Городок Херлесхаузен на границе между ГДР и ФРГ. Дождливое майское утро 1982 года. К пограничной полосе с двух сторон подъезжают закрытые автомобили. Со стороны ФРГ люди в непромокаемых плащах подводят высокого худого человека, поддерживая его под руки. Со стороны ГДР такое же количество агентов передают нескольких мужчин в капюшонах. Так состоялся обмен советского разведчика Алексея Козлова, ни разу не запятнавшего себя и не имевшего ни одного прокола в своей опасной работе, на 10 западно-германских шпионов и одного офицера из Южно-Африканской Республики.

Алексей Михайлович Козлов родился 21 декабря 1934 года в семье советских служащих в поселке Опарино (ныне Кировской области). Поскольку кроме Алексея в семье было еще четверо детей, с 2-летнего возраста его растили в Вологде бабка с дедом.

В 1943 году он поступил в вологодскую школу № 1, которую окончил с серебряной медалью. В школе его учителем немецкого языка был польский еврей Зельман Щерцовский. Затем поступил в Московский институт международных отношений, где совершенствовал знание немецкого и изучал датский язык. В дальнейшем он мог так же свободно говорить на английском, французском и итальянском.

Однокурсником Козлова был будущий первый заместитель министра иностранных дел СССР Юлий Александрович Квицинский. На последнем курсе института Алексея направили на практику в консульский отдел посольства Дании. После получения диплома (1959) пригласили на службу во внешнюю разведку.

ФРАНЦУЗ С САКСОНСКИМ АКЦЕНТОМ

Через три года Алексей Козлов выехал в командировку в Западную Германию. В ФРГ он оформил брак со своей супругой Татьяной, хотя поженились они еще в Москве. Супруга тоже окончила разведшколу и, по придуманной легенде, была немкой, невестой Алексея. Паспорта у обоих были фальшивые, но теперь они получили настоящие немецкие документы. В частности, Козлов стал Отто Шмидтом. Задача внедриться в немецкое общество была выполнена.

С сентября 1963 года Козлов находился в Алжире, который к тому времени стал уже независимым от Франции социалистическим государством. Первое правительство независимого Алжира возглавил Ахмед бен Белла. В его «тайный политический совет» входили деятели с троцкистскими воззрениями, среди них — швейцарцы.

Без знания французского языка Козлов устроился в архитектурное ателье, которое держали немецкоязычные швейцарские инженеры. Через их знакомства вышел на людей из высшего руководства Алжира. Благодаря этим знакомствам Козлов добыл в Алжире много по-настоящему ценной военно-политической информации и зарекомендовал себя как успешный разведчик. Мешал ему лишь приобретенный в Лейпциге саксонский акцент.

Однако в связи с беременностью жены Козлову пришлось покинуть эту страну. В 1964 году разведчик через Тунис, Голландию и Францию приехал в Западную Германию. В 1965 году Отто Шмидт и его жена переехали в Мюнхен, где после вторичной регистрации брака для легализации и рождения сына и дочери получили гражданство ФРГ, а липовые паспорта, изготовленные в мастерских КГБ, сожгли в печи.

Однако избежать казусов было трудно. Однажды в Европе Алексей с женой пошли на концерт Эллы Фицджеральд и Дюка Эллингтона: Алексей и Татьяна оба были фанатами классического джаза. И только устроились в первом ряду, как сзади раздался дикий вопль через весь зал:

— Лexa, иди к нам!

Оглянувшись на крик, Алексей увидел группу сотрудников советского посольства, а с ними корреспондента газеты. Со всеми был знаком еще по учебе в МГИМО.

Алексей сделал вид, что призыв к нему отношения не имеет, и шепнул жене:

— Тебе повезло, ты останешься и будешь смотреть. А я ухожу — может, и мне повезет.

И сбежал в пивную.

НАЧАЛЬНИК ХИМЧИСТКИ

В 1968 году Алексей и Татьяна прошли переподготовку в Москве и вернулись в Западную Европу. Теперь местом их постоянного проживания стал Брюссель, Там Отто Шмидт устроился чернорабочим в химчистку, сделал карьеру и получил гражданство. Уже через несколько лет, работая в Бельгии, он стал генеральным директором крупнейшей фирмы, а также руководил сетью химчисток. Выезжая в страны Западной Европы в качестве успешного предпренимателя, Козлов собирал ценную информацию по НАТО. Эту важную работу пришлось прервать из-за опасной болезни жены: Татьяна заболела раком, и ее не удалось спасти. После смерти жены в 1970-х годах Алексею пришлось оставить двух детей в СССР. Жизнь здесь показалась им настоящим кошмаром. Но ведь ко всему привыкают…

А разведчик Козлов продолжал колесить по кризисным точкам: теперь в поле его зрения были конфликты в Израиле и сопредельных арабских странах.

С 1974 года центром работы Козлова стал Иран, где он приобрел разветвленные связи в полиции и службе безопасности. Далее последовала работа в Иордании, Саудовской Аравии, Кувейте, Тунисе, Израиле. Разведчик много летал по всему миру, эти поездки обставлялись как коммерческие контакты по делам продажи техники для химчисток.

Алексей Козлов успешно добывал информацию также в Гонконге и на Тайване, с которым у СССР не было дипломатических отношений. Он был единственным советским разведчиком, работавшим в Португалии в период диктатуры. Как вспоминал впоследствии сам Козлов, он находился в заграничных командировках на протяжении 37 лет, во время которых посетил 86 государств.

УСПЕХ И ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Связь с Центром Козлов поддерживал через обычный радиоприемник, по которому раз в неделю слушал сообщения из Москвы. Он никогда не пользовался связными, так как считал это опасным. Свои сообщения отправлял через потайные ящики. Радиопередатчиком также не пользовался, радиста при нем не было.

За границей читал и писал только по-немецки, по-английски и по-французски. Понимал, что иначе в обиходе может выскочить русское слово. Даже сильно выпив, матерился исключительно на иностранных языках.

Когда в 1977 году советскую разведку заинтересовали тайные отношения со странами Запада, Козлов отправился в ЮАР и ее колонию, Юго-Западную Африку (Намибия). Многие белые в этом регионе говорили по-немецки, что помогало общительному и разговорчивому Козлову завязывать нужные контакты. Выполнял Козлов и секретные поручения советского руководства по взаимодействию с намибийской национально-освободительной организацией СВАПО, которая при участии советских военных советников вела вооруженную борьбу против ЮАР.

Но главное — следовало выяснить, действительно ли ЮАР вплотную подошла к изготовлению атомной бомбы. Требовалось также прояснить ситуацию с проведением тайных испытаний атомной бомбы и производством обогащенного промышленного урана в Намибии.

В финансовом и торговом центре Малави — городе Блантайре разведчику-нелегалу на вечеринке в ресторане удалось разговорить секретаршу директора завода, на котором в декабре 1976 года была собрана первая в Южной Африке урановая бомба.

Собранные Алексеем Козловым в ЮАР документальные подтверждения испытаний атомной бомбы в 1979 году (совместно с Израилем) дали Москве возможность склонить США и ряд государств Западной Европы к усилению режима международных санкций против ЮАР. Результатом работы Алексея Козлова стало объявление эмбарго ЮАР всеми странами, что в конечном итоге привело к крушению режима апартеида в 1994 году.

Таким образом, ЮАР стал первой в мире страной, которой пришлось отказаться от уже имеющегося ядерного оружия.

В ходе третьей командировки, уже в столице Намибии, Козлов заметил за собой наружное наблюдение. А 28 июня 1980 года, сразу по прилету в Йоханнесбург, его арестовала контрразведка ЮАР. Козлову предъявили обвинение в терроризме и посадили в тюрьму.

Сдал его, как считал сам Алексей Козлов, бежавший в 1985 году в Великобританию полковник Олег Гордиевский. Но по уточненным сведениям, его выдал другой советский «крот» – Владимир Ветров.

Статья «терроризм» по законам ЮАР лишала подозреваемого права на адвокатскую защиту и судебное разбирательство, запрещала любое общение с внешним миром и получение информации. В СССР об аресте Козлова долго не знали и пытались выяснить, что произошло с разведчиком.

УЗНИК

Два года Козлов находился в тюрьме контрразведки, а затем в центральной тюрьме в Претории. Сидел в одиночной камере, затем — в камере смертников, подвергаясь допросам и изощренным пыткам. Однажды был инсценирован даже его вывод на казнь. Однако за все время пребывания в тюрьме Козлов не раскрыл никакой секретной информации.

Протоколы допросов Козлова, который имел западногерманское гражданство, пересылались в ведомство по охране конституции ФРГ. Внедренный туда агент разведки ГДР смог переправить копии документов в Москву. Только благодаря этому каналу в Центре стало известно об участи разведчика.

1 декабря 1981 года премьер-министр ЮАР Питер Бота сделал заявление о том, что советский шпион Алексей Козлов находится в тюрьме Претории. После этого Козлов был признан политическим заключенным, и условия содержания улучшились. В мае 1982 года при участии разведслужб ФРГ была достигнута договоренность об обмене советского нелегала Козлова на арестованных в ГДР и в СССР западногерманских разведчиков.

Местом для обмена выбрали описанный в начале статьи пограничный переход в Херлесхаузене. Более десяти лет назад, а точнее, вечером 14 февраля 1969 года именно в этом месте уже производился обмен советского «крота» Фельфе на 21 западного шпиона, осужденного в ГДР, и троих западногерманских студентов, заключенных в тюрьму в Советском Союзе.

На этот раз обмен производился ранним утром. Алексей Козлов, вес которого в момент ареста составлял 90 кг, на день обмена весил 54 кг.

ПОД ГРИФОМ «СЕКРЕТНО»

После многомесячной медицинской реабилитации Алексей Козлов поступил на службу в центральный аппарат Первого Главного управления КГБ СССР. Проработав здесь с 1982 по 1986 год, вновь попросился в заграничную командировку на нелегальную работу. Продлилась она до 1997 года. Информация об этом периоде до сих пор является секретной. После выхода в отставку продолжал работать в Службе внешней разведки России, занимался преподавательской, консультативной и аналитической работой. Жил в Москве, был рассекречен в 2005 году.

Указом Президента Российской Федерации от 7 декабря 2000 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении специальных заданий, полковнику в отставке Алексею Михайловичу Козлову присвоено звание Героя Российской Федерации с вручением медали «Золотая Звезда».

Он умер 2 ноября 2015 года. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.