Программа колонизации Дальнего Востока включала каторгу и ссылку как дополнительную форму освоения окраин империи. В 1900 году в Приамурском крае проживало более 35 тысяч ссыльных, вовлеченных в хозяйственное освоение территории, увеличение темпов ее экономического роста. Многие видные дальневосточные предприниматели прошли долгий и трудный путь – от ссыльнокаторжного до крупного капиталиста-промышленника.

Так, в 1894 году три брата – Михаил, Владимир и Иннокентий образовали в Хабаровске полное товарищество «Торговый дом М. Пьянков с братьями» с капиталом в 150 тысяч рублей. Делами дома, набиравшего на Амуре крупные финансовые обороты, распоряжался государственный ссыльный Иннокентий Павлович Пьянков. В 1880 году он был осужден по «процессу 193-х» за принадлежность к тайному народническому обществу, участие в организации подпольной типографии и выпуске газеты «Черный передел».

Иннокентий Пьянков способствовал поселению в Хабаровске активного народовольца Ивана Пантелеймоновича Емельянова, который впоследствии стал крупным предпринимателем. Он приобрел в Хабаровске дом, завел бакалейную лавку, торговал вином, был подрядчиком в период строительства железной дороги, субсидировал газету «Приамурские ведомости», часто отзывался на нужды библиотеки, а также городского тюремного попечительного комитета.

С именем Владислава Эдуардовича Простых связано открытие в столице Приамурского генерал-губернаторства в 1886 году первого колбасного цеха и кондитерского заведения. Этот человек происходил из польских дворян и за участие в восстании 1863 года отбывал каторгу. После срока возвращаться в Европейскую Россию не разрешалось. Простых остался в Хабаровске. В 1898 году он стал купцом 2-й гильдии.

Бывший ссыльнокаторжный Прокопий Михайлович Новопашенный был владельцем спиртоочистительного завода, крупным коммерсантом, домовладельцем, общественным деятелем, неоднократно избирался директором Хабаровского отделения комитета попечительного о тюрьмах общества, старшиной биржевого комитета, а с 1914-го по 1919-й – гласным Хабаровской городской думы.

Это, так сказать, положительные примеры перевоспитания бывших каторжников. Но одновременно шел процесс формирования в регионе преступного мира. Часть уголовников прибыла в регион «на гастроли», преследуя цели легкой наживы в условиях спекулятивной «горячки» и золотой амурской лихорадки. Другая часть сформировалась из бывших ссыльнокаторжных, после освобождения оставшихся жить оседло. Здесь орудовали взломщики, поджигатели, сутенеры, карманные воришки, воры-гастролеры. Грабежи, кражи, разбойные нападения, убийства, тяжкие телесные повреждения, конокрадство, хулиганство, мошенничество, контрабанда, половые преступления, бандитизм – все это цвело и пахло по всему Приамурскому генерал-губернаторству. Широкое развитие на Дальнем Востоке получила контрабанда, что было тесно связано с отдаленностью края от промышленно развитых районов России, высокими железнодорожными тарифами, близостью заграничных рынков (Китай, Япония, Корея), наполненных дешевыми товарами (трикотаж, галантерея, чай, табак, спирт и др.),чрезвычайно высокими таможенными пошлинами, большой протяженностью границы и ее слабой защищенностью. Контрабандный товарооборот сопровождался значительной утечкой за границу золота и пушнины, леса и морепродуктов. Думаешь обо всем этом, и возникает ощущение, что за сотню лет на Дальнем Востоке ничего не изменилось.

К 1880 году Хабаровка стала уже довольно крупным поселением Приморской области. А 28 апреля 1880 года она приобрела городской статус. Статья указа гласила: «Хабаровку вознести в степень города, открыть в ней окружное казначейство и организовать полицейское управление. Учредить должность особого военного губернатора Приморской области и командующего войсками и местопребыванием ему назначить Хабаровку, куда перенести из Николаевска штаб войск, областное управление и окружной суд области...»

Приступили к постройке зданий для областного управления, в первую очередь полицейского управления, тюрьмы, казначейства, резиденции губернатора. На улице Муравьева-Амурского было построено полицейское управление с пожарной каланчой – самое высокое здание в городе. С 28 октября того же года начало функционировать Хабаровское городское полицейское управление.Первым полицмейстером города Хабаровки стал коллежский секретарь Хомяков. По штатному расписанию, утвержденному только в апреле 1881 года, полицейскому управлению Хабаровска выделялись средства для найма 10 вольнонаемных нижних чинов полиции.

В марте 1884 года городским полицмейстером «с заведованием ссыльнокаторжными в Хабаровке» стал Яков Алексеевич Маркевич. С марта 1895 года приказом военного губернатора Приморской области с согласия военного губернатора Забайкалья и Приамурского генерал-губернатора Николай Сергеевич Куколь-Яснопольский перемещен с должности читинского окружного начальника на должность хабаровского полицмейстера. Будучи в чине подполковника, Куколь-Яснопольский приказом военного губернатора Приморской области в июне 1898 года перемещен на должность владивостокского полицмейстера. …Чуть ли не со времен открытия первопроходцами Дальний Восток служил местом каторги и ссылки. Беглые и освободившиеся каторжники оседали на восточной окраине империи, где, по словам Чехова, «арестовать некому, а ссылать некуда». Можно представить себе тогдашнюю оперативную обстановку. Надо заметить, что в полицию отбирали людей здоровых, примерного поведения и строгой морали. В июле 1896 года газета «Приамурские ведомости» рассказала о следующем. Хабаровская полиция получила сведения, что в доме зажиточного горожанина готовится кража. На ночь был выставлена засада – полицейский служитель Гусельников. В глухой час он заметил приблизившегося к дому незнакомца и окликнул его. В ответ грянул выстрел, пуля угодила полицейскому в ногу (в месте, где талия теряет свое благородное название), а неизвестный бросился наутек. Гусельников, несмотря на ранение, настиг, обезоружил и скрутил злоумышленника, который оказался беглым каторжным-ссыльным, а помимо револьвера при себе имел еще и топор. За проявленную храбрость городская дума назначила удальцу премию в 25 рублей и представила к «серебряной медали для ношения ее на груди».

Определенный след в жизни города и полиции Хабаровки оставил полицмейстер Адольф Федорович Гар, который родился 17 января 1854 года в семье дворянина Лифляндской губернии. В 1898 году служил в чине штабс-капитана в 7-м Восточно-Сибирском линейном батальоне. Приказом военного губернатора Приморской области от 30 июня 1898 года назначен исполняющим должность хабаровского полицмейстера. Судя по периодической печати того времени, чаще других общался с населением через газеты. Уже в ноябре 1898 года в «Приамурских ведомостях» Адольф Федорович поместил объявление: «От хабаровского полицмейстера. Вновь довожу до сведения жителей г. Хабаровки, что за неисполнение нижеизложенных постановлений Городской думы виновные будут привлечены к законной ответственности...». Далее были опубликованы полные тексты обязательных постановлений:

1) «О хранении сена».

2) «Об устранении пожарных бедствий».

В декабре 1898 года в той же газете был опубликован своеобразный отчет Гара: «К обеспечению спокойствия города от ворон и грабителей и для ловли их. Хабаровским полицмейстером были приняты следующие меры:

1. Тщательные розыски полицейскими надзирателями преступников производивших кражи, что способствовало пресечению могущих быть преступлений.

2. Учащены обходы городовых...

3. Возвращено на остров Сахалин 106 человек ссыльных.

4. Уволены все городовые, замеченные в нетрезвом и недостойном поведении....

5. Посты ежедневно, как днем, так и ночью, в разное время, проверяются лично полицмейстером».

В апреле 1899 года «Приамурские ведомости» сообщили, что основанное белорусскими крестьянами селение неподалеку от города названо в честь хабаровского полицмейстера – Гаровка. Штабс-капитан Гар пожертвовал жителям селения «икону Св. Георгия Победоносца, которая после ее освещения в Успенском соборе в тот же день была торжественно отнесена в Гаровку... Старейшая из крестьянок поднесла А.Ф. Гару хлеб-соль. А.Ф. Гар пожертвовал обществу крестьян деревни своего имени пару лошадей...».

Отличился полицмейстер и при подготовке к Амурской и Приморскойсельскохозяйственным и промышленным выставкам, которые проходили в Хабаровске с 1 по 16 сентября 1899 года. В приказе военного губернатора Приморской области отмечалось: «...несмотря на большое стечение народа из разных мест Приморского края, наблюдался образцовый порядок в городе, что свидетельствует о бдительности и распорядительности чинов местной городской полиции... За такое ревностное отношение к соблюдению порядка в городе выражаю искреннюю благодарность господину хабаровскому полицмейстеру штабс-капитану Гару». Дальневосточный регион в те времена не был местом, где совершались «преступления века», но и тогда на головы полицейских от начальства сыпались не всегда розы и лавры. Из приказа военного губернатора Приморской области от 28 декабря 1899 года: «По рассмотрению дознания по нарушению тишины и порядка, имевшему место 21 октября сего года в Хабаровском общественном собрании во время представления фокусника Грабе, нахожу:

1. Полицейского надзирателя города Хабаровска, чиновника Жидовича виновным в том, что он не вывел из числа публики пьяных, несмотря на просьбы старшины, не дал знать полицмейстеру о беспорядках и не прекратил представление.

2. Хабаровского полицмейстера, штабс-капитана Гар виновным в том, что он не обратил внимания на расклейку афиш, им не подписанных.

Во всем этом вижу, к сожалению, плохую распорядительность полиции, что и ставлю хабаровскому полицмейстеру штабс-капитану Гар на вид, а полицейскому надзирателю Жидовичу объявляю выговор. О чем объявляю по вверенной мне области».

Тогда же, в сентябре, при активном участии Гара был открыт дом призрения для городских калек и нищих, содержавшихся при полицейском управлении на пожертвования сограждан. За 1900 год в Хабаровское городское полицейское управление поступили пожертвования: «В пользу местного детского приюта – 105 руб. 75 коп., в пользу заключенных в Хабаровском тюремном замке – 123 руб. 70 коп., в пользу неимущих нищих и калек, находящихся в доме призрения – 124 руб. 95 коп.» Сам полицмейстер Гар в марте 1901 года пожертвовал «...на улучшение пищи во время Масленицы 20 рублей». Ходит предание, что, когда в годы Советской власти новые руководители хотели переименовать село Гаровку в поселок имени «борца за счастье народа товарища Льва Троцкого», старожилы воспротивились этому, заявив, что полицмейстер был хоть и строг, но справедлив и сделал для людей много хорошего. Село и по сей день носит это название.

С октября 1902 года по январь 1906-го полицмейстером Хабаровского городского управления был Волков Иван Николаевич. Родился в 1863 году в семье потомственного дворянина. Приказом военного губернатора Приморской области в 1884-м был назначен полицейским надзирателем Хабаровского городского управления. А в июне 1887 года приказом Приамурского генерал-губернатора утвержден в должности смотрителя Хабаровского тюремного замка. Так бы и смотрел до пенсии, но...

В метрической книге Иннокентьевской церкви о бракосочетавшихся за 1888 год под № 27 записано: «26 февраля совершено бракосочетание смотрителя Хабаровского тюремнаго замка коллежского секретаря Иоанна Николаева Волкова православного вероисповедания первым браком, 26 лет и дочерью первой гильдии купца Василия Федорова Плюснина, девица Александра, православного исповедания, первым браком. Поручителями были генерального штаба полковник Владимир Петров Корнеев и надворный советник Иаков Александрович Маркевич, по невесте корпуса военных топографов штабс-капитан Дмитрий Федорович Жаворонков и подпоручик Вячеслав Александрович Золотарев». Надо сказать, что дочери богатейшего купца города леди Александре Васильевне, по ее словам, было немного за 20, но злые языки утверждают, что ей было далеко за 30. Добавлю, что в Хабаровске есть каменный особняк, который Плюснин подарил дочери на свадьбу. Ныне это геологический музей.

И тут, совершенно неожиданно, карьера Волкова пошла в гору. Уже в 1891 году он был переведен на должность секретаря Хабаровского городского полицейского управления. Состоял в должности секретаря Приморского окружного суда, 19 марта 1898-го приказом военного губернатора назначен помощником хабаровского полицмейстера. Приказом военного губернатора Приморской области от 19 октября 1902 года назначен хабаровским полицмейстером.

Наиболее распространенными видами преступлений в то время в Хабаровске были убийства, кражи, контрабанда (ввоз китайцами анаши, спиртных напитков, таблеток наркотического содержания), опиум-курение. Опиекурильни находились в домах по берегам Плюснинки и Чардымовки, содержателями их были в основном китайцы. Здесь «процветали» воровство, игра в карты, проституция, венерические заболевания.

Важное место в работе городского полицейского управления занимали вопросы, связанные с присутствием в городе китайцев. Одной из обязанностей полицмейстера являлась регистрация китайцев, прибывающих сюда на заработки. Уже в 1890 году было решено ограничить число китайских фанз на берегу Амура выше устья Плюснинки. Городское управление возложило на полицию надзор за содержанием этой местности владельцами фанз в должной чистоте. 18 марта 1897 года городская дума приняла решение о выселении китайцев и корейцев, живущих в фанзах поблизости от базара, а также рассеянных по всему городу, в особую слободку.

Вопрос о выселении китайцев в особые кварталы продолжал волновать жителей и городское правление. Надзор за выполнением постановлений о поселении китайцев в слободку, которая стала называться Китайской, постоянно вело полицейское управление. Так что это не китайцы, желая сохранить свои обычаи и самобытную культуру вместе с родным языком, создавали «Чайнатауны». Это городские власти оберегали своих сограждан от антисанитарии, грязи, вони и разврата.

Практически в каждом номере газет «Приамурские ведомости» и «Приамурская жизнь» того периода были сообщения о том или ином преступлении.

«Приамурская жизнь», 27 января 1916 года. «Воровская шайка»: «На днях в магазине «Кунст и Альберс» было задержано несколько лиц, пытавшихся по подложным кассовым талонам получить товар.

Дальнейшим дознанием установлено, что ныне Диомид Лобаденко, Василий Юрин и жена его Пелагея и слесарь Труль объединились в воровскую шайку, избрав объектом своих операций главный магазин «Кунст и Альберс».

Для выполнения своих преступных замыслов компания довольно искусно подделала секретный кассовый штамп, при помощи которого отпечатывала фальшивые кассовые чеки и сдавала их приказчикам как настоящие за якобы уплаченный в кассе товар.

Аферисты обыкновенно посещали магазины в те дни, когда бывал особенно большой наплыв покупателей. Первый свой преступный опыт компания применила перед Рождеством. Придя в магазин, компания набрала в разных его отделениях различного товара на сто с лишним рублей и расплатилась фальшивыми чеками.

В суете, при массе покупателей приказчики совершенно не обратили внимание на некоторое несоответствие предъявленных чеков с действительными и только на следующее утро при подсчете стало ясно, что чеки подложны.

По магазину было сделано распоряжение следить за чеками, но, не смотря на это, мошенникам вновь удается получить товар из магазина.

20 января, опять-таки в день, когда магазин был переполнен покупателями, любителям легкой наживы удалось из бакалейного отдела и мужской обуви получить товара рублей на двадцать, что опять было обнаружено только на следующий день при контроле чеков.

Получалось странное положение. С одной стороны, знали, что кто-то получает по подложным чекам товар, с другой – выяснилась полная невозможность накрыть мошенников. В субботу, 23 января, гастролеры вновь явились в магазин и... попались. Приказчику показалось подозрительным, что сравнительно бедно одетые покупатели с какой-то лихорадочной поспешностью выбирают самые дорогие ботинки и, не торгуясь, просят их завернуть. Приказчик повинуется и в уплату получает фальшивый чек. Покупатели были задержаны, но один из них оказал сопротивление и убежал. Задержанным оказался Д. Лобаденко. Также успела выйти из магазина и задержанная жена Юрина – Пелагея.

На дознании в сыскном отделении Д. Лобаденко, П. Юрина и А. Труль чистосердечно сознались. Произведенным обыском в квартире В. Юрина найдена часть похищенных из магазина товаров.

При осмотре документов Василия Юрина они оказались подложными, с явными следами вытравления прежнего текста. По этим документам Юрин 25 апреля 1915 года женился на Пелагее Лобаденко.

Среди документов имеются удостоверение, также подложное, об освобождении от военной повинности и чистый бланк с оттиском печати и должностных лиц, тождественных с удостоверением о воинской повинности.

Д. Лобаденко, П. Юрина и А. Труль арестованы, розыски В. Юрина производятся...»

21 февраля 1906 года полицмейстером Хабаровска назначен Тауц Лев Петрович. Бывали среди полицейских чинов люди, превыше всего ставившие не служение Отечеству, а личную наживу. В их числе можно назвать данного господинчика. До этого он служил тюремным надзирателем, приставом и полицмейстером Порт-Артура. Тауц быстро разогнал профессиональные полицейские кадры и вместо них набрал уголовников-рецидивистов (в то время за подбор кадров отвечал только полицмейстер и никакой «проверки по базам данных» никто не проводил), с которыми вступил в сговор с целью личного обогащения. По городу прокатилась волна вымогательств, краж на заказ, сокрытий преступлений чинами полиции. Возмущенные хабаровчане просили власти отстранить зарвавшегося полицмейстера от должности и заключить его в тюрьму. Но вместо этого он в 1909 году в чине титулярного советника был командирован на должность Никольск-Уссурийского полицмейстера. Видно, были «оборотни в погонах» и при гораздо больших чинах. Вновь полицмейстер-преступник объявился в Хабаровске при весьма непростых обстоятельствах. Вот что об этом написала послереволюционная пресса: «...12 декабря красные войска оставили Хабаровск. Начальником хабаровской милиции назначен Лев Тауц».

Нельзя не привести и такой факт:

в 1910 году хабаровский полицмейстер получал жалованье в размере 3500 рублей в год. Самый нижний полицейский чин – 360 рублей. Город финансировал доставку воды, отопление, освещение служебных помещений и квартир полиции, а также покупку теплой одежды и разъезды. Общий расход на содержание Хабаровского городского полицейского управления определен в 61 120 рублей в год.

В 1913 году Хабаровск был разделен на три полицейских участка: Артиллерийская гора, Средняя гора, Военная гора.

В 1914 году исполняющим должность хабаровского полицмейстера был назначен Федор Клементьевич Баринов. Будучи исполняющим обязанности полицмейстера, он получил чин губернского секретаря. Невысок был чин, да и денег не хватало. Полицмейстер быстро сообразил, как разбогатеть. Его компаньоном стал «крестный отец» Хабаровска китаец Сундзо Дэ. Последний открыл в городе 50 опиекурилен, 25 банковок (игорных притонов) и многочисленные точки розничной продажи опиума. Чинам полиции было дано строжайшее указание – деятельностью этих заведений не заниматься. Только от продажи опиума компаньоны получали за год свыше 300 000 рублей чистой прибыли.

Известие о Февральской революции 1917 года, свергнувшей самодержавие, пришло в Хабаровск 30 марта. У здания городской думы прошел массовый митинг, на котором был избран новый орган Временного правительства – Комитет общественной безопасности. Одновременно во всех городах и поселках Дальнего Востока избирались Советы рабочих и солдатских депутатов.

6 марта 1917 года Временное правительство ликвидировало корпус жандармерии, а еще спустя четыре дня упразднило и департамент полиции. 14 апреля 1917 года новая власть выпустила специальное постановление о создании народной милиции на выборных началах по весьма туманному принципу: «от солдат столько же, сколько и от рабочих, а от рабочих столько же, сколько от местных жителей». Когда в марте 1917 года бывшего полицмейстера Баринова арестовали, то во время обыска его служебного кабинета было обнаружено полтора пуда (24 килограмма) курительного опиума. Больше сведений о нем нет. Я имею в виду начальника полиции, хотя про судьбу саквояжа с наркотиками тоже ничего неизвестно.

Таким образом, после упразднения Временным правительством Департамента полиции и Отдельного корпуса жандармов и юридически, и фактически органы общей и политической полиции перестали существовать. А вместе с ними приказали долго жить полицмейстеры. И честные, и не очень.