Казак из княжеского рода
РОССIЯ
«СМ-Украина»
Казак из княжеского рода
Андрей Блануца
кандидат исторических наук
Киев
4121
Казак из княжеского рода
Дмитрий Байда-Вишневецкий

Мифологизированный образ князя-казака Дмитрия Байды-Вишневецкого, запорожского атамана и поборника православной веры, овеян славой героя. А его внук по линии брата (собственных детей у Байды не было) Ярема-Михай Корибут-Вишневецкий, один из крупнейших магнатов-землевладельцев на восточных территориях Речи Посполитой, коронный гетман, доброй славы за свои деяния не нажил!

Если Байда истекал кровью и страдал за православную веру будучи подвешен на турецком крючке, то почти что через столетие Ярема топил в крови восстание православных казаков. Два Гедиминовича (Ольгердовича), представители могущественнейшего княжеского рода Восточной Европы не знали наверняка, что попадут в историю, что биографии их будут внимательно изучаться многими поколениями исследователей…

КНЯЗЬ-АТАМАН

А все началось в далекие времена, когда на исторической авансцене появилась новая мощная сила, породившая новый общественный класс — казачество. Впервые появление на украинских землях казаков письменные источники зафиксировали в конце XV столетия. В следующие века уже ни одна летопись или хроника не обходились без упоминаний об их бурной и неоднозначной деятельности.

Численность казаков постоянно возрастала, они сплачивались в разнообразные воинские отряды, что подразумевало появление соответствующих органов управления. В их основу были положены традиции военно-политического объединения запорожцев — кош. И кому если не Байде было знать, как строить Сечь и организовывать успешные походы против татар и турок. Многие исследователи казацкой истории небезосновательно считают, что именно он и являлся основателем первой Запорожской Сечи на острове Хортица.

Отец будущего казацкого атамана Иван Михайлович Вишневецкий был старостой ейшинским и ворчинским (1533 год), позднее старостой пропойским и чечерским. Мать — Анастасия Семеновна Олизаровичивна — приходилась внучкой по матери князю Константину Острожскому.

О детстве Байды не осталось, к сожалению, никаких упоминаний. Вероятно, будучи сыном влиятельного князя и члена правительства, он получил неплохое образование, возможно даже, что учился за границей.

Впервые Дмитрий Байда-Вишневецкий упоминается в источниках, датируемых 1545-м годом. Известно, что полутора десятками лет раньше он осуществил свои первые походы во владения Османской империи. Затем, как сын одного из членов королевского правительства, занимал должности черкасского и каневского старосты.

Тем не менее, Байда был первым из представителей польской аристократии, кто в своей деятельности опирался на запорожское казачество. Управляя территорией, на границе с которой и зародилось казачество, своей главной обязанностью он считал защиту южных границ государства. Кроме того, к активной борьбе с ордами степняков вельможу «звала» и трагическая судьба его двоюродного брата князя Федора Вишневецкого, все семейство которого в 1549 году попало в татарский плен. Через четыре года после этого Байда отправился в Турцию освобождать своего кузена. К сожалению, о его шестимесячном пребывании в Порте практически ничего не известно…

В Польше никто не верил в счастливое возвращение Вишневецкого из Турции. В самом деле, следовало быть очень смелым человеком, чтобы решиться на такую поездку. К тому же не раз в грозных письмах к польскому королю султан требовал подвергнуть наказанию украинского князя за расправы с ордынскими грабителями.

Возвратившись из Турции, Дмитрий Байда-Вишневецкий удостоился аудиенции короля под Люблином, после чего был назначен «стражником» на Хортице. На протяжении 1555 года он заканчивал укреплять тамошний замок (Хортицкую Сечь), тщательно готовясь к будущим стычкам с татарами.

СЛУГА ЦАРЮ

Планы укрощения крымской орды были на руку и московскому царю. Вполне вероятно, что Байда, возвратившись из Порты, представил северному властителю (через донских казаков или московских пограничных воевод) проект общей борьбы против хана.

В сентябре 1556 года, убедившись после успешных операций против ордынцев в стремлении московского правительства поддерживать запорожское казачество, Вишневецкий отправил официальное посольство в Москву. Еще одно официальное посольство от князя прибыло в стольный град через месяц. Его, как и первую неофициальную делегацию, возглавил Михаил Еськович. Именно второй приезд Еськовича должен был засвидетельствовать решение украинского казачества перейти на службу к московскому царю Ивану ІV Грозному.

Учитывая поддержку Московии и организационное укрепление днепровского казачества, Байда считал возможным дать генеральный бой крымскому хану. Именно в связи с этим он обратился за помощью и к польскому королю. Однако казацкий посланец Захарко не только не получил ответа от Сигизмунда-Августа, но и был задержан им до окончания работы Варшавского сейма.

Вместо него, Сигизмунд-Август послал в Сечь «дворянина» Василия Шишковича для прояснения обстановки. В конечном счете, король так и не откликнулся конкретными действиями на предложение Байды и его просьбы о помощи. Сигизмунд-Август, конечно, не мог решиться на подобный шаг, поскольку боялся обострить отношения с Портой, никогда бы не простившей разгрома крымского хана. Вот почему, в одном из писем, польский король не только благодарит Дмитрию Байду-Вишневецкого за строительство крайне необходимого Хортицкого замка («такая услуга приемная есть»), но и обращает внимание князя на то, дабы там не собирались «лихие люди, которые будут вредить панствам нашим».

В октябре 1557 года крымский хан Девлет-Гирей І совершил новый поход на Сечь, собрав крымских татар, ногайцев, а также турецкие и молдавские войска. Байда со своими казаками вынужден был покинуть Хортицу и отступить к Монастырскому острову. Со временем он перебрался в Черкассы и Канев, откуда спрашивал московского царя: «Что ему делать дальше?». По распоряжению Ивана Грозного князь, оставив свои владения, выехал в Москву. Уже в ноябре 1557 года Байда «целовал государю крест, что Ему служит царю и большому князю во веки».

Получив от Ивана Грозного «город Белев» с большими земельными наделами (неподалеку от Москвы), украинский князь не спешил с устройством нового хозяйства. В декабре, возглавив вооруженный отряд, он выступил на защиту окраин Московского государства от татар. В течение 1559 года Байда дважды ходил под Азов, воевал в понизовье Дона, под Керчью. Правда, после втягивания Москвы в Ливонскую войну 1558-1583 годов действия русских войск в Северном Причерноморье стали менее активными, вследствие чего князь Вишневецкий действовал в данном регионе фактически самостоятельно. Однако это не сказалось на эффективности борьбы с татарами!

В апреле 1562 года Байда прибыл в Москву, чтобы склонить Ивана Грозного к продолжению антиосманской борьбы. Однако, в силу сложившейся военно-политической обстановки, царь стал противником войны с Крымом. С другой стороны, самостоятельные действия Вишневецкого тоже не импонировали Ивану Грозному, и он вскоре отозвал украинского князя из Северного Кавказа за то, что «учел жить в Черкассах не по приказу». Байда вместе со своим отрядом перебрался сначала в Запорожье. Здесь, остановившись на Монастырском острове, он получил разрешение короля Сигизмунда-Августа вернуться в Польшу.

Тем не менее, Байда колебался. Он решил возвратиться в Москву, где пробыл до апреля 1562 года, после чего царь отправил его в понизовья Днепра для борьбы с татарами и литовцами. В конце июля Ивану Грозному поступила весть, что князь Дмитрий Байда-Вишневецкий перешел вместе со всеми своими казаками на сторону польского короля. Можно лишь вообразить, что происходило с русским монархом, в характере которого на это время произошли кардинальные изменения.

СМЕРТЬ НА КРЮКЕ

В декабре 1562 года Байда вместе с польским вельможей Ольбрехтом Ласким прибыл на Любельский сейм. Его новый товарищ — авантюрист и искатель приключений, подбил князя на казацкий поход в Молдовию. Тем не менее, неожиданно Вишневецкий отступился от Лаского, надеясь, вероятно, самостоятельно получить тамошнюю корону. Но на этот раз удача изменила казацкому атаману. Его отряд угодил в ловушку и был разбит, а сам Байда, попал в плен и в цепях отправился в Турцию.

Обстоятельства смерти украинского князя польский хронист Мартын Бельский описывал следующим образом: «Вишневецкий и Пясецкий были сброшены с башни на крючья, вмурованные в стены возле морского залива по дороге из Константинополя в Галату. Пясецкий умер немедля, а Вишневецкий, зацепившись ребром за крюк, прожил в таком положении три дня, пока турки не убили его из луков за то, что ругал их веру».

Это сообщение полностью согласовывается с известной песней о том, как:

«В Царьграде, на рыночку,
Пьет Байда мед-горилочку...»

Другой современник Дмитрия Байды-Вишневецкого — Бартош Папроцкий, констатировал: «Волохи взяли Пясецкого изменой вместе с Вишневецким и отправили в Турцию, там замучили их страшной смертью. В Царьграде над морским заливом, который тянется до Галаты, были поставлены две виселицы, одна над другой, на нижней были закреплены два растопыренные крюка (похожие на вилы), а на верхней — только гайка, к которой была привязана веревка. С помощью веревки подняли Пясецкого и быстро спустили из верхней виселицы на нижнюю, он, падая, зацепился ребром за крюк, истек кровью и скоро умер, так как перевернулся головой вниз. Подобной казни подвергли и Вишневецкого, но он, зацепившись ребром за крюк, перевернулся глазами вверх, а потом жил еще три дня, пока неверный не застрелил его из лука, поскольку Вишневецкий проклинал Магомета и его веру».

Украинский князь Дмитрий Иванович Байда-Вишневецкий принадлежал к господствующему классу Польско-Литовского государства. Но в тяжелые для народа времена он, как в свое время и князь Пожарский в Московии, боролся с его врагами. Всю свою жизнь князь не чурался казацкого образа жизни, и по праву считался среди казаков атаманом.

ДУШИТЕЛЬ «ЧЕРНИ»

Другую судьбу избрал себе еще один очень влиятельный в Речи Посполитой князь из рода Вишневецких — Ярема. Этот амбиционный деятель был сыном овруцкого старосты Михаила Вишневецкого (двоюродный племянник Байды) и молдавской княжны (господаривны) Раины Могилянки, которая, в свою очередь, приходилась двоюродной сестрой знаменитому киевскому митрополиту Петру Могиле.

Рано осиротев (его отец погиб в 1615 году, а вскоре скончалась и мать), Ярема воспитывался опекунами в католическом окружении. Позднее учился в Львовской иезуитской коллегии и овладевал «семью свободными науками» в католических университетах Рима, Падуи и Болоньи.

Девятнадцатилетним юношей Ярема объявил о своем переходе в католичество. При этом он пренебрег клятвой, которую давал умирающей матери: по легенде, Могилянка перед смертью заповедала страшной клятвой, чтобы Ярема не отрекался от веры предков...

Наследник обширных владений на левом берегу Днепра (с центром в Лубнах), один из богатейших магнатов Речи Посполитой, Вишневецкий-младший принадлежал к последнему поколению украинских вельмож, которые еще ощущали за собой голос династической крови и моральное право властвовать над Украиной.

Тем не менее, настоящее отношение князя Яремы к идеалам Речи Посполитой колоритно иллюстрируется эпизодом 1647 года, когда задели его честь, и гордый заднепровский властитель окружил четырехтысячным войском святыню польского парламентаризма — Посольскую Избу, готовясь рубить каждого, кто пойдет поперек его воли, «даже самого короля». Этот скандал, к счастью поляков, удалось уладить только благодаря усилиям посредников.

Вместе с другими магнатами для сохранения своего положения в государстве Ярема выступал против правительственной политики централизации. А в своих заднепровских владениях он был сам себе и королем, и судьей, и Богом...

Как ревностный католик Ярема активно участвовал в польско-русской войне 1632-1634 годов и жестоком подавлении казацко-крестьянских выступлений под предводительством Павла Бута (1637 год) и Якова Острянина и Дмитрия Гуни (1638 год). Начало нового и самого мощного восстания 1648 года, которое он сам расценивал как бунт неблагодарной черни, не на шутку разозлил князя Вишневецкого. Тут следует отметить, что к категории «чернь» с точки зрения «гонористого» князя мог попасть кто угодно.

Эти события застали Ярему в Лубнах. Вскоре, переправившись через Днепр в районе Любеча, он объявил свое военное кредо солдата: «Если Хмельницкий и его гультяйство после уничтожения кварцяного войска и угона в плен гетманов добьется своих требований и останется при давних вольностях — я в такой отчизне не хочу жить. Так как же и в самом деле нам лучше вымереть, чем над нами воцарится поганство и гультяйство».

ПРОКЛЯТИЕ МОГИЛЯНКИ

Как писали очевидцы тех событий, кровавый марш шеститысячной армии Вишневецкого, сметая на своем пути «виновных и невиновных», пролег через Овруч, Житомир, Бердичев, Константинов и Збараж до Чолганского Камня, где собиралось коронное войско. Князь считал себя мстителем, каравшим повстанцев за жестокий террор над поляками и евреями. Ответом на его действия стала крестьянская война, когда ураган слепой ненависти темного простонародья упал на головы католического духовенства, шляхты и евреев-арендаторов. Воспитанный же в трех европейских университетах добрый христианин и образцовый рыцарь Ярема ответил на него еще более жестокими и бессмысленными расправами.

Ярема особенно «отметился» в боях 1648 года под Махновкой (ныне село Комсомольское Козятинского района Винницкой области), Пяткой (сегодня — село Чудновского района Житомирской области) и Староконстантиновом, где ему приходилось сражаться против казацкого войска, возглавляемого Максимом Кривоносом. Сажая на колы, подвешивая на виселицах, рубя головы, руки и выкалывая глаза всем, кого лишь заподозрили в сочувствии к казакам, Ярема прошел через города Вчорайше, Погребище, Немиров и Прилуки. Дабы укротить «мерзенную чернь», он не останавливался ни перед какими репрессиями.

После Пилявецкой битвы 1648 года князь вместе с преданным ему войском отбыл во Львов. Летом следующего года за свои военные и карательные заслуги Ярема получил высочайший в условиях войны титул коронного гетмана. Вскоре князь прибыл в свое родовое имение, и одновременно неприступную крепость — Збараж, где и расположился лагерем, успешно отбивая один за другим штурмы казаков Станислава Мрозовицкого. Отважный казацкий полковник погиб под стенами Збаража в одном из боев и под именем Морозенко был воспет в одной из популярнейший песен-дум казацко-героического цикла («ой Морозе-Морозенку, знаний ты козаче, за тобой, Морозенку, вся Вкраина плаче»). Главным же с польской стороны героем этой месячной осады стал, разумеется, не кто иной, как Ярема Вишневецкий.

Отбив все приступы, Ярема пошел на соединение с войском новоизбранного польского короля Яна Казимира и уже вместе с ним одержал победу в Белоцерковской кампании.

Во время наступления на украинские земли польских войск после битвы при Берестечко Ярема неожиданно занемог. Никто не мог назвать причину столь скорой болезни. До того дня князь слыл здоровяком, крепким и закаленным в походах воином. Но вот он лежал на одре — разбитый лихорадкой, и умирал на глазах верных солдат…

Смерть настигла его на 39-м году жизни в польском военном лагере в городке Паволоч.

Вот тут-то и начинает закрадываться мысль: а не осуществилось ли проклятие умирающей Могилянки? Ведь, в самом деле, Ярема еще был полон сил и ушел к своим знаменитым предкам преждевременно. Отметим еще, что Ярема был предпоследним по мужской линии представителем рода Вишневецких, и после себе оставил лишь одного сына. Тот стал впоследствии королем Речи Посполитой, но также умер в очень раннем возрасте.

В общем, можно предположить, что Ярема, предав веру своего знаменитого деда Байды, обрек на небытие весь род Вишневецких…


15 января 2020


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847