Выскажу свое мнение, которое кое-кому покажется крамольным: развал СССР и так называемого лагеря социализма (или стран народной демократии – как вам больше нравится) начался сразу после смерти Сталина. Давайте вот так, навскидку: первая ласточка – 1 июня 1953-го, беспорядки и демонстрации в чешском Пльзене; Берлинское восстание 16–17 июня 1953-го; восстание в польской Познани 28 июня 1956-го; кровавое венгерское восстание в октябре – ноябре того же года; советско-китайские конфликты, тянувшиеся с конца 1950-х практически тридцать лет; Пражская весна и ее разгром в августе 1968-го… И еще очень много всяких неурядиц с братскими странами. Отдельно в этом ряду стоит Албания, разорвавшая отношения с «миром ревизионизма» в знаковом 1956 году.

Справедливости ради стоит отметить, что первой страной «содружества», восставшей против диктата «старшего брата», стала Югославия Йосипа Броз Тито. Это не могло понравиться нашему Иосифу: Тито явно претендовал на роль объединителя и вождя всех балканских стран, и в этой ипостаси он мог вполне серьезно конкурировать со Сталиным. Возникла очень интересная ситуация, которая требует отдельного рассмотрения, и потому мы остановимся только на том, что и как происходило в Албании.

В то время ее руководителем был Энвер Халил Ходжа, сорок лет возглавлявший страну и Албанскую партию труда, исполнявший к тому же должности премьер-министра, министра обороны и иностранных дел – то есть бывший полноценным диктатором. А перед тем как возглавить страну, Ходжа учился во Франции, работал секретарем консульства Албании в Бельгии, был членом Французской и Бельгийской компартий. С юных лет он восторгался Сталиным, а в 1938 году целый год проучился в московских институтах – Маркса, Энгельса, Ленина и иностранных языков.

Весной того же года он удостоился чести быть принятым Сталиным и Молотовым, которым обещал сплотить разрозненные группы албанских коммунистов в единую коммунистическую партию. И на этих позициях – ортодоксального марксизма, догматического сталинизма и, как оказалось впоследствии, ярого антиревизионизма – он пребывал до самой своей смерти, наступившей в 1985 году. Огромную роль в жизни Ходжи и его деятельности сыграла фанатическая любовь и личная преданность Сталину. Надо сказать, что любовь эта была взаимной: Сталин наградил Ходжу орденом Суворова I степени и орденом Ленина, а помощь, оказанная СССР нищей стране, была наиболее значительной как раз при жизни советского вождя – достаточно упомянуть дубликаты двух автозаводов, подаренных Албании, и огромную армию специалистов всякого рода – от военных до школьных учителей.

Естественно, шедшие в кильватере советской политики страны «народной демократии» следовали исходившим от СССР указаниям послушно, но далеко не фанатично, что и выплыло наружу после смерти Иосифа Виссарионовича. Верной же его «слову и делу» оставалась только Албания Энвера Ходжи (Китай Мао Цзедуна уже готовился к проведению собственной, по-восточному хитроумной и загадочной политики). Искренняя любовь руководителя Албании к Сталину и сталинизму и привела в скором времени к полному разрыву отношений с СССР и другими странами лагеря. Но об этом чуть позже, а пока стоит сказать несколько слов об этой почти незнакомой стране.

Есть в мире несколько удивительных государств, народов и языков, происхождение коих «покрыто мраком неизвестности». Это и баски, которые самым странным образом проявляют некоторое сходство с грузинами, и мальтийцы, чудесным образом смешавшие арабский мир с европейским. Таким же странным кажется нам и албанский язык. Многомудрые лингвисты говорят о нем: «отдельный член индоевропейской семьи языков». Однако он остается настолько своеобразным, что на филологическом факультете СПбГУ его изучают на отдельной, «албанской» кафедре, в отличие от дружных семейств романо-германских или славянских языков.

История Албании уходит корнями в глубину веков, однако самостоятельность она получила только в 1912 году. Уже через три года молодую страну Антанта фактически отдала итальянцам, оплатив тем самым вступление Италии в мировую войну против центрального альянса. Независимость албанцы восстановили только в 1920 году, но страну продолжало трясти: в ней регулярно происходили перевороты, пока этому процессу в 1924 году не положил конец русский полковник Миклашевский, вставший во главе отряда численностью в сто (100!) белогвардейцев. После разгрома десятитысячных вооруженных сил Албании премьером стал Ахмет Зогу, через четыре года провозгласивший себя королем.

Относительно спокойная жизнь крошечной бедной страны длилась до начала Второй мировой, когда ее оккупировала муссолиниевская Италия. Сразу после этого Москва направила в Албанию Ходжу – не только с целью создания коммунистической партии, но и для организации партизанского движения. Он довольно успешно справился с заданием Коминтерна. К тому же осенью 1943 года Муссолини был свергнут, итальянские войска (за исключением 4-й армии, которая волшебным образом превратилась в партизанскую бригаду «Антонио Грамши») покинули Албанию, и в нее вошли подразделения вермахта. Но время было упущено, и гитлеровцы переместились на север, в Югославию, где шли ожесточенные бои с местными партизанами и регулярными частями Красной армии. В итоге уже мае 1944 года был создан Антифашистский национально-освободительный совет Албании, вскоре преобразованный во Временное демократическое правительство. В ноябре страну полностью освободили от оккупантов.

Энвер Ходжа во время войны несколько раз побывал в Советском Союзе, где встречался со Сталиным, Молотовым, Хрущевым и другими руководителями СССР; он четко выполнял все указания и пожелания советской элиты, неукоснительно проводя внутри страны сталинскую политику – так, как он ее понимал. В 1945 году в стране прошли парламентские выборы. Как и следовало ожидать, 97,7 процента голосов получил так называемый Демократический фронт, возглавляемый коммунистами. А в январе 1946-го была упразднена монархия, с 1939 года формально все еще существовавшая в Албании. Король Зогу бежал в Грецию.

Новая власть взяла курс на построение социализма в Албании, для чего следовало решить три задачи: провести индустриализацию, коллективизацию и «культурное перевоспитание народа», то есть в точности следовать по пути СССР. Но с севера на Албанию давил большой сосед, претендовавший на роль «большого брата» – Югославия Тито. Йосип Броз стремился всячески подчинить себе Албанию, включить ее в состав задуманной балканской федерации, в которую должны были войти Болгария, Румыния и – правда, как далекая мечта – Греция, в которой Вторая мировая война плавно перешла в войну гражданскую.

Повторюсь, «федералистская» идея Тито оказалась не по душе Сталину. По этой причине Албания решительно встала на сторону СССР и изо всех своих небольших политических и прочих сил обрушилась на Югославию. В ответ Тито практически открыл границу для албанского населения, которое весьма охотно стало перебираться из страны «светлого социалистического будущего» в государство более свободное, но «омерзительно ревизионистское». Исторически проживавшее на территории Косово и Метохии небольшое по численности албанское население стало стремительно, словно на дрожжах, возрастать, превратившись в мину замедленного действия, взорвавшуюся через сорок с небольшим лет.

Противостояние Албании и Югославии усилилось после разрыва отношений между Тито и Сталиным, и тогда Албания превратилась в верного союзника, даже, точнее, соратника СССР. Наша страна помогала ей строить тяжелую промышленность, укреплять армию и флот, проводить коллективизацию и даже создавать собственную кинематографию. Правда, первый албанский цветной художественный фильм «Великий воин Албании Скандербег» снял на «Мосфильме» режиссер Сергей Юткевич, а с албанской стороны в съемках приняли участие десятка полтора третьестепенных актеров и техников.

В 1949 году Албания одной из первых вступила в только что созданный Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), а в 1955-м стала подписантом Варшавского договора, официальный девиз которого звучал так: «Союз мира и социализма». Таким образом, завершилась практически полная интеграция Албании в экономические и военные структуры социалистического лагеря.

Смерть Сталина в марте 1953 года внесла, мягко говоря, коррективы в «союз мира и социализма». До сих пор можно только догадываться, почему горячо любивший Сталина Энвер Ходжа не явился на его похороны. Через неделю в возрасте 56 лет скоропостижно умирает Клемент Готвальд, через три года в Москве, вскоре после ХХ съезда КПСС, при загадочных обстоятельствах уходит из жизни глава польских коммунистов Болеслав Берут, после этого же съезда из политической жизни устраняют Матьяша Ракоши и Вылко Червенкова – все они были последовательными сталинистами.

Можно счесть, что у Энвера Ходжи сработало политическое чутье: не зря его «Сигурими», тайная политическая полиция, прошла хорошую школу советских коллег, а сам Ходжа с рвением, достойным своего кумира, расправлялся с множеством политических противников. Вывод несложно было сделать – новые хозяева Кремля стремились избавиться от близких Сталину деятелей.

Однако Албания, несмотря на пока еще негласную утрату доверия к СССР, продолжала нуждаться в постоянной помощи и даже принимала активное участие в Варшавском договоре. Так, в 1958 году в заливе Паша-Лиман в скалистом массиве выстроили базу для 10–12 советских подводных лодок, которые планировалось несколько лет спустя передать военно-морскому флоту Албании.

Не прекратились после смерти Сталина и регулярные визиты албанских руководителей в Москву. Однако они были уже не столь братскими и плодотворными. Взаимное недоверие росло и крепло. Энвер Ходжа был убежден, что «Хрущев и Микоян были самыми заклятыми врагами марксизма-ленинизма и Сталина. Оба они были головой заговора и путча, давно подготовленного ими вкупе с карьеристскими и антимарксистскими элементами в Центральном комитете, армии и с местными руководителями. Эти путчисты не раскрыли карты сразу же после смерти Сталина, но продолжали дозировать яд в своих похвалах по адресу Сталина, когда это им надо было и в нужной им мере».

Советская сторона отвечала албанской примерно тем же. Продолжим цитировать Ходжу: «Что-то хромало, что-то поломалось из прежней атмосферы, когда мы шли к Сталину и, не стесняясь, делились с ним нашими заботами, а он слушал и говорил нам также с открытым сердцем, сердцем коммуниста-интернационалиста. В его преемниках мы с каждым днем все более и более вместо коммунистов видели купцов».

Мало того, албанцев возмутило еще и то, что Москва пошла на сближение с Белградом. То есть бывший лучший друг снюхался с самым главным врагом! Дело доходило до отчаянных споров между руководителями Албании и СССР, но все это были цветочки. Главная ссора и полный разрыв были впереди.

Энвер Ходжа оставил после себя много «документов времени». Наибольший интерес представляют две книги его воспоминаний с говорящими названиями: «Хрущевцы» и «Титовцы». Несмотря на общее просталинское их звучание, в них, уподобясь петуху в навозной куче, можно отыскать подлинные «жемчужины». Особенно интересны эти воспоминания в моментах, касающихся встреч руководителей коммунистических и рабочих партий и ассамблей СЭВ. Так, описывая июньское (1956 г.) заседание руководителей стран-участниц СЭВ, он приводит слова Хрущева, поразившие многих: «Относительно некоторых особых видов промышленной продукции мы должны поступать так, как поступал Гитлер. Германия тогда была одна, и он все-таки выпустил уйму вещей. Мы должны изучить этот опыт и также организовать совместные предприятия по особому производству, например по производству оружия». Весьма красочно Ходжа описывает хрущевский «выговор» руководителям «братской» Польши:

«–Мы дали вам патент на один самолет, а его похитили у вас капиталисты… Мы передали вам секретный доклад XX съезда, вы отпечатали его и продали по 20 злотых экземпляр. Не умеете вы охранять тайну…

– Мы передали вам четыре других совершенно секретных документа, и они улетели от вас, – вставил Булганин.

– Да, – сказал Охаб (первый секретарь ПОРП) окончательно сдавленным голосом. – Их похитил у нас один человек и убежал на Запад… 

– Положение у вас в Польше нехорошее, – продолжал Хрущев. – Вы проводите оппортунистическую политику в отношении Советского Союза и народно-демократических стран, не говоря уже о том, какую политику проводите в своей стране...».

Кому из руководителей суверенных государств могло бы понравиться такое обращение со стороны «старшего брата»? Конечно, частично настроения Ходжи можно было бы списать на его откровенное иждивенчество и память о великом вожде всех народов, но поведение Никиты Сергеевича было явно хамским. Увы, такой стиль общения с вассалами СССР сохранялся вплоть до его развала, да и ныне он время от времени ощущается на постсоветском пространстве…

Но самый главный удар по албано-советским отношениям нанес ХХ съезд КПСС, точнее, осуждение на нем культа личности Сталина. Он стал детонатором взрыва, вызвавшего разлад как в лагере социализма, так и в международных отношениях, в особенности между «братскими партиями». Не прошло и нескольких лет, как возник термин «еврокоммунизм», приверженцы которого дистанцировались от КПСС и подконтрольных ей партий в других странах.

Два лидера – Энвер Ходжа и Чжоу Эньлай – покинули ХХ съезд, не дожидаясь его официального закрытия. Естественно, это была реакция на разоблачительный доклад Хрущева. И с этого момента пути двух великих и одной крохотной страны кардинально разошлись. Ходжа вернулся в Тирану, где вскоре открылся III съезд Албанской партии труда. На нем партийная оппозиция попыталась дать бой ходжистам, но потерпела сокрушительное поражение. По стране прокатилась очередная волна жестоких репрессий.

В попытке хоть как-то наладить отношения 25 мая 1959 года Хрущев прибывает в Албанию. Оба лидера пытаются сохранить хорошую мину при плохой игре. Ходжа: «Сегодня албанский народ встречает вас с распростертыми объятиями, с раскрытым сердцем, с чувством огромной радости». Официальная же оценка этого визита звучала так: «…визит Хрущева в Албанию в мае 1959 года, имевшие место с его стороны грубые притязания на размещение в этой стране военно-морской базы, а также попытки превратить Албанию в сырьевой придаток СССР путем перевода ее экономики на путь монокультурного возделывания цитрусовых окончательно раскрыли перед албанским руководством гегемонисткие планы советских ревизионистов».

Тем не менее база подводных лодок была построена, кое-какие экономические отношения сохранялись, хотя напряжение возрастало. Критической точки оно достигло в октябре 1961 года, когда на XXII съезде КПСС Хрущев подверг АПТ уничижительной критике, резко осудив ее руководство за казнь беременной женщины, состоявшей в партийной верхушке и выступавшей за сближение с СССР. Полтора месяца спустя дипломатические отношения между двумя странами были окончательно разорваны. Демонтирована военно-морская база, изгнаны все советские специалисты и советники, разорваны экономические отношения. Албания выходит из СЭВ, заявляет об отказе выплачивать долги СССР и другим странам СЭВ.

После разрыва отношений с «миром социализма» Ходжа выдвинул лозунг: «Жить, работать и бороться как в окружении». Позже Албания поссорилась и с Китаем, а в 1968 году уже формально выходит из Варшавского договора. Она окончательно становится страной-изгоем, отчасти напоминающей нынешнею КНДР. Борьба шла по всем фронтам, с внутренними и внешними врагами; для защиты от последних в стране было сооружено чуть меньше миллиона (!) бетонных бункеров, по одному на каждого жителя. Это было уже за гранью безумия…

К концу жизни Ходжа объявил, что Албания стала первой в мире полностью атеистической страной: «У албанцев нет идолов и богов, но есть идеалы – это имя и дело Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина». Как ни странно, именно этот период мракобесия в полностью закрытой стране стал довольно хорошо известен широкой общественности: мало кого не изумили запреты на обладание роялями, на ношение джинсовой одежды, на длинные волосы... Понятно, что ТАКОЕ не могло длиться вечно. И все рухнуло, когда 11 апреля 1985 года кровоизлияние в мозг лишило албанцев «родного отца»…

Руководство страны крепилось. Последователи Ходжи старались сохранить принципиальность. Они даже вернули отправителям телеграммы с соболезнованиями – в СССР, Китай и Югославию. Но это не спасло положения. Знакомая фраза: «Король умер, да здравствует король» – не сыграла в Албании.

К началу девяностых страна начала стремительно разваливаться. В 1990 году была отменена однопартийная система, через год с небольшим забальзамированное тело Ходжи перезахоронили на общем кладбище.

Демократия в Албании развивалась с очень переменным успехом. В итоге в 1997 году в стране разразился жесточайший кризис. Поводом послужил крах многочисленных финансовых пирамид. Пострадал каждый десятый житель страны, итогом мошенничества стало восстание. От гражданской войны Албанию спасло только вмешательство итальянских войск, действовавших под эгидой ООН. И все-таки погибло полторы тысячи человек, втрое больше было ранено. Повстанцы успели разграбить множество военных объектов, оружие хлынуло в основном в соседнее Косово…

Демократическое правительство Албании сочло нужным застраховаться от подобных выступлений в будущем и потому в 2009 году вступило в НАТО, а теперь эта страна, в которой долго строился «настоящий социализм», готовится вступить в ЕС.

Сегодня эта маленькая страна остается все такой же бедной, население в результате сокращения рождаемости и эмиграции неуклонно убывает. Ниже официального уровня бедности живет четверть населения, а по валовому доходу Албания занимает 131-е место в мире, в Европе же она (вместе с Боснией и Герцеговиной) – предпоследняя. Ниже ВВП только у Молдовы. Страна пытается жить туризмом, но это пока получается плохо, несмотря на откровенный демпинг: избалованные европейцы, да и наши граждане, привыкли к более высокому уровню обслуживания. Народ частенько вздыхает: «При Энвере хоть порядок был».