За пять лет пройти путь от заложницы до террористки, от осужденной на тридцать пять лет до помилованной… В 1974 году девятнадцатилетняя Патрисия Хёрст, преуспевающая студентка университета в Беркли и внучка миллиардера Уильяма Рэндольфа Хёрста, вряд ли могла подумать, как круто всего за одно февральское утро изменится ее жизнь. Похищенная с целью выкупа, на девятый день она объявила, что переходит на сторону террористов, — и оставалась с ними на протяжении нескольких лет. Что стало причиной эксцентричного шага — стокгольмский синдром, сломленная воля девушки или влюбленность в одного из членов банды, — неясно до сих пор. Уильям Хёрст, дед Патрисии и медиамагнат — по сути, автор явления, которое мы называем «желтой прессой», — вряд ли мог подумать, что однажды его собственная внучка станет главной героиней слухов и сплетен. Впрочем, к моменту похищения Патти его уже не было в живых. Расплачиваться за все пришлось родителям Патрисии, унаследовавшим медиаимперию.

Корни событий

Уильям Рэндольф Хёрст не был новичком в газетном деле: его отец, миллионер Джордж Хёрст, выкупил убыточную газету San Francisco Examiner и положил начало династии. Обучаясь в университете, Уильям писал пасквили на преподавателей, а после того, как его исключили, отучился в школе репортерской работы Пулитцера. Уже в 23 года он стал издателем, выпросив у отца San Francisco Examiner.

Через год тиражи удалось увеличить вдвое благодаря новаторскому подходу нового издателя: Уильям Хёрст утверждал, что самый незначительный повод можно превратить в сенсацию, если подать его под правильным соусом. Так началась история желтой прессы — на первые полосы изданий Хёрста вышли сенсации, преступления, катастрофы и светские сплетни. В его газетах работали лучшие публицисты и фотографы, а для печати использовали передовые технологии и самые яркие краски — чего не сделаешь, чтобы привлечь читателя.

Угадав читательский запрос, Хёрст закономерно и многократно увеличил свое состояние. Его дважды избирали в палату представителей США от партии демократов, а газеты его издательского дома имели огромное политическое влияние.

В 1948-м Хёрст открыл свой первый телеканал WBAL в Балтиморе.

Пожалуй, все это до некоторой степени объясняет, почему члены Симбионистской армии освобождения выбрали в жертву именно внучку магната: семейство Хёрст, живущее в роскоши и зарабатывающее на низменных страстях, ассоциировалось у террористов с социальной несправедливостью. К тому же родители Патрисии точно были в состоянии заплатить за нее огромный выкуп — а изначально членов САО интересовали именно деньги и гуманитарная помощь, а вовсе не сама девушка…

Портрет жертвы

Патрисия Кэмпбелл Хёрст родилась 20 февраля 1954 года и была третьей из пяти дочерей Рэндольфа Апперсона Хёрста и Кэтрин Вуд Кэмпбелл. Семья ни в чем не нуждалась и занимала огромный особняк в респектабельном пригороде Сан-Франциско.

В детстве Патти Хёрст посещала частные католические школы. Ее нравственность не вызывала нареканий: с представителями ультрамодного течения хиппи девушка не общалась, предпочитая более солидное общество, и мечтала реализоваться как актриса или журналистка. В Беркли она изучала историю искусств и встретила первого претендента на ее руку и сердце (а заодно и внушительное наследство). Выбор Патрисии изумил и родителей, и знакомых: девушка выбрала в спутники жизни скромного преподавателя математики из Калифорнийского университета. Впрочем, Хёрсты не препятствовали этому браку, надеясь, что Патти одумается, еще не дойдя до алтаря, а потому не мешали молодым ни провести помолвку, ни съехаться.

До свадьбы дело действительно не дошло, — правда, помешало браку не молодое легкомыслие, а жестокое и внезапное похищение Патти. В ночь на 4 февраля 1974 года в их квартиру ворвались двое чернокожих мужчин и одна белая женщина. Угрожая жениху оружием, они схватили Патрисию и вытащили на улицу. Пытаясь сопротивляться, молодой человек получил несколько ударов прикладом и потерял сознание. Патрисию запихнули в багажник автомобиля и увезли в неизвестном направлении.

Семиглавая кобра

«Положительная героиня» Патти Хёрст точно не могла иметь личных врагов, поэтому то, что за похищением стоят влиятельные силы, стало очевидно сразу. Поначалу полиция посоветовала родителям девушки хранить молчание и ожидать сигнала от похитителей. Но ждать дольше двенадцати часов в семье не смогли и обратились к преступникам через газеты. Реакция оказалась скорой: ответственность за киднеппинг взяла на себя Симбионистская армия освобождения — малочисленная леворадикальная организация, выступавшая (по крайней мере, на словах) за всеобщее равенство и справедливое перераспределение благ. Отсюда и название: симбиоз члены группировки понимали как гармоничное сосуществование людей.

Правда, насаждать справедливость мирными методами казалось им делом утопическим: вместо того чтобы агитировать и увещевать, члены армии готовы были взять в руки оружие и отобрать все, что им причитается, силой.

Подробный анализ показывает, что у армии были достаточно противоречивые цели и задачи. Лидер группировки Дональд Дефриз мечтал о «черной революции» — но при этом был одним из двух темнокожих участников САО. По сути, все революционные идеи сводились к тому, что блага надо отобрать у богатых и отдать бедным, — далеко не новая концепция для революции в XX веке, приправленная романтической терминологией африканского сопротивления. Символом армии избрали семиглавую кобру — по числу ценностей САО: единство, самоопределение, коллективная работа и ответственность, кооперативная экономика, цель, творчество и вера. Прежде чем вывести свой нехитрый манифест, Дональд успел отсидеть в тюрьме, но бежал. Помогала Дефризу его верная правая рука Патрисия Солтайсик, — кстати, она была всего на несколько лет старше своей тезки Патти Хёрст. Сложно сказать, откуда у девушки взялись эксцентричные и радикальные наклонности: Солтайсик выросла во вполне приличной семье фармацевта и некоторое время являлась студенткой Калифорнийского университета, но в двадцать один год бросила учебу и отправилась помогать беглому зэку Дональду Дефризу вербовать членов для их сомнительной организации. Стоит ли говорить, что интерес к делу подогревали и личные чувства — Солтайсик и Дефриз были любовниками.

Удивительно, но большую часть секты формировали вовсе не выходцы из низов, а представительницы буржуазии средних лет — дамы так прониклись идеями всеобщего равенства, что готовы были в буквальном смысле убивать несогласных.

Дни в напряжении

Поначалу члены САО хотели обменять Патрисию Хёрст на двух членов группировки, арестованных за убийство, однако полиция отказалась от подобной сделки. Тогда Дефриз потребовал от семейства Хёрст гуманистического акта: медиамагнаты должны были раздать неимущим калифорнийцам продовольственные пакеты на 70 долларов каждый и напечатать массовым тиражом пропагандистские листовки САО. Такой акт благотворительности обошелся бы Хёрстам в 400 миллионов долларов, но в итоге удалось договориться, что родители пленницы выделят шесть миллионов тремя порциями в помощь неимущим.

По указанию Дефриза на продукты было потрачено четыре миллиона долларов, однако все пошло не так: запасы присвоила себе местная мафия неблагополучных районов, и еду, вместо бесплатной раздачи, стали продавать по завышенной цене. В САО прошедшей операцией остались недовольны и ждали новых отчислений. После того как полиция потребовала отпустить Патрисию Хёрст в обмен на еще один денежный транш, похитители несколько дней не выходили на связь. А потом случилось то, что невозможно объяснить: Патти сама позвонила родителям и сообщила, что остается с членами САО.

Неожиданное превращение

Что происходило все это время с Патрисией Хёрст? Похоже, эта загадка так и останется неразгаданной. По признанию самой девушки, сделанному после задержания, она вступила в ряды организации под угрозой убийства, к тому же ее воля была окончательно сломлена постоянным психологическим и сексуальным насилием со стороны членов САО. Как рассказывала Патрисия, 57 дней ей пришлось провести в шкафу размером 2 метра на 63 сантиметра, первые две недели с завязанными глазами, а первые несколько дней и вовсе без туалета и с кляпом во рту. То, что Патти, мягко говоря, не в себе, засвидетельствовали и врачи, — правда, ее слова о происходивших в организации событиях никто не смог подтвердить. К тому моменту, когда девушка давала показания, почти все члены САО были мертвы. Зато существуют записи телефонных разговоров Патрисии с родителями, в которых ее стремление пополнить ряды САО звучит вполне убедительно…

В первом телефонном разговоре Патрисия — стопроцентная жертва. Голос девушки дрожит, а сама она молит о помощи. Впрочем, уже на 9-й день девушка заявила: она в полном порядке, осознала свою миссию и примкнула к боевым рядам САО. «Они готовы умереть за то, что они делают, — пояснила девушка. — Я хочу выйти из этой ситуации, но тот путь, который я избрала, — это идти вместе с ними. И я надеюсь, что вы будете делать то, что они говорят. Папа, я надеюсь, что ты это сделаешь быстро. Я понимаю, что вас это все удивляет и вам совсем не по себе, но я уверяю — со мной все в порядке. Я надеюсь на скорую встречу».

Вскоре американские и газеты мира облетело неожиданное фото: Патрисия позировала на фоне эмблемы САО с автоматом в руках.

Следующим неожиданным шагом стала смена имени: теперь Патрисия хотела, чтобы ее называли Таней в честь подруги Че Гевары. На протяжении первых двух месяцев «Таня» время от времени связывалась с родителями, чтобы обвинить их в жадности и слепоте, а заодно рассказать, как ей хорошо с новыми друзьями. Надежда, что Патрисию удерживают силой, таяла на глазах — стало почти очевидно, что она действительно остается в рядах САО по доброй воле…

Когда родители спросили ее о женихе, Патрисия отчеканила: «Мне абсолютно плевать, если даже я его никогда больше не увижу. Он наглый и безмозглый идиот».

Вскоре нелестных эпитетов дождались и сами Хёрсты. После первого ограбления банка, в котором поучаствовала Патти, она отправила обращение в полицию, в котором заявила: грабеж обусловлен тем, что группировке надо финансировать свою революцию, а ее родители — настоящие свиньи.

В деле

САО показали Патрисии практическую сторону дела уже через два с небольшим месяца после похищения. Утром 15 апреля 1974 года пять человек (и четыре из них — женщины) ворвались в здание банка «Хиберния» в Сан-Франциско и приказали посетителям лечь на пол. Воинственные девушки и не думали проявлять деликатность: пленников били ногами по лицу, не стесняясь в выражениях, а двоих ранили за сопротивление. «Выручка» банды составила одиннадцать тысяч долларов, а у подоспевшей полиции оказалась в руках шокирующая видеозапись: в центре зала стояла Патти Хёрст, не без удовольствия держала на мушке пленников и даже слегка посмеивалась. Уильям Сексби, генеральный прокурор США, сделал предположение, что участие Патрисии в грабеже было добровольным. Ее ореол жертвы таял на глазах: зазвучали даже предположения, что Патти сама спланировала похищение, чтобы получить от родителей крупную сумму денег на нужды организации. Менее радикально настроенная общественность предполагала, что девушку накрыл стокгольмский синдром: психологическое явление, при котором жертва под воздействием сильного стресса начинает сочувствовать агрессору и испытывать к нему симпатию, проникаясь «общей» идеей и считая свои лишения вполне оправданными.

Уже через месяц Патрисия снова появилась на публике: пока двое ее подельников пытались ограбить спортивный магазин, она внимательно наблюдала за происходящим из машины, а когда поняла, что сотрудники магазина оказывают сопротивление, выскочила из авто и сделала несколько предупредительных выстрелов в воздух. Банде удалось скрыться, а очевидцы снова подтвердили: Патрисия вовсе не выглядела как человек, которого к чему-то принуждают, и уж тем более не пыталась бежать. Машину горе-преступники попытались утопить в озере, но полиция нашла в салоне квитанцию на оплату парковки — так появились первые зацепки, где усилить поиски убежища банды.

Долгий анализ привел следователей к выводу, что некоторые члены САО скрываются в многоэтажке в Лос-Анджелесе. После долгих переговоров и последующей перестрелки, в которой осажденные вели себя более чем агрессивно, полицейские эвакуировали жителей района и забросали логово гранатами с зажигательной смесью. Некоторые члены банды были убиты при попытке к бегству, а Дефриз и Солтайсик покончили с собой, чтобы не сдаваться живыми. Тела Патрисии Херст среди жертв не обнаружили — она наблюдала операцию в прямом эфире, укрываясь в мотеле. Кстати, это включение стало первым незапланированным показом подобного рода в истории американского телевидения.

После операции захвата Хёрст записала обращение, в котором высказалась о перестрелках как о трагическом для себя событии и призналась — среди погибших был некий «самый красивый и добрый мужчина на свете». В обществе стали ходить слухи, что Патрисия примкнула к рядам САО, потому что влюбилась в одного из членов банды.

В последующие месяцы девушка скрывалась в Пенсильвании и Калифорнии, принимала участие еще в двух ограблениях. Патти нашли в ходе спецоперации лишь полтора года спустя — и предъявили множество обвинений…

Жизнь после

Список обвинений, предъявленных Патрисии, впечатляет: вымогательство, ограбление банка, незаконное ношение и использование огнестрельного оружия, хранение взрывчатых веществ и покушение на убийство. В целом преступления «терриростки Тани» тянули на 35 лет тюремного заключения — но тут в дело вмешались Хёрсты-родители, которые, несмотря ни на что, хотели верить дочери и оградить ее от подобной доли.

Для Патрисии наняли скандально известного своими выходками и гонорарами адвоката Ли Бейли, который, впрочем, не только не помог на деле, но и, кажется, усугубил участь девушки.

Дело Патрисии Хёрст стало одним из самых скандальных во всей судебной практике XX века. Затаив дыхание, миллионы американцев следили за разбирательством — благо процесс широко освещали в СМИ. В каждой американской квартире неизменно возникали споры, кем считать Патрисию: террористкой, предательницей собственных родителей или жертвой.

Сама Патрисия с первых же минут ареста начала рыдать и раскаиваться, раскрывать подробности своего пребывания среди членов САО. Убедительная в своем горе, она вызывала искреннюю жалость рассказами о том, как ее держали в шкафу, насиловали и принуждали вступить в ряды группировки под дулом пистолета.

В итоге она «сдалась, но теперь жалеет о том, что выбрала такую позорную жизнь».

Многие не верили в то, что Патрисию действительно удерживали силой, особенно после убийства Солтайсик и Дефриза, лидеров САО. Зато ей верили родители, которые не скупились в средствах, чтобы дочери вынесли оправдательный приговор.

Чтобы доказать, что Патти сломалась под воздействием угроз, адвокат нанял независимых экспертов, которые должны были объяснить суду, что происходило с психикой девушки во время ее пребывания у похитителей. Психологи демонстрировали, как снизился уровень интеллекта Патрисии, и приводили убедительные доказательства психических нарушений. Впрочем, присяжные относились к высказываниям экспертов с изрядной долей скепсиса, а масла в огонь подлило заявление подсудимой о том, что она не будет давать показания против оставшихся в живых членов САО. На последнее слушание именитый адвокат почему-то пришел вдрызг пьяным: очевидцы событий подозревали его в личной неприязни к подзащитной и в том, что он намеренно «завалил» дело.

Скорое помилование

Судебное слушание длилось тридцать девять дней, обсуждение приговора — двенадцать часов. Патти Хёрст осудили на тридцать пять лет тюрьмы: двадцать пять за ограбление банка и еще десять — за использование огнестрельного оружия. Родители немедленно подали апелляцию, и суд смягчил наказание до семи лет. В действительности Патрисия Хёст провела в заключении два года.

В 2001-м президент Билл Клинтон дал ей помилование.

После освобождения Патрисия вышла замуж за своего бывшего телохранителя Бернарда Шоу, в браке родились две дочери — Джиллиан и Лидия, последняя стала топ-моделью и регулярно появляется на обложках глянцевых журналов. Сама Патрисия пыталась реализовать себя то как телеведущая и журналистка, то как актриса. На счету у Патти — двенадцать киноролей, не считая картин, в которых она играет саму себя. Время от времени она дает интервью, связанные с историей Симбионистской армии, но исключительно с позиций жертвы, а не участницы.

Членов банды выслеживали еще много лет. Последнего, Джеймса Килгора, взяли только в 2003-м — он жил в Кейптауне, сменив имя, и преподавал в университете. Однако еще меньше повезло Эмили Харрис: арестованная вместе с Патрисией, она отсидела свой срок и после освобождения работала программистом. А в 2002-м ее посадили снова, и снова — из-за тех же событий минувшей молодости: полиции удалось доказать ее причастность к убийству, совершенному в ходе ограбления в 1975 году. Эмили окончательно освободилась только в 2010-м.