кофе и способ ухаживания неповторимо индивидуальны. Только на родине напитка – в Эфиопии – День кофе совмещен с праздником всяческого плодородия. Кстати, слово «кофе», будучи самым интернациональным (даже по-китайски – «кафэй»), на своей родине звучит как «буна» и означает еще и страсть. Впрочем, обратимся все же к женской теме. Ибо автор при любом отношении к «эспрессо-капучино» еще менее безразличен к изящной незнакомке с чашкой напротив. А день красоты, любви и материнства, хотя и именуется в каждой стране по-своему и отмечается в разные дни, но со времен древнеримской Юноны редко с чем-либо совмещается и одинаково чтится во всех культурах.

ИЗ «КОКОНА В БАБОЧКУ»

Хануме, Вы – чары, уют, утешенье,
сочный оазис, в пустыне родник.
Ваш приход и уход столь имеет значенье,
словно солнечный блик,
заглянувший на миг.

В пятистишии Омара Хайяма – высшая поэтическая оценка прекрасной мусульманки. Но поэзия отличается от прозы и на Востоке. Поэтому жена для мусульманина – это воистину сокровище, за которое уплачен солидный калым. Его минимальный эквивалент – десяток баранов. Поэтому далеко не каждому Аллах дарует чары дозволенных четырех спутниц жизни. А порой так хочется породниться с влиятельным семейством или просто «напиться из родника» в благословенно солнечную весну. В одну из «тысячи и одной ночей».

Но еще сложнее, если жениться не собираешься, но обязан. Некто заскочил к брату в офис и на лестнице столкнулся с «шахризадой». Скажем так: лицом к лицу. А она, трепетно сбегавшая по ступенькам, просто не успела что-то прикрыть: кажется, ногу выше щиколотки. Да еще и упала. Вдобавок кто-то третий это узрел. Хорошо, если это первая любовь с такого же взгляда. Но если дело – не в глубине нахлынувших чувств, а в узости лестничного проема? Тогда собирай подарок (например, корзину с сезонной снедью) и смиренно вручи его родственникам незнакомки, да так, чтобы на сей раз об этом никто не узнал. В противном случае, будешь как миленький собирать калым. А не то, подойдут братья. Разумеется, Её...

Впрочем, когда Он – высокороден и богат, а Она – не очень, договориться можно. Но если наоборот, моли о милости. Не только Аллаха.

А как же сама незнакомка? Ей уже четырнадцать лет, солнце вседневно «радирует» из зенита, а родители вздыхают: «как трудно жить». Да и замужняя сестра хвастается золотой заколкой... Муж, конечно, от Аллаха, но он должен, как минимум, а) обеспечивать семейный быт; б) удовлетворять разносторонние женские запросы, включая обязательные по пятницам; в) не реже раза в месяц дарить жене украшения или в худшем случае сласти; г) регулировать ее непростые отношения с многочисленными родственниками, а также другими женами.

Отдельно о запросах. Мусульманка – безропотна только с виду. Но по части косметики, одежды – не только верхней, тех же подарков для папы с мамой и особенно младших сестер наши европейские, отечественные жены подчас снисходительнее. Моя жена, имеющая больший опыт общения с дочерьми Востока, вынесла характерное впечатление, например, от женского свадебного застолья. Таковые, в частности в Сирии, проводятся в основном отдельно от мальчишника: гостьи, включая старших жен, пришли закутанные в весьма однообразные одеяния, и с многочисленными детьми. А потом из «коконов выпорхнули бабочки»: благоуханные и веселые, лучезарно откровенные в одеждах, воспоминаниях и намеках. Детишки от трех до семи лет оказались одетыми соответственно в свадебные «фраки» и платья, украшенные драгоценной мишурой, и с восточным подобием фаты. Совсем как невеста, заглянувшая на свадебный девичник, когда от метрового кремового торта оставалось сантиметров двадцать. Без повседневного «кокона» она мало чем отличалась от европейских современниц. Перед уходом невесты подали кофе. Ей – с каким-то ореховым настоем. Для «вдохновения, чар и уюта»... Ну, а первое знакомство происходит, как правило, по многоканальному согласованию родственниками, не забывающими, если помните, о материальном благополучии. Не только «любящих сердец». «Двух» – сказали бы в Европе, где нет сочных оазисов.

КОНФУЦИЙ – ТОЖЕ ГОЛОВА...

Мне говорили о преисполненных терпения юношах-северянах.
Я знаю о благородстве сынов юга.
Я с благоговением внимал старцам из рода западных Чжоу.
И я встречал женщину,
от природы вобравшую добродетели мужей отважных, щедрых и мудрых.

Впрочем, сам Конфуций так писал, возможно, к празднику. Ему приписывают и другие, менее вдохновенные строки. Про то, что любая женщина хитрее целого сонма придворных евнухов. Может, в его время в Китае просто не знали кофе? Сближающего и расслабляющего, как сегодняшний университетский кампус в Пекине.

Теперешние китаянки живут одновременно в двух мирах. В прошлом, насчитывающем четыре тысячелетия, и нынешнем, которому всего лет двадцать. Многовековое «цзёу лень» – «спасай лицо» сталкивается со жгучим желанием что-нибудь отчебучить, показать себя «цивилизованной», а значит, раскрепощенной. Граница же между общепринятым и тем, что вызывает у нас удивление, еще не кристаллизовалась. Поэтому 30-летняя вузовская преподавательница, получив во время лекции какое-то сообщение по «шоуцзи»-мобильнику, озорно улыбнулась и... полезла в шкаф. Чтобы удивить инспектора из деканата своим «крамольным» отсутствием и собрать аплодисменты за столь же неожиданное появление. Инспектор, лишь пять лет назад сменивший «маоцзэдуновский» френч на общепринятый пиджак, тоже не знает, хорошо это или нет.

В подтверждение мысли – неотлучная от нас кофейная тема. Пить с молодым человеком чай для китаянки привычно, колу или пиво – немного по-молодежному, но незазорно, а вот кофе – не слишком ли интимно?

И все же китаянка силится «перехитрить» прошлое. Хотя бы до замужества. Ее дискотечный образ: джинсы и пестрая блузка на абсолютно девичьей (мужчины поймут!) фигуре; лицо, выбеленное бог знает чем; каштановые кудри; обильная контрастная косметика; монотонные однообразные движения «восьмеркой» и почти обязательные две-три фразы на трудно узнаваемом английском.

– Вы – русский? – секундное изумление – А почему Вы одеты, как американцы?

В базарную суету хитрющая китаянка вписывается куда естественней: «лай-лай, май-май, доу и куай» – «подходи, покупай, все – по юаню». На будущую семью копят обе стороны.

В Китае салонов брачной одежды кратно больше, чем у нас китайских ресторанов-кафешек. Свадьба чем-то напоминает нашу кавказскую. Обилие родственников и тостов. Но, пожалуй, только китайцы умеют так торжественно сценировать первый публичный выход жениха и невесты. Когда молодые проходят под гигантскими спаренными иероглифами «шуан си» – «счастье вдвоем», замолкают голоса, наворачиваются слезы и хочется пройти вслед за ними. В отличие от многочисленных водок (кто сказал, что 40 градусов – это оптимально?, в Китае – 53!), в том числе, настоянных на сперме тигра, кофе на свадьбах не подается. Если не попросит щедрый гость.

Сквозь семейные будни проступает главный вопрос: когда родить – сразу или когда встанешь на ноги? Завести второго ребенка разрешается при втором браке, мягко говоря, не поощряемом, в случае рождения первенца-инвалида. Ну и куда деваться, если родилась двойня-тройня? Впрочем, исключение делается для большинства из 55 национальных меньшинств, благо межнациональных браков относительно мало. Нарушителей наказывают юанем. Первичный штраф – 200 долларов. Далее родителям «внелимитного» ребенка придется платить за «бесплатное» образование, медицинское и прочее обеспечение, а то и расстаться с надеждой на плановое улучшение жилищных условий.

Впрочем, это уже другая, хотя и не такая экзотическая для нас история. Пока согласимся с тем, что жизненной отваги и мудрости китаянке не занимать...

Кстати, почему кофе – по-китайски «интимный» напиток? – В отличие от многих других стран Востока, его подают в основном женщины. И притом – мужчинам.