Последний писк оппозиции
СССР
«Секретные материалы 20 века» №12(476), 2017
Последний писк оппозиции
Дмитрий Митюрин
историк, журналист
Санкт-Петербург
2793
Последний писк оппозиции
Киров и Орджоникидзе на ленинградском заводе в период борьбы против оппозиции

Потрепав на XIV съезде троцкистско-зиновьевскую «новую оппозицию», Сталин приступил к изгнанию ее представителей из власти. Следующий партийный съезд должен был подвести итоги этому процессу, а также одобрить курс, кардинально отличающийся от ленинского НЭПа.

«ПЕРЕВОСПИТАНИЕ» ЛЕНИНГРАДА

По мнению американского историка Стивена Коэна, борьба Сталина с Троцким — Зиновьевым — Каменевым «приобрела характер противостояния Москвы Ленинграду, причем зиновьевцы подразумевали, что прокрестьянская ориентация провинциальной Москвы не была случайной и что их собственная пролетарская линия соответствует единственно революционной традиции Ленинграда — этой «соли пролетарской земли».

Внешне все так и выглядело, поскольку Сталин и льнувшие к нему правые во главе с Бухариным выступали как «защитники крестьянства», доказывавшие, что в промышленной политике интересы этой основной массы населения страны нужно как минимум учитывать.

Отправившаяся после XIV съезда «перевоспитывать» Ленинград группа московских эмиссаров действовала напористо и решительно, организовывая собрания первичных ячеек и добиваясь, чтобы они выносили резолюции в поддержку ЦК партии. Руководивший этой кампанией новый секретарь губкома Сергей Киров докладывал в Москву: «Дело обстоит так: Выборгский р-н, Петроградский, Володарский — сплошь с нами. Осталось несколько маленьких заводов. М-Нарвский в большинстве с нами. Путилов — пока нет. Здесь все придется брать с боя!»

Энергия эмиссаров сделала свое дело. XXIII чрезвычайная губернская партийная конференция (февраль 1926 года) проголосовала за смещение Зиновьева с поста председателя Ленсовета и замену его Николаем Комаровым. При этом номинальный глава советской власти в регионе — Комаров — оказался в подчинении Кирову, «всего лишь» руководителю губернского партийного комитета.

Впрочем, в других регионах СССР, включая Москву, такая практика уже давно стала обычной. Как позже писал шеф КГБ Владимир Семичастный, имевший о том времени закрытую информацию: «Партия не позволяла исполкомам Советов и шагу сделать по собственной инициативе. Она заорганизовала все до такой степени, что Советы стали бессловесным придатком партийных органов. Секретарь райкома партии старался убрать сильного, умного, председателя райисполкома, боялся конкуренции. Поэтому он подбирал и выдвигал такого «серого» председателя, который сидел бы у него в кармане и из кармана выглядывал».

И только в Ленинграде благодаря политическому весу Зиновьева подобная практика закрепилась с большим опозданием. Впрочем, теперь в политическом весе Григорий Евсеевич сбавил: в том же 1926 году его сняли и с руководства Коминтерном, заменив Бухариным.

«Новую оппозицию» обкладывали со всех сторон, а она билась, пытаясь донести свое мнение до партийной массы на первичных собраниях, а затем выиграть борьбу на местных конференциях, продвинув на XV съезд побольше делегатов.

Пика эта борьба достигла перед самым партийным форумом в октябре — ноябре 1927 года, когда вся страна еще и отмечала 10-летний юбилей Октябрьского переворота (который теперь можно было называть только революцией). Троцкий, сгущая краски, писал в мемуарах: «По мере приближения XV съезда партия все более чувствовала себя на историческом перекрестке. Несмотря на чудовищный террор, в партии пробудилось стремление услышать оппозицию. Этого нельзя было достигнуть иначе как на нелегальном пути. В разных концах Москвы и Ленинграда происходили тайные собрания рабочих, работниц, студентов, собиравшихся в числе от 20 до 100 и 200 человек, для того чтобы выслушать одного из представителей оппозиции. В течение дня я посещал два-три, иногда четыре таких собрания. Они происходили обычно на рабочих квартирах. Две маленькие комнаты бывали битком набиты, оратор стоял в дверях посредине. Иногда все сидели на полу, чаще, за недостатком места, приходилось беседовать стоя. Представители контрольной комиссии являлись нередко на такого рода собрания с требованием разойтись. Им предлагали принять участие в прениях. Если они нарушали порядок, их выставляли за дверь. В общем, на этих собраниях в Москве и Ленинграде перебывало до 20 тысяч человек».

Вообще-то, никакого «чудовищного террора» еще не было, но после того, как в Московском высшем техническом училище оппозиция организовала митинг в две тысячи человек, ЦК выпустил резолюцию с призывом к рабочим разгонять такие собрания. Поскольку многие рабочие тоже симпатизировали оппозиции, можно предположить, что под видом пролетариев в подобных стычках фигурировали переодетые бойцы чекистского ведомства.

На праздничной демонстрации в честь 10-летия октября в Москве оппозиционеры подняли несанкционированные плакаты: «Повернем огонь направо — против кулака, нэпмана и бюрократа», «Выполним завещание Ленина», «Против оппортунизма, против раскола — за единство ленинской партии».

Скоро эти лозунги будут перехвачены Сталиным, но тогда на демонстрации «сознательные рабочие» эти транспаранты изъяли, а их носителей побили. Находившихся в этот день в Ленинграде Зиновьева и Радека на демонстрацию вообще не пустили, заперев в одном из помещений. Разумеется, «для их же безопасности».

ТРИУМФ АППАРАТЧИКОВ

О начале конференций по выбору делегатов, как и в прошлый раз, объявили перед самым съездом. Оппозиционных кандидатов освистывали, сгоняли с трибуны криками «Не мешайте работать!, или словами покрепче и поядреней.

При таких методах большинство голосов было обеспечено Сталину, хотя в целом он действительно сумел обойти в популярности своих в прошлом более именитых оппонентов. Правда, речь шла не о широких слоях населения, а об одном, но зато самом важном элитном слое — партийной номенклатуре.

Ее ведущая роль видна и по составу участников XV съезда. 898 делегатов с решающим голосом и 771 с совещательным представляли 887 233 членов партии. И при этом более половины делегатов (54 процента) являлись именно выходцами из аппарата, для них «руководящая партийная работа» была, так сказать, основной профессией. Впрочем, большинство из них были в недавнем прошлом рабочими, тем более что именно такое «социальное происхождение» обеспечивало хорошую карьеру.

Интересен национальный состав делегатов: русские — 62 процента, украинцы — 9,8, евреи — 7,4, латыши — 4,7, белорусы — 2,9. Вторая по численности нация Советского Союза — украинцы — получила соответствующее представительство на высшем уровне и вообще создала внушительное лобби (прежде всего в лице главного организатора съезда Станислава Косиора). Неудивительно, что около 20% всех общегосударственных фондов выделялись в этот период Украинской Советской Республике. Для сравнения: четыре года назад доля делегатов евреев и украинцев составляла 11,3 и 4,7 процента.

Впрочем, главным было даже не изменение национального состава делегатов, а то, что на смену старым, с дореволюционным стажем, большевикам шло новое поколение.

МИНУТА УМОЛЧАНИЯ

Съезд открылся в Москве 2 декабря 1927 года, по традиции почтив минутой молчания, умерших за два прошедших с предыдущего съезда года товарищей.

Легендарный создатель и руководитель советских спецслужб Феликс Дзержинский (1877–1926) вел с «новой оппозицией» жесткую борьбу и в последние месяцы жизни явно примыкал к правым. В выступлениях он призывал последовательно придерживаться НЭПа и не угнетать крестьян слишком уж сильно. Не то чтобы Железный Феликс жалел крестьян, просто боялся, что если их снова начать обдирать налогами как липку, то снизится производство зерна и в стране начнется голод.

Передоверив руководство спецслужбами своим заместителям Менжинскому и Ягоде, Дзержинский возглавил Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) и приступил к составлению плана промышленного развития, успех которого, по его замыслу, должен был помочь избавиться от «господства крестьянства».

Оппозиционеров он не любил чисто и искренне. Однажды троцкисты организовали конференцию для видных чекистов, прислав одного из самых талантливых ораторов Евгения Преображенского (1886–1937). Тому почти удалось склонить публику на свою сторону. Тогда Дзержинский лично поднялся на трибуну, чтобы переломить ситуацию. Говорил он темпераментно, но путано, буквально умоляя подчиненных не идти за Троцким, а потом вдруг прервал речь, закричав: «Я вас ненавижу, товарищ Преображенский!» Затем с оратором случился припадок. Чекисты были настолько потрясены поведением своего шефа, что дружно проголосовали против оппозиции.

Но еще больше, чем оппозиционеров, Дзержинский не любил бюрократов, с которыми он требовал бороться самым решительным образом, иначе, мол, революция «найдет своего диктатора, похоронщика, какие бы красные перья ни были на его костюме».

Во время очередного клеймения оппозиционеров и бюрократов у него случился сердечный приступ, от которого Железный Феликс и скончался.

Интересно, что буквально накануне съезда ушел из жизни другой видный партиец Адольф Иоффе (1883–1927). Будучи прикован неизлечимой болезнью к постели, он застрелился, в предсмертном письме выразив солидарность с позицией Троцкого. Внешне получилось, что и самоубийство он совершил как бы из солидарности с оппозицией и в знак протеста против политики Сталина. Иоффе по вполне очевидным причинам минутой молчания не почтили.

Зато этой чести удостоились двое иностранцев: один из создателей компартии Великобритании Артур Макманус (1889–1927) и генеральный секретарь компартии США Чарльз Рутенберг (1882–1927). Первый из них умер, находясь в Москве на лечении, а урна с пеплом второго была доставлена для захоронения в Кремлевской стене в соответствии с завещанием покойного.

К умершим большевистским руководителям второго ряда относились Николай Батурин (Замятин, 1877–1927) и один из основателей советской школы востоковедения Михаил Вельтман (1871–1927).

Гораздо большей известностью пользовался бывший «кассир» партии и один из лучших руководителей-хозяйственников Леонид Красин (1870–1926), в последние годы, впрочем, отодвинутый на задний план и скончавшийся на должности полпреда СССР в Англии.

Самый же большой резонанс вызвала гибель полпереда СССР в Польше Петра Войкова (1887–1927), застреленного эмигрантом Борисом Ковердой на вокзале в Варшаве.

ТРЕВОЖНЫЙ ФИНАЛ НЭПа

Съезд приступил к работе. Сразу же была создана комиссия по разбору деятельности оппозиции, «подрывавшей единство партии». Оппозиция, в свою очередь, пошла на обострение, потребовав опубликовать пресловутое «Завещание Ленина», в одном из пунктов которого он рекомендовал сместить Сталина с поста генерального секретаря партии.

Вообще, с содержанием этого письма в закрытом режиме делегатов ознакомили еще на XIII съезде, но оппозиционеры пытались изобразить дело так, будто волю Ильича утаивают от партийной массы.

Ответом был прием политического айкидо: сторонники Сталина проголосовали за публикацию. Письмо вышло сравнительно небольшим тиражом, а затем началась кампания, когда, игнорируя ленинскую критику в адрес Сталина, пропагандисты делали акцент на его критических пассажах в адрес лидеров оппозиции.

Троцкого, Зиновьева, Каменева последовательно раскатывали сначала Сталин (второй раз в жизни зачитывавший в качестве лидера отчетный доклад ЦК), а затем прочие выступавшие.

Вожди оппозиции поняли, что расклад сил на съезде изменить уже не удастся, признав поражение. Красноречивый Троцкий отмалчивался, Зиновьев предпочел покаяться, а Каменев, как всегда, поступил так же, как и Зиновьев. Всех троих, а заодно и еще 75 их сторонников изгнали не только из высших партийных органов, но и из партии. Общее же количество исключенных в ближайший год по ходу «чистки» оппозиционеров достигло 10 тысяч. Большинство из них впоследствии были в индивидуальном порядке восстановлены, но это была лишь временная реабилитация. Финал практически у всех оказался одинаковым…

Дольше всех Сталина донимал Троцкий, отправленный в ссылку сначала в Алма-Ату, а в 1929 году и вовсе принудительно выдворенный из Советского Союза в Турцию. Сталин об этой депортации впоследствии сильно жалел, поскольку «демон революции» развил за границей бурную деятельность по созданию IV Интернационала и «претворению в жизнь заветов Ленина». Пришлось организовывать на него настоящую охоту, которая завершилась только в 1940 году в Мексике ударом ледоруба.

С внутрипартийной демократией Сталин и его команда решили заканчивать, но сделать это постепенно. Для начал съезды постановили проводить раз в два года, а не ежегодно. Следующий шаг: проведение общепартийных дискуссий могли инициировать либо ЦК, либо несколько партийных организаций областного масштаба. Впрочем, второй вариант выглядел почти нереально, поскольку любого из партийных вождей ЦК партии легко мог поставить на место либо, напротив, изгнать куда подальше.

Таким образом, в политическом плане битва на съезде была Сталиным вчистую выиграна, «новая оппозиция» растоптана и разгромлена. Однако помимо выяснения отношений в своих рядах партия должна была предложить стране стратегию развития. И она была предложена, включив в себя два взаимодополняющих элемента — индустриализацию и коллективизацию.

ПЕРЕД БОЛЬШИМ РЫВКОМ

Об индустриализации как ускоренном развитии промышленности говорилось и на предыдущем XIV съезде. Однако теперь амбициозная программа была не только одобрена, но и обрела определенные, выраженные в цифровых показателях очертания.

Глава Совнаркома Алексей Рыков сделал доклад о первом пятилетнем плане развития народного хозяйства на 1928–1932 годы. Из этих цифр было совершенно ясно, что главным результатом НЭПа стало развитие торговли, сферы услуг, пищевой и легкой промышленности — то есть тех сфер, где могла развернуться частная инициатива и где слишком заметную роль играли «новые советские буржуи» — нэпманы. Население, условно говоря, накопило некий «жирок», и партия решила помочь этот «жирок» скинуть, бросив основные ресурсы в тяжелую промышленность. Содокладчик Рыкова Глеб Кржижановский подтвердил, что такой ход вполне подготовлен благодаря успешной реализации плана ГОЭЛРО, позволившего создать необходимую энергетическую базу для крупных предприятий.

В обоснование такого шага указывалось, что западные страны находятся в состоянии экономического подъема, а Советский Союз пребывает во вражеском окружении. К тому же индустриализация позволяла решить проблему безработицы и вдохновить народ высокой целью.

Не озвучивалось, но подразумевалось, что политика НЭПа будет постепенно свертываться, а поднявшую голову буржуазию прижмут, причем очень крепко.

Сторонники советской власти, особенно партийцы и комсомольцы, да и весь пролетариат восприняли индустриализацию с энтузиазмом. Предполагалось возвести около полутора тысяч крупных объектов, включая такие гиганты, как самую крупную в Европе Днепровскую ГЭС, Турксиб, металлургические заводы и так далее.

Значительная часть продукции этих предприятий предназначалась для механизации сельского хозяйства. Но именно крестьянам и предстояло профинансировать промышленный рывок посредством коллективизации. Будучи согнаны в колхозы, они должны были превратиться в деревенских пролетариев, фактически прикрепленных к земле, словно при крепостном праве, хотя подобная печальная реальность, разумеется, не озвучивалась.

Правда, в качестве своеобразной компенсации значительные средства предполагалось вложить в культурное строительство, добившись как минимум полной ликвидации неграмотности.

Парадокс был в том, что Сталин и его сторонники скопировали программу «новой оппозиции», правда насытив ее конкретными показателями. Правые типа Бухарина и Рыкова были озадачены, но, поскольку сами только что помогли разгромить троцкистско-зиновьевцев, были вынуждены примкнуть к выстроенным Сталиным в колонну партийным массам. Страна приготовилась к мощному рывку, который будет сопряжен не только с великими триумфами, но и с великими жертвами.


6 июня 2017


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847