Ночью 5 июля 1906 года в багажном отделении Варшавского вокзала носильщики обратили внимание на большую плетеную корзину, от которой шел какой-то тяжелый запах. В присутствии станционного жандарма корзина была вскрыта. В ней, к ужасу всех присутствующих, был найден зашитый в наволочку обезглавленный мужской труп. Бедра мертвеца были разбиты, голени перебиты, а ноги подвернуты под туловище, чтобы труп уместился в корзине.

Труп неизвестного был отправлен в морг Александровской больницы. Там ему придали первоначальный вид, однако отсутствовала главная часть тела — голова. Утром в мертвецкую приехал начальник петербургской сыскной полиции В. Г. Филиппов. Врачи доложили ему, что труп принадлежал пожилому мужчине и что убийство было совершено топором 2-3 дня тому назад.

Больше никаких зацепок в этом деле не было. Кто оставил корзину на багажном прилавке Варшавского вокзала, персонал станции ответить не смог — суматоха-с. Дело обещало стать стопроцентным «глухарем», если бы не случай.

В воскресенье, 11 июля, некий Кузнецов, муж Дарьи Степановны Кузнецовой, хозяйки золотошвейной мастерской на Караванной улице, рассказал своему знакомому Игнатьеву, что, к своему удивлению, нашел у постели жены тысячный билет государственной ренты. После этого его жена скрылась, словно бы сбежала. Кузнецов был немало озадачен загадочным исчезновением свой жены и обратился за помощью к Игнатьеву, так как знал, что тот служит в сыскной полиции. Агент сыскной полиции заинтересовался его рассказом и пообещал помочь в розысках пропавшей жены.

Спустя несколько часов тот же Кузнецов пришел в полицейский участок с тремя девочками, ученицами золотошвейной мастерской Коротковой, Окуловой и Степанидой Федоровой, и заявил, что, по словам девочек, его жена убила своего жильца псаломщика Ильинского, упрятала его труп в корзину и куда-то отвезла. Кухарка хозяйки Александра Федорова якобы сожгла его голову в печке, они вымыли кровь в комнате убитого псаломщика, за что получили по сотенному билету.

Теперь полиции стало ясно, чей труп был обнаружен на Варшавском вокзале в багажной корзине. Быстро навели справки об Ильинском. Как выяснилось, заштатному псаломщику было 85 лет, он был мужем крестной матери Кузнецовой и при этом слыл богачом. Последнее обстоятельство и послужило причиной преступления — убийство с целью ограбления.

«По этому оговору Кузнецова и Федорова были арестованы, и в летописи преступлений занесена еще одна, полная кровавого ужаса, страница», — писал журнал «Огонек» в 1908 году.

Обстоятельства убийства престарелого псаломщика были таковы. Дарья Кузнецова решила убить Ильинского и ограбить его. В субботу, 3 июля 1906 года, когда ее муж уехал на станцию Малая Вишера к сыну, а кухарка Александра Федорова с ученицами ушла в баню, она попросила псаломщика написать ей письмо к родным. Он сел к столу, наклонил голову, и Кузнецова убила его ударом топора. После этого она забрала все его деньги и ценные бумаги.

В 12 часов ночи вернулись кухарка с девочками из бани, а потом приехал и муж. Она дождалась, пока все уснут, и пошла в комнату жильца доканчивать свое дело. Ударами топора Кузнецова отрубила несчастному старику голову и раздробила бедра с голенями, после чего уложила труп в сундук. Сам же сундук она выставила в чулан. Девочки слышали стук топора, хруст костей и дрожали от страха. Утром кухарка Александра Федорова уличила Кузнецову в убийстве Ильинского, но, получив за молчание 300 рублей, стала ее соучастницей.

Припугнув девочек, они велели им вымыть пол в комнате убитого и постирать платье хозяйки, забрызганное кровью. По словам девочек, пол был весь залит кровью, там и сям валялись куски мяса и выбитые зубы.

Кузнецова предложила кухарке растопить плиту и принесла на кухню завернутую в газету голову Ильинского. Когда плита была растоплена, кухарка бросила в печь эту голову. Свидетели-девочки рассказывали, как им было страшно. Дверцы печки были открыты и они видели начинавшую обгорать «голову дедушки». Александра Федорова между тем спокойно готовила на этой плите яичницу.

В ночь на 5 июля Кузнецова с Федоровой зашили труп несчастного старика в постельную наволочку и упрятали его в плетеную корзину. На следующий день Кузнецова отвезла корзину на Варшавский вокзал и оставила ее на прилавке багажного отделения.

Суд над преступницами состоялся только в ноябре 1909 года; до этого времени Дарья Кузнецова находилась в психиатрической больнице «на испытании». Врачи признали ее нормальной, и поэтому она заняла свое место на скамье подсудимых рядом со своей сообщницей-кухаркой.

Суд приговорил Дарью Кузнецову к 10 годам каторги, а Александру Федорову — к 6 годам каторжных работ.

По материалам журнала «Огонек» №28 за 1908 год и газеты «Варшавский дневник» от 26 ноября 1909 года.