«Голос тот же: как не было, так и нет!» — так, достаточно самокритично, отзывался о своем голосе Леонид Утесов. Но тут же добавлял: «Я пою не голосом — я пою «сердцем!»

Действительно, стоит только услышать мягкое и задушевное пение этого мэтра эстрады, его характерные вздохи, напоминающие перекаты волн на любимых одесских пляжах, неповторимые интонации и паузы — и сразу соглашаешься с Леонидом Осиповичем.

Он был не просто тенором, как определяли музыковеды его вокальные данные, он остается для нас, потомков, удивительным, ярким, многогранным артистом, голос которого узнаваем и сегодня.

Леонид Утесов, прежде всего, был артистом и начинал свою карьеру как артист. Но не петь он не мог: «Что же удивляться, что я люблю музыку, ведь я родился не где-нибудь, я родился в Одессе!»

ДЖАЗМЕНЫ РОЖДАЮТСЯ НОЧЬЮ

Неподалеку от знаменитой одесской «Молдаванки» есть небольшая улица, которая с 1982 года носит название — «Улица Утесова». Почти ежедневно к дому номер одиннадцать, что стоит на этой улице, подъезжают экскурсионные автобусы. Туристы непременно хотят видеть дом, в котором родился легендарный Леонид Утесов. И только очень немногие знают его настоящее имя — Лазарь Иосифович Вайсбейн.

А родился он 9 марта 1895 года в еврейской семье, у любящих, но небогатых родителей — мелкого одесского коммерсанта Иосифа Калмановича Вайсбейна и Малки Моисеевны, в девичестве Граник.

Об историческом событии, произошедшем той мартовской ночью, подробно рассказал драматург Липскеров: «Моя бабушка была акушеркой, или, как раньше говорили, «привилегированной повивальной бабкой», то есть — с образованием. Многим одесситам помогала она появиться на свет. В ту ночь к моей бабушке прибежала домработница (тогда они назывались «прислугами») из квартиры номер семь и прокричала:

– Мадам повивальная бабка! Хватайте свой родильный чемоданчик и рысью скачите в квартиру номер семь. Моя хозяйка готова рассыпаться!

Бабушка схватила чемоданчик и «рысью» побежала в квартиру номер семь. Она привыкла к тому, что ее беспокоили ночью, так как почему-то все одесситки предпочитали рожать именно ночью, а не днем. Так было принято в Одессе. Ночью в квартире номер семь на свет появились двое детей-близнецов. Одному из близнецов предстояло впоследствии стать Леонидом Утесовым, прославленным артистом нашей эстрады...».

ЗВУКИ МУЗЫКИ

С детства Утесов страстно любил музыку. В три года, затаив дыхание, подолгу простаивал на лестничной площадке, слушая, как репетирует сосед Вайсбейнов, скрипач Гринберг. Позднее, подростком, чтобы послушать музыку, Ледя (так звали его родные и друзья) бегал по вечерам на Николаевский бульвар, к памятнику Ришелье, где по очереди играли три оркестра.

Одесса — город южный, с ранней весны и до поздней осени он живет с распахнутыми окнами. Любимым местом для вечерних прогулок стал для мальчика и переулок, куда тыльной стороной был обращен Одесский оперный театр.

«Конечно, я был сорванцом и буйной головой, — вспоминал Утесов о своем детстве. — Усидчивые игры были не для меня. Война, индейцы — вот что было мне по душе. Самое спокойное занятие — это прогулки по Одессе».

НЕ САМЫЙ ПРИЛЕЖНЫЙ УЧЕНИК УДИВИТЕЛЬНОГО УЧИЛИЩА

В середине 1950-х годов Утесов шутил: «Образование высшее без среднего. Окончил институт имени Склифософского» (так он каламбурил после операции, которую артисту сделали в Склифе).

На самом деле в положенный срок отец Осип Вайсбейн отдал своего сына Лазаря на обучение — в частное коммерческое училище Генриха Файга (действовавшее с 1883 года).

Вопросы коммерции, как, впрочем, и вообще точные науки, юного Утесова совершенно не интересовали. Однако в училище был неплохой хор и духовой оркестр, поэтому Ледя предпочитал большую часть времени заниматься музыкой, выступать на сцене, петь (чаще всего он пел «Раскинулось море широко»).

Утесов пишет в своих мемуарах: «Говорить, что училище Файга было тем местом, где мальчики хотели учиться, неверно. Как правило, учиться они не хотели. Вообще нигде. Бывали, конечно, исключения, когда мальчик обнаруживал рвение к учебе. Мой старший брат, например, учился у Файга, а потом сдал экстерном за гимназию и государственные экзамены за университет. Да я и сам в первом классе был таким энтузиастом. А дальше... сами понимаете. Дальше скрипка и балалайка начали меня привлекать больше, чем история и география. Тем более что осуществлять эти желания, то есть, попросту говоря, играть на разного рода инструментах, учась у Файга, было совсем нетрудно.

Пусть никто не думает, будто я хочу сказать, что сегодня школьная самодеятельность на низком уровне, наоборот — на высоком. Но и у Файга в среднем учебном заведении было совсем неплохо. У нас были симфонический оркестр, оркестр щипковых инструментов (гитары, мандолины, балалайки), хор в шестьдесят человек. И в дополнение ко всему — директор училища, действительный статский советник Федоров, был композитором и написал оперу «Бахчисарайский фонтан», которая шла в одном из провинциальных театров. Он руководил всей музыкальной жизнью училища. Руководил не распоряжениями и приказаниями, а мог, придя на репетицию, сесть за рояль и показать, как надо исполнить тот или иной кусок...

Моя музыкальная ненасытность толкала меня и туда и сюда, я хотел везде поспеть: в симфоническом оркестре играл на скрипке, в щипковом на пикколо-балалайке, в хоре был солистом. И на ученических балах я принимал участие чуть ли не во всех номерах, ибо был участником всех кружков».

ЦИРК, ТЕАТРЫ, КИНЕМАТОГРАФ…

Отец, после того как узнал, что сын выступает в концертах, категорически запретил ему вообще заниматься музыкой. Леонид не стал спорить: в 1912 году ушел из училища и устроился в городской цирк. Там он проработал полгода (в качестве гимнаста), после чего отправился в Кременчуг, где стал артистом театра миниатюр. Именно тогда и появился всем известный сценический псевдоним Утесов, вскоре ставший фамилией.

Начиная с 1913 года он опять в Одессе — играет в труппе Константина Розанова (Большой и Малый Ришельевские театры). Но задерживается в родном городе ненадолго. Мечется, ищет свое место в жизни, свой путь… Играет в Херсонском театре миниатюр, затем — в передвижном театре миниатюр «Мозаика» (1914 год).

В 1917 году Утесов занял 1-е место на конкурсе куплетистов в Гомеле. Это окрылило его. В том же году он уже в Москве. Организовал небольшой оркестр, с которым выступал в саду «Эрмитаж».

А через два года состоялся его кинематографический дебют — Леонид Утесов сыграл адвоката Зарудного в фильме «Лейтенант Шмидт — борец за свободу». Съемки фильма проходили в Одессе — в порту, на военных судах, и за городом. Декорации были построены в застекленном зимнем саду Воронцовского дворца. В письме к одесскому киноведу Георгию Островскому Леонид Осипович рассказал об этих съемках: «Меня «приклеили к бороде и усам», и я сделал вид, что произношу речь. Несколько лет назад я видел этот кадр и очень смеялся...».

Кинематографическая биография Леонида Осиповича была продолжена в Ленинграде в 1923 году, когда артист снялся в кинофильме «Торговый дом «Антанта и Компания».

В 1925 году Утесов был задействован сразу в двух фильмах Бориса Светлова — «Карьера Спирьки Шпандыря» и «Чужие».

И хотя эти кинокартины по сей день хранятся в Госфильмофонде, стоит хотя бы вкратце рассказать, что именно приходилось играть Леониду Осиповичу.

«Карьера Спирьки Шпандыря» была комедией, и Утесов играл в ней мошенника, жулика, «почетного гостя ДОПРа», как представляет его один из титров. Становясь под благословение к батюшке, он ловко щипцами откусывал у него цепь с крестом, воровал в цирке и на улице… Роль была сыграна Утесовым талантливо, по-эстрадному броско, он явно «использовал краски своих одесских ролей, оставаясь под комедийной маской афериста признанным любимцем публики.

В картине-драме «Чужие», снятой в 1926 году, Утесов играл красноармейца Егорова, который после окончания Гражданской войны и демобилизации приходит в суд с повинной — он убил женщину. В процессе судебного разбирательства раскрывается трудная и трагическая судьба этого человека. Интересно то, что роль дочери красноармейца Егорова сыграла совсем еще юная дочь Утесова — Эдит.

В 1921-1928 годах Леонид Осипович играл в Театре революционной сатиры (Москва), Театре музыкальной комедии, Палас-театре, Свободном театре (Ленинград), «Маринэ» (Рига).

В 1927 году, когда Утесов работал в Ленинградском театре сатиры, случился забавный случай. Особенным успехом пользовалась пьеса Якова Мамонтова «Республика на колесах», в которой и начала свою жизнь знаменитая песня «С одесского кичмана».

Леонид Осипович пишет: «Роль мне очень нравилась. Андрей Дудка... Бандит, карьерист, забулдыга и пьяница, покоритель женских сердец. Он мечтает быть главой государства. И организует его в одном из сел Украины. И сам себя выбирает президентом». Вот этот герой Утесова и распевает «Кичман», который театральные назвали своеобразным манифестом хулиганско-босяцкой романтики. Песня стала шлягером того времени.

Однажды начальник реперткома Комитета по делам искусства Платон Михайлович Керженцев предупредил артиста: «Утесов, если вы еще раз где-нибудь споете «С одесского кичмана», это будет ваша лебединая песня. И вообще, эстрада — это третий сорт искусства, а вы, Утесов, не артист». На что Леонид Осипович, не скрывая гордости, заметил: «А ведь Владимир Ильич Ленин в Париже часто ездил на Монмартр слушать известного шансонье Мотегюса. Ленин высоко ценил мастерство этого артиста». Керженцев с насмешкой произнес: «Да, но ведь вы-то не Монтегюс». «Но и вы, Платон Михайлович, между нами говоря, тоже не Ленин», — самым вежливым тоном ответил Утесов. Попрощался и ушел.

НАСТОЯЩИЙ ДЖАЗ!

Поворотным событием в сценической судьбе Леонида Утесова стала его поездка — в 1928 году — в Париж. Там он впервые услышал настоящий джаз, с тех пор не мыслил жизни без этой музыки.

Особенно сильное впечатление произвела на него исполнительская манера оркестра Теда Льюиса. Во время концерта музыканты разыгрывали инструментальные диалоги, сопровождая их элементами пантомимы.

Утесов собирает инструментальный коллектив, где дает волю своему многогранному дарованию. Музыканты оркестра под его руководством превращались в актеров, а концерт — в самый настоящий спектакль.

8 марта 1929 года на сцене Ленинградского Малого оперного театра состоялась премьера театрализованного представления джаз-оркестра Леонида Утесова с программой «Теа-джаз». Это была настоящая сенсация! И совершенно новый для эстрады того периода жанр. Сам Утесов был дирижером и конферансье, он танцевал, пел, играл на скрипке, декламировал отрывки из поэтических произведений. Музыканты, не прекращая игры, «дискутировали» с дирижером… Джазовое представление походило на театральный спектакль!

К выпуску следующей программы Утесова в репертуаре коллектива были произведения, специально написанные композитором Дунаевским.

Участие Утесова и его оркестра в съемках фильма Григория Александрова «Веселые ребята» окончательно изменило его отношение к песне. С этой киноленты начинается становление и развитие нового созданного им жанра — «песенный джаз», являвшего собой гармоничный синтез песни и джаза. Умение оркестрантов виртуозно разыгрывать удивительные по своей зрелищности музыкальные спектакли выдвинуло незатейливую, по сути, ленту в число лучших фильмов в истории советского кино.

ВОЕННЫЕ ДОРОГИ

В годы войны коллектив Утесова, подготовив программу «Бей врага!», давал представления на фронтах. В репертуаре были и «незаменимые песни-жемчужины» Утесова — «У Черного моря» и «Одессит Мишка».

О том, как создавалась песня про паренька-одессита Леонид Осипович вспоминал: «Мы гордились Ленинградом, гордились Москвой и оплакивали Одессу. Город, сраженный в неравной борьбе. Поэт Владимир Дыховичный написал в 1942 году песню «Мишка-одессит», композитор Михаил Воловац написал к ней музыку, а я, взволнованный событиями, запел:

Широкие лиманы, зеленые каштаны,
Качается шаланда на рейде голубом.
В красавице Одессе мальчишка голоштанный
С ребячьих лет считался
Заправским моряком...

Появляются и новые песни на военную тему, написанные молодыми тогда композиторами Никитой Богословским, Аркадием Островским, Марком Фрадкиным и другими. Теперь мало кто помнит, что до сих пор популярные песни той поры — «Темная ночь», «Бомбардировщики» и т. д. — впервые были исполнены коллективом Леонида Утесова.

В 1943 году всенародно любимому артисту было присвоено звание «Заслуженного». А еще через два года он был награжден первым орденом — Трудового Красного Знамени. За два месяца до Победы Леонид Осипович получил письмо от солдата. На конверте вместо адреса стояла надпись — «Народному артисту СССР Леониду Утесову». Это звание артист получит только через двадцать лет, весной 1965-го.

Окончание Второй мировой оркестр Утесова встретил концертом в Москве, на площади Свердлова, который состоялся 9 мая 1945 года.

ЛЮБОВЬ И РЕВНОСТЬ ПО-ОДЕССКИ

В своих мемуарах — «Записки актера» (1939), «С песней по жизни» (1961), «Спасибо, сердце» (1976) — Утесов описывает Одессу «прекрасной поры детства и юности». В небольших миниатюрах о знаменитых уголках родного города и не менее знаменитых одесситах особенно остро чувствуется «веселье, доброта, лукавство человека легкой души» — автора.

Леонид Осипович писал: «Знаете ли вы, что такое Одесса? Нет, вы не знаете, что такое Одесса! Много есть на свете городов, но такого больше нет. Посмотрите на Одессу с моря. Рай! Посмотрите с берега! То же самое. Да что говорить! Когда одесситы хотят сказать, что кому-то хорошо живется, они говорят: «Он живет, как Б-г в Одессе».

И в следующей его книге: «Как хотите, можете со мной делать, что угодно, а я все равно буду кричать: «Одесса — лучший город в мире!» Вы скажете: «Подумаешь, какой одесский Галилей нашелся!» А я все равно кричу: «Одесса — лучший город в мире!»

Это восторженное, почти мальчишеское восхищение любимым городом вызывало еще большую гордость у одесситов, а у приезжих — желание приобщиться к одесскому мифу: «Ах, одесские мальчишки! Они не ходят, а бегут. Они не говорят, они поют. Их темперамент, их музыкальность, их поэтические сердца могут накормить весь мир искусством не хуже, чем «лепетутники» — хлебом».

Леонид Утесов так сильно любил Одессу, что даже ревновал к ней. Так, когда театр Михоэлса, с большим успехом гастролировал в городе, Леонид Осипович на одном из представлений послал художественному руководителю записку: «Соломон, ты покорил Париж, Вену, Берлин, Прагу. Одессу оставь мне. В случае отказа встречаемся на рапирах в субботу вечером у Дюка. Не целую. Утесов».

Ответ на «черную метку» написал Зускин (сам Михоэлса находился в это время на сцене): «Правоверному еврею в субботу работать не положено, тем более со шпагой... Одессу, Ледя, я уступаю тебе, одесситок беру себе. Целую. Соломон».

ОБИДЫ

Как это ни грустно, но приходится признать, что Одесса (вернее, ее жители) не всегда отвечали Утесову взаимностью. Он с горечью рассказывал об этом своим знакомым и все реже приезжал в город своего детства: «между нами сложились такого рода отношения, которые можно поддерживать только на известном расстоянии...»

А вот в воспоминаниях Леонида Марягина — коллекционера пластинок с утесовскими песнями — приведен рассказ самого Леонида Осиповича: «Я приехал в Одессу, — говорил он, — выступил в оперном театре. Триумф полный. Довольный и расслабленный, выхожу с концерта к машине, сажусь рядом с водителем. Машина трогается. Вдруг в свете фар возникает женщина. Кричит: «Стойте! Стойте!» Мы останавливаемся. Женщина распахивает дверь в машине с моей стороны, из темноты вытаскивает за руку маленького золотушного мальчика и, показывая на меня, говорит: «Сюня, смотри — это Утесов, когда ты вырастешь — он уже умрет». Я захлопнул дверь и никогда больше не ездил в Одессу!»

Кинодраматург Лев Аркадьев рассказывал о торжественном вечере, посвященном 20-летию освобождения Одессы от фашистских захватчиков: «Все в городе знали, что в театре будет Утесов, и попасть туда в тот вечер было трудней, чем за всю его полуторастолетнюю историю. От адмирала И. И. Азарова, одного из героев обороны Одессы, я узнал, что секретарь обкома не хочет давать слово Леониду Осиповичу. Такой, мол, праздник, при чем тут Утесов?.. Возмущенный генерал пригрозил демонстративно покинуть зал, и партийный босс вынужден был уступить, но выступление Утесова поставили последним. Утесов не сказал ни слова, он спел песню «Одессит Мишка». Зал встал и устроил овацию своему знаменитому земляку...»

Но, несмотря на это, в воспоминаниях, многочисленных устных рассказах, в письмах родственникам и в приветствиях городу Леонид Утесов называет Одессу — мамой. Так, в канун 50-летия установления Советской власти он написал письмо одесситам:

Дорогие земляки! 50 лет тому назад я был свидетелем рождения Советской Одессы.
Ах, какое это было чудесное время.
Я был молод, Одесса была стара.
Теперь я старею, а Одесса молодеет.
Но чувства мои к тебе, Одесса, неизменны.
Я люблю тебя, мой чудо-город.
Я горжусь тобой, мой город-герой.
Я поздравляю тебя, моя Одесса-мама.
Твой сын, Леонид Утесов.

В марте 1982 года, почувствовав себя плохо, Леонид Осипович уехал на отдых в военный санаторий в Архангельском. Во время прогулки к нему подсел член-корреспондент АН СССР и генерал Дмитрий Шепилов. Разговорились. И Утесов рассказал генералу-академику один из своих любимых анекдотов.

Затем Леонид Осипович умолк. Шепилов посмотрел на артиста и, почувствовав неладное, бросился по аллее в корпус, позвал медиков. Однако спасти Утесова не удалось. Девятого марта (обрати внимание, читатель, ведь в этот день по старому стилю он родился) Утесова не стало…

Сегодня одесситам уже не стыдно перед великим певцом, поскольку память о нем увековечена в Городском саду. И самое главное то, что памятник Леониду Утесову озвучен его голосом. Голосом, к которому он сам относился достаточно критически…