Как Мельник «рулил» Францией. Часть 2
СЕКРЕТЫ СПЕЦСЛУЖБ
«Секретные материалы 20 века» №10(370), 2013
Как Мельник «рулил» Францией. Часть 2
Валерий Нечипоренко
журналист
Санкт-Петербург
2269
Как Мельник «рулил» Францией. Часть 2
Константин Мельник

К Дебре пришли начальник французской полиции Вердье и глава военной разведки Гроссэ с идеей учредить в аппарате премьер-министра должность его представителя по вопросам безопасности, подразумевая, что это лицо координировало бы деятельность всех спецслужб. Кандидатом на этот пост оба назвали Мельника-Боткина, о профессионализме которого были прекрасно осведомлены. Дебре согласился и с самой идеей, и с предложенной кандидатурой, а де Голль утвердил назначение.


Часть 1   >

НИТИ ВСЕХ СЕКРЕТОВ

На практике получилось так, что Мельник стал посредником между президентом и силовиками. Свои указания Генерал передавал руководителям разведки и полиции через Мельника, который, в свою очередь, получал от тех доклады о планах и операциях возглавляемых ими ведомств.

Таким образом, в скором времени «советник по безопасности» стал одним из наиболее осведомленных лиц в республике, будучи в курсе всех ее секретов.

Позднее Мельник-Боткин не раз отмечал, что в годы «холодной войны» Франция вела себя весьма сдержанно по отношению к СССР, занимая, скорее, нейтральную позицию. Резидентура французской разведки в Москве состояла из 3–4 человек и присылала довольно скудную информацию: она попросту не имела возможности заниматься вербовкой, поскольку все 24 часа в сутки находилась под присмотром советских коллег.

Более подробные сведения об СССР Париж получал от американцев и западных немцев. При этом служба Гелена откровенно халтурила. Своей агентуры в Советском Союзе у нее не было. Всю информацию БНД получала от немецких военнопленных, возвращавшихся на родину.

Другое дело – американцы. Раз в месяц в Париж прилетал шеф ЦРУ Аллен Даллес. Прежде он чувствовал себя здесь вольготно и открывал двери всех правительственных кабинетов, что называется, ногой.

Но де Голль быстро поставил заокеанского гостя на место. Он отказался принимать Даллеса лично, переадресовав его Дебре. Премьер-министр, в свою очередь, пригласил на неофициальную встречу Мельника. Даллес и Мельник в конечном итоге нашли общий язык. В последующем глава ЦРУ, прилетая в очередной раз в Париж, первым делом направлялся к своему «французскому другу» для обсуждения конфиденциальных вопросов.

Иные отношения складывались с советской разведкой, которая действовала во Франции достаточно свободно. В советских представительствах в Париже только агентов КГБ было порядка ста. Французская контрразведка не имела возможности взять каждого из них «под колпак», хотя выборочная слежка, конечно, велась.

По сведениям, которыми располагал Мельник, советские агенты во Франции особенно преуспели в области военно-промышленного шпионажа. Похищенные ими чертежи и описания новых разработок принесли СССР баснословную экономию средств, но этот успех вместе с тем свидетельствовал об отставании советской науки и промышленности от западной модели. Как бы там ни было, но Мельник-Боткин считал возможным сотрудничество французских спецслужб с советскими, по крайней мере в той части, где интересы двух стран пересекались. Свои соображения он изложил в служебной записке, которую передал де Голлю.

Надо сказать, что Генерал относился с искренним уважением к великой стране, которую, впрочем, он предпочитал называть Россией, а не Советским Союзом, и не раз говорил, что Россия «выпьет коммунизм, как бювар чернила». Он был убежден, что без России единая Европа невозможна. Именно де Голль ввел в политический лексикон выражение «от Атлантики до Урала». Большие надежды на сближение двух стран возлагались на визит Никиты Хрущева во Францию, состоявшийся в конце марта – начале апреля 1960 года.

Правда, Москва повела себя довольно странно, вдруг решительно потребовав, чтобы на официальных мероприятиях не присутствовал Мельник-Боткин. Более того, в Матиньонский дворец привезли в качестве дара от советской делегации два ящика болгарского вина «Мельник». Приложенная записка гласила: «Попробуйте наш «Мельник», он лучше вашего». Намек был более чем прозрачный, притом что вино, на французский вкус, оказалось дрянным.

Загадка столь откровенной неприязни к координатору прояснилась лишь через пару лет, когда в Париже был арестован сотрудник представительства Франции в НАТО Жорж Пак – агент КГБ «Жюльен». В своих донесениях в Москву он сообщал, в частности, о том влиянии, которое имел в правительстве Мельник-Боткин, державший в своих руках нити всех французских спецслужб, а также поддерживавший контакты с ЦРУ, БНД и Ватиканом.

С подачи Лубянки Мельник трансформировался в умах кремлевских «старцев» в ярого антисоветчика, белогвардейца по убеждениям, врага, который якобы втихомолку настраивал де Голля против Советского Союза. Так и возник этот казус, который, впрочем, не помешал де Голлю принять своего советского коллегу на должном уровне.

В поездке по Франции де Голль пытался убедить Хрущева продолжить политику «оттепели» более активно, распространив ее на экономику. Он возил гостя на новые заводы, построенные с участием смешанного капитала, но у Хрущева на все был один ответ: «А у нас в Советском Союзе будет еще лучше!» И хотя итоги визита в целом расценивались как положительные, де Голль окончательно разочаровался в Хрущеве, назвав его хитрым мужичком, который так ничего и не понял. Что касается перспектив сотрудничества между французскими и советскими спецслужбами, то эта идея была похоронена.

АЛЖИРСКИЙ ТУПИК

Главной болью для Франции тех лет оставался Алжир.

Собственно говоря, Генерал и был призван к власти в надежде на то, что он сумеет усмирить восставшую территорию, где, наряду с коренным населением, проживали один миллион 200 тысяч белых поселенцев. Бросить их на произвол судьбы метрополия не могла.

Поначалу де Голль решительно выступал за Алжир в составе Франции. Но под влиянием последующих кровопролитных событий он пересмотрел свои взгляды и с осени 1959 года впервые заговорил о праве алжирцев на независимость, чем вызвал бурю возмущения среди военных, в том числе части генералитета.

Наиболее радикальные из оппозиционеров создали «Секретную вооруженную организацию» – ОАС, которую возглавил генерал Салан.

С начала 1962 года ОАС перешла к тотальному террору, жертвами которого становились не только алжирцы, но и французы – сторонники де Голля: сенаторы, депутаты Национального собрания, высокопоставленные полицейские, известные журналисты… ОАС имела своих осведомителей даже в президентском окружении, что позволяло ей планировать покушения на де Голля с использованием снайперов, заложенных бомб, даже собак-подрывников. В этот период на Генерала покушались более 10 раз (по другим данным, свыше 15 раз). История одного из покушений легла в основу широко известного романа Фредерика Форсайта «День Шакала».

Правительство приняло этот вызов и дало жесткий ответ. Для борьбы с ОАС в структуре внешней разведки СДЕСЕ был создан специальный 5-й отдел («Отдел противодействия»). Эжен Гибо, руководитель СДЕСЕ, начал по приказу президента охоту на террористов.

На основе информации, получаемой от внедренной в подразделения ОАС агентуры, прошли массовые аресты. При этом некоторые руководители ОАС погибли либо при невыясненных обстоятельствах, либо в результате «несчастных случаев». Практиковались похищения активистов ОАС, как и «литерные операции» по их физическому уничтожению.

Французские спецслужбы боролись и с теми, кто тайно снабжал алжирских повстанцев оружием. Так уж сложилось, что в этом «теневом» бизнесе преуспели западные немцы. С некоторых пор их суда начали взрываться в портах и в открытом море. Тех же торговцев, кто, несмотря на полученные уроки, продолжал заниматься поставками, находили мертвыми.

В марте 1962 года Франция и Алжир подписали Эвианские соглашения, по которым Алжир получал независимость. Надо сказать, что Мишель Дебре был верным соратником де Голля во всем, кроме алжирского вопроса. Не соглашаясь с новым курсом президента, Дебре не раз подавал в отставку, но Генерал не принимал ее. Однако после подписания Эвианских соглашений де Голль сам попросил Дебре покинуть Матиньонский дворец.

Сложил свои полномочия и Мельник-Боткин – координатор спецслужб, один из тех профессионалов, кто помогал де Голлю выйти из алжирского тупика и отвести от Франции угрозу гражданской войны.

КОЛЛИЗИЯ «ДВОЙНИКА»

Мельник-Боткин и в дальнейшем оставался одним из главных аналитиков и теневых руководителей французских спецслужб. На рубеже 70-х годов он поддерживал активные контакты с адвокатом Ватикана мэтром Виоле, которого называли в числе наиболее значимых агентов влияния в Западной Европе. Достаточно сказать, что старания этого юриста во многом ускорили франко-германское примирение. Мэтр Виоле стоял у истоков Хельсинкской декларации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Мельник-Боткин участвовал вместе с ним в разработке отдельных положений этого глобального документа.

Другой страстью Мельника стал литературный труд. После ухода из Матиньонского дворца он написал около двух десятков книг. Среди них – автобиография «Шпион и его век. Диагональ двойника», мемуары «Тысяча дней в Матиньоне», исследования «Современная разведка и шпионаж», «Шпионаж по-французски», «Агентство и комитет» (ЦРУ и КГБ), шпионский детектив «История измены». Он также снялся в фильме «Диагональ слона» в роли полковника КГБ.

Как издатель выпустил ряд бестселлеров, в том числе переведенную в России книгу Жиля Перро «Красная капелла».

Россию Константин Константинович впервые увидел в 1998 году, когда приехал на церемонию захоронения праха своего деда в Петропавловской крепости. Затем приезжал еще несколько раз. В Москве встречался с бывшими сотрудниками КГБ – генералом Сергеем Кондрашевым, когда-то возглавлявшим в этом ведомстве западноевропейское направление, и генералом Леонидом Шебаршиным, которого считал выдающимся разведчиком. Любопытно, что когда Мельник и Шебаршин впервые оказались визави, то оба узнали друг друга еще до того, как прозвучали их имена. Самоубийство Шебаршина стало для Мельника большим ударом.

На Лубянке французскому гостю показали музей КГБ, и он написал в Золотой книге посетителей: «Самая лучшая разведка в мире».

В своей автобиографии Мельник-Боткин поведал о том, что всю жизнь болезненно переживал коллизию «двойника». Для французских коллег он оставался русским. Для русских эмигрантов, которых часто встречал в парижском православном соборе Александра Невского, – французом. Сам же он, по его собственному признанию, «всегда чувствовал себя русским человеком за границей».


20 мая 2013


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8257991
Александр Егоров
929688
Татьяна Алексеева
763275
Татьяна Минасян
317639
Яна Титова
242539
Сергей Леонов
215369
Татьяна Алексеева
178387
Наталья Матвеева
174987
Валерий Колодяжный
169528
Светлана Белоусова
156979
Борис Ходоровский
154992
Павел Ганипровский
130451
Сергей Леонов
111883
Виктор Фишман
95531
Павел Виноградов
91978
Наталья Дементьева
91521
Редакция
84673
Борис Ходоровский
83116
Станислав Бернев
75659