СЕКРЕТЫ СПЕЦСЛУЖБ
«СМ-Украина»
Дело Сухомлинова. Шпионаж или интрига?
Олег Покровский
журналист
Санкт-Петербург
6100
Летом 1915 года грянул скандал, главным фигурантом которого стал бывший генерал-губернатор Правобережной Украины, а ныне военный министр всей Российской империи Владимир Александрович Сухомлинов! Представим себе, в разгар войны, которая именуется Второй Отечественной, столь высокопоставленный деятель арестовывается по обвинению в шпионаже. Если это обвинение соответствовало действительности, приходится признать, что германская разведка добилась поистине феноменального успеха. Но в том то и дело, что до сих пор неясно, стало ли «дело Сухомлинова» кульминационным эпизодом поединка российских и немецких спецслужб или же речь шла об очередной внутриполитической «разборке». ВЗЛЕТ ШАНТЕКЛЕРА Блистательная карьера Сухомлинова прежде всего объяснялась удачным для него стечением обстоятельств и лишь в очень незначительной степени достоинствами самого персонажа. Первый счастливый шанс выпал Владимиру Александровичу в 1867 году, когда после окончания Николаевского кавалерийского училища 19-летний корнет добился зачисления ни в обычную армейскую часть, а в императорскую гвардию. Служба в столице давала дополнительную возможность обратить на себя внимание высокого начальства, кого-либо из великих князей или даже самого императора. Однако с еще большим успехом аналогичных целей можно было добиться, став адъютантом при каком-нибудь штабе. И вот после окончания Военной академии Сухомлинов идет именно по этой стезе, добравшись, в конце концов, до должности адъютанта великого князя Николая Николаевича-старшего. И тут ему выпадает второй счастливый шанс. В 1877 году начинается война с Турцией и непосредственный шеф Сухомлинова становится главнокомандующим действующей армии. Место — лучше не придумаешь! С одной стороны это не передовая, где всегда можно погибнуть от шальной пули, а с другой — все время находишься на авансцене событий, крутишься среди людей, делающих историю, и в любом случае можешь быть уверен, что при очередной раздаче чинов и «крестиков» коллега-адъютант не забудет включить тебя в списки награжденных. Естественно, приходилось бывать и под пулями, причем, сталкиваясь с опасностью, Сухомлинов держался вполне браво, свидетельством чему стали полученные им орден Св. Георгия 4-й степени и золотое оружие «за храбрость». Другое дело, что будь он обычным армейским офицером, его ратные заслуги были бы оценены намного скромнее. Так или иначе, главнокомандующий своим адъютантом был доволен и по возвращении из похода назначил его на руководящую должность в Академию Генштаба. Для дальнейшей карьеры Сухомлинову требовалось побывать на строевой службе, и два года он действительно командовал павлоградскими драгунами, а затем (успев в промежутке побывать начальником офицерской кавалерийской школы) — 10-й кавалерийской дивизией. Были в составе этого соединения и гусары, форма которых настолько пришлась по сердцу Владимиру Александровичу, что на всех торжественных мероприятиях он предпочитал появляться в гусарском мундире и красных чакчирах (обтягивающих штанах). В молодости и зрелом возрасте подобный наряд смотрелся довольно эффектно, но по мере старения Сухомлинова подобное пижонство выглядело все более забавным, так что ехидные современники присвоили петушившемуся генералу прозвище Шантеклера (в честь петуха из модной в то время пьесы Э. Ростана). Сам Владимир Александрович предпочитал выступать под другими именами. Публиковавшиеся в печати статьи он подписывал псевдонимом Шпора, а литературные опусы создавал от имени вымышленного отставного ветерана Остапа Бондаренко. Большинство его творений представляли собой помесь публицистики с беллетристикой самодержавно-патриотической направленности. Что касается военно-теоретических работ, то примерно с сорокалетнего возраста он их не то что не создавал, но, похоже, и не читал. Хотя читать следовало бы… С 1899 года Сухомлинов снова служил при штабе и, начав с должности помощника, за пять лет поднялся до поста командующего Киевским военным округом. В Киеве — «матери городов русских» — он и приобрел поистине широкую известность, которая, впрочем, носила весьма неоднозначный характер. СЕДИНА В БОРОДУ — БЕС В РЕБРО …Эта классическая поговорка оказалась вполне применимой и к Владимиру Александровичу. С тех пор как скромно и незаметно скончалась его первая супруга — урожденная баронесса Корф, личная жизнь генерала частенько обсуждалась в тогдашней «желтой прессе». Свою вторую жену он отбил у директора института гражданских инженеров Корейши. Став госпожой Сухомлиновой, эта особа возглавила киевский Красный Крест, откуда пропали 60 тысяч рублей казенных денег. Внезапная смерть настигла ее в самый разгар финансового скандала, причем в обществе поговаривали об отравлении или самоубийстве. Но третий по счету брак «безутешного вдовца», бесспорно, затмил два предыдущие… Екатерина Викторовна Гошкевич считалась одной из признанных красавиц. Хрупкая и на первый взгляд беззащитная, на самом деле она обладала твердым характером, и целенаправленно охотилась за выгодными женихами. В юности Катенька работала машинисткой в конторе адвоката Рузского, где, по-видимому, и познакомилась с одним из богатейших полтавских помещиков — Бутовичем. Деньги, приемы, красивая жизнь — молодой супруг дал своей избраннице все, о чем она раньше только мечтала. Но аппетит, как известно, приходит во время еды. И когда однажды в театре пожилой генерал начал откровенно ухлестывать за годящейся ему во внучки 18-летней красоткой, эти ухаживания отнюдь не были отвергнуты. Возможно, получив вместе с первым мужем его деньги, госпожа Бутович теперь мечтала о власти. Учитывая, что с 1905 года Сухомлинов был не только командующим округа, но еще и генерал-губернатором Киевским, Подольским и Волынским, он фактически являлся хозяином всей Правобережной Украины. И теперь Екатерина Викторовна питала честолюбивую мечту стать в этом краю «первой леди»… Итак, «старый сатир и юная нимфа» нашли друг друга. Но им еще предстояло сломить сопротивление обманутого мужа. Тонкость ситуации заключалась в том, что для сохранения возможности второй раз выйти замуж Екатерине Викторовне требовалось, чтобы виновником разрыва признали ее мужа, а тот, разумеется, брать на себя вину не собирался. Публика затаив дыхание наблюдала за подробностями процесса. — Вот злой муж заключает Екатерину Викторовну под стражу в одном из своих поместий, но она чуть ли не босиком добирается в Киев к своему милому. — Вот Бутович, вооружившись дубиной, подкарауливает Сухомлинова, однако попытку нападения предотвращают генеральские адъютанты. — Вот, «внезапно» выясняется, что Бутович не только «терроризировал» свою супругу, но еще и сожительствовал с француженкой-гувернанткой мадемуазель Гастон. — Вот представители мадемуазель Гастон на суде предъявляют медицинскую справку о том, что их доверительница до сих пор (34 года!) является девственницей. Бутович проявил завидное упорство, но после того как лично император надавил на обер-прокурора Синода Лукьянова, брак все-таки признали недействительным, сохранив за обоими бывшими супругами право найти себе нового спутника жизни. Длительный и скандальный процесс (длившийся с 1908 по 1912 год) не оказал какого-либо негативного влияния на служебную карьеру Сухомлинова. Скорее, кажется, наоборот. В 1906 году он был произведен в генералы от кавалерии, в декабре 1908-го назначен начальником Генерального штаба, а еще через три месяца — военным министром. Еще до окончания бракоразводного процесса Владимир Александрович со своей пассией поселились в Санкт-Петербурге. Здесь у них появилось много новых знакомых. Хотя и старые не забывали… «КИЕВЛЯНИН» В ПЕТЕРБУРГЕ Начнем со старых. Александр Альтшиллер владел в Киеве несколькими предприятиями и, занимаясь самыми разными видами бизнеса, подрабатывал, в том числе и шпионажем в пользу Австрии. Собственно и сам он являлся австрийским подданным, что, конечно же, привлекало к нему внимание русских контрразведчиков. Судя по всему, с Сухомлиновым он сблизился, оказав ему помощь в судебном процессе против Бутовича. Затем, следом за генералом, перебрался в Санкт-Петербург, открыв в столице фиктивную контору «Южно-Русского машиностроительного завода». На самом же деле вместо машиностроения Альтшиллер сосредоточился именно на шпионаже, поскольку ценность Сухомлинова как источника информации резко повысилась. На германские спецслужбы работал двоюродный брат Екатерины Викторовны — инженер Николай Гошкевич, жена которого, к слову сказать, являлась любовницей другого немецкого шпиона Николая Веллера. С другой стороны не дремала и русская контрразведка, завербовав входившую в окружение четы Сухомлиновых Наталью Илларионовну Червинскую. Она приходилась двоюродной сестрой Бутовичу и именно с ее подачи во время бракоразводного процесса начал раскручиваться сюжет с француженкой-гувернанткой. Однако хотя Сухомлиновы госпожу Червинскую и подкармливали, но близко к себе не допускали. Из новых знакомых военного министра наиболее примечательной фигурой был бакинский нефтепромышленник Манташев. Судя по всему, он являлся любовником Екатерины Викторовны, периодически вывозил ее за границу, дарил дорогие подарки, но шпионажем в пользу кого бы то ни было, не занимался. Зато шпионажем в пользу Германии занимался еще один новый друг военного министра — отставной жандармский подполковник Сергей Мясоедов, который познакомился с четой Сухомлиновых в 1909 году — во время отдыха на водах в Карсбладе. Через два года Владимир Александрович добился возвращения Мясоедова на службу, и, хотя тот уже подозревался в сотрудничестве с немецкой разведкой, провел его на должность офицера, ведавшего в военном министерстве наблюдением за настроениями личного состава. В общем, окружение у Владимира Александровича было самое неподходящее для человека его уровня. Вдобавок ко всему молодая жена требовала денег на шляпки и драгоценности. Чтобы хоть как-то решить финансовые проблемы, Сухомлинов устраивал себе служебные командировки, выбивая из казны бешеные «прогонные». Застать его в Петербурге было очень трудно, и язвительные подчиненные за глаза прозвали своего шефа корнетом Отлетаевым. Другой способ подзаработать считался традиционным для высшего российского чиновничества. Сухомлинов являлся акционером или входил в правление различных коммерческих предприятий, обеспечивал их выгодными заказами от военного ведомства, и, разумеется, сам не оставался внакладе. Неудивительно, что, характеризуя сложившуюся ситуацию, лидер фракции «октябристов» в Государственной думе Гучков говорил: «Циничная беспринципность, глубокое нравственное безразличие и, наконец, женское влияние, которое цепко держало Сухомлинова в рабстве, — все это делало его легкой добычей ловких людей. Русский военный министр — в руках банды проходимцев и шпионов». Однако была и другая сторона медали… «КУЗНЕЦ БОГАТЫРСКОГО ОРУЖИЯ» До сих пор не выявлено никаких материалов, свидетельствующих о том, что Сухомлинов за деньги или поддавшись шантажу, поставлял информацию иностранным разведкам. Конечно, какие-то сведения окружавшие его субъекты могли выкрасть. Но вопрос о том, что именно они выкрали и какой ущерб это имело для России, пока также остается открытым. Оценивая же деятельность Сухомлинова в качестве военного министра, нельзя не признать, что она оказалась довольно плодотворной. Напомним, что в 1905 году Россия потерпела унизительное поражение в войне с японцами, которых ура-патриотическая пресса поначалу именовала «макаками». Естественно, многие европейские политики довольно скептически оценивали военную мощь империи Романовых. Однако в течение последующих девяти лет флот был фактически восстановлен, а сухопутные силы оказались перестроенными в соответствии с современными требованиями. Осуществлять эту перестройку как раз и пришлось тогдашним военным министрам — Ридигеру и его преемнику Сухомлинову. В армию поступали современные виды вооружений, создавались автомобильные и авиационные подразделения, в военно-учебных заведениях вводились новые программы, а солдаты и офицеры осваивали тактику ведения боя с массированным применением артиллерийского огня и пулеметов. Наконец, на смену престарелым и бездарным военачальникам приходили более молодые и способные. Когда в 1914 году грянула Первая мировая война, русские войска, по мнению союзников, «сражалась так хорошо, как только можно было надеяться». Даже считающаяся лучшей в мире германская армия не достигла на Восточном фронте каких-либо заметных успехов. А вот австрийцев и турок русские били в хвост и в гриву. Главным героем компании 1914 года пресса называла главнокомандующего великого князя Николая Николаевича-младшего, но, как достаточно образно заметил Сухомлинов: «Нельзя хвалить только богатыря и не похвалить кузнеца, приготовившего для этого богатыря оружие». «НОВОЕ ВРЕМЯ» ПРОТИВ «НОВОГО МИРА» Успехи, достигнутые в модернизации русской армии, существенно упрочили позиции Сухомлинова. Весной 1912 года в «Новом мире» Владимир Александрович выступил со статьей «Мы готовы». В ней он заверил всех, кто питает какие-либо враждебные замыслы, что «Россия хочет мира, но готова к войне». Далее он утверждал, что «в будущих боях русской артиллерии никогда не придется жаловаться на недостаток снарядов… военно-автомобильная часть поставлена в России весьма высоко. Кто же не знает о великолепных результатах аппаратов Сикорского, этих воздушных дредноутах русской армии!» Статья вызвала раздражение уже упоминавшегося Гучкова, который спал и видел себя военным министром. И вот в подконтрольной ему газете «Новое время» появились материалы о том, будто начальником контрразведки в России является агент «одной из соседних держав». В статье очень прозрачно намекалось на Мясоедова, а заодно наносился удар и по его покровителю — Сухомлинову. Мясоедов дрался с Гучковым на дуэли, затем судился и выиграл процесс о «защите чести и достоинства», но в отставку ему все-таки пришлось выйти, а о Сухомлинове начали шушукаться как о человеке, окруженном вражескими шпионами. Тем не менее Владимир Александрович еще держался, главным образом, благодаря поддержке императора. С началом войны он даже претендовал на должность Верховного главнокомандующего, но в конце концов так и не стал полководцем, оставшись на чисто административной должности военного министра. ПАДЕНИЕ В августе 1914 года Сухомлинов имел неосторожность походатайствовать о зачислении Мясоедова в действующую армию. Главнокомандующий Николай Николаевич-младший, видимо, сознательно согласился на эту просьбу, приказав взять нового сотрудника под наблюдение. Скорее всего, он рассчитывал, что Мясоедов попадется на шпионаже, а тогда можно будет «сковырнуть» и Сухомлинова. Во всяком случае, события развивались именно по такому сценарию. Правда, кампания против военного министра началась еще зимой 1915 года, когда выяснилось, что в армии катастрофически не хватает снарядов. Ответственность за «снарядный голод» вполне естественно и довольно логично возложили на Сухомлинова. Однако сделать его козлом отпущения еще и за поражения на поле боя было затруднительно, и тогда в обществе начали циркулировать слухи о том, будто в руки противника попали некие секретные планы нашего командования. Но по чьей же вине эти планы оказались у немцев и австрийцев? Грянула череда шпионских скандалов. Сначала на Северо-Западном фронте был арестован и повешен полковник Мясоедов, а чуть позже, на Юго-Западном, контрразведка выявила целую шпионскую сеть, организованную Альтшуллером и включавшую в себя нескольких родственников и «добрых друзей» четы Сухомлиновых. Очередь самого Владимира Александровича пришла 13 июня 1915 года, когда он был снят с должности военного министра. Через день против него начали следствие по обвинению в «противозаконном бездействии, превышении власти, служебных подлогах, лихоимстве и государственной измене». 29 апреля 1916 года Сухомлинова арестовали и поместили в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Пресса шумела, дело «изменника» лично курировали министры юстиции Хвостов и Макаров, но никаких серьезных доказательств его вины найдено так и не было. Спустя полгода Владимира Александровича посадили под домашний арест, а сам суд состоялся уже при Временном правительстве. Обвинения в государственной измене и лихоимстве отпали, но Сухомлинова все же признали виновным в неподготовленности армии к войне, приговорив его к бессрочной каторге с лишением всех прав состояния (сентябрь 1917 года). Впрочем, на каторгу престарелого генерала так и не отправили. Большевики перевели его из Петропавловской крепости в Кресты, а в мае 1918 года, как достигшего 70-летнего возраста, освободили по амнистии, приуроченной к Дню международной солидарности трудящихся. Сухомлинов решил не испытывать судьбу, поспешив выехать в Финляндию. А вот куда делась его жена — так и осталось тайной. Ясно лишь, что дожидаться своего престарелого супруга из тюрьмы она не стала: то ли вышла замуж за какого-то кавказского богатея (но не Манташева), то ли погибла в годы «красного террора». Сам же Сухомлинов доживал свой век в стане своих бывших противников — в Германии, где даже издал воспоминания, в которых нудно и многословно пытался доказать свою невиновность. Вопроса о том, каким образом он имеет возможность вести относительно безбедную жизнь, в этих мемуарах Владимир Александрович не касался. Хотя, с другой стороны, во время своего министерства, он вполне мог размещать на иностранных счетах деньги, полученные от русских промышленников в виде «откатов». Мздоимство, конечно, тоже порок, но, согласитесь, это ведь не тридцать шпионских сребреников?.. Вплоть до самой кончины, последовавшей в феврале 1926 года, экс-министра время от времени навещали чины немецкой разведки. Но и здесь также остается неясным — то ли они обсуждали какую-то прошлую совместную деятельность, то ли всего лишь использовали Сухомлинова в качестве «консультанта по русским вопросам»? Дата публикации: 6 февраля 2020
Постоянный адрес публикации: https://xfile.ru/~WLnoT
|
Последние публикации
Выбор читателей
|