О «Чёрном квадрате» Малевича существует немало теорий, легенд и мифов. Но самая экзотическая, хотя и не лишённая косвенных доказательств, это причастность художника к учению розенкрейцеров.

В начале ХVI века англичанин Роберт Фладд (1574 -1637) – философ, окультист и алхимик – написал ряд крупных работ по «микрокосму» (мир чистых духов), в которых утверждал, что человек есть копия в малых формах частей «микрокосма». Созданная философом теория была заимствована у Платона («музыка сфер») и пифагорейцев.

Занятие тайными науками сблизило его с розенкрейцерами, но теология и геомантия навлекли на него преследования иезуитов.

Свои трактаты о «манифестации космоса из мглы до вселенной модели» Фладд иллюстрировал собственными рисунками и гравюрами. Первая – «Великая тьма»- стала точной копией «Чёрного квадрата» Казимира Малевича. Библиофил Лев Мельников описал ее так: «…чёрное безразмерное поле, условно ограниченное с четырёх сторон белыми полями, на каждом из которых латинская надпись «И так до бесконечности».

Теологи утверждают, что до сотворения Земли в космосе, согласно синодальному переводу Библии, существовал Бог (Божий дух), тьма (чёрная) и бездна (бесконечность).

Следовательно, можно приравнять «Чёрный квадрат» к символу космоса. Фактически картина Малевича изображает нематериальную, беспредметную, бесконечную бездну.

Но почему квадрат, а не круг? Обратимся к трактату алхимика Михаэля Майера «Atalanta fugiens», изданного в 1618 году. На иллюстрации к книге изображен алхимик, описывающий циркулем круг около треугольника, в который, в свою очередь, вписан квадрат, а в нём – еще один малый круг, где изображены Адам и Ева. Подпись под гравюрой гласит: «Сотвори из мужчины и женщины Круг, из Круга – Квадрат, а из Квадрата – Треугольник. Из треугольника вновь создай круг – и обретешь Камень Философов». Далее следует разъяснение: «Философы древности под кругом понимали простейшее тело, квадрат означал четыре элемента-стихии... Квадрат должен быть редуцирован в треугольник, то есть, в тело, дух и душу. Эти трое появляются в трёх цветах: красный – тело или земля в черном Сатурне; дух в лунной белизне, как вода, душа или воздух в солнечно-желтом».

Похожая формула существует и в более раннем трактате «Rosarium Philosophorum»: «Сотвори круг из мужчины и женщины, извлеки из него квадрат, а из того – треугольник, обрати последний в круг – и получишь Философский Камень. Философский камень (лат. lapis philosophorum), он же магистерий, ребис, эликсир философов, "пятый элемент" — некий реактив, необходимый для успешного осуществления превращения (трансмутации) металлов в золото, а также для создания эликсира жизни».

Иными словами, квадрат есть начало всего, и если соблюдать последовательность трактата, то за квадратом следует картина, написанная Малевичем – круг в квадрате, а в третью вместо треугольника художник нарочито вписывает крест. Все эти картины с названными геометрическими фигурами и были показаны на супрематической выставке Малевича. Осталось добавить, что и «Квадраты» были написаны в трёх разных цветах – тело, дух и душа.

В 538 году до новой эры, после завоевания Вавилонии, персидский царь Кир Великий разрешил вернуться изгнанным иудеям в Иерусалим и восстановить храм, разрушенный вавилонским царём Навуходоносором. Новый (второй) храм, реконструированный царём Иродом Великим, простоял 586 лет. Однако в ходе Первой Иудейской войны он был разрушен римскими войсками, во главе которых стоял Тит.

В очередной раз иудейский народ оказался рассеянным по свету. В память о разрушенном втором Иерусалимском храме иудейский свод правил «Кацур Шулхан арух» обязал в каждом еврейском доме, согласно решению мудрецов, оставить на стене, напротив входной двери, неоштукатуренный квадрат размером локоть на локоть. С тем, чтобы каждый входящий иудей, взглянув на стену, помнил о разрушенном храме и истинной вере, за которую преследовался столь многострадальный народ.

Не будем исследовать родословную шляхтичей Малевичей, достаточно сказать, что среди друзей – художников и молодых учеников Казимира Севериновича были евреи. Возможно, от них он услышал столь удивительную легенду.

Однако не всё так просто. Художник и критик Бенуа писал: «Это не просто штука, – предупреждал он, – не просто вызов, не случайный маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из фактов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запущения… которое приведёт всех нас к гибели». Что ж, это пророчество в 30-е годы подтвердилось.

Непримиримость позиции Бенуа нашла поддержку у великих художников Васнецова, Нестерова и даже Репина, который, в общем, лояльно относился к новым течениям авангарда, но было и немало принявших супрематизм. Так почему общество разделилось на столь непримиримые группы? Чтобы дать ответ, необходимо взглянуть на фотографии, сделанные на выставке картин, проходившей в 1916 году в Петрограде.

На них мы видим, что при входе в зал, в «красном углу», напротив двери комнаты, там, где в доме обычно находилась почитаемая христианская икона, вверху висел «Чёрный квадрат». Ниже ещё два «Квадрата», один с крестом, другой с кругом, специальная развеска символизировала «Троицу».

Можно сказать, что это случайность, но сам художник подписал картину – «Икона нашего времени». А если мы добавим, что шла война, затем революция, после которой начнётся террор и богоборчество, родившее новое революционное искусство, то станет ясно, что картина – программный документ, несущий в себе новый религиозный аспект будущего искусства.

Учёные и искусствоведы давно знали о влиянии картин на здоровье человека. Картинотерапия успешно применялась в Китае для лечения императоров врачом Мо Цзюнь Си.

В зависимости от болезни, одни картины повышают работоспособность, творческий потенциал, другие – улучшают сон, настроение, снимают стресс. Цвет играет огромную роль в жизни человека. К примеру: в столовых, от соответствующей окраски стен зависит аппетит человека, который может улучшиться, а с переменой цвета ощутимо ухудшиться.

Учёные пришли к выводу: любая материя или предмет имеет торсионное поле, излучающее лучи, которые воздействует на другую органическую материю. Широко известен эксперимент, когда перед картинами ставилось молоко в прозрачном стакане. Результаты следующие: быстрее всего молоко скисало перед картинами абстракционистов и сюрреалистов Дали, Кандинского, Пикассо, особенно быстро оно скисало перед картиной «Чёрный квадрат» Малевича. Произведения художников Левитана, Айвазовского, Клевера, которые писали по памяти, показали результат «нулевой» – промежуточный по времени, между авангардом и реализмом. У картин художников, работавших с натуры, молоко не скисало долго. Лучший результат показали произведения Ивана Шишкина «Корабельная роща», «Ручей в лесу».

Сегодня в России насчитывается четыре «Чёрных квадрата». Обстоятельства их приобретения искусствоведам хорошо известны. Так, с картины 1915 года было сделано авторское повторение 1929 года, которое было заказано художнику искусствоведом Федоровым – Давыдовым для выставки в Третьяковской галерее в связи с плохим состоянием картины 1915 года. Оба произведения находились в Третьяковской галерее. Государственный Русский музей имеет также два квадрата Малевича, один чёрный, другой красный.

Удивительно сложилась судьба четвёртого произведения. В Самаре у наследников хранился «Чёрный квадрат» в кладовке, и, как выяснилось, они не подозревали о стоимости этой картины. Коллекционеры живописи и преступники, узнав о картине, потянулись в город на Волге. Были предприняты попытки незаконно овладеть картиной, что вынудило наследников сдать полотно на хранение в самарское ФСБ. После экспертизы «Чёрный квадрат» для своей коллекции приобрёл «Инкомбанк».

Казимир Малевич не только создал картины, но и теоретически обосновал супрематизм, дополняя живопись интересными пояснительными таблицами. К сожалению, написанный им трактат полностью не сохранился, а его отдельные части разрозненны. Малевич, в частности, утверждал: «Поскольку развитие идей супрематизма привело к чистому действу, то вынужден признать, что творчество не является больше результатом сознательной художественной деятельности… на данной стадии в супрематизме не может быть проблемы живописи. Живопись давно умерла, и сам художник является пережитком прошлого».

В сущности, в этом радикальном высказывании художник подтвердил, что в «квадрате» не может быть проблем живописи, ибо на практике он подтверждает тезис: «Чёрный квадрат» есть всему начало и конец».

Осенью 1918 года в Петрограде состоялась премьера «Мистерии – Буфф » Владимира Маяковского с декорациями Казимира Малевича. В последующие годы он участвует в оформлении революционных праздников, выступает в роли оратора, организовывает выставки, считая себя «чернорабочим революционной живописи». Художник заведует Художественным отделом Моссовета, становится членом коллегии ИЗО Наркомпроса, главным мастером первых государственных свободных мастерских в Москве, профессором в преобразованной Академии художеств. Его программные статьи о новом революционном искусстве регулярно появляются в газете «Искусство Коммуны», в журнале «Изобразительное искусство».

Однако это – Москва, а патриархальная Россия не знает нового искусства и Малевич отправляется в Витебск, чтобы преподавать в художественной школе, едет в провинцию ради распространения революционного искусства.

Очень быстро заштатный и тихий город превратился в центр художественной жизни. Марк Шагал, организовавший там школу, писал: «Город Витебск зашевелился. В этой провинциальной «дыре» с почти стотысячным населением, где когда-то коснел какой-то Юрий Клевер и доживает жалкое передвижничество – ныне в дни октябрьские – раскачивалось многосаженное революционное искусство».

В январе 1920 года в школе возникла группа ПОСНОВИС (последователи нового искусства), а через месяц был образован УНОВИС (Утвердители Нового Искусства). Целью этой группы ставилось обновление мира искусства на основе супрематизма. Стремительно образовываются во многих городах России и столице последователи общества УНОВИСА, которые активно пропагандировали новое искусство и организовывали художественные выставки.

В 1922 году Малевич вместе с единомышленниками покидает Витебск и переезжает в Петербург для работы в ГИНХУК (Государственный Институт Художественной Культуры). Художник Павел Филонов на основе открытого Музея Художественной Культуры предложил создать институт, в котором объединятся все левые силы и начнутся исследования новых течений в искусстве. Директором института был назначен Малевич. Последующие несколько лет он посвятил изучению пяти главных систем нового искусства: импрессионизма, сезаннизма, футуризма, кубизма и супрематизма.

Исследования в институте позволили Малевичу вывести и обосновать «Теорию прибавочного элемента». Под «прибавочным элементом» Малевич понимал возникающий в процессе развития искусств новый структурообразующий принцип, внедрение которого в сложившуюся живописно – пластическую систему перестраивает её на новый лад. В качестве прибавочных элементов были определены волокнистая и кривая Сезанна, серповидная линия кубизма, прямая линия супрематизма.

В 1926 году Казимиру Севериновичу была разрешена командировка в Берлин, куда и была доставлена небольшая часть его картин. Выставка имела успех; нарком просвещения Луначарский после ее посещения сделал в дневнике запись: «В своём жанре Малевич добился значительных результатов и большого умения. Я не знаю, будут ли после него писать такие полотна, но я уверен, что его манера, уже применённая, например покойной Поповой, как декоративный приём, – может иметь в этом отношении будущее».

Однако тревожные сообщения, поступавшие из России, заставили художника 5 июня срочно вернуться в Ленинград. Картины, пояснительные таблицы и тетради с лекциями остались на попечении немецкого архитектора Гуго Херинга. Впоследствии именно эта выставка картин, с приходом нацистов, спрятанная в тайном контейнере, сохранилась и после всяческих приключений была приобретена Амстердамским музеем.

Неверно думать, что в России не было других художественных группировок. Одной из самых распространённых организацией стала АХРР (Ассоциация художников революционной России), которая провозгласила в своей декларации лозунг «героического реализма»: Красная Армия, колхозный труд, индустриализация стали главной темой социалистического реализма.

В 1927 году Казимир Северинович Малевич вступает в третий брак – с Наталией Андреевной Манченко. Художник много времени уделяет преподавательской работе в Киевском художественном институте. Во время работы очередной выставки ГИНХУК критик Серый, идеолог АХРР написал статью «Монастырь на госснабжении», после чего в институт зачастили многочисленные комиссии. Сделанный оргвывод позволил чиновникам от искусства продержаться долгие 70 лет, разрешая и поощряя одно направление – социалистический реализм. Никаких экспериментов, любые теории вредны! Единственный в мире институт русского авангарда был разгромлен, закрыт.

Последний период творчества Казимира Севериновича, не смотря на гонение и критику, был плодотворным. На персональной выставке в Киеве художник представил около 60 новых работ. И вновь он блеснул оригинальностью, когда почитатели художника неожиданно обнаружили на его полотнах «фигуративность». И какую! Живопись вновь была наполнена достижениями супрематизма, который проявился в ином цветовом решении в совокупности с экономичной пластикой чистых форм и поразительной лаконичностью! Белые лица, лишённые черт, крепкие фигуры крестьян, стоящих на фоне цветущих полей – есть изобразительная недоговорённость. Он вернулся к дореволюционному примитиву, его крестьяне, как и до революции, вновь обрели одно лицо труженика – колхозника. Он создал полуобразы крестьян и каждый зритель может его дополнить своим мироощущением. Самая же экономия пластических средств создаёт особую образную остроту фигуры.

Осенью 1932 года Казимир Малевич был арестован НКВД , как немецкий шпион. Изматывающие допросы чередовались побоями: «Кто такой Сезанн, о каком кубизме ты проповедуешь? Докажи, что ты не шпион, а футурист!»

Больной Малевич был выпущен под подписку о невыезде. По легенде ему помог Анатолий Васильевич Луначарский, состоявший до революции в ложе розенкрейцеров.

Далее Малевич косвенно подтвердил свою «посвящённость» в ложу розенкрейцеров, написав знаменитый автопортрет 1933года, в котором повторяет точную композицию портрета доктора Флудда, запечатлённого на старой гравюре. В автопортрете Малевича фигура выполнена по пояс, правая рука согнута в локте, лежит на груди, раскрытая ладонь повёрнута вовнутрь, отогнутый большой палец направлен вверх, обозначая тайный масонский знак. А внизу, слева, у самой рамы нарисован символ нового мира – миниатюрный «Чёрный квадрат».

В 1933 году в Ментоне, на курорте Франции умирает, так и не вступив в должность полпреда, Луначарский.

Казимир Малевич медленно угасает от рака. Как не странно, художник возвращается к портретам, написанных в реалистичной манере живописи.

Малевич скончался 15 мая 1935 года в Ленинграде. В завещании художник просил похоронить себя в гробу в виде креста. Художник Суетин понимал, что вызывающе скандальные похороны ни к чему, выполнил эскиз гроба в виде прямоугольного мавзолея, раскрашенного в три цвета: зелёный (основание), розовый (середина) и чёрный (верх).

Хоронить Казимира Малевича привезли в Москву в товарном вагоне. Встречать гроб пришло мало народу. До крематория Донского монастыря процессия шла пешком через всю Москву.

В крематории состоялась гражданская панихида. Когда гроб открыли, все увидели высохшего, измождённого старика с длинной седой бородой, в грубой блузе, подпоясанной шнуром. Во время кремации играл небольшой оркестр.

Родственники, получив урну, уехали в Немчиновку, где в поле, под дубом, согласно завещанию художника, вырыли неглубокую (80x80x80) яму. Опустив урну, яму засыпали, установив цементный куб, сбоку которого был нарисован чёрный квадрат. На суку дуба прикрепили белую ленту с чёрной надписью: «Здесь похоронен знаменитый художник К.С. Малевич».

Через десять лет грозовая молния уничтожила дуб, затем исчез куб, поле распахали, могила затерялась. Правда, символическая могила была восстановлена у церкви на Ромашковском старом кладбище.

Малевич не отрёкся от своих художественных взглядов. Имел богатую творческую биографию. Умирал в нищете, но сегодня его супрематическая живопись оценивается на мировых аукционах сотнями тысяч долларов.