Колымская ГЭС — последний «рекордсмен» СССР
СССР
Колымская ГЭС — последний «рекордсмен» СССР
Дмитрий Митюрин
историк, журналист
Санкт-Петербург
7094
Колымская ГЭС — последний «рекордсмен» СССР
Колымская ГЭС сегодня

— Ну, будете у нас на Колыме…
— Нет уж, лучше вы к нам…
Этот знаменитый обмен репликами из комедии «Бриллиантовая рука» оставляет открытым один вопрос: кем все-таки был собеседник героев Никулина и Миронова, колоритно сыгранный главным Дедом Морозом СССР Романом Филипповым? С большой долей уверенности можно предположить, что на Колыме этому персонажу довелось поучаствовать в одном из самых уникальных гидроэнергетических проектов советского времени.

РАВНЯЕТСЯ ТРЕМ ФРАНЦИЯМ

В начале ХХ века Колыма ассоциировалась прежде всего с золотыми приисками. С 1931 года добычей драгоценных металлов и других полезных ископаемых в этом районе занимался трест «Дальстрой», главным трудовым ресурсом которого были осужденные «враги народа». Размах деятельности этого предприятия выглядел впечатляюще, поскольку на подведомственной ему территории могли уместиться три Франции. Но многие проекты стопорились из-за проблем с энергетикой, что заставило обратиться к гидроресурсам.

Еще в 1930-х годах возникла идея строительства ГЭС в районе Больших колымских порогов, отложенная из-за войны до лучших времен и снова реанимированная в 1960-х, когда заработавшая «косыгинская реформа» выдвинула на повестку дня задачу более интенсивного освоения Сибири и Дальнего Востока.

В 1965 году в столицу Колымского края Магадан прибыл министр энергетики Петр Непорожний с группой специалистов, вынесших вердикт об экономической целесообразности строительства гидроэлектростанции. В институте «Ленгидропроект» занялись разработкой проекта, направив на Колыму 11-ю изыскательскую экспедицию.

Среди российских ГЭС очень немногие возводились так долго, с таким напряжением сил и с такими многочисленными проблемами, поскольку территория, равная трем Франциям, очень мало напоминала Францию настоящую и по климату, и по географии, и особенно по развитию инфраструктуры. При этом замах был сделан богатырский. По сравнению с изначальными параметрами утвержденный в 1973 году технический проект ГЭС предусматривал увеличение мощности станции (с 720 до 900 МВт) путем установки еще одного гидроагрегата и ряда оригинальных конструктивных изменений. Например, габариты и пропускная способность эксплуатационного водосброса уменьшились за счет увеличения на 5,5 метра высоты плотины и, соответственно, объемов аккумулирования стока в водохранилище. В общем, спроектировано было замечательно, но когда приходится сражаться со стихиями и природа, рассчитать все нюансы просто невозможно.

СИНЕГОРЬЕ БЕЗ ПАСТОРАЛИ

Строительный коллектив, возглавляемый Юрием Фритшером, формировался в основном из специалистов «Вилюйгэстроя», производственная база которого находилась за 3,5 тысячи километров от места будущих работ в поселке Мирный.

Работа началась еще в марте 1970 года, когда первая автоколонна из Мирного остановилась в поселке Дебин, в 40 километрах от места возведения будущей станции. Дальше дорогу пришлось прокладывать. Морозы тогда достигали 60 градусов при ветре 15 м/с, а иногда и до 22 м/с. Металл от ударов рассыпался, как стекло, замерзало горючее в баках.

Одновременно люди и техника выдвигались со стороны Магадана. В районе поселка Уптар была выбрана площадка для перевалочной базы, и начались подготовительные работы по возведению будущего поселка с поэтичным названием Синегорье.

Времена, когда истощенные «враги народа» долбили ломами и кирками мерзлую землю, ушли в прошлое. Проект был рассчитан на годы, а это предполагало создание достойных бытовых условий для строителей.

В 1972-м было налажено энергоснабжение, в 1973-м завершена постоянная дорога Дебин — Синегорье и запущен бетонный завод, в 1974-м вместо деревянных бараков стали строить каменные жилые дома, а в 1977-м всерьез взялись за возведение самой ГЭС.

Уже к концу десятилетия Синегорье, по воспоминаниям нынешнего главного инженера «Ленгидропроекта» Бориса Юркевича, производило впечатление культурного оазиса среди бескрайней тайги. «Там была налажена полноценная городская жизнь: пятиэтажные жилые дома с центральным отоплением, магазины, даже ресторан. Позже появился спортивный комплекс с бассейном».

ГЭС предполагалось делать в две очереди. Много намучились с цементационной галереей. Изначально ее русловой участок собирались забетонировать под защитой перемычек, образующих правобережный и левобережный котлованы. Однако откачать воду из правобережного котлована не получилось из-за повышенной фильтрации мерзлого грунта. Пришлось полностью перекрывать реку и пропускать воду через строительный тоннель длиной 300 метров. Цементационную галерею все же достроили, но когда воду во время паводка 1979 года пытались пропустить поверх перемычек и недостроенной части основной плотины, Колыма почти играючи снесла возведенную поверх них защиту — уложенные метровым слоем крупные камни. В дальнейшем водосброс в паводковый период приходилось задействовать в недостроенном виде, а доделки осуществлять зимой, когда количество и напор воды уменьшались.

Пожалуй, труднее всего давались подземные работы. Огромный машинный зал предстояло буквально вырубить в слое мерзлоты, которая, когда не надо, оказывалась не такой уж и прочной. Наряду с победоносными датами многим запомнился день 20 июня 1980 года, когда в железобетонной отделке свода была обнаружена трещина длиной 30 метров, которая вскоре выросла до 84 метров. Пришлось срочно укреплять стены и свод 10-метровыми анкерами и по возможности ограничивать взрывные работы, что, конечно, замедлило темпы строительства.

ПУСК К ДАТЕ И БЕЗ…

А страна в эти дни жила Олимпиадой в Москве и, конечно, ждала рапортов о новых трудовых успехах. Спустя полтора месяца после окончания спортивного праздника — 20 сентября 1980 года — Колыма была перекрыта плотиной с временным водосбросом, началось наполнение водохранилища.

Завершение первой очереди и пуск первого гидроагрегата уже маячили на горизонте, но руководству, как водится, хотелось сделать еще быстрее, поспев к очередному съезду КПСС — XXVI по счету (предпоследнему форуму, на котором партия выступала в роли «ведущий и направляющей силы»). При этом требуемых ресурсов высшее руководство не выделяло, технические проблемы игнорировало: только торопило. И добром это не кончилось.

24 февраля 1981 года, на следующий день после открытия съезда, первый гидроагрегат запустили, однако накопленной в водохранилище воды хватило только на восемь дней. ГЭС остановилась, и делом заинтересовался Комитет народного контроля СССР. Акт о приемке гидроагрегата в эксплуатацию аннулировали, а уже выданные правительственные награды у строителей отобрали, но, разумеется, без всякого шума.

Оставшуюся работу доделали без спешки, и к июню 1984 года, когда функционировали уже три гидроагрегата, в эпопее строительства первой очереди была поставлена точка.

Вторая очередь включала достройку здания ГЭС, возведение основной плотины, постоянного водоприемника, водоводов и водосброса.

Здесь много трудностей возникло с водосбросом, в конструкцию которого пришлось вносить изменения. Руководивший этими работами Владимир Пехтин вспоминает: «Надо было видеть, с какой целеустремленностью шло его возведение. Да это же настоящая скульптура! Водосброс расправляет крылья, стенки лотков уходят в небо. И душа окрыляется. Если вдруг случается огрех — едва заметная раковинка на бетоне, «скальпель» в руки, и мастера-скульпторы убирают зазоринку, зачищают поверхность по «живому» бетону. Государственная комиссия приняла тогда водосброс Колымской гидростанции с оценкой «хорошо».

Серьезно замедлило темпы строительства ограничение на взрывные работы, введенное после инцидента на строительстве закрытого распределительного устройства для линии в 220 кВ. Тогда две подброшенные взрывом каменные глыбы весом 6,7 и 2,5 тонны пробили крышу здания. Жертв, к счастью, не было.

В июне 1988 года колымское водохранилище наполнили до предусмотренного проектом уровня, что позволило запустить новый, четвертый гидроагрегат уже по расчетной схеме. Три предыдущих гидроагрегата перевели на расчетную схему в июле 1991-го.

Огромной стране — Советскому Союзу — оставалось жить чуть более месяца, и трудовые свершения, казалось, никого уже не интересовали. Но это не значит, что свершений не было.

Финальную точку — пуск пятого гидроагрегата — поставили в октябре 1994 года, в постперестроечной России. Хотя, впрочем, был еще и постскриптум, ведь официально акт о приемке ГЭС в эксплуатацию подписали только в октябре 2007-го.

Среди других гидроэлектростанций Колымская выделяется тем, что является единственной в мире ГЭС, построенной в условиях вечной мерзлоты с подземным расположением машинного зала. К числу общероссийских рекордов относятся самая высокая грунтовая плотина и рекордная (опять-таки для условий вечной мерзлоты) мощность — 900 МВт. И еще это последняя крупная ГЭС, завершенная уже в новой капиталистической России.

Стоимость строительства в ценах 1984 года составила 1,08 млрд рублей. Сколько в переводе на современные цены — считайте сами. Но затраты вполне окупились. Ведь как отмечает нынешний генеральный директор «Ленгидропроекта» Владимир Пехтин: «Сегодня Колымская ГЭС генерирует более 95% электроэнергии области, что обходится в десять раз дешевле, чем электричество, вырабатываемое тепловыми электростанциями. Так что затраты уже окупились минимум три раза. А если учесть, какой толчок благодаря дешевой электроэнергии получила промышленность, то уровень окупаемости надо повышать на порядок. Так что без Колымской ГЭС не было бы и Магаданской области как крупнейшего золотодобывающего региона России».


4 августа 2020


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847