Инквизиция победителей
РОССIЯ
«Секретные материалы 20 века» №9(525), 2019
Инквизиция победителей
Роман Данилко
экономист, журналист
Санкт-Петербург
17592
Инквизиция победителей
Слободан Милошевич в Гаагском трибунале

В начале года юридическая компания во главе с адвокатом Джерри Скиннером снова заявила о перспективах подачи исков против России за сбитый над Донбассом «Боинг 777». Та же компания участвовала в сделке с лидером Ливии Муаммаром Каддафи по «Боингу 747», взорванном над Локерби в 1988 году. Ливия тогда не признала вину, но компенсировала родственникам по 10 миллионов долларов. Скиннер считает, что та же перспектива ждет Россию. Однако спустя 30 лет появляется все больше фактов неочевидности тогдашнего решения судей из Шотландии. Россию ждет дилемма – насколько бенефиции от участия в международных судебных структурах сочетаются с потерей государственного суверенитета страны и издержками от вымогательства таких скиннеров.

Механизм господства

Юридические структуры, вымогающие деньги, используя политическую поддержку, так называемые «международные» трибуналы по типу Гааги, не признаваемые ни США, ни Китаем, вызывают образы трибуналов «святой» инквизиции. Перед ними оправдания нет, есть только покаяние и компенсации, репарации и уступки.

Инквизиция в средневековой Европе родилась не случайно, а как универсальный механизм господства над населением. С веками ее форма трансформировалась, но суть осталась той же – квазисудебные процедуры, позволяющие с соблюдением «приличий» ограбить и уничтожить кого угодно. 

Впрочем, само устойчивое понятие «средневековая инквизиция» не вполне соответствует масштабу. В Германии, Франции, землях Габсбургов инквизиция как раз приобрела размах в Новое время как ответ на рост инакомыслия. 

Причины и цели инквизиционных механизмов до Новейшего времени заметно варьируются. Желание ограбить под благовидным предлогом того, кто слабее, – это лишь один из столпов явления. Часть историков, дабы показать свою образованность, составить имя, приводят аргументы частного характера. Например, историк Наталья Басовская приписывает истоки жестокости великого инквизитора Кастилии и Арагона Томазо Торквемады (1420–1498) страсти отвергнутого еврейкой испанца. Но все ж таки доктору исторических наук должно бы быть понятно, что репрессии такого размаха не совершаются вне экономического базиса.

Налоговый геноцид

Годы деятельности Торквемады приходились на завершение почти десятивекового процесса Реконкисты – отвоевания христианами Пиренейского полуострова у арабо-мусульманских государств. Мориски, крещенные насильно мусульмане, вместе с марранами – крещеными иудеями, конечно, составили благодатное поле для конфискаций и репрессий в единой Испании. Естественно, насильственное крещение не могло не вызывать сопротивления, а желание конфисковать имущество еретиков, особенно иудеев в Западной Европе, получило даже специфическое название – налоговый геноцид. Евреев, принимающих Христа или нет, особенно преследовали на землях Англии, Испании, Франции и Португалии. Неоднократно иудейская община вносила огромные выкупы, сопоставимые с годовыми госбюджетами, за 5–10 лет иммунитета от преследования. 

Особенно усердствовали в этом отношении португальцы. Один из великих инквизиторов Португалии яростно протестовал перед монархом, требуя не соглашаться с подобной сделкой. Причем в этом не было никакого фанатизма. Просто великий инквизитор считал, что из иудеев можно выжать еще больше серебра и золота. Поэтому свое слово и даже письменные соглашения европейские монархи нарушали не раз, как и сегодня. Корысть перевешивала любую бумагу, выдающую коллективную индульгенцию. Торквемада, ограбив и выселив подавляющую часть испанских евреев, пополнил казну баснословными суммами – евреям было дозволено покинуть страну без золота, серебра, лошадей и оружия, то есть ликвидного имущества того времени. Какая уж там «разбитая любовь» великого инквизитора, если на кону геополитические и финансовые интересы мощнейшего христианского государства... 

Естественно, деятельность Торквемады и инквизиции в целом вызывала энтузиазм далеко не у всех даже власть имущих. Верность Христу – это замечательно, но кто будет платить подати, налоги, если перебить всех еретиков на землях Испании, кто будет работать на рудниках в Новом Свете, если пережечь всех индейцев? В этом плане элементарная корысть испанского и португальского дворянства спасла индейцев Южной Америки от геноцида, аналогичного устроенному англичанами в Северной Америке. 

Реалии XXI века вносят в историю свои коррективы – сегодня в городе Авила на могиле Торквемады все чаще появляются цветы. И это не случайно – сопротивление коренного населения Европы исламизации с каждым годом увеличивает правый электорат.  

Масштабы инквизиции после XVI века иногда приписывают распространению спорыньи в Европе. Этот грибок, действительно опасный, попадая в муку, способен вызывать галлюцинации, помешательство. Но было бы крайним невежеством, раньше называемым вульгарным детерминизмом, приписывать историю только одному грибку, хотя и вредному. Ведь инквизиция приобрела размах именно в эпоху Реконкисты и особенно после изобретения книгопечатания, возникновения протестантизма. 

Еретиков можно было не только изничтожить, но и хорошенько от них поживиться. Собственно, слово «пожива» не совсем полно обрисовывает то, что происходило в Европе с XV по XVI век (а в Испании инквизицию отменил только Наполеон Бонапарт в XIX веке). Деятельность инквизиции представляла собой постоянный механизм ограбления, рэкета населения Западной Европы. Фактически значительное число заведенных инквизиторами дел имело целью ограбление граждан, на которых фабриковались дела. Как указали в Риме, не только еретику, но и его детям стоит оставлять лишь жизнь, и то из милости. Католическая церковь, владеющая сегодня землями, акциями концернов, банками и СМИ, накопила свои богатства, грабя подвластное население, пока была возможность. 

Банальный рэкет

Обычная практика грабежей еретиков или «ведьм» подразумевала раздел изъятого в равных долях. Треть шла на содержание самой инквизиции, треть – в казну соответствующих государств, треть – в пользу католической церкви. После того как грабежи и конфискации стали массовыми, потребовал свою долю и Рим, – как правило, это была треть от доли, полученной церковными властями на местах. 

Система «доказательств» и сбора улик инквизицией хорошо известна. Достаточно сказать, что один из церковных иерархов заявил, что, если использовать применяемые следствием методы, можно заставить признаться в связи с дьяволом хоть самого папу римского.  

При такой системе доказать любое обвинение не составляло значительного труда. Более того, судили не только живых, но и мертвых!.. Случалось, инквизиторы вытаскивали из склепа останки сто- и даже двухсотлетней давности. Тут, разумеется, никаких еретиков и экстремистов не искали – ведь имущество еретика, а также его потомков подлежало… конечно, конфискации! Можно сказать, что механизм подпитывал сам себя. 

Итак, инквизиция на Западе стала даже не инструментом, а частью огромного механизма подавления инакомыслия, ограбления подданных, использовавшегося иногда и в качестве чисто политической полиции. Инквизиционные трибуналы сожгли в Нидерландах десятки тысяч людей, подавляя освободительную войну. Тут уж инквизиция и власти не стеснялись совсем – никаких юридических форм соблюдено не было. Что и немудрено – на кону стояло подавление национального восстания в богатейшей провинции империи испанских Габсбургов! 

Когда речь идет о южноамериканском золоте или о доходах богатых купеческих городов, богатствах ли Константинополя или ценностях русских музеев, европейцы от Торквемады до Гитлера никогда церемониться не будут.

Надо сказать, что в России, несмотря на деспотизм светской власти, ничего подобного Аугсбургскому религиозному миру от 25 сентября 1555 года и Вестфальскому миру не было. Принцип «cujus regio, ejus religio» («чья власть, того и вера») означал гонения на меньшинства в Европе по воле князей и королей. В России занятие государственной должности предполагало крещение в православие, но никто не требовал от всех подданных обращения в одну религию. Одно из последствий такой терпимости – охотная служба поволжских татар в русской армии уже спустя одно поколение после присоединения Казанского ханства. Казанские, башкирские, кавказские полки громили европейскую конницу вплоть до ее списания после Первой мировой. 

Возвращение «Молота ведьм»

XX и XXI века вносят свои коррективы в политическое правосудие, правосудие победителей. Гаагский трибунал стал новой Вселенской инквизицией – была и такая институция – во главе с инквизитором, назначаемым самими папами римскими. Правда, институция эта существовала периодически. Естественно, папство всегда не прочь было пополнить доходы за счет конфискаций и международных индульгенций, но здесь столкнулись аппетиты разных хищников в рясах – поместные инквизиции насмерть стояли за своих клиентов-еретиков, вовсе не желая делиться добычей с папой. 

Современные тенденции кризиса правосудия охватывают, пожалуй, весь мир. Уж слишком неудобно иметь власть имущим беспристрастное правосудие. Один из американских деятелей бизнеса постулирует: «Какой смысл заниматься бизнесом, если для богатых и бедных будет одинаковое правосудие?»

Разница состоит в условиях и технических методах, которые будут использованы в новых международных и местных трибуналах. Старая инквизиция использовала не только пытки. В систему «доказательств» входило, например, взвешивание на особых церковных весах. Считалось, что ведьма должна быть довольно легка – чтобы летать. Аналогично было и с водой: если еретик или ведьма не тонули в воде, считалось, что сама земля не принимает их, что доказывает виновность. Любые свидетели в пользу подсудимого – если такие находили смелость, могли быть отведены судом как неблагонадежные. Особый порядок «правосудия» предусматривал, в отличие от традиционного права, сокрытие доносчика. 

«Молот ведьм» – средневековый бестселлер – описывает поведение еретиков и ведьм на процессе. Всякие родинки и знаки на теле, естественно, указывали на виновность. Таким образом можно было доказать все, что угодно, и без пыток. Если обвиняемый спокоен или смотрит в одну точку, значит он или она видит перед собой дьявола, который помогает ему на процессе. Если наоборот – жертва пыток или допросов «вращает глазами» в испуге, – значит она ищет повсюду своего дьявола в расчете на помощь.

Средневековые инквизиторы и современные инквизиторы в судейских мантиях, заседающие в Гааге, оказались хитрее осужденных в Нюрнберге нацистов. Последние даже не пытались создать мало-мальски благовидную форму, предлог для расправ над евреями, славянами. За что и были осуждены, хотя и с нарушением формального правосудия. 

Похоже, сегодня правосудие снова начинает продвигаться по пути использования таких «доказательств», как «вращение глаз». А как еще можно расценить сканирование визиографом, полиграф, разного рода психологические экспертизы. Конечно, эксперт не скажет, что глаза обвиняемого, как-то не так реагируя, ищут помощи дьявола, но для доказательств лжи сойдет!

Трибунал в Гааге так и не смог установить вину президента Югославии Слободана Милошевича, поэтому тот был фактически убит в голландской тюрьме, оставшись без необходимых лекарств. Несколько лет спустя об этом откровенно написала в своей книге «Охота. Я и военные преступники» международный прокурор по его делу Карла Дель Понте. Милошевич должен был быть осужден, и любые доказательства его невиновности, как и невиновность Югославии, вообще отрицались. Запад явно потакает Боснии и, конечно, Хорватии – немецкому протекторату, сразу объявившему немецкую марку своей валютой. 

Правосудие коту под хвост

Впрочем, распространяется такой подход к правосудию и в нашей стране. Так, на одном достаточно крупном сайте, принадлежащем, по всей видимости, отставникам системы МВД, широко рекламируются детекторы лжи. Причем упор делается не только на покупку оборудования, но и на подготовительные курсы, возможность влиться в систему, завести знакомства и, конечно, зарабатывать на экспертизах! Подобные организации не стесняются, предлагая обучать и маркетингу своих услуг. Информации здесь много, и она разнообразна, только вот слово «правосудие» я не заметил ни разу…

Более того, на этом и подобном сайтах можно встретить и заманчивые предложения услуг в судах для тех, кому не хватает доказательств. «Контора» с помощью полиграфа – а может, и связей в суде – поможет тебе доказать все, что угодно! Иначе такие предложения трактовать нельзя…

А вот на сайте одной из инновационных лабораторий МГУ можно ознакомиться с другой новацией – визиографом. Это новая разработка в области бесконтактной «детекции лжи» по глазу. В частности, фиксируются и обследуются глазные реакции: изменение площади зрачка, моргание и траектория движения глаз. Прямо как в «Молоте ведьм»...

Своеобразным наследием инквизиции становятся и так называемые лингвистические и психологические экспертизы. Достаточно вспомнить случай, когда один московский бизнесмен был посажен в тюремный изолятор, удерживался и шантажировался бандой, состоящей из сотрудников МВД и «экспертов». Обвинение в изнасиловании собственной дочери строилось в отсутствие данных судебной медицины и заявлений со стороны дочери – исключительно на психологической экспертизе. Которая «определила», что нарисованная девочкой в школе кошка с поднятым трубой хвостом явно свидетельствует об изнасиловании девочки, и, разумеется, в семье. Хвост кошки в глазах подобных «экспертов-психологов» – фаллический символ. Какой блестящий метод правосудия! 

Наверняка даже Торквемада или Берия позавидовали бы таким методам. Все же Торквемаде приходилось ночами просиживать в подвалах, а показания расстрелянных НКВД заляпаны кровью, а тут все просто. Нарисовала бы, скажем, дочь или сын маршала Кремль – конечно, это следствия разговоров папы о захвате власти и убийстве дорогого Иосифа Виссарионовича. У нас ведь до сих пор в России ведутся на эту тему дискуссии – виновны они были или нет. Хотя документы абвера – немецкой военной разведки и контрразведки – ясно указывают на технику подделки писем Тухачевского. Блестящая операция, благодаря которой страдавший паранойей «отец народов» приказал перебить верхний и средний командный состав Красной армии…

Инквизитор Бернар де Ги – и исторический, и литературный, из знаменитого романа Умберто Эко «Имя Розы», – полно постулировал «признаки» еретика: посещение в тюрьме любого еретика, плохое настроение при аресте близкого друга-еретика. Тем более является признаком ереси критика приговора или, боже упаси, самой инквизиции. Наконец, крайне интересный в разрезе сегодняшней реальности признак: еретиком является тот, в чьих книгах находят оправдание своим деяниям или поступкам другие еретики. Как бы эффективно отрабатывал, думается, свою зарплату на госслужбе достопочтимый господин де Ги, вылавливая экстремистов всех мастей! Ведь ему в том числе приписывается и фраза: «Дайте мне четыре строчки любого, и я найду, за что его сжечь». 

В принципе, это блестящая формулировка, на основании которой можно привлечь к суду кого угодно, например ученого-гуманитария в любой области, «установив», «доказав», что некто, осужденный за ересь – экстремизм в нынешнем понимании, – вдохновлялся его трудами. Ну а уж за признанием уже пребывающего в застенках дело не станет. Признанием или доказательной базой, добытой с помощью полиграфа или скана глаза забитого допросами сидельца. 

Конечно, в ХVI веке таких инструментов, как скан глаза и детектор лжи, не было – иначе, нет никаких сомнений, доля обвинительных приговоров инквизиции выросла бы с 30–40 до 60–70 процентов, а то и больше. Но куда им до нас! Доля обвинительных приговоров в России, по статистике Минюста, в судах первой инстанции выросла за последние 10 лет с 90 процентов до 98,5... Тем более что есть решение о передаче следственному комитету функций экспертизы. Ранее все ж таки следствие, суд и экспертиза, хоть и формально, были независимы, разделены. Теперь же под формулировкой ускорения следствия все идет к объединению в один кулак. 

На сегодня можно считать достаточно безобидными процедуры детектора лжи в коммерческих фирмах или единичными случаями акты западных трибуналов. Но кто знает, не легализуют ли эти явления по технологии «окон Овертона» всепроникающее внедрение таких методов правосудия.

Электронная оценка глаза человека при определенной «поднастройке» может сделать виновным кого угодно, достаточно новому инквизитору или мошеннику в мантии судьи указать: «Тащите его сюда, вот еретик, убийца, террорист, мятежник против системы».

Хотя, конечно, основной шестеренкой, раскручивающей механизм таких экспертиз, является банальная коммерция, а не вселенский заговор. Для автора, проработавшего в коммерции восемь лет, это достаточно очевидно. 

В окрестностях Нюрнберга в XVI веке была осуждена инквизицией за колдовство и сожжена женщина, которая «загадочно улыбнулась» при упоминании Богородицы. Ну что же, возможно, осталось узаконить старые приговоры, приложив данные заочной психологической экспертизы о виновности. А может, что-то еще придумают коллеги из Гаагского трибунала. Как говорили наши «классики правосудия»: «Был бы человек – статья найдется».



15 апреля 2019


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847