Фильм режиссера Андрея Смирнова «Белорусский вокзал» вышел на экраны к 25-й годовщине Великой Победы и задумывался как история о разобщенности бывших фронтовых друзей, о полном непонимании между ними и послевоенным поколением.

СЫН ЗА ОТЦА

«Мне было три месяца, — рассказывает Андрей Сергеевич, — когда началась война, и на фронт ушел мой отец, Сергей Смирнов. Вернувшись, он долгие годы жизни отдал поиску неизвестных героев войны, о которых в 1960-е годы рассказывал в своей авторской программе на телевидении. Она так и называлась: «Рассказы о неизвестных героях», и ее смотрел весь Советский Союз.

Поэтому и тема мне была близка, и люди знакомы: бывшие фронтовики, пленники немецких концлагерей, после войны заключенные в советские тюрьмы. Они приезжали в Москву «за правдой» и нередко останавливались в нашей квартире в Марьиной роще. Никто из них не считал себя героем, не ждал наград, хотя все они, конечно, героями были. Именно об их вкладе в Победу мы хотели напомнить своим «Белорусским вокзалом». И я считаю, что картина эта не только о войне, но и о всей нашей жизни. О лицемерии режима, при котором так далеки друг от друга проповедуемые идеалы и реальность, о неблагодарности к памяти поколения, большая часть которого не вернулась с фронтов Великой Отечественной. А еще о том, какую награду получили оставшиеся в живых фронтовики...

За три года во ВГИКе я стал совершенно другим человеком. Когда в 1967 году моего «Ангела» положили на полку, отца, который был секретарем Союза писателей, вызвали в ЦК и спросили: «Вы видели картину вашего сына? Что вы об этом думаете?» Он ответил: «Пока он рос у меня дома, он был секретарем комсомольской организации, а выйдя из вашего ВГИКа, стал делать такую мерзость». Отец говорил это абсолютно искренне, потому что я и в самом деле «испортился».

Первоначальный сценарий «Вокзала» отцу не понравился. «Эти люди победили в войне, а у вас что? Неудавшиеся судьбы, тоска». То же самое мы слышали на худсоветах, когда съемки трижды останавливали. Приходилось что-то сокращать, переписывать, вырезать. Фильм состоялся и вышел на экраны только благодаря авторитету моего учителя Михаила Ильича Ромма и, конечно, Николая Трофимовича Сизова, который показывал его Брежневу, членам Политбюро в неформальной обстановке. Но, по-моему, сценарий, написанный Вадимом Труниным, был сильнее, чем картина, хотя ее приняли и «наверху», и зрители. Даже отец изменил мнение и в своих интервью говорил: «Да, это мой сын, я думаю, что поиски героев Брестской крепости, которые проходили на его глазах, тоже помогли ему». Я с ним согласен».

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ ФИЛЬМА

Об истории создания фильма «Белорусский вокзал» режиссер Андрей Смирнов рассказывает так: «О заявке драматурга Вадима Трунина, в которой он рассказывал историю, как четверо фронтовиков встречаются на похоронах бывшего командира, потом целый день пытаются его помянуть и снова найти общий язык, мне рассказал друг Леонид Гуревич, — вспоминает режиссер Смирнов. — Я за это схватился, нашел Трунина где-то в Таджикистане и стал с этой заявкой ходить. В результате Экспериментальная киностудия под руководством Григория Чухрая заявку приняла, а меня в качестве режиссера — нет, так как мой предыдущий фильм на этой студии — «Ангел» — был положен на полку на 20 лет, а редактор Гуревич из-за этого уволен.

Сначала «Белорусский вокзал» поручили Ларисе Шепитько, она скоро отказалась. Тогда пригласили режиссера Марка Осипяна. У него тоже что-то не сложилось. Трунин несколько раз переписывал сценарий, после чего студия расторгла с ним договор. И тогда мы с ним без всякого договора стали вместе работать. А потом в течение целого года сценарий «Мосфильм» принимать не хотел, помогло только вмешательство моего учителя Михаила Ильича Ромма.

Ушли из сценария повороты, которых мне и сейчас жаль. Всю историю с устранением газовой аварии, когда герои лезут под землю, ввели потом.

А сначала по сценарию друзья сидят в ресторане, там молодая компания их оскорбляет, и эти старики вдруг всю компанию «укладывают». В результате их забирают в милицию. Вся штука в том, что они в милиции вспоминают, что ведь они бывшие десантники — скручивают охрану и выходят сами! Это было бы гораздо лучше. Но в ту пору даже речи о таком не могло быть...

В процессе съемок четырежды работу останавливали, обсуждали на парткомах, худсоветах. Хотели закрыть, но благодаря Ромму не закрыли. Говорили, мол, мы выиграли войну, а у вас такое впечатление, что мы ее проиграли — какие-то несложившиеся судьбы, клевещете на советскую действительность. Игру актеров худсовет не критиковал... Четыре звезды на съемочной площадке встретились и сначала настороженно отнеслись и ко мне, и в какой-то мере друг к другу, но потом спаялись люди. Папанов и Леонов — два великих комика — когда начинали что-то рассказывать, съемка тормозилась, все собирались возле них, глядели им в рот и умирали от смеха».

СТРАСТИ ПО «БЕЛОРУССКОМУ ВОКЗАЛУ»

Как пишет источник: «Сыну прославленного писателя Сергея Смирнова цензура спуску не давала. Ну и что, что Смирнов-старший раскопал имена десятков защитников Брестской крепости и увековечил их подвиг, так ведь сынок намеревался снимать фильм не про славное воинское братство, обильно политое кровью на полях войны. Нет, ему, видишь ли, подавай драматизм ситуации, когда четверо однополчан, встречаясь через много лет на похоронах пятого друга, не только не знают, о чем говорить между собой, так они еще и совершенно чужие в этой жизни, и молодым глубоко плевать на их славное прошлое.

Чиновники честно отрабатывали свой хлеб, и фильм получился совсем иной. «Картина должна была быть узкоэкранной и черно-белой, нас заставили снимать цветную на новой советской пленке, страшней которой и во сне не увидишь. Это ужас, некоторые сцены переснимались по 5-6 раз, потому что брак пленки, брак пленки», — с тоской вспоминает режиссер.

«Сценарий был гораздо лучше, чем картина, которую вы знаете, — продолжает он, — там есть ряд вещей, которые пришлось уступить. Это была цена за запуск картины. Я и по сей день не могу успокоиться, потому что сценарий был на голову выше картины».

Худсовет, верный традициям соцреализма, постоянно изводил Андрея Смирнова замечаниями, не выполнять которые было невозможно. Вот некоторые из них:

1. Следует максимально сократить эпизоды похорон и поминок, которые являются лишь поводом для встречи героев, прологом сценария.

2. Сцену в кафе — выступление ансамбля «Камертон» — сократить и вывести за кадр как музыкальный фон. Сократить планы танцующих посетителей.

3. Нужно добавить эпизод, в котором милиция извиняется, что посадила друзей, не разобравшись.

В укор режиссеру поставили перерасход цветной пленки...

АКТЕРЫ И РОЛИ

«Хотелось бы сказать и об актерском ансамбле, благодаря которому так пронзительно отозвалась в зрительских сердцах история судеб героев фильма, — водном из интервью говорил режиссер Андрей Смирнов. — С самого начала мы с Вадимом Труниным решили, что в картине должны сниматься известные артисты. Роль Евгения Леонова была специально написана именно для него, остальных — Анатолия Папанова, Всеволода Сафонова, Алексея Глазырина, Нину Ургант — утверждали после кинопроб...».

Сейчас только киноведы знают, что на роль монтера Приходько, хотя и писалась она специально на Евгения Леонова, для порядка попробовали Николая Рыбникова.

В письмах к сыну Евгений Павлович отмечал: «Андрей Смирнов сумел организовать нашу четверку, и под наше влияние попадали другие исполнители — и Ургант, и Терехова, была атмосфера дружеского поиска, мы не стеснялись сказать друг другу: «Что-то не получилось, попробуем еще раз».

Роль Приходько дала возможность Леонову наконец-то сменить надоевшее амплуа комика на работу с серьезным материалом, поэтому сниматься в «Белорусском вокзале» он согласился с радостью.

Уже тогда у любимого всеми артиста стало болеть сердце, и вся группа очень переживала, как Евгений Павлович выдержит такие эмоциональные нагрузки. А тут еще и «помощнички» объявились. Сцену на кладбище, когда Приходько приходит на могилу позже других и по-мужски скупо плачет, снимали на немецком кладбище. А рабочие-могильщики с Гамлетовских времен народ исключительно веселый и смешливый. И вот травят они байки и анекдоты под рев транзистора, а Леонов отыгрывает три драматических дубля безукоризненно.

Зато исполнитель просто умолял сократить сцену, когда его герой купается в ванной. Актриса Раиса Куркина, сыгравшая в фильме генеральскую дочь, считает, что он просто «устал от скандальной славы после демонстрации голых ягодиц в «Полосатом рейсе»... И лишь долгие уговоры заставили его обнажиться...».

«Фон фильма — именно в Приходько, которого мне посчастливилось сыграть, — рассказывал Евгений Павлович. — Именно этот трудяга — маленький, незаметненький — имеет необыкновенную душу. Он больше всех, этот работяга, интеллигентен, внутренне интеллигентен. Он больше всех любит свой дом, больше всех понимает, что это за слово «дружба». Этот маленький, обыденный человек высок и красив...Я его очень люблю».

Вместо Анатолия Папанова мы могли бы увидеть в роли бухгалтера Дубинского не менее известного актера Николая Гринько или Иннокентия Смоктуновского.

Директором комбината Харламовым могли бы стать Эльдар Рязанов, Михаил Ульянов, Евгений Самойлов, Всеволод Санаев, но режиссер остановился на Алексее Глазырине.

Роль журналиста Кирюшина мечтали сыграть Армен Джигарханян, Юрий Каюров, Виталий Доронин, Леонид Кулагин, но досталась она Всеволоду Сафонову.

Маститые актеры поначалу не слишком доверяли молодому режиссеру, но Андрея Сергеевича выручили великие комики Леонов и Папанов, умевшие своими блестящими историями и импровизациями довести всю группу до колик в животе.

В «Белорусском вокзале» нет «проходных» ролей. Каждая эпизодическая роль — восхитительна: Любовь Соколова в роли жены Приходько, умученная заботами мать троих детей, расцветшая преобразившей ее улыбкой; молодой, не вполне честный руководитель — Николай Волков; подружка мажора-подонка Наташа — Маргарита Терехова.

СЕСТРА МИЛОСЕРДИЯ

Актриса Нина Ургант сыграла в «Белорусском вокзале» свою первую и последнюю большую роль медсестры Раи, запомнившись зрителям как исполнительница песни «Мы за ценой не постоим», которая была написана специально для этого фильма.

«Когда я получала орден «За заслуги перед Отечеством», — рассказывает актриса, — ко мне подошел Герой Советского Союза и говорит: «Нина Николаевна, вот если бы вы сыграли одну только роль в «Белорусском вокзале», я бы отдал вам своего «Героя», потому что вы сделали больше, чем я».

Был еще случай. Через много лет после премьеры, уже во времена перестройки, машину Ургант на светофоре остановили два молодых здоровенных бугая с бритыми головами. Ночь, вокруг никого — Нина Николаевна испугалась не на шутку, а качки, разглядев в окно, кто за рулем, упали на колени: «Спасибо вам за Победу и за «Белорусский вокзал».

«Для этой картины было очень важно, чтобы в конце появилась женщина, которая излучает свет», — вспоминает режиссер Смирнов.

Немногие поклонники фильма «Белорусский вокзал» знают, что роль сестры милосердия должна была играть Татьяна Доронина, но актриса прочла сценарий, и он ее не впечатлил. А после Татьяна Васильевна очень сожалела, что отказалась от роли и никак не подумала, что получится такой шедевр.

На роль медсестры Раи пробовались Ия Саввина, Нина Архипова, Людмила Хитяева, но дирекция «Мосфильма» настоятельно рекомендовала снимать Инну Макарову, поскольку ее пробы очень понравились тогдашнему министру культуры Екатерине Фурцевой. Смирнов не соглашался, но не потому, что имел что-то против Инны Макаровой, а потому, что видел в этой роли только Нину Ургант.

Мало этого. Когда уже было объявлено, что картина снята, режиссер Смирнов внезапно пригласил Нину на кинопробы. Худсовет не утвердил Ургант, утвердили Инну Макарову. Потом сделали еще пробу и послали министру культуры Екатерине Фурцевой. Фурцева тоже утвердила Макарову. Андрей написал заявление, что не будет продолжать снимать эту картину, потому что ему не доверяют, и лег в больницу. На «Мосфильме» тогда был план, и Андрею Смирнову разрешили снимать кого угодно, лишь бы картина вышла.

«Фильм был уже целиком снят, — вспоминает Нина Николаевна, — когда меня попросил приехать в Москву Андрей Смирнов. И первыми его словами были: «Я вижу только тебя в этой роли. В противном случае фильма не будет»... Не сробела, а стала сниматься без разрешения начальства. Рисковала, но особенно рисковал Андрей. Безденежный, находившийся в долгом простое режиссер, ему ли было «взбрыкивать»? Но он выстоял...».

Сначала Нина Ургант отказывалась петь песню, которая впоследствии сделала ее знаменитой и предлагала исполнить классический «Синий платочек». Песня Булата Окуджавы казалась слишком тяжелой, она совсем не понравилась актрисе. Но режиссер Андрей Смирнов сказал, что раз Окуджава написал ее специально для этой картины, то «не будем обижать авторов». Первый раз песня на записи не получилась, второй раз — тоже. На третьем дубле Леонов, Папанов, Глазырин заплакали, и Нина расплакалась тоже. Режиссер сказал: «Спой так, чтобы не плакать. Пусть плачут мужчины. Это страшнее». И этот дубль вошел в картину.

После премьеры первой Нину Ургант поздравила с удачей Фаина Раневская, вторая телеграмма пришла от Фурцевой: «Я была не права».

Обида Инны Макаровой

После утверждения Нины Ургант нужно было извиняться перед Инной Макаровой.

«Я уже загримировалась, стояла перед павильоном, — вспоминает она, — вдруг ко мне подходит Андрей и говорит: «Инна Владимировна, у меня уже есть актриса на эту роль».

Ситуация получилась не слишком красивой, и у Макаровой «остался странный осадок после этого случая».

«Но меня тут же пригласили на какую-то интересную роль, и поэтому это не стало травмой, — говорит Инна Владимировна. — Никаких претензий у меня нет. Я считаю, что Ниночка великолепно сыграла эту роль».

После первого просмотра материала, от которого и сами актеры как-то не ждали ничего хорошего (настолько тяжело шла работа), всем стало легче: картина явно получалась! К Нине Ургант, которая ждала реакции коллег с жутким волнением, подошел Леонов и поцеловал ей руку с текстом: «Ну вот, приехала какая-то ленинградка, и все наши звезды померкли».

ЦЕНА КАДРА

За то, что режиссер Андрей Смирнов и оператор Павел Лебешев потребовали перестроить декорации огромной «квартиры медсестры Раи», чтобы сделать квартиру ближе к реальной, дирекция «Мосфильма» объявила им выговор и вычла из зарплаты треть оклада.

«Я играла в фильме вдову Валентина Матвеева, на похороны к которому приходит четверка друзей, — рассказывала актриса Раиса Куркина. — Похороны снимали на немецком кладбище в Москве. День солнечный, щебечут птички. А возле приготовленной для съемок могилы — наша киногруппа и любопытные могильщики, которые шутят, травят анекдоты. Но прозвучала команда: «Мотор!» — и Женя Леонов, играя эпизод прощания с покойным, заплакал... И так четыре дубля подряд, не обращая внимания на окружающее веселье. А я никак не могла заплакать. Но когда стали снимать поминки в квартире, внутри что-то затрепетало, вспомнила военное детство и как начала рыдать — успокоить не могли. И этот кадр вошел в фильм».

«Сцену в коллекторе снимали в городских коммуникациях. Пиротехники дыму напустили. А Глазырину стало нехорошо. Сказал: «Я не могу — у меня больное сердце». Мы с ним тогда поругались — потому что из-за него остановили работу. Пришлось дым убрать, дать актеру продышаться. А, оказывается, у него действительно была тяжелая стенокардия. И он умер в 48 лет через несколько месяцев после премьеры картины. Это, конечно, осталось тяжелым воспоминанием», — признается режиссер Смирнов.

«Я играл в фильме милиционера, который разбирается с доставленной в «дежурку» четверкой, — делился с корреспондентами актер Валерий Малышев. — Мой милиционер такой хороший получился, хотя, признаюсь, в жизни мне не везет с работниками милиции. Меня трижды обворовывали, а милиция бездействовала. Снимали в настоящем милицейском отделении. Прорепетировали, и вдруг оператор говорит, что свет очень резкий, лица получаются слишком контрастные, нужно более мягкое освещение. Режиссер стал думать — как этого добиться? Пригласили пиротехников, которые дымовой шашкой напустили в помещение дыма, рассеяли его, и в этой дымке камера снимала. Освещение получилось мягче, что и требовалось, но нам, актерам, пришлось несладко. Целый день такая душегубка! Но ничего — терпели; все понимали, что делаем очень серьезную картину. А мне было за счастье работать с такими мэтрами».

В сцене, когда герой Леонова приводит друзей к медсестре, сначала было снято, что Рая зовет непрошеных гостей в ванную, командует мигом скинуть грязную одежду, друзья остаются в одних трусах, долго плещутся в ванне, а потом в таком виде — а чего им своей медсестры стесняться! — выходят на кухню и поют песню. Однако цензура запретила подобный «позор» в советском фильме. Пересняли — показали в кадре мельком голые спины героев, а потом из ванной они уже выходят на кухню в чистых брюках, надевают рубашки, при полном параде.

«МЫ ЗА ЦЕНОЙ НЕ ПОСТОИМ…»

Вадим Трунин с самого начала предложил, чтобы слова к песне написал Булат Окуджава, но тот отказался — не было настроения. Однако, посмотрев отснятый материал, песню написал.

Булат Шалвович рассказывал: «Песню к кинофильму «Белорусский вокзал» я писал по заказу. Ко мне обратился режиссер Андрей Смирнов и попросил написать песню для его фильма. Мне хотелось выполнить его просьбу, и я стал пробовать. Далеко не сразу, но у меня появилась первая строчка: «Здесь птицы не поют, деревья не растут...» Появилась и мелодия. Ее я не собирался предлагать, я знал, что над музыкой к фильму работает замечательный композитор Альфред Шнитке. Но под эту мелодию мне было легче сочинять. Я приехал на студию. Был Смирнов, был Шнитке и еще несколько человек из съемочной группы. И стоял в комнате рояль. Я говорю: «Вы знаете, у меня вместе со стихами родилась мелодия. Я вам ее не предлагаю, но мне как-то легче под нее вам эти стихи исполнять». Очень робея и конфузясь перед Шнитке, я стал одним пальцем тыкать по клавишам рояля и дрожащим от волнения голосом петь. Пою, а они сидят все такие мрачные, замкнутые... Еле-еле допел до конца, говорил: «Ну, музыка, конечно, не получилась, но слова, может быть, можно...» Смирнов говорит: «Да, конечно, не получилась...» И вдруг Шнитке встает: «А, по-моему, даже очень получилась, спойте-ка еще раз». И тогда я, ободренный неожиданной похвалой, ударил по клавишам и запел уже смелее. И все стали подпевать, и когда допели, то оказалось, что песня всем понравилась».

Когда тот единственный дубль, в котором мужчины плачут, а медсестра нет, отсняли, оператор Павел Лебешев увидел, как звукооператор потихоньку вышел из студии с кассетой в руках. «Ну все, пошла в жизнь», — сказал тогда пророчески Лебешев.

ПАМЯТЬ СЕРДЦА

«Когда мы делали фильм, то не рассчитывали на такую долгую жизнь, — говорил кинорежиссер Андрей Смирнов пять лет назад. — Тридцать пять лет для картины — это очень много. У меня четверо детей, они смотрят «Белорусский вокзал», его помнят зрители, меня это просто удивляет и радует». Эти слова Андрей Смирнов может повторить и сегодня.

Исполнителей главных ролей «великолепной четверки» — Леонова, Папанова, Сафонова, Глазырина, — а также многих актеров, сыгравших в трогательном фильме «Белорусский вокзал» режиссера Андрея Смирнова, уже, к сожалению, нет в живых.

Но память о них жива в народе. И зрители, смотря в который уже раз «омытую слезами» картину, вспоминают любимых артистов с большой благодарностью и любовью.

«Мое поколение военное, — говорит Андрей Сергеевич Смирнов. — Поэтому ощущение победы для тех, кому повезло — у кого папа вернулся с войны, незабываемо совершенно. Ощущение на всю жизнь остается. Та была война за независимость. Чувство победы помогало нам жить. Мы смотрели на наших отцов как на богов».

Фильм был удостоен Главной премии на I Фестивале современной кинематографии в Карловых Варах в 1971 году.

По опросам независимых экспертов «Белорусский вокзал» входит в 100 лучших российских фильмов.