«Триколор» царства невежества
РОССIЯ
«Секретные материалы 20 века» №23(409), 2014
«Триколор» царства невежества
Валерий Колодяжный
журналист
Санкт-Петербург
2191
«Триколор» царства невежества
«Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

Современный человек существует в мире, переполненном информацией — живой и ежесекундно обновляющейся. Информация самого разного толка окружает живущего постоянно и повсюду. От этого потока не отгородиться, не укрыться и не спрятаться; никого он не может миновать. 

Более того, он формирует стиль поведения, оказывает влияние на мысли и поступки человека. Информационный вал оказывает воздействие и на собственно русский язык, столь претерпевший и так много утративший за предшествующее столетие. «Русскоязычные» — так, чтоб избежать неудобного слова «русские», с некоторых пор повелось называть наших соотечественников и соплеменников.

Может, имеет смысл взглянуть, какого же свойства русский язык нам преподносит нынешний информационный поток?

МАРТЫШКА И ОЧКИ

Для начала неплохо бы оговориться: приводимые ниже примеры почерпнуты из «новостных» передач отечественных каналов и, отметим особо, телевидения, представляющего культурную столицу. Чтобы не загромождать текст цифрами и не осложнять восприятие, дата того или иного эфира, как правило, опускается, но, смеем заверить, абсолютное большинство указанных случаев такие выходные данные имеет.

Итак, с чего бы начать? Впрочем, с чего ни начни — все будет к месту, все ляжет в точку! Хоть с этого: «Аэропорт Ржевка, основанный по указу Николая Первого». Чтобы вымолвить подобное, нужно кое-чего не знать. Скажем, не представлять, когда зародилась отечественная авиация и, соответственно, появились первые аэродромы, или же не ведать, в бытность на престоле какого императора это произошло. С русскими государями, со всеми этими бесчисленными Николаями и Александрами, а также их порядковыми номерами у нас полная беда; работники массмедиа разбираются в них с превеликим трудом, если вообще разбираются. И коль с царями столь ахово, то с царицами тем более, чему свидетельством «императрица Александра Романовна», хотя такой государыни русская история не знала. А уж в императорской семье, во всех великих князьях, княгинях и княжнах — тут и вовсе черт ногу сломит. Известно, например, что сын императора Павла великий князь Михаил состоял августейшим шефом русской артиллерии и потому его имя носит Михайловская артиллерийская академия. Однако с этим не согласны петербургские журналисты. У них своя версия, ибо они утверждают: Артиллерийский университет имени Михайлова! А уж кто там этот мифический Михайлов — дело сотое. Может, данное именование сделано в память самого Петра Первого, звавшегося Петром Михайловым и бомбардиром. Тут на подкрепу питерским приходит засадный полк в виде столичных коллег из некогда знаменитой телекомпании. После государственного разгрома весны 2001 года этот канал настолько повысил свой уровень, что, например, уверенно назвал знаменитый фальконетовский монумент «памятником Медному всаднику», почему-то отнеся при этом эпоху правления первого императора к XVI веку...

Не лучше у русскоязычных — причем опять-таки петербургских! — журналистов обстоит дело с отечественным искусством, например с изобразительным, в чем они предстали знатоками глубочайшими. С затаенным дыханием они поведали нам о знаменитом репинском полотне «Батраки на Волге». Стараясь не отстать, вторят им столичные собратья: полотно Василия Перова «Бобыль», похищенное злоумышленниками из зала Русского музея, эти журналисты назвали «картиной «Бобыль» художника Петрова». То есть, говоря прямо, и художника такого — по фамилии Перов, и холста его, именуемого «Бобыль», и самого русского слова «бобыль» эти виртуозы эфира не знают.

И поскольку со своими так, то не должно удивлять, что схожая ситуация с именами иностранными — скажем, «Джеймс Фонда», хотя на самом деле американскую актрису зовут Джейн (Jane), а Джеймс — имя и вовсе мужское. Но, видно, все иноземное находится за пределами интеллекта, иным не объяснить появление на петербургском телевидении некоего «бразильского языка», хотя в самой Бразилии говорят на португальском. А иногда и неважно, на каком языке звучит то-то и то-то; скоро вообще всякие зарубежные слова в России уголовно запретят, и тогда-то в том числе, слава богу, под санкции попадет сугубо петербургское выражение «вольтеры и слоновники».

Дабы не бередить кровоточащие раны, для настоящего обзора преднамеренно взяты примеры десяти-пятнадцатилетней давности, что перед нынешними телевизионными работниками открывает возможность возразить: это не мы, это предшествующее поколение! Хотя подобное объяснение совсем не означает, что нелепости изжиты, малоудачный период миновал и остался в прошлом.

Как бы не так! По сему невеселому показателю питерские журналисты держат безусловное первенство, и ныне эта малопочтенная эстафета бережно донесена ими до наших дней. Примеры? Да сколько угодно! Скажем, повествуя о летнем празднике Иоанна Предтечи, журналисты с Невы иерейский сан священника именуют «ерей» — причем данное словцо воспроизведено нами не со слуха, а из титров. Хотя все церковное для петербургских знатоков гомилетики и элоквенции мало чем отличается от сонма русских монархов или волжских батраков. Все это принадлежит к категориям сокровенным, подернутым тайной, недоступным воображению и не от мира сего, где особое место занимают «ученые», изобретающие что-то там несусветное, и некие «верющие», которые при всяком случае норовят совершить «крестный ход».

Хотя, казалось бы, не стоит так уж придираться. В конце концов, журналисты тоже люди. Они, как могли, учились в школе, худо-бедно оканчивали наши вузы, и с чего бы им после этого владеть русской грамотой и отличаться эрудицией? Однако справедливость требует отметить: профессиональный уровень московских работников телевидения заметно выше их питерских коллег. У них, в Останкине, подобных ляпов почти не бывает или таковые крайне редки. Причем у москвичей ошибки если и случаются, то чаще на уровне оговорок или носят попросту курьезный характер. Например, героя кинокартины «Живет такой парень» они вдруг назвали Колькой Снегиревым. Но Колька Снегирев — легендарный шофер с Чуйского тракта и герой песни Михаила Михеева. А любимый всеми Леонид Куравлев в знаменитой ленте предстает в роли Пашки Колокольникова (Пашка Пирамидон), тоже водителя грузовика. Попросту автор данного текста перепутал фильм с песней. В то же время столичным обозревателям трудно безошибочно комментировать случаи, связанные с петербургской топонимикой. Потому и называют они речку Смоленку — «Смолянка», а Разночинную улицу — «Распочинная», хотя последний случай свидетельствует не только о незнании Петербурга. Вообще-то, и москвичам не вредно помнить, что в прежней России было такое сословие — разночинцы. Но это высший пилотаж; подобные высоты и столичным титанам не по плечу, хотя Петербург все-таки можно бы знать. А то ведь что у них получается? Автомобиль, пробив «ограждение набережной Фонтанки, упал в Неву».

«А куда ж еще? — спросят нас — В Питере какая речка течет? Вот туда, стало быть, и упал!»

Нет, хоть мы и высоко оценили столичную школу репортажа, Москва тоже способна на многое. К числу ее творений относятся и поезд «сообщением Палермо — Сицилия», и «Ботанический залив», и русский инок-богатырь «Олябя» (вместо Осляби, героя Куликовской битвы или, значительно позднее, русского броненосца при Цусиме), и балетная Академия «имени Ваганова».

С другой стороны, петербургские имена в наше время неподвластны не только москвичам, но и кое-кому из нынешних жителей культурной столицы. В 1960-е годы были на ленинградском телевидении такие куклы — Телевичок (мальчишка-очкарик) и обезьянка Жаконя. И вдруг о них недавно вспомнили! Однако для сегодняшних специалистов питерского эфира это настолько глухая старина, что молодая журналистка неизвестное ей имя произнесла так: «Джаконя». Возможно, она спутала мартышку с Джокондой, что вряд ли. Скорее — с ванной джакузи: в отличие от Моны Лизы, это из современного обихода. Часто приходится слышать слово «эпицентр» в смысле: самый что ни на есть центр или такой центр, что центрее не бывает. Тогда как на самом деле эпицентр — это точка над центром (что справедливо для землетрясений), а перицентр, соответственно, под центром. Ничтоже сумняшеся, невские корифеи произносят: «улица Червленого Казачества» (вместо Червонного), «Гаспальская» улица — хотя последнее им действительно трудно, ибо происходит от имени эстонского городка Гапсаль, он же Хаапсалу. Иное вроде бы дело «Летушков» переулок (Лештуков). Правда, как выясняется, данный случай тоже непростой. Старое название этого переулка, ведущего к знаменитому театру и до сих пор носящего имя сталинского акына Джамбула, связано с памятью жившего здесь в XVIII столетии лейб-медика Лестока — фигуры политически заметной и в царствование Анны Иоанновны, и в правление Елизаветы Петровны.

Но то ли еще доносится до нас с жидкокристаллических и электронно-лучевых экранов! К примеру, слова «пироженое» (пирожное как аналог мороженому) или «асвальт» можно слышать едва ли не постоянно. Или такие выражения, как «близлежайший» или «озвучить», — это что? Похоже, первое связано со смешением двух правильных слов «ближайший» и «близлежащий». А термин «озвучить», которым нас столь усердно допекают со всех сторон, — сугубо технический, кинематографический и означает «придать видеоряду соответствующее звуковое сопровождение». Нынче это слово употребляют в смысле «огласить», «информировать». Возразят, что «озвучить» — это, дескать, утвердившийся разговорный оборот. Наверное, это так. Только с каких это пор средства массовой информации стали использовать разговорный язык вместо литературного? С не меньшим успехом и настоящий очерк можно было исполнить «разговорным» языком. Правда, его вряд ли бы тогда опубликовали, поскольку наша разговорная речь зачастую не подлежит печати.

Да-а… Непростое, оказывается, это дело — русская грамота. А для тех, кто в ней слабоват, все случаи непростые, какой ни возьми. Родной петербургской тележурналистике обязаны своими новыми «именами» и знаменитый композитор «Литс» (Ференц Лист), и «юнги Балтии» (Балтики), и «дизель-электронная» (дизель-электрическая) подводная лодка, и городской «почтам», и «стропила» парашюта, и российский флаг-«трикорол». А «мокрый дождь» может по праву считаться одной из вершин петербургского репортажа…

Ба! А ведь что такое «трикорол» — мы знаем! Это изображение государственного флага с перепутанными красной и синей полосами на рекламных плакатах, изготовленных в преддверии петербургского «саммита G-20» (сентябрь 2013 года). Положа руку на сердце, есть! Есть от чего «потчевать на лаврах» (питерское телевидение, его почерк)!

Однако из обители богов спустимся на землю и возьмем истинно народное дело — футбол. Здесь вроде бы не требуется знать классиков-композиторов или разбираться в русской живописи. Тут-то, спросят, что можно исказить? Оказывается, можно. Ведь в футбол играют во многих странах, в том числе и российские кудесники мяча. А потому и журналисты наши работают под стать отечественным футболистам. Желая сверкнуть эрудицией, они называют английскую команду «сборной Великобритании», забыв (возможно, данный материал готовила девушка), что, кроме Англии, в Соединенное Королевство входят также Северная Ирландия, Шотландия и Уэльс, на международные первенства выставляющие собственные футбольные сборные.

Было бы ошибкой думать, что только угрюмая математика неодолима для гуманитариев, кого в процессе овладения специальностью не понуждали брать производные, исследовать признак Вейерштрасса или зубрить интегралы типа Коши. Еще и география, как явствует из анализа телевизионных передач, из числа наук неприступных. Иными причинами не объяснить некоторые образцы отечественной тележурналистики, опять же по преимуществу петербургской. Ее блестящие экземпляры: «Охтенское» (Охотское) море или «Калерия». Действительно, с этих пор долго может Карелия сниться. А повествующий о дальневосточном море, видимо, полагает, что оно плещется где-то неподалеку, в Питере. И похоже, мастера синхронов и стэнд-ап’ов попросту не слышали некоторых топонимов, представляющихся им настолько диковинными, что вынуждают произносить «Стрельня» или город «Архангель». Что же касается «антарктического побережья Канады», то, надо думать, таковое существует только в воображении наших телевизионщиков. Капитально сказано, или, по выражению зубров питерского телевидения, так, словно «отлито из мрамора»! Впрочем, известно давно, еще от госпожи Простаковой, что география («еоргафия») — наука не дворянская и Митрофанушкам ни к чему.

Извозчик и сам знает, куда везти.

Уж если пенять журналистам, то не стоит упускать из виду, что не сами же они прокрались в кадр. Ведь кто-то их отбирал, кто-то посчитал их годными для широковещательной работы. И понятно, что этот «кто-то» эрудицией не превосходил своих сотрудников. Эта вертикаль и подбирает себе подобных — таких, к примеру, кто не видит различия между великим просветителем и вольером (со слоном). А уж разобраться в промилле или что вокруг чего вращается, во временах и часовых поясах — для этого недостает образования и законодателям.

И не след нам выискивать такое лыко, чтоб еще вставить в эту строку.

КАК ПРОЙТИ В БИБЛИОТЕКУ?

Большую роль в формировании сознания и грамотной русской речи играет окружающая среда и, в частности, реклама. Какова она — нынешняя, являющаяся важным элементом городской среды? Вот, к примеру, широко известный сетевой магазин. У этого торгового заведения своя оригинальная вывеска — стилизованное изображение старинной монеты 1870 года достоинством в полкопейки — так и обозначено: «1/2 копейки». И надпись: «Полушка».

Для начала укажем, что слово «копейка» на изображенной монете писалось не через «е», а через «ять». Но не это главное. Суть в том, что полушка — это не половина, а 1/4 копейки, тогда как полукопеечная монета именовалась деньгой. И полушка — это полденьги.

В последнее время появилось заметное число вывесок в старой орфографии и, в частности, с упомянутой буквой «ять». Известно, что сия устаревшая литера читалась как «е», а писалась вроде мягкого знака с горизонтально перечеркнутой осью. Но пытающимся использовать эту букву сейчас, похоже, не до таких тонкостей. Сплошь и рядом путают они «ять» с твердым или мягким знаком. В результате надпись «Придворная Певческая Капелла», сделанная в стиле ретро, получается исполненной на болгарский лад: «Пъвческая». И данная несуразица красуется в одном шаге от Зимнего дворца и Эрмитажа — сердцевины отечественной и мировой культуры! В 2013 году по Петербургу расклеивались плакаты «400 лет роду Романовых». Их сочинял автор, не представляющий, чем отличаются род Романовых, берущий начало в XIV веке, и царственный дом Романовых, утвердившийся на русском престоле гораздо позже, в 1613 году. И коль так в центре, то что говорить о периферийных шедеврах вроде «Пироговая» или «Пироги ручной работы».

Летом 2014 года в Петербурге прошло шутовское мероприятие под названием «День Достоевского» — по степени своей чудовищности нечто ужасающее. Похоже, великий писатель, мыслитель и страдалец становится чем-то вроде Halloween’а, с тыквой Джека и прочей бесовской фурнитурой, призванной пугать добрых людей. Среди всей вакханалии и чертовщины было разыграно театрализованное представление, где актер, воплощавший образ Семена Мармеладова (пошатывающийся, с опорожненной бутылкой в руке), приставал к прохожим: «Изволили вы ночевать на Неве, в сенных бараках?» Молодой человек, артист — изволил бы на досуге полистать великий роман, что ли? Или хотя бы заглянуть в словари, утверждающие (Даль), что барак — это легкое строение для размещения войск или рабочих. То есть барак — строение для людей, и он не может быть сенным.

Но если не барак, тогда что? Об этом нетрудно узнать от самого титулярного советника. Достаточно раскрыть том Достоевского и просто прочитать то место, где Мармеладов произносит данную фразу, только говорит-то он о сенных барках! Не бараках, а барках — сплавных плоскодонных судах, средь которых были и сенные, где как раз и случалось спать Мармеладову.

Последние годы показали, что значительная часть нашего населения, предпочитает нормальным полноценным названиям аббревиатуры: СССР, ВДНХ, РСФСР, НКВД, ВЦСПС, РВСР, КПСС, ВЧК, ВЛКСМ, УССР… Их сердцам ближе ВУНЦ, СИЗО, ГДСФ, ГУМЗ, НИО ВАГШ, ХЭУ, МКФ, ГУСК, РСУ ВО РЖУ, РГПУ, ЭЧЗ, ФГБУ… Не знаю, что означают эти и другие сокращения, зачастую неблагозвучные, в коих обезличен русский язык! Потому и сама страна, Родина — уже не Россия, а некая «РФ», хотя подобные буквы не предусматриваются Конституцией.

Да что им Конституция!

Очень многое в жизни определяет материальный мир, истинное обиталище человека. Но поскольку этот мир отчасти сам человек и создает, особенно в городах, то подчас он полон несуразностей. Например, во дворах Университета имени Герцена стоят памятники Бецкому (бюст) и Ушинскому. И надо отметить, оба монумента здесь, в педагогическом вузе, уместны. Только где Герцен? Его нет… Или в подземном вестибюле станции метро «Кировский завод» стоит бюст Ленина. С какой стати — Ленина? Почему не Кирова, ведь завод носит его имя?

Памятник полководцу Говорову стоит подле Нарвских ворот. Возможно, кому-то это нравится, но в городе имеется улица, носящая имя выдающегося военачальника, и там, казалось бы, место маршальскому монументу. Установку памятника рядом с Триумфальной аркой, являющейся доминантой не только площади, но и всей Нарвской Заставы, вряд ли можно признать удачной. Этак и на Дворцовой площади можно водрузить чье-нибудь изваяние. Но известно, как отнеслись горожане даже к временному дощатому балагану, что под видом катка сколотили впритык к Александровской колонне.

В одном из репортажей питерского телевидения промелькнуло выражение «здания Сенада и Синода». Известно, что в помещениях «Сенада» размещается Конституционный суд. А что в Святейшем синоде? Там, помимо Синода, с недавней поры функционирует ФГБУ — «Президентская библиотека имени Ельцина». Что такое ФГБУ, пусть гадают, кому охота. Но библиотека, даже в кавычках, все же, казалось бы, культурное учреждение. Как, спрашиваете, в нее попасть? Очень просто. Ознакомьтесь-ка прежде с правилами свободного посещения открытых мероприятий этого заведения:

«…6. При первом посещении с целью записи в Президентскую библиотеку посетителю следует обратиться к сотруднику отдела обслуживания пользователей… После беседы с ним, ознакомления с временными правилами записи, предъявления необходимых документов и заполнения анкеты читателя посетитель получает разовый электронный пропуск на вход в здание Президентской библиотеки в бюро пропусков.

7. После получения разового электронного пропуска посетитель следует на пункт записи читателей.

8. На пункте записи читателей впервые пришедший посетитель… проходит собеседование с сотрудником отдела обслуживания пользователей, о чем делается отметка в журнале первичных посещений. После проверки личных данных и заполненной анкеты читателя посетителю выдается демонстрационный электронный читательский билет…

9. После ознакомления с информационными ресурсами Президентской библиотеки пользователь может обратиться на пункт записи читателей для оформления заявки на выдачу именного электронного читательского билета… в течение двух рабочих дней.

10. Последующий доступ читателей на территорию Президентской библиотеки осуществляется по именному электронному читательскому билету и разовому электронному пропуску, выдаваемому в бюро пропусков.

11. Именной электронный читательский билет дает право его обладателю… посещать открытые мероприятия… по предварительной записи и при наличии свободных мест».

Недюжинный, поистине нерядовой талант стоит за приведенными строками!

Может сложиться ошибочное впечатление, что данные кондиции составлял человек, не только не искушенный в области письма, не только не пользовавшийся услугами отечественных библиотек (в том числе и Президентской), но попросту не знающий русского языка. Во всяком случае, что такое синтаксис, одаренный автор, похоже, вообще не слышал — видать, не в тех академиях образование получал. В ином случае мы бы не видели оборотов, вроде «пропуск на вход в здание… в бюро пропусков», «на выдачу читательского билета… в течение двух рабочих дней». Да и вообще, приведенный выше регламент напоминает скорее условия этапирования контингента на пересыльный пункт (собственно, так и пишется: «посетитель следует на пункт») или санпропускник, но никак не в библиотеку! Причем не абы кто, не просто посетитель! Грозные правила указывают, кто может быть допущен «на территорию» чудесной библиотеки. Это либо направленный какой-либо организацией, или предъявивший диплом доктора наук. То есть ученому-кандидату, вузовскому преподавателю — будь он хоть доцент, хоть профессор или стипендиат различных премий, включая Нобелевскую (нобелевских лауреатов отчизна не жалует особо), — путь в эту удивительную «библиотеку» заказан!

И все же здесь явно чего-то недостает! Но чего именно? А вот: кажется, упущен вопрос огнестрельного оружия — ведь речь-то о библиотеке!

Хотя нет, не упущен! В конце обширного свода правил значится, что камеры для сдачи и хранения огнестрельного оружия в Президентской библиотеке не имеется. Данный факт попросту обезоруживает: как так?! в библиотеке! — и отсутствует надлежащая точка прицеливания?!.

Сомнительна же слава иметь библиотеку с такими правилами «открытых мероприятий», с таким пониманием свободы. И неудивительно, что, создавая библиотеки подобного ранжира — с часовым при входе, с пропускным режимом, — наше государство наносит ущерб отечественной культуре, причиняет вред общественному сознанию, отталкивает людей от библиотек и вообще от национальной культуры.

Результат этого процесса налицо и мизерной долей показан в предлагаемом очерке.

Но… Не надо притворяться записным гуманитарием и строить умную физиономию. Обойдемся и без сложносочиненных! Библиотека-то, она, конечно, библиотека, только ведь разборчиво написано: «Президентская». То есть вроде бы и библиотека, да не простая. Это означает, что данное учреждение не место, где, видите ли, царит книга, а нормальный режимный спецобъект, состоящий в ведомстве ФАПСИ или ОГПУ, что, в сущности, одно и то же.

Все это в совокупности — и «трикорол», и «пироговая ручной выработки», и композитор «Литс», и спецбиблиотека — создает мертвящую среду, царство невежества, в котором живем ныне все мы и законам коего волей-неволей подчиняемся. Но это так, поскольку мы будем и далее исповедовать, как выражался Достоевский, философию среды. Однако если следовать нормам христианской, нравственной философии, данное убожество можно и должно преодолеть.

На это одно только и приходится уповать.

Больше не на что.


15 октября 2014


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847