Как цари боролись с «франц-болезнью»
РОССIЯ
Как цари боролись с «франц-болезнью»
Владислав Фирсов
журналист
Санкт-Петербург
6285
Как цари боролись с «франц-болезнью»
Петр I услугами падших женщин пользовался, но с ними боролся

Число жертв сифилиса сопоставимо с количеством жертв самых масштабных эпидемий. Однако специфика этой «дурной болезни» была такова, что главным средством борьбы с нею власти считали улучшение нравственности.

ЛЕЧИТЬ БЕСПЛАТНО

В 1711 году Петр I издал рескрипт, определявший статус падших женщин и временно (до полного перевоспитания) ограничивающий их свободу. Так, особ женского пола, уличенных в распутстве, препровождали в специализированные трудовые учреждения — прядильные дома.

В воинских артикулах 1716 года особое место уделялось процедуре лечения военнослужащих, зараженных венерическими хворями: «Бесплатно лечить всех военнослужащих, кроме офицеров, которые себе наживают болезни французские… за то брать плату, смотря по случаю и рангу». В 1721 году верховным указом предписывалось строить специализированные дома для «непотребного и невоздержанного жития».

Наиболее известное заведение исправительно-трудовой специализации находилось на набережной реки Фонтанки в Калинкинской деревне и представляло собой двухэтажное каменное здание с церковью и звонницей.

В 1762 году постройка была отреставрирована и обзавелась дополнительными корпусами. Профиль учреждения несколько расширили. Теперь на базе работного дома функционировал госпиталь, где изолированные от общества женщины могли получать необходимую медицинскую помощь, так сказать, без отрыва от производства. Само заведение переименовали в «Калинкинский исправительный дом с госпиталем при нем».

В 1763 году трудовая терапия уступила место исключительно медицинским услугам венерологической направленности. Лечебное учреждение было рассчитано на 60 пациентов, изможденных «франц-венерией», — 30 мужчин и 30 женщин, которые по желанию могли сохранять инкогнито, находясь в масках. Калинкинская городская больница (другое название — Секретная больница) по праву может считаться одной из первых венерологических медицинских клиник в стране.

Наследники Петра продолжили преследование «непотребных женщин» и подпольных вертепов. Петр II в царственном наказе губернаторам российским в весьма вольной форме настоятельно рекомендовал: «Где явятся подозрительные дома, а именно: корчемные, блядские и другие похабства, о таких домах велеть подавать о разночинцах воеводам, а о купцах изветы или явки…»

В целях профилактики распространения венерических заболеваний, 6 мая 1736 года императрица Анна Иоанновна действующие предписания облекла в форму царского указа, проводя параллель между содержанием притонов и неприятием христианских и государственных законов: «Понеже Правительствующему Сенату известно учинилось, что во многих вольных домах чинятся многие непорядки, а особливо многие вольнодумцы содержат непотребных женок и девок, что весьма противно христианскому благочестивому закону; того ради смотреть, ежели где так и непотребные женки и девки, тех высечь кошками и из тех домов их выбить вон…»

АМОРАЛЬНАЯ МОРАЛИСТКА

«Дщерь Петрова» императрица Елизавета объявила настоящую войну рассадникам блуда. Наряду с подпольными борделями под раздачу попали и традиционные русские бани, где, по своему обыкновению, женщины парились вместе с мужчинами. Дабы не вводить во искушение представителей обоих полов со всеми вытекающими отсюда последствиями, в 1743 года указом Сената совместная помывка запрещалась.

Однако в период правления Елизаветы Петровны проституция, впрочем, как и количество заражений венерическими заболеваниями, не пошли на спад, напротив, наметилась стойкая тенденция роста. Во второй половине XVIII века большой популярностью пользовались злачные заведения «a’ la европейский салон», где под видом «обеденных» и «танцевальных» домов скрывались настоящие бордели. Со временем одиночные притоны перерастали в целые кварталы по предоставлению услуг сексуального характера. Среди непотребных домов существовала своя иерархия. Дома с роскошным интерьером, изысканными блюдами и напитками, «обслуживающий персонал» которых состоял в основном из женщин иностранного происхождения, создавались для удовлетворения потребностей лиц высшего и среднего сословия. «Лапотников» обслуживали отечественные «кабацкие девки».

Показательным в данной связи было нашумевшее в то время «дело Дрезденши». Уроженка Германии Анна-Кунигунда Фелкер, занимаясь сводничеством, поставила продажную любовь в Санкт-Петербурге на широкую ногу. Поставляя своих не обремененных моральными принципами землячек в столицу, она вскоре сколотила неплохой капитал, позволивший ей выкупить апартаменты на Вознесенской перспективе. «Великолепный увеселительный дом» фрау Дрезденши пользовался немалой популярностью не только у заморских купцов и офицеров Измайловского полка, квартировавших неподалеку, но и у представителей именитых российских фамилий. Днем танцевальный дом, где регулярно устраивались роскошные балы, званые обеды и ужины, ночью превращался в «элитный бардак». Среди завсегдатаев были князь Голицын, архитектор Джузеппе Трезини, служащий Академии наук астроном Попов, чиновник Мануфактур-коллегии Ладыгин и многие другие известные лица. По доносу одной из обманутых содержанок Анна Фелкер была арестована и препровождена в Петропавловскую крепость, где после многочисленных допросов с применением кошек она созналась во всех своих грехах, попутно выложив всю информацию о своих клиентах. По приказу Елизаветы специальная «Комиссия о нравственности» учинила тщательный допрос не только непотребных девок, но и многих «почитателей их таланта». Около трех недель по всей столице велись круглосуточные облавы на проституток. После тщательных обысков в подозрительных домах Литейной, Адмиралтейской и Василеостровской полицейских частях, а также в аристократических кварталах вблизи Зимнего дворца были выявлены и взяты под стражу около 70 иностранных и 15 русских публичных женщин и девок. По окончании беспристрастного расследования иностранки, преимущественно уроженки Гданьска, Любека и Риги, были изгнаны на малую родину, а российские подданные отправлены в бессрочную ссылку в Оренбургскую губернию и Сибирь.

«БЛЯДОК И НЕПОТРЕБНЫХ НЕ ТЕРПЕТЬ»

В эпоху правления Екатерины Великой заражение «франц-венерией» стало приравниваться к уголовным преступлениям. Указом Сената от 1763 года публичные женщины, одержимые венерическими болезнями, будучи подвергнуты принудительному излечению, по истечении оного подлежат ссылке на «вечныя поселения» в места не ближе города Нерчинска.

Спустя два года указом императрицы генерал-полицмейстеру Н. И. Чичерину настоятельно предписывалось: «Приводимых в главную полицмейстерскую канцелярию вдов и девок, кои не в престарелых летах и обращаются в праздности и в непорядочных поступках, отсылать на поселение в надлежащие места за караулом». Но справедливости ради стоит отметить, Екатерина не была столь категорично настроена против продажных женщин, о чем могут свидетельствовать ее пометки в «Уставе о благочинии» 1782 года. Прежде всего она стремилась очистить от заразы столицу и крупные города России, отправляя потенциальных разносчиц инфекции на периферию с глаз долой.

В 1792 году последовал указ для Медицинской коллегии о подготовке квалифицированного медперсонала для лечения больных «прилипчивой болезнью» в специализированных медицинских учреждениях. Весной 1793 году вступил в силу указ для глав губерний и провинций о начале обязательного строительства специализированных домов во всех российских городах для лечения больных венерическими заболеваниями. В этом же году вышел еще один указ «О лечении распутных женщин, одержимых «франц-венерией», и о ссылке оных на поселение».

Иными словами, не веря в перевоспитание падших женщин, да и в полное излечение от «нехороших болезней», императрица избрала изоляцию неблагонадежных как одну из оптимальных мер, призванных разрядить нездоровую обстановку в столице и на ее окраинах. В середине XVIII века реально действенных и эффективных мер по лечению сифилиса так и не придумали, поэтому «панацеей» считалась все та же ртуть, точнее, мази, приготовленные на ее основе.

Сын Павел I категорично выразил намерение «блядок и непотребных не терпеть». Своим указом 1800 года он санкционировал дальнейшие репрессивные меры в отношении продажных женщин: «Развратных женщин, какие есть и впредь оказываться будут в обеих столицах, отсылать прямо на Иркутские фабрики». Будучи почитателем греческого и римского права, Павел частично заимствовал правовые нормы законов и кодексов Древнего мира, внедряя их в виде поправок и дополнений в российское законодательство. Так, по распоряжению императора все женщины легкого поведения, «дабы они отличались от других дам», были обязаны носить платья желтого цвета.

Победоносная компания 1812 года ознаменовалась не только лавровыми венками на головах победителей, бравурными маршами по улицам Парижа и триумфальными арками в честь гения российских полководцев, но и очередной вспышкой эпидемии сифилиса. Неизменный рост заболеваемости, прежде всего в рядах вооруженных сил, вынудил Александра I прибегнуть к все тем же проверенным репрессивным мерам по отношению к жрицам любви.


28 августа 2020


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847