Их звали ОТМА
РОССIЯ
«Секретные материалы 20 века» №11(501), 2018
Их звали ОТМА
Яна Титова
журналист
Санкт-Петербург
11313
Их звали ОТМА
Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия

О дочерях императора Николая II написано много книг и статей, но почти везде авторы рассказывают только обо всех четырех девушках вместе, не уделяя каждой из них индивидуального внимания. Создается впечатление, что великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия никогда не разлучались, все делали сообща и во всем были похожи друг на друга. Между тем, на самом деле это далеко не так.

Сестры Романовы действительно были очень дружны, проводили много времени вместе и нередко писали письма от имени всех четверых, подписывая их псевдонимом ОТМА, составленным из первых букв их имен. Но при этом каждая из них была по-своему яркой и интересной личностью со своими особенностями, взглядами и увлечениями. У каждой был свой характер, и каждая, безусловно, заслуживает отдельного рассказа.

Ольга, оставшаяся русской

Великая княжна Ольга Николаевна была первым ребенком последнего российского царя и его супруги. Предполагалось, что первенец императора родится в Зимнем дворце, но роды начались раньше, и девочка появилась на свет в Царском селе, где Николай II и Александра Федоровна проводили основную часть времени. Роды были сложными и доставили молодому отцу и его сестре Ксении, находившейся рядом с ним, немало тревожных переживаний: врачам пришлось вытаскивать ребенка при помощи щипцов. Но закончилось все благополучно: императрица родила здоровую девочку и сама тоже чувствовала себя хорошо. «Когда все волнения прошли и ужасы кончились, началось просто блаженное состояние при сознании о случившемся!» — написал в тот вечер Николай II в своем дневнике. Огорчения из-за того, что родилась девочка, а не мальчик, который стал бы его наследником, у царя не было — тогда он еще не знал, что ему очень долго придется ждать рождения сына.

Новорожденной дали имя Ольга. Крестили ее 14 ноября 1895 года, в день рождения ее бабушки Марии Федоровны и в первую годовщину свадьбы ее родителей. Как и остальных царских детей, ее рано начали учить чтению и музыке, а потом рисованию и иностранным языкам, и у нее сразу же обнаружились большие способности ко всем этим предметам. Девочка сразу полюбила читать, и всю дальнейшую жизнь чтение оставалось для нее главным увлечением. Кроме того, у нее обнаружился абсолютный музыкальный слух: стоило ей один раз услышать любую мелодию, и она без малейших усилий подбирала ее на рояле.

Легкость, с которой великой княжне Ольге давались все науки, повлияла на ее характер не самым лучшим образом: все, кто знал ее лично, отмечали, что девочка часто ленится и не особо старается на занятиях. Она была уверена, что у нее и так все получится, и поэтому вместо того, чтобы лишний раз повторить музыкальную пьесу или текст на иностранном языке, предпочитала провести время с интересной книгой. Это порой приводило к конфликтам Ольги с матерью, во время которых проявлялся ее непростой характер. Старшая дочь императора была довольно вспыльчивой и обидчивой, и могла ответить на замечания царицы Александры какой-нибудь резкостью, после чего с угрюмым видом выйти из комнаты. Императрица, впрочем, старалась не ругать дочь за «непокорность», а лишь мягко наставлять ее, чтобы не ломать ее сильный и самостоятельный характер. «Старайся быть более послушной и не будь чересчур нетерпеливой, не впадай от этого в гнев. Меня это очень расстраивает, ты ведь сейчас совсем большая», — писала она Ольге в одном из писем. И тут же добавляла несколько ласковых слов, чтобы упреки не выглядели излишне строгими: «Дитя мое. Не думай, что я сердито прощалась с тобой на ночь. Этого не было. Мама имеет право сказать детям, что она думает, а ты ушла с таким угрюмым лицом». Другие дети царской четы никогда не перечили родителям, Ольга же не боялась возражать им и настаивать на своем.

Огорчало Александру Федоровну и то, что старшая дочь страшно не любила заниматься хозяйственными делами, убирать за собой и за младшими детьми. Все дети в семье Николая II были обязаны сами следить за порядком в своих комнатах, а по вечерам сами наполняли водой ванны для себя и для младшего брата, но Ольга нередко уклонялась от этих обязанностей. Если всех четырех дочерей просили что-либо сделать, старшая обычно выжидала, когда за дело возьмутся остальные и присоединялась к ним, когда основная часть работы оставалась позади. За что тоже удостаивалась назидательных писем и бесед от императрицы.

Все изменилось, когда Ольга вместе с матерью и сестрами стала работать в царскосельском военном госпитале. Нелюбовь к бытовым делам, лень и вспыльчивость старшей великой княжны исчезли, словно их никогда не было. Она так же добросовестно, как и все остальные медицинские сестры, выполняла свою работу: перевязывала раненых, разносила по палатам лекарства, прибиралась там, приносила пациентам цветы и меняла воду в вазах, стараясь переброситься парой слов с каждым подопечным, подбодрить их и пожелать им скорейшего выздоровления. При этом работа в перевязочной давалась Ольге очень тяжело — впечатлительная девушка сопереживала каждому страдающему пациенту и после дежурства в госпитале долго не могла успокоиться. В конце концов, Александра Федоровна настояла на том, чтобы ее старшая дочь занималась только уборкой и раздачей лекарств.

Несмотря на произошедшие в Ольге перемены, ее твердый характер и умение настаивать на своем никуда не делись. Когда в начале Первой Мировой войны в семье заговорили о том, чтобы выдать всех сестер Романовых замуж за наследников престолов сербского, греческого, болгарского и румынского, Ольга решительно отказалась от брака с румынским принцем Каролем (впоследствии — королем Каролем II). Девушка заявила, что не будет жить в чужой стране, потому что она «русская и останется таковой навсегда». И ее родители, несмотря на то, что задуманные ими браки могли установить хорошие отношения с Балканами, не стали настаивать. Помолвка с румынским наследником была отменена.

Это был уже не первый разговор о замужестве великой княжны Ольги. В 1912 году она едва не обручилась со своим дальним родственником, двоюродным братом Николая II великим князем Дмитрием Павловичем Романовым. Но эту помолвку расстроила Александра Федоровна, посчитавшая Дмитрия недостаточно хорошей партией для своей дочери. Позже, в 1916 году, шли разговоры о браке Ольги с другим дальним родственником, великим князем Борисом Владимировичем, но императрица отвергла и его кандидатуру.

Сама же Ольга в эти годы вела дневник и описывала там некоего молодого человека, называя его только одной буквой С., к которому, судя по ее записям, она испытывала романтические чувства. Кем был этот неизвестный, историки спорят до сих пор. Некоторые предполагают, что так она зашифровала лейтенанта Павла Воронова, но, возможно, речь шла о ком-то другом.

После того, как Александра Федоровна и ее дочери начали работать в госпитале, таинственный С. в дневнике Ольги сменился другим именем — Митя. Это был один из пациентов, за которым она ухаживала, Дмитрий Шах-Багов, которого царевна называла в своих записях «очень милым» и даже «ужасным душкой». О них сплетничали другие медсестры, хотя в дружбе Ольги и Шах-Багова не было ничего предосудительного. Они просто много общались, а когда молодой человек пошел на поправку, он стал помогать великой княжне в ее работе — они вместе дезинфицировали хирургические инструменты, скручивали бинты, раскладывали по местам лекарства.

Ни во что серьезное это увлечение старшей императорской дочери не переросло. Перед самым октябрьским переворотом Дмитрий Шах-Багов выписался из госпиталя, и больше Ольга никогда его не видела.

Татьяна-активистка

Вторая дочь Николая II Татьяна родилась 29 мая 1897 года в Петергофе. Имя ей выбрали «в пару» к старшей сестре Ольге: чтобы их звали так же, как сестер Лариных у Пушкина, хотя там, наоборот, Татьяна была старшей, а Ольга младшей. И так же, как сестры Ларины, старшие сестры Романовы были очень близки друг другу и при этом очень сильно различались по характеру. Если Ольга Романова любила читать и могла весь день просидеть с книгой, то Татьяне нравились подвижные игры — серсо, катание верхом на пони и на велосипеде, прогулки по лесу, сбор ягод или цветов. Если у Ольги не хватало терпения, чтобы заниматься рукоделием, и она терпеть не могла убираться в комнатах, то Татьяна с удовольствием вязала и вышивала, а хозяйственные дела получались у нее как-то «сами собой». Если Ольга часто спорила с матерью и огорчала ее своим поведением, то Татьяна была больше всех детей привязана к царице и, еще будучи маленьким ребенком, пыталась заботиться о ней.

Именно Татьяне удавалось иногда приобщить Ольгу к подвижным занятиям — она вытаскивала ее гулять или кататься на двухместном велосипеде-тандеме (см. «СМ» №8). И она же чаще всего останавливала Ольгу и младших сестер, когда те задумывали какую-нибудь шалость. В этом тоже проявлялась ее забота о матери, желание сделать так, чтобы она не переживала из-за плохого поведения детей. Сестры Татьяны обычно бывали недовольны тем, что она мешает им веселиться, и называли ее «гувернанткой».

В наше время вторую дочь Николая II и Александры Федоровны назвали бы активисткой. В детстве она чаще всего была инициатором новых игр, а став взрослой, не только участвовала вместе с матерью в благотворительных мероприятиях, но и основала свою собственную организацию «Татьянинский комитет», помогавшую беженцам.

У Татьяны тоже были романтические увлечения. Незадолго до начала Первой Мировой войны ее познакомили с молодым сербским князем Александром, будущим королем Сербии Александром I. После этого они стали переписываться и не прекратили общения даже после того, как началась война и их родители отказались от помолвки. Правда, судя по всему, Татьяна испытывала к Александру только дружеские чувства, потому что во время работы в госпитале начала проявлять симпатию к одному из пациентов, корнету Дмитрию Маламе. Она все чаще задерживалась в его палате после работы, и они много разговаривали, а после выписки Дмитрий подарил ей щенка французского бульдога. Императрица Александра ничего не имела против этой дружбы: в одном из писем Николаю II она упоминала, что этот молодой человек «был бы превосходным зятем» и сокрушалась, что иностранные принцы не похожи на него.

Что же касается князя Александра, то он испытывал к Татьяне более серьезные чувства — настолько серьезные, что, узнав о ее гибели в 1918 году, едва не покончил с собой.

Мария — почти ангел

Третья дочь императора Николая Мария была особенно не похожа на остальных великих княжон. Она родилась 14 июня 1899 года в Петергофе, и после ее появления на свет родственники царской четы не скрывали разочарования: снова девочка, а не мальчик.

Мария родилась очень крупной, быстро росла и была очень сильной для девочки. Она очень любила носить на руках младшего брата Алексея, и с легкостью делала это, даже когда он стал достаточно большим и тяжелым. Сам цесаревич, когда особенно плохо себя чувствовал и не мог дойти до соседней комнаты или вернуться домой с прогулки, обычно просил Марию отнести себя, и она с радостью хватала его на руки. В отличие от старших сестер, выглядевших хрупкими и нежными, Мария была больше похожа на девочку из простого сословия, рослую, широкоплечую и румяную. Другие родственники называли ее «настоящей русской красавицей» и говорили, что ей больше всего был бы к лицу традиционный старинный сарафан, а не модные платья. Характер у нее тоже был не «аристократическим» — третья императорская дочь была веселой, смешливой и подвижной. Родители, сестры и брат называли ее по-простому Машкой, и это имя шло ей больше всего.

Эту общительную и любопытную девочку постоянно тянуло к простым людям. На прогулках она заводила разговоры с охраной, расспрашивала каждого солдата о его семье и, ко всеобщему удивлению, запоминала, как звали жену и детей каждого из них и в следующий раз интересовалась, как у них дела. Вкусы у нее тоже были простыми, не изысканными. При этом Мария была удивительно послушной, она почти никогда не устраивала никаких шалостей по собственной инициативе — обычно ее втягивала в них самая младшая из сестер, Анастасия. Воспитательница царских дочерей Маргарита Игер рассказывала, что когда однажды Мария все-таки провинилась — утащила с родительского стола несколько сладких булочек — и императрица решила в наказание уложить ее спать раньше всех, Николай II «помиловал» дочь, сказав, что «боялся, что у нее скоро вырастут крылья, как у ангела» и что он «рад увидеть, что она человеческий ребенок».

Перед войной у Марии тоже появилось сердечное увлечение — офицер Николай Деменков, охранявший императорскую яхту «Штандарт». Великая княжна переписывалась с ним и разговаривала по телефону, причем иногда как бы в шутку говорила отцу, чтобы он согласился выдать ее замуж за этого молодого человека, и подписывала свои письма «госпожа Деменкова».

Затем Николай ушел на фронт. Прощаясь с ним, Мария подарила ему собственноручно сшитую для него рубашку, и позже он однажды позвонил ей по телефону и поблагодарил ее, сказав, что рубашка идеально подошла ему. Это был их последний разговор.

Анастасия по прозвищу Постреленок

Самая младшая из дочерей последнего русского царя Анастасия, родившаяся в Петергофе 5 июня 1901 года, наиболее известна из всех сестер Романовых из-за множества самозванок, выдававших себя за нее. Всего их было более тридцати, но во всех случаях удалось точно установить, что они не имели никакого отношения у настоящей дочери Николая II.

Собственная короткая жизнь Анастасии была не менее интересной, чем у ее сестер. Императрица Александра называла свою младшую дочь Постреленком, и это прозвище подходило ей идеально. Анастасия была очень живым, подвижным и шаловливым ребенком, с рождения обладающим лидерскими качествами. Именно она была зачинщицей всех игр и проделок, совершенных вместе с Марией, которая подчинялась ей, несмотря на то, что была на два года старше. Одной из любимых игр младшей Романовой был теннис, вошедший в те времена в моду: играя в него, они с Марией так увлекались, что сбивали мячиком со стен висевшие на них картины, фотографии и разные украшения. Другим любимым занятием были танцы под граммофон: младшие сестры заводили его на полную громкость и принимались танцевать, а потом и просто прыгать по комнате, после чего к ним прибегала служанка, передававшая, что их мать требует немедленно прекратить шум. Этажом ниже находилась приемная императрицы и топот младших дочерей с громкой музыкой нередко мешали ей беседовать с посетителями.

Учеба давалась Анастасии не очень легко. Девочка была способной, но ей было скучно учить иностранные языки и складывать числа, и она порой шла на разные ухищрения, чтобы пропустить урок или повысить себе оценку. Однажды она попыталась подкупить букетом цветов преподавателя английского Чарльза Сиднея Гиббса, чтобы он поставил ей хорошую отметку за слабую работу, но учитель сумел устоять перед ее обаянием. Арифметику же она, к большому неудовольствию учителей, прямым текстом называла «свинством».

До рождения Анастасии Ольга и Татьяна не всегда хорошо ладили с Марией: старшим девочкам было интереснее играть вдвоем, и они порой не принимали в свою компанию младшую, а бывало, что даже дразнили ее, называя приемышем из-за того, что она не была похожа на них. Однако после того, как родилась и немного подросла Анастасия, конфликты между девочками прекратились. Поначалу они играли парами, и их даже стали называть «большой парой», если речь шла об Ольге и Татьяне, и «малой парой», если говорили о Марии и Анастасии. А когда все четверо стали еще старше и разница в возрасте уже не мешала им общаться всем вместе, великие княжны придумали себе коллективный псевдоним ОТМА.

Стоит также отметить, что все четыре сестры очень любили животных, и у каждой из них были свои любимые домашние питомцы: у Ольги — рыжий сибирский кот Васька, у Татьяны — бульдог, подаренный Дмитрием Маламой, и другой сибирский кот, у Марии — сиамский котенок и белая мышь, а у Анастасии — маленькие собачки по кличке Швибсик и Джимми. Швибсика Анастасия с Марией иногда брали с собой в госпиталь: младшим сестрам иногда поручали развлекать раненых, и они устраивали им концерты, а также демонстрировали разные трюки, которым была обучена эта собачка.

Их последние надежды

После отречения Николая II от престола все его дочери продолжали учиться и заниматься своими обычными делами. Это продолжалось и когда царская семья жила под домашним арестом, и в ссылке в Тобольске. Образование Ольги к тому времени было уже закончено, но она все равно присутствовала на уроках остальных детей и читала книги на иностранных языках, стараясь усвоить их еще лучше. Мария во время прогулок так же, как и раньше, заводила разговоры с охранниками и расспрашивала их об их семьях. Анастасия взяла с собой в ссылку Джимми — собачка была рядом с ней до последней минуты ее жизни.

И все сестры в свои последние дни вспоминали о работе в госпитале. Эта работа, тяжелая и страшная, заставлявшая их падать от усталости под конец дня и плакать над умирающими, оказалась самым счастливым временем в их жизни. «Надеюсь, все наши раненые в конечном итоге остались живы», — написала Анастасия в своем дневнике незадолго до смерти. Уже предчувствуя свой близкий конец, императорские дочери думали не о себе, а о тех людях, о которых они заботились. По-другому они просто не умели.


19 апреля 2018


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847